Сыграй на пири

*

      Хёнджин ведёт Гахён и Минхо обратно к расщелине. Стоит им пройти через неё к реке, как камни заваливают проход, отрезая возможность вернуться к полям. Что ж, на обратный путь они и не рассчитывали. Перед ними стоит вопрос посерьёзнее: как переправиться через реку? Вариант вплавь никто не рассматривает, даже если все умеют плавать — это просто смешно.       Из тумана выплывает лодочник, которого за всю его карьеру впервые встречают настолько радостно. Лодка для троих маловата, поэтому они размещаются в ней медленно и аккуратно. Гахён заходит последней. Минхо протягивает ей руку и помогает шагнуть внутрь, где она сразу садится на дно, держась руками за край.       Лодочник отталкивается от берега шестом, лодка покачивается на месте, но не переворачивается. Минхо садится на край и с интересом рассматривает каменные своды, пока они не заплывают в туман. Он, в отличие от остальных, впервые видит эту сторону Подземного Царства.       — Сколько лет прошло с моей смерти? — вдруг спрашивает Минхо у Гахён, не желая плыть в давящей тишине.       — Ох, я не помню, в каких годах вы жили… но сейчас двадцать первый век.       — Ого, — восхищённо выдыхает Минхо, — Моё имя знают люди спустя столько лет…       — Вы один из самых известных главнокомандующих. Несмотря на вашу раннюю смерть, вы внесли большой вклад в историю и провели много удачных сражений.       — А Гонхак? Что-нибудь о нём известно?       — Ким Гонхак? — Гахён хмурит брови. — А, я знаю. Он ведь стал главнокомандующим после вас и закончил войну. Вы были знакомы?       — Не то слово, — Минхо задумчиво улыбается, предавшись воспоминаниям. — Но, видимо, он умер своей смертью, поэтому мы не встретились здесь. Я рад, что мы прожили наши жизни не зря, ты меня немного успокоила.       Хёнджин не слушает их разговор, мучимый размышлениями. Он не может не волноваться перед встречей с Борой. Будет ли она достаточно благосклонна? Простит ли его? А главное, в порядке ли с ней Сынмин?       Лодка причаливает к берегу. Осталось пройти несколько коридоров и подняться к лифту. Сложно поверить, что они в паре шагов от свободы. Гахён, сошедшая на берег последней, отвешивает лодочнику благодарный поклон и догоняет Хёнджина Минхо.       Впереди виднеется лестница, но не успевают они выйти в залу, как проход загораживает Чанбин.       Внутри всё холодеет, а по спине бегут мурашки. Гахён инстинктивно заходит за Хёнджина, хоть и никогда не считала его надёжной опорой. Правитель Подземного Царства не просто взбешён, он в ярости. Руки скрещены на груди, а по скулам гуляют желваки.       — Ты! — Чанбин смотрит прямо на Хёнджина. Его голос оказывается необычайно звонким, когда он говорит в полную громкость. — Да как ты посмел? Думал, что ты самый умный или я беспросветный болван, что не замечу, как у меня уводят душу из-под носа?       Его железный тон и грозный вид напрягает даже Минхо, которому казалось, ничто не может заставить его нервничать. Воздух вокруг становится плотнее и тяжелее, давя на плечи. Минхо мысленно прощается с возможностью выбраться Подземного Царства. Больше всего их напрягает молчание Хёнджина. Это было его идеей, должен же он иметь какие-то аргументы или он действительно рассчитывал уйти незамеченным?       — Что здесь происходит?       С той же стороны, откуда появился Чанбин, выходит стройный юноша со светлыми волосами в зелёном ханбоке. Хёнджин удивляется, не ожидая встречи с ним.       — Ёнбок, прошу тебя, не вмешивайся, — раздражённо отмахивается от него Чанбин, но названный Ёнбоком ничуть не обижается, подходит к Чанбину вплотную и обвивает тонкими руками его шею.       — Хёнджин? Что ты здесь делаешь? И кто эти люди?       Хёнджин не успевает открыть рот, как за него говорит Чанбин.       — Этот самоуверенный божок решил, что может приходить ко мне, когда вздумается, и забирать у меня души.       — Эта душа нужна не мне, а Боре, — оправдывается Хёнджин.       — Бора прекрасно знает правила Царства Мёртвых, и ей хватило мозгов не соваться за ним. Боги могут иметь интрижки с людьми до тех пор, пока они живы, в моих владениях им делать нечего.       — А, так это Минхо? — Ёнбок заинтересованно выглядывает его, но Ли стоит поодаль в тени.       — Моё имя известно в слишком широких кругах, — фыркает Минхо. Он хотел запомниться как бравый воин, а не как какая-то «интрижка» богини, которую он в глаза не видел.       — Почему ты вдруг захотел вернуть Минхо Боре? — Ёнбок продолжает разговаривать с Хёнджином.       Чанбина злит его любовь совать нос в дела Подземного Царства, но он ничего не может поделать. Этот мальчишка имеет над ним слишком много власти, но нужно отдать должное, не пользуется этим больше, чем может простить Чанбин. Уж слишком Правитель любит чёткость и порядок, который он выстраивал долгие годы, и Ёнбок знает, каких сил ему стоит его поддерживать. Сегодняшний случай — исключительный.       — Она украла моего возлюбленного, поэтому я хочу привести к ней Минхо, чтобы она его отпустила.       — Ого, так ты влюбился? — Ёнбок прикрывает ладонью рот от удивления. — Ты смог справиться с проклятием?       Теперь очередь удивляться Чанбина. Новости с поверхности доходят до него очень долго, если доходят вообще. За столько лет Ёнбок ни разу не обмолвился об этом, хотя знал?       — Отпусти их, — Ёнбок кладёт ладонь на щёку Чанбина, применяя запрещённый приём с милыми глазками.       — Что? Ты разве не знаешь? Правила есть правила. Я до последнего думал, что ты, — Чанбин обращается к Хёнджину и кивает на Гахён, — привёл её, чтобы выменять у меня душу, но ты пошёл на обман.       — Он бы ни за что так не поступил! — уверенно заявляет Гахён. Должно же в Хёнджине оставаться хоть что-то человечное. Но его молчание рушит остатки веры. — Подожди, ты что, серьезно?       — Ну… я рассматривал все возможные варианты… — неохотно тянет Хёнджин и тут же оправдывается, стоит Гахён занести руку для удара. — Ты сама за мной увязалась, никто тебя насильно не тащил. К тому же, без добровольного согласия такой обмен не совершить, так что я бы тебя здесь оставил, даже если бы хотел.       — Надо было утопить тебя, пока была возможность, — скрещивает руки на груди Гахён.       Ёнбок их разговор не слушает, вновь обращаясь к Чанбину:       — Он ведь делает это не из-за своей самоуверенности, просто влюблён. Если бы мы были на их месте, разве ты бы не спустился за мной?       Ещё один запрещённый приём. Чанбин сам помнит, как нарушил правила ради Ёнбока, и также прекрасно понимает, какой это был риск. Если бы они не решили с Минджи конфликт мирным путём, его могли бы судить несмотря на его статус одного из верховных богов.       — Ты правда так влюблён, что готов идти на риски? — обращается Чанбин к Хёнджину.       — Я уже на них иду. И… я пришёл не с пустыми руками.       — Слушаю. — Чанбин меняется в лице, заинтересованный новым поворотом событий.       — Мы можем поговорить наедине?       — С чего это? — встревает Гахён, но Хёнджин её игнорирует.       — Соглашайся, — Ёнбок зарывается пальцами в волосы Чанбина, мягко массируя. Правитель блаженно выдыхает. Все заметили. Как с появлением Ёнбока пропала гнетущая аура.       — Хорошо, — кивает Чанбин. — Вы, двое, можете идти, мы с Хёнджином разберёмся. А ты, Минхо, должен помнить — если ты будешь жить в мире людей, то будешь смертным. Тем, кому был дан второй шанс, дорога в рай закрыта навсегда, поэтому будь благодарен за второй шанс и не трать его попусту.       Минхо кивает, не особо обрадованный этой новостью.       — Я всегда знал, что внутри ты не такой чёрствый, каким пытаешься казаться, — Ёнбок притягивает Чанбина для поцелуя, которым быстро увлекается. Гахён смущённо отворачивает голову. Чанбин отстраняется первым, сохраняя остатки репутации, которую он создавал веками.       — Ёнбок… — Хёнджин дождался, пока тот отлипнет от Чанбина, прежде чем подойти.       Ёнбок выжидающе уставился на Хёнджина, который никак не мог подобрать слова. Они никогда не были близки, напротив, Хёнджин недолюбливал Ёнбока, считая чуть ли не соперником. Ещё бы, они родились с небольшой разницей в возрасте, однако Ёнбок был всеми любим и уважаем, а Хёнджина сторонились и презирали.       Всё дело в крови. Ёнбок был рождён от двух Богов, в то время как Хёнджин — полукровка. Но при этом у обоих были схожие недостатки. У Богов должно быть идеально всё, в том числе кожа, в то время как на лице Хёнджина есть родинка, свидетельствующая о его происхождении. Лицо Ёнбока усыпано веснушками, от чего его не спасла даже «чистая» кровь, однако мало кто считал это уродством, кто-то даже находил милым. Хёнджина злила эта несправедливость, и свою обиду он вымещал на Ёнбоке, отпуская нелестные комментарии о его внешности.       Сейчас, смотря Ёнбоку в глаза, Хёнджин испытывает стыд. Сколько бы гадостей он не говорил, Ёнбок лишь солнечно улыбался в ответ, а сейчас встал на его сторону. Чем он заслужил его доброту?       — Спасибо тебе огромное, — Хёнджин сжимает Ёнбока в объятиях, игнорируя ревнивые взгляды Чанбина. — И прости меня за всё, я никогда не забуду твоей доброты.       — Я никогда не злился на тебя, — Ёнбок улыбается и кладёт подбородок ему на плечо, охотно принимая объятия.       — Кхм, достаточно, — Чанбина без излишней вежливости отталкивает Хёнджина.       — Могу я их проводить, прежде чем мы начнём разговор? — Хёнджин кивает на Гахён и Минхо.       — Хорошо, — Чанбин тяжело вздыхает и дожидается, пока гости отойдут подальше и обращается к Ёнбоку. — И ты за столько времени ни разу не обмолвился, что Хёнджин был проклят?       — Никогда не думал, что тебя интересовала его жизнь, — пожимает плечами Ёнбок.       — Меня интересуют все новости с поверхности. Хочу, чтобы сегодня ночью ты рассказал мне всё, что когда-то упустил или счёл неинтересным для меня.       — Ох, разве по ночам у нас есть время разговаривать? — хихикает Ёнбок и отбегает, не позволяя Чанбину поймать себя. — Можно я останусь послушать, что хочет предложить тебе Хёнджин?       — Хорошо, мне самому интересно. Только пообещай не вмешиваться.       — Договорились, — Ёнбок делает шаг на встречу и тянется за очередным поцелуем.

*

      — Какую глупость ты решил совершить в этот раз? — злится Гахён. По опыту она знает, что все идеи, приходящие Хёнджину в голову, имеют весьма специфический характер.       — Всё будет нормально, мне только нужно, чтобы ты исполнила одну мою просьбу.       — Какую? — незаинтересованно спрашивает Гахён. Хёнджин поворачивает её лицом к себе, крепко удерживая за плечи, и смотрит в глаза так серьёзно, что не остаётся сомнений в важности его просьбы.       — Позаботься, чтобы Сынмин был в порядке. Я приду чуть позже. Помнишь, что у нас осталось не так много времени? Он должен дождаться меня, поэтому не дай ему отчаяться раньше времени.       — Хо…хорошо.       — Отлично, — Хёнджин ослабляет хватку на плечах. — Тогда поспешите. И будьте осторожны, поднимаясь по лестнице. Вам ни в коем случае нельзя оборачиваться, иначе навсегда останетесь в Подземном Царстве.       — Почему у меня вообще должна возникнуть такая мысль? — Гахён неуверенно встаёт на первую ступень.       — Ох, поверь, — усмехается Хёнджин, — тебе захочется.       Хёнджин дожидается, пока Гахён и Минхо удачно преодолеют первые несколько пролётов, и разворачивается, спеша на встречу с Чанбином.       Не успевают они пройти половину пути, как в спину дует холодный ветерок, пробирающий до мурашек. Гахён слышит голоса, зовущие её по имени и просящие не бросать их. Громче и навязчивее зовёт Джисон, но Гахён помнит змея с его манерой речи и не ведётся, стиснув зубы и поднимаясь всё выше. Лестница кажется бесконечной, и каждый шаг даётся всё тяжелее.       — Гахён, — Джисон звучит совсем близко.       Почувствовав фантомное прикосновение холода к руке, Гахён крупно вздрагивает, желая скорее избавиться от предмета раздражения. В этот момент на её плечи ложатся крепкие ладони, заставив замереть.       — Ты чуть не обернулась, — шепчет Минхо на ухо. Гахён почти забыла, что он следует прямо за ней. — Подожди секунду.       Тяжесть рук пропадает с плеч, за спиной слышится треск ткани. Минхо завязывает глаза Гахён оторванным рукавом рубахи и берёт её под руку.       — Осторожно, тут ступени, — говорит он с заботой, но похоже больше на насмешку.       Минхо помогает Гахён справиться с испытанием и преодолеть последние пролёты в полной темноте, даже голоса за спиной стихли, приняв поражение. Повязку Гахён снимает только когда они оказываются в полной темноте лифта.

*

      — Ты уверен? — Ёнбок, стоящий сбоку от трона, в котором сидит Чанбин, нервно перебирает ткань на рукаве его одеяний. Он взволнованно смотрит то на одного, то на другого, и жуёт нижнюю губу, помня, что не имеет права голоса в этой сделке.       — Что ж, это… вполне равноценный обмен, — Чанбин выглядит невозмутимо, однако даже его решение Хёнджина ввело в ступор на несколько секунд.       — Я рассматривал этот вариант с первых минут нахождения в Подземном Царстве, и я полностью в нём уверен. Разве любовь не стоит рисков? — усмехается Хёнджин с его привычным уверенным блеском в глазах. Руки он прячет за спиной, чтобы не выдать их дрожи. Он сделал свой выбор.

Конец второй части.