Caesura

Когда Лука выбегает из комнаты вслед за Джулекой — в голове бурлит овсянка из извинений и ругани — коридор разом, за одну секунду погружается в темноту. Чёртова проводка! Лука понимает, что не отыщет чердачную лестницу без света. Он бросается обратно в комнату. Ему нужен телефон. Бьётся голенью о мебель, шарит руками по постели, задевает обиженно лязгнувшую струнами гитару. Он теряет время. Над ним словно навис огромный маятник, который вот-вот замрёт, и случится нечто страшное. В горло забивается комок. Телефон найден. Щуплый холодный свет фонарика подчёркивает отстранённую высокомерность старинных панелей. Находит то, чего Лука до этого не замечал. Он даже замирает, разглядывая нарисованное розовым фломастером солнце на стене. Кажется, его пытались свести, но попытки не увенчались успехом. Кто его нарисовал? Вряд ли Феликс... Лука качает головой и ускоряет шаг. Чердак. Джулека явно там! Он заворачивает за угол. Свет плашмя бьётся о чужое лицо. Лука вздрагивает и застывает. Он чудом не уронил телефон. Жуть! — Господи. Миссис Агрест? Эмили зажмурилась. Лука опустил телефон и выдохнул. — Извините, я должен найти сестру. — Ты её сильно обидел. — Да. — Но брось, с ней всё будет в порядке. — Эмили положила ладонь ему на плечо. Луку пробила холодная дрожь. — Вы не понимаете... — Я всё понимаю. — Спокойно заверила Эмили. — Джулека знала, что ты пойдёшь за ней, и она просила передать, что пока не настроена тебя видеть. Она принялась уводить Луку как можно дальше от чердака. Занятый обмусоливанием того, что Джулека никогда больше не будет относиться к нему как раньше, Лука и не заметил этого. Не задумался над тем, какого чёрта они натыкаются друг на друга в тёмном коридоре второго этажа. Как он сможет загладить вину перед Джулекой? Сможет ли? Лука не помнил как оказался в своей комнате. Он только помнит, что кто-то провёл рукой по его волосам, и оцепенелый холод. Лука долго не мог согреться.

***

Джулека утром делает вид, что ничего не было. Она улыбается. — Закончил песню? Лука машет головой. Слова льнут, но не находят выхода. А Джулека щедро поливает свой тост джемом. Её карие глаза блестят, словно она чего нюхнула. Но нет, нет, конечно. Лука опускает взгляд на тарелку и понимает, что не голоден. — Классная погода. — Джулека вертится на стуле, выглядывая в окно. Серое небо напоминает полиэтиленовый мешок. Маргарет хмыкает, отставляя чашку. Сегодня бабушка уложила волосы и подвела глаза. А на вороте её платья красовалась брошь — букет орхидей. Что происходит? Ответ на неозвученный вопрос Лука получает через несколько минут. Дверь, выходящая на задний двор отворяется, и на пороге оказывается Эмили. Память жужжит, подкидывает кучу вопросов. Эмили была вчера вечером на верхнем этаже, говорила с Джулекой, и убедила Луку её не тревожить. И вот миссис Агрест взмахивает руками и налетает на Маргарет. — Марго, душенька! — Щебечет она. — Я вас тысячу лет не видела, моя вы хорошая. И всё ведь отнекиваетесь от моих приглашений, ладно бы гольф, но воскресные утренние чаепития! Вы знаете, Габи печёт по воскресеньям превосходные crêpes. — Ах, Габи ещё и повар, — ворчит Маргарет, но ногой пододвигает к столу табурет. — Садись. Выпей чаю. — Спасибо. — Эмили мурлычет, усаживается, полубоком и замечает затаившихся внуков. — А! Вы должно быть Джулека и Лука. Лука чуть было не выплёскивает чай себе на футболку. Эмили при этом разглядывает его с сестрой с таким вниманием, будто Маргарет описывала их как детей дьявола, и теперь Эмили ищет намёки на рожки и хвосты. — Очень приятно, — бормочет Джулека и отодвигает подальше своё блюдце с тостом. Эмили вскидывает бровь, переводя взгляд на Луку. — И мне. Но мы с вами, кажется, эм... Встречались, нет? — Правда? — от одной мысли Эмили, кажется, приходит в восторг. — Тогда почему я не запомнила такого яркого молодого человека? Вы не думали о кино? Сейчас, скажу я вам, ох как не хватает... — Он музыкант, — перебила её Джулека. — Музыкант? — Эмили подалась вперёд всем корпусом, попутно сцапав со стола дымящуюся чашку. — Сегодня приезжает мой сын, Адриан. Может, вы сможете с ним найти общий язык. Он у меня тоже любит музыку. На чем ты играешь? — На гитаре. — вильнул плечом Лука. — А ещё на скрипке. — выдала его Джулека. Лука мог бы зардеться под вспыхнувшим в зелёных глазах интересом. К счастью, Маргарет громко пожаловалась на ломоту в пояснице, и внимание Эмили переключилось. Видимо, заскучав выслушивать рекомендации про массаж и перцовые пластыри, Джулека допила свой кофе и улизнула. — Ну и как вам здесь? — Эмили вновь ухватилась за Луку, который как раз искал благовидный предлог, чтобы последовать примеру сестры. — Эм... Неплохо. — Угу, — протянула Эмили и украдкой улыбнулась. — А мой дорогой племянник к вам не заглядывал? Лука посмотрел на Маргарет. Та напоминала ему выражением лица раздувшуюся от важности сову. — Он тут бывает каждый четверг, ты ведь знаешь. — Дело в том, что вчера вечером он закатил скандал и ушёл. — Эмили отклонилась назад, чтобы вытянуть из кармана пиджака чуть помятый лист. — Это я нашла у него в комнате. Он просит не нервничать и говорит, что миссис Стоун выделила ему комнату. Эмили подняла на Маргарет смеющийся взгляд. — Ну, в сущности, так и есть, — кивнула миссис Стоун. Эмили выдохнула, так словно, всё это время не разгибаясь, драила палубу. Она спрятала записку, и Лука чуть было не попросил дать ему посмотреть. — Не знала, что у тебя здесь пансион для бунтующих подростков, — сверкнув глазами произнесла Эмили, и допила свой чай. — Наверняка он просто переволновался из-за приезда кузена. Адриан вечно впутывает его во всякие переделки! Эмили улыбнулась с толикой плохо скрываемой гордости за сына. Потом она наклонилась к Луке, схватив его за плечо. Прикосновение было тёплым, пусть и лёгким. Странное сравнение прошмыгнуло в голове, но Лука не смог вытащить его наружу. Он пытался понять, кто его обманывает. — Знаешь, они ведь похожи как две капли воды, — прошептала Эмили. — И разыгрывают нас без устали! Лука кивнул, всё ещё погруженный в своё изумление. Эмили отпустила его. — Мы с Амели тоже когда-то так баловались. И в более зрелом возрасте, — она усмехнулась, но усмешка была отстранённой. — Это довольно непривычно, носить на своём лице вечное напоминание о... Она резко умолкла, с широкой улыбкой. — Ну, спасибо за чай! Думаю, мне уже пора. Адриан прибудет с минуты на минуту! Обцеловов щёки Маргарет, сделав напоследок комплимент её броши и бросив Луке что-то про музыку, Эмили убежала. После в воздухе ощутимо пахло чем-то сладким и заурядным, и Луке впервые за неделю вспомнилась Маринетт. Нет, здесь что-то не чисто. Лука вскочил и бросился за Эмили. — Миссис Агрест! Он нагнал её на подходе к лесу. На коричневую тропу падали мазки жёлто-зелёных пятен. Эмили оглянулась, аккуратно выгнув брови. — Вы ведь приходили вчера, так? — Прости? — И ещё до этого! Помните, лил дождь и вы отказались от зонтика? Эмили громко рассмеялась. — Милый! Я бы никогда не отказалась от зонтика. Я ненавижу дождь! — Она передёрнула плечами. — Вероятно, тебе приснилось. — Ничего мне не приснилось, — Лука шагнул ближе. — Вы сказали, что Маргарет ненавидит пятницы. — Она ненавидит пятницы? — Эмили нахмурилась. — Как странно. Что же они ей сделали... Лука потрясённо замер. Она издевалась над ним! Боже. — Послушай, Лука, — Эмили улыбнулась. — Мне правда нужно идти. Адриан... И Лука не стал её задерживать. Просто смешно. К чему эти розыгрыши? Или она просто безумная? Он шёл обратно, не слыша ни пения птиц, ни смеха Джулеки, которая, судя по всему, с кем-то болтала по телефону. Так некстати вспомнилось, что Маргарет затеяла какие-то интриги. Лука залез в собственный и набрал номер Феликса. Тот, конечно, ничего прямо не сказал. Но предложил встретиться в центре. Уилтш стрит, 25 в 22:00 Лука поднялся в свою комнату. На столе лежала тетрадь раскрытая на незаконченной песне. Разглядывая линии табулатуры, Лука вспомнил разговор с Джулекой, и мысли вновь заполнило странное поведение Эмили. Лука поёжился. Холодная зернистая дрожь рассыпалась под рёбрами. Нет. Это не розыгрыш. Просто Эмили не хочет, чтобы кто-то знал об этом. О том, как она посещает ночами те места, где когда-то ходила её сестра. Возможно, розовое солнце на стене нарисовано от руки Амели.

***

Это был другой ночной бар. Кирпичные стены, залепленные глянцевыми плакатами, скрипучие тяжёлые стулья, неожиданное зелёное пятно возле уборной — фикус в белом горшке. Народу здесь было побольше. Наверное, привлекала живая музыка. Хотя Лука с трудом мог представить, как такое исполнение может кого-то влечь, а не отпугивать. Феликс опоздал ровно на две минуты. И с ним было что-то не так. Лука его сперва и не узнал. Мятая белая футболка со строчками песен — господи, это что шутка? — Джаггеда Стоуна; широкие потёртые джинсы, художественно, но всё же растрепанные волосы. — Что с тобой? — усмехнулся Лука. — Подростковый бунт? Он даже забыл на краткий миг про весьма идиотскую причину их встречи. Феликс ничуть не смутился, плюхнулся рядом и вперил напряженный взгляд в лицо Луки. — Изображаю своего кузена. — Чего?... — У него шашни с какой-то швеёй, — Феликс фыркнул. — Интересно, куда подевалась японка? В общем, не суть. Возвращаться в это унылое захолустье он не намерен, а сказать родителям — кишка тонка. Поэтому я отдуваюсь. В голове зазвенели слова Эмили: «Они похожи как две капли воды». Лука пододвинул ему дожидавшуюся своего часа баночку газировки. Феликс вздёрнул бровь, но возражать не стал. — Значит, вот к чему этот цирк с побегом, — протянул Лука и выдохнул. — Я уж подумал, ты и впрямь решил поселиться у Маргарет! На лицо Феликса наползла туча. — Нет уж. — Я бы тоже не остался, — довольно кивнул Лука, бросив угрюмый взгляд в сторону особенно лажавшего гитариста. — Проводка дерьмовая, акустика неплохая, но... — И народу сильно много, — закончил за него Феликс, с натянутой улыбкой. Он стёр это выражение и наклонился ближе: — Миссис Стоун меня не выдала? Лука тонко улыбнулся, неожиданно находя в этой истории нечто... Достойное восхищения. — Нет, — прошептал Лука и тут же усмехнулся. Довольный его ответом, Феликс откинулся назад и потянулся за газировкой. Он покрутил банку в руках, не спеша открывать. Он разглядывал её словно сомневаясь, что это можно пить. Лука закатил глаза. Гитарист тем временем с особенной нежностью промазал сразу по нескольким нотам. Лука поёжился. — Теперь понятно, почему ты не любишь музыку. Феликс тоже посмотрел на сцену, а потом уставился на Куффена. — О, да. Адриан как-то на них накричал. Лука медленно кивнул. Может, это и слишком, но для человека, который смыслит в музыке — слушать подобное равносильно пытке. В глазах Феликса вдруг загорелись нехорошие огоньки. Лука подобрался, готовый в случае чего, вытаскивать друга из драки. — А ты бы смог выступить вместо него? Лука, всё ещё напряжённый в ожидании чёрт знает чего, лишь кивнул. — Замётано, — Феликс вскочил и подбежал к сцене. Лука затаил дыхание и сам не заметил, как тоже очутился на ногах. Что он задумал? Группа как раз окончила песню. Девушка, сидевшая на ударных, потянулась за водой. Феликс ловко вскарабкался на сцену и встал рядом с гитаристом. Он что-то ему говорил, указав на Луку. Тот ощущал, как пространство разгладилось до предельной чёткости. Каждая мышца вспыхнула в ожидании. И ничего. Феликс вернулся к Луке. Хвойные глаза лукаво блестели, словно среди колючих ветвей заблудились осенние лучи солнца. — Сцена ваша, мсье, — шепнул Феликс. Лука нахмурился. — Что ты сделал? В ответ Феликс расхохотался. — Расслабься! Я просто заплатил ему. Посмотри на то, как он теперь радостно заказывает себе эль... Гитарист поймал взгляд Феликса и улыбнулся. На сцене ему кто-то вручил гитару. Лука бегло поинтересовался, что именно они будут играть. — Про Oasis слыхал? — спросил рыжий вокалист, почёсывая веснушчатую шею. — Местная публика обожает Wonderwall. Каждый вечер заказывают. Лука кивнул. Голова закружилась. Неожиданно оказалось, что в баре людей слишком много. Даже возник страх, что каждый смотрит. Лука выдохнул. Не страшнее школьного концерта. Исполнять песню для Маринетт было сложнее. Страшнее. Но вот под пальцами ожили первые аккорды, и кто-то одобрительно ухнул. Вступил вокал. Под конец песни Луку окутало тем самым почти забытым теплом — он очень скучал по тем глупым школьным выступлениям! — и финальный проигрыш не обошёлся без импровизационных вставок. Лука, смеясь, соскочил со сцены и вернул гитару владельцу. — Неплохо, парень, — бросил тот. Но его мнение Луку волновало в последнюю очередь. Феликс не выглядел впечатлённым. — Ты сыграл лучше, безусловно, — он пожал плечами. — Но меня не зацепило. — Не зацепило? — Лука сложил руки на груди. — Это был хит одной из самых величайших групп Великобритании. — В том-то и дело. Феликс растянул губы в тёплой улыбке. Ничего особенного. Просто движение нужных мышц. Просто обман восприятия. Жаль, что под рукой нет фотоаппарата. Но всю обратную дорогу Лука вспоминает эту чёртову улыбку.