Солнечное сплетение

Следующие два дня проходят так, как если бы Наруто порядочно контузило. Он ходит в школу, даже не опаздывая особо, затем — сразу на работу. Это ужасно выматывает — в общем, то, что нужно. К позднему вечеру сил не остается совсем, и после обжигающего душа (натруженные мышцы все равно ноют, но почти приятно) получается быстро провалиться в сон. Сон этот был бы спасительным, если бы там не появлялся Саске. Воспаленное сознание подкидывает разные картинки, хотя темного, задумчивого взгляда там больше, чем чего-либо еще. Саске смотрит на него во сне, а вот в реальности — вообще нет, и к пятнице Наруто уже начинает казаться, что это он специально. Избегает после того, как запустил мячом по лицу и устроил стриптиз-шоу в раздевалке? Да нет, вряд ли. Зачем бы ему? Тем более он так пристально палил после всего тогда, в столовой… Но вот уже третий день — и ни разу. Наруто знает, потому что постоянно ловит себя на том, что скашивает глаза в сторону Саске. Да он бы и спиной его взгляд почувствовал. В конце концов в пятницу Данзо вызывает Наруто к доске, жаждая помучить уравнениями. Справиться получается вполне неплохо — уж что-то благодаря Саске удалось понять. Наруто, стараясь не торопиться, переписывает уравнение на доску (разобрать можно) и, подумав немного, решает. Данзо цокает языком, раза два прочитывая написанное, и выдает ледяное: садитесь, Узумаки. Ни похвалы, ни чего-нибудь отдаленно на нее похожего, хотя бы неохотного: все правильно, можете же, если захотите. Наруто такого от него и не ждал, если честно. Возвращаясь на свое место, он, не таясь, смотрит на Саске — мол, видал? — но тот гипнотизирует тетрадный лист. Так-то Наруто и понимает: Саске игнорирует его специально. Стыдно вдруг стало? Не хочет видеть, что у Наруто под глазами (пожелтевшие уже, едва заметные) синяки? Коне-е-ечно, стыдно ему. Наруто даже фыркает вслух, зарабатывая замечание от Данзо. Проснувшаяся совесть — это совсем не про Саске. Через пару минут начнется биология, и Наруто бездумно пролистывает учебник. Ему нужно чем-то занять руки. И голову. Чего не хочется совершенно, так это сидеть еще полтора часа совсем близко к угрюмому придурку, который неизвестно что из себя строит. Может, свалить с урока? Все равно последний, а завтра уже экскурсия. Контрольной, тем более, никакой нет. Нафиг терпеть это ощущение, словно в солнечном сплетении ложкой ковыряются… Наруто уже резво сметает в рюкзак учебник с тетрадью и ручку, чтобы успеть ретироваться до возвращения Орочимару, как Киба, обернувшийся к нему на звук возни, начинает чуть ли не вопить: — А ну стоять!!! И добавляет тише, когда Наруто от неожиданности замирает: — Ты куда сваливать собрался? Нам после биологии за бухлом идти! Еще во время большой перемены скинувшиеся на алкоголь договорились, что Киба, Наруто и Шикамару сходят в супермаркет неподалеку и накупят всего: крепкого, коктейлей, какой-то еще белиберды. У Шикамару день рождения через пару недель, но Киба уже совершеннолетний, так что ему без проблем продадут. Из-за всякой фигни Наруто и думать забыл о договоренности. — Блин, — говорит он и высыпает все обратно на парту. — Да ладно, — привстает уже Киба. — Давайте сейчас и свалим вместе. Эй, Шикамару, пойдем! Только быстрее! Тот, спавший на сложенных руках, неохотно поднимает голову и оборачивается к ним со своей второй парты. Произносит сонным голосом: — Влом. Я эти полтора часа лучше спокойно посплю. Тем более, Орочимару нас уже видел — тупо сейчас прогуливать. И снова роняет голову на руки. — Предатель, — обиженно тянет Киба. Это он, конечно, не всерьез. Саске, точно слышавший весь разговор, хмыкает (хмыки эти у него разные — сейчас был из тех, который наверняка используется им вместо самодовольного «дебилы»), ну либо у Наруто уже галюны начались. В эту же секунду из лаборантской выглядывает Орочимару. Взмахнув копной волос (как из рекламы шампуня по телеку), он просит пару минут его подождать и говорит, на какой странице открыть учебник. Киба больше никаких недовольств не выказывает: понимает, что Шикамару спас их от того, чтобы быть позорно пойманными в дверях класса. Орочимару не стал бы устраивать показательную выволочку, но какое-никакое уважение к нему испытывают все — и это было бы попросту стыдно. Да и он действительно не лютует, даже вызывая к доске — не допрашивает, а объясняет, если что непонятно. И не зачитывает нудные учебниковские параграфы монотонным голосом. Уж посидеть на его уроке можно. В обычный день — такой день, в котором Саске в жизни Наруто не появился и не начал играть в игнор, — это не составило бы никакого труда. — Да, Узумаки? Он поднимает руку прежде, чем успевает подумать. Просто усидеть на своем месте становится совсем уже сложно. — Можно выйти? — Разумеется, — кивает Орочимару и продолжает рассказывать что-то о… да Наруто даже не слушал, о чем тот добрых двадцать минут вещал. Он вылетает в коридор и позволяет себе отдышаться. Такое ощущение, что до этого толком и не дышал. Запах Саске — шампуня, парфюма, сигарет, просто его, естественный, неважно — вводит в какое-то оцепенение, воспринимается теперь острее и ярче. Наруто определил бы его безошибочно среди миллиона других. Нет, нет, не в запахе дело. Не только в нем. Еще и в том, что Наруто теперь словно стрелка магнитного компаса, постоянно — и против своей воли, потому что это нечто гораздо сильнее всего, — стремящаяся к Саске-северу. Вне школы — на работе, например, — полегче. Там можно занять себя делом, зная, что Саске не сидит за соседней партой на расстоянии вытянутой руки. Но в одном помещении или даже здании Наруто кожей, нутром своим чувствует, где Саске находится, и не может успокоиться, пока не выхватывает его хотя бы боковым зрением. А даже если и так… Сложно не обернуться к нему и не начать рассматривать в открытую; сложно не тянуться, и чисто физически приходится себя останавливать. Здорово, если бы они были друзьями — можно было бы прикасаться, хотя бы хлопать по плечу иногда, жать при встрече руку. Здорово, если бы они были врагами и был бы повод подраться (Наруто снова об этом думает) — так можно было бы прикасаться со всем накопившимся отчаянием. Сколько оно копилось? Кажется, целую жизнь или несколько жизней, даже дольше — вечность, хотя с первосентябрьской линейки и прошла всего неделя. С того момента, как он на Саске подрочил, — почти три дня. Ничтожно мало, но разве нужно больше? Разве нужно больше — для чего? Чтобы признать себе, что крыша едет? Или чтобы впервые в жизни настолько отчаянно захотеть просто ответного взгляда? (На самом деле гораздо большего, но со взгляда начинается все.) Блядь! Что мне нужно сделать, чтобы ты обратил на меня внимание? — Надо же, Узумаки! Чего сидишь тут? Опять выгнали с урока? Это Асума. От него так густо разит сигаретами, что Наруто аж выныривает из пожирающих мозг мыслей. — Н-нет… Уже минут пять он сидит (скорее, ерзает — болтает ногами, щелкает пальцами по оконной раме) на подоконнике между этажами. Всего на передышку он отвел себе пятнадцать. — Вид у тебя страдальческий. Мячом слишком сильно получил? Болит что-нибудь? Наруто качает головой. Тогда Асума выдает следующее предположение: — Девчонка, что ли, бросила? Наруто, с одной стороны, ощущает подступающее раздражение, потому что раздражает его сейчас все (говорить ни с кем особо не хочется), а с другой — благодарность, потому что его отвлекли. — Да какая девчонка, учитель Асума! Тот хохочет. — Тебе сколько, семнадцать-восемнадцать? В твоем возрасте… Наруто машет руками, отбиваясь от этих слов будто от роя пчел. — Вы прямо как Джирайя! Асума хохочет снова и садится рядом. Подоконник длинный и широкий, но Асума — шкафоподобный мужик и загораживает теперь половину окна. Джирайю он знает. Джирайю все, в общем-то, знают — пишет старый извращенец хоть и порнуху, но довольно популярную. — Я же не только про половой интерес, — по-отечески начинает Асума, и Наруто моментально становится так плохо и неловко, что хочется зажать уши, — но и про отношения. Про чувства. Нравится же тебе кто-нибудь, а, Узумаки? Ну вот, например, из одноклассниц? Вопрос неожиданный, и Наруто сбит с толку. Саске на одноклассницу не смахивает, поэтому он даже не врет, когда отвечает: — Да нет… Не нравится. Асума хмыкает. — А жаль. Слышал, вы на экскурсию едете — такие мероприятия самое то, чтобы сблизиться с объектом симпатии. Сидишь тут по коридорам, вздыхаешь — но надо ведь действовать! — Учитель Асума, — протестует Наруто, — прекратите! Сказал же: не в этом дело. И не вздыхаю я. Просто голова из-за биологии взорвалась, вот и вышел дух перевести. — Ладно-ладно, — миролюбиво отвечает тот и машинально достает из спортивок пачку сигарет, но спохватывается и кладет обратно. — Ну а вообще в классе-то у вас все уже, наверное, — он делает небольшую паузу, — друг с другом перевстречались? Теперь Наруто не то чтобы сбит с толку, а тотально растерян. — Я как-то… — он прочищает горло, — не замечал… — Не замечал? — Асума снова задумывается и достает-убирает пачку сигарет. — Ну да. У нас вообще девчонки такие, что их только учеба волнует. Сакура… — Сакура — понятное дело. Сразу видно, что многого деваха добьется. Ей не до вас, придурков. Асума говорит это беззлобно, и Наруто с ним согласен. — А Ино, например? — продолжает он. Наруто вспоминает утро, когда встретил сидевшую со странным видом на качелях Ино. Внутри снова, как и в тот момент, начинает неприятно скрести. — А что Ино? — переспрашивает Наруто, в бессмысленном и неясном порыве принимаясь перешнуровывать кеды. Шнурки такие длинные, что волочатся по полу (нужно, блин, постирать), и он заправляет их внутрь. — Ну… — тот как будто не может подобрать слов, — она же многим, наверное, нравится. С Шикамару вон все время ходит. От странности этого разговора куда-то на второй план отступает даже образ гребаного игнорщика Саске. Шикамару — любимчик Асумы, он ходит к нему в шахматный кружок. Вот пусть бы Асума и спрашивал о таком у него. — Э, — выдает Наруто, — как бы… Как вам сказать, они вроде бы друзья. — В вашем возрасте, — хмурится Асума, — дружбы между парнями и девушками не бывает. Да и после ее не бывает тоже. Сначала Наруто протестует мычанием. — Это не так! Вот я с Сакурой, например… — Еще скажи, что Сакура тебе никогда не нравилась, — качает головой Асума. — Кто-то кому-то всегда нравится, такая дружба с обеих сторон — миф. На аргумент о Сакуре Наруто возразить нечего, но он все равно не согласен. Звучит это как-то пошло. О том, что Ино он тоже считает подругой, он все же решает не говорить. — Ну или парень — педик, — заключает Асума. — Третьего не дано. Взрослый и опытный человек вроде, а рассуждает как-то… по-джирайевски. Видимо, Асума хотел проявить интерес, понаставлять и помочь (и близок теперь по ходу к тому, чтобы начать делиться житейским опытом), но разговор этот Наруто тяготит уже настолько, что он решает вернуться в класс. — Я пойду. — Он встает и притаптывает пару раз, чтобы проверить, не мешают ли шнурки. Шнурки не мешают. — А то учитель Орочимару меня хватится. — Иди-иди, — задумчиво отвечает Асума, продолжая сидеть на подоконнике. Его грузная фигура заслоняет свет потускневшего сентябрьского солнца. — …не ответит ли нам на этот вопрос, скажем… Саске? Наруто аккуратно прикрывает дверь и направляется к своему месту. Интерес Орочимару к невозможно одаренному новичку не угас — видимо, еще надеется, что тот придет к нему на дополнительные занятия. Саске продолжает отвечать, пока Наруто садится за парту и ерошит волосы. Наруто прямо сейчас и за месячную зарплату не смог бы сказать, о чем идет речь. Он залипает на глубоком, спокойном, уверенном голосе и с тоской думает о сказанном Асумой: экскурсия — самое то, чтобы сблизиться с объектом симпатии. Можно столкнуть Саске с какого-нибудь мшаного скользкого камня у водопада. Или вообще упасть вместе с ним. Что-то похожее Наруто видел по телеку в мелодрамах, которые крутят бесконечными повторами. Или можно понадеяться на то, что Саске набухается и потеряет над собой контроль. Забудет, что игнорит Наруто, и начнет смеяться над его тупыми шутками. Тупых шуток у Наруто целый арсенал, до конца экскурсии точно хватит… Эта мысль вызывает улыбку. Вот так — от противной тоски до глупой лыбы, которую сложно спрятать, — за пару минут. Досидеть до конца урока становится проще, да и вообще как-то легче становится — почему-то Наруто теперь кажется, что экскурсия — какой-никакой шанс этот айсберг расшевелить. Ино сказала: Саске деньги сдал, поэтому должен поехать. Ему, конечно, не хочется сидеть вдвоем с Данзо на математике. Даже для отличничка это — та еще пытка. — Шахматы приходится пропускать, — ворчит Шикамару. — Еще и нести эти бутылки… — Да что там нести, — отмахивается Киба, воодушевленно закидывая лямку рюкзака на плечо. — Главное представь, как мы будем это пить! Искупнемся, пивко откроем, кайф! Не собрались с вами отдохнуть из-за того, что Наруто работал, так хоть на экскурсии оттянемся. Они уже в раздевалке, и Наруто снимает с крючка свой бомбер. По черной бомберной спине кто-то потоптался — ну хоть повесить удосужились, а не оставили валяться на полу. Пока он выругивается и начинает под сочувственным взглядом Кибы отряхивать следы ботинок, к ним подходит Сакура, обдавая цветочным ароматом духов. — Не забудьте, — говорит она, — купить мне сладкий коктейль… — Да купим-купим, — заверяет Киба. — Все записано! Он скинулся за Наруто и на алкоголь — плюсом к долгу за саму экскурсию. Из-за этого Наруто чувствует себя неловко, каким-то… нахлебником. Он это ощущение ненавидит. Работа в «Ичираку» идет хорошо, но зарплата будет только в первых числах октября. Наруто подумывает отработать еще недельку и попросить аванс. Хотя наглеть ему не хочется. В ближайшие три дня Теучи его не ждет — Наруто на этой неделе свое отработал, чтобы спокойно поехать на экскурсию. А сегодня после магазина Шикамару позвал к себе домой поиграть в приставку. Еще и Чоджи должен присоединиться, они с Шикамару вообще лучшие друзья и постоянно друг к другу в гости ходят. Киба что-то стал говорить про пиво, мол, размяться перед поездкой, но Шикамару его осадил — сказал, что мать дома и за пиво таких пиздюлей раздаст, что на экскурсию ехать будет уже некому. У выхода из школы их — почти весь класс — ловит Какаши. Он выглядит так, как будто заранее жалеет, что на все это подписался. — Ребята! Завтра в шесть тридцать утра встречаемся у школы, нас будет ждать автобус. Нет, Карин, ездить по городу и забирать вас никто не станет — все садимся здесь. Не опаздывать! Давайте не создавать друг другу лишней головной боли… Двенадцатый гудит: никто не хочет вставать в такую рань. — Я на выезде из города живу — заворачивать никуда не нужно будет! — гундосит Карин. — Что вам, жалко, что ли? — А на своей машине можно? — Это Неджи, он единственный в классе уже получил права и сам водит. Даже Хинату в школу подвозит, их семьи живут по соседству. — Мы заедем куда-нибудь позавтракать? — Возьми с собой бутерброд, зачем на это время тратить! На подмогу Какаши, который страдальчески морщится от вопросов, приходит материализовавшаяся рядом Анко. Наруто переглядывается с Кибой и Шикамару, чтобы под шумок свалить — завтраки и возможность добраться своим ходом их не волнуют. На улице прохладно, и Наруто застегивает бомбер под горло. После целого дня под искусственным светом он все равно щурится, хотя и пасмурно. Дорога к супермаркету лежит через импровизированную курилку под раскидистым деревом, у которого уже начали желтеть листья, — сейчас там стоит, руки в карманы, Джуго, и Саске. Саске курит. Наруто идет с краю, поэтому, проходя мимо, чуть ли не задевает его плечом, приходится даже отклониться. Ему кажется, что Саске не сразу стряхивает пепел и сдерживает порыв обернуться к нему — такое крошечное неуловимое движение. Поднявшийся ветер треплет его черные волосы. Красиво. — Наруто! Ты оглох, что ли? Киба что-то увлеченно рассказывал последние пару минут. — А? — Странный ты сегодня какой-то! Я говорю, что… Наруто снова не слушает. Они закупают алкоголь, чуть не забыв про коктейли для Сакуры и Ино, а потом еще долго выбирают чипсы подешевле — на закуску денег осталось не очень много. — Сюда бы Чоджи, — говорит Шикамару, изучая пестрые полки. — Хорошо, что его тут нет, — возражает Киба. — Он бы вместо бухла только чипсы и купил. Бутылки, которые они складывают в рюкзаки, неприятно гремят — Наруто не любит этот звук, потому что он у него ассоциируется с попойками Джирайи. — Как вы думаете, — спрашивает он позже, уже за игрой в приставку, — могут ли парень и девушка просто дружить? — Нет, — моментально отвечает Киба. — Да, — пожимает плечами Шикамару. Чоджи, наблюдающий за боем на экране телека, только хрустит ядреными чесночными сухариками. От них разъедает небо, и даже зубы почистить не помогает. — Мы же не животные, — уточняет Шикамару, — так что почему бы и нет? В дружбе не пол имеет значение, а… — Парень и девушка могут дружить, только если парень — педик, — отрезает Киба. — Или девушка — лесбуха. Слышать это от него неприятно. — Асума мне то же самое сказал. Ну, про ориентацию. Типа в любом другом случае кто-то с кем-то хочет переспать. — Это когда он успел? — Шикамару сосредоточенно жмет на кнопки контроллера, тесня персонажа Кибы. — Да сегодня… Я ему сказал, что ты, например, с Ино дружишь. И ничего, нормально все. Шикамару на полсекунды зависает. — Странные у вас разговоры. Наруто кивает и ерошит волосы. — Ага. Я вообще не понял, с чего он это начал. Увидел меня и решил, что я грустный и что это обязательно из-за девчонки… И стал советы раздавать. — Ну бля-а-а!!! — Проигравший Киба расстраивается так, как будто играл на деньги, и за выкрик получает от Шикамару ощутимый тычок в бок — за стенкой мама. — Не ори. А то выпровожу. Киба показно хнычет и начинает растирать ребра, отбросив контроллер на стоящую позади кровать. Они сидят на полу на подушках, обложившись предложенными госпожой Нара, мамой Шикамару, бутербродами и кружками с чаем. — Но ты действительно сам не свой в последние дни. — Киба меняется в лице, заговорщицки улыбаясь. — Неужели и правда из-за девчонки? Сакура, а? — Он подмигивает, хотя похоже это скорее на тик. — Старая любовь не ржавеет? — Я в порядке. — Наруто уже жалеет, что начал эту тему. — И Сакура тут ни при чем. — А кто при чем? — не унимается Киба. — Познакомился с кем-нибудь, а нам не рассказал? В Танзаку, когда был там со своим стариком? — Нет, — коротко отвечает Наруто, понимая, что начинает злиться. И сразу возвращается к по-настоящему важному: — Шикамару! Ты сказал, в дружбе не пол имеет значение. А что тогда? Шикамару скребет подбородок. Он не любитель философствовать, но эта тема его, видимо, тоже занимает. Даже Чоджи принимается хрустеть не так активно. — Общие интересы, — отвечает наконец Шикамару. — Или даже не обязательно общие, а чтобы не скучно было разговаривать, делиться чем-нибудь друг с другом. Проводить вместе время. Еще важно друг другу помогать, если нужно. Доверять… Наруто согласно угумкает. Чоджи издает похожий звук. — Пацаны, вы о чем вообще говорите, — стонет Киба, — давайте лучше играть! Хорошо хоть, что больше не заводит разговоров о девчонках и прочем — не хочет снова серьезности. Осадок от его слов остается, но Наруто не может долго на него злиться. Киба искренний и веселый, он всегда готов помочь — и этого для дружбы наверняка достаточно. Они долго играют, съедают все бутерброды, а потом госпожа Нара зовет их ужинать. Она довольно строгая и неулыбчивая, даже сварливая, но видно, что сына своего любит. Поэтому никогда не против, если его друзья приходят в гости — главное, чтобы не орали и не пили. Наруто замечает тень улыбки на ее лице только в те моменты, когда Чоджи от души хвалит ее стряпню. — Завтра рано вставать, — косится на часы Шикамару, — давайте уже расходиться. Ино обещала позвонить и разбудить на случай, если я вырублю будильник… Как выясняется в пять утра, Ино, подошедшая к задаче со всей ответственностью старосты класса, решила обзвонить каждого. Наруто не знает, рискнула ли она будить Саске (его телефонный номер она могла посмотреть в журнале), но многое отдал бы за то, чтобы послушать этот разговор. — Проснись и пой! — Голос Ино в трубке еще звонче обычного. — И не смей снова опаздывать!!! Наруто трет воспаленные глаза. Весь вечер провел за игрой с пацанами, а ночью херово спал (опять этот снился) — лучше бы лишнюю смену отработал. Переводит взгляд за окно — там еще ночь. Завтракать не хочется — у Шикамару обожрался всего. Собранный со вчера рюкзак лежит, незастегнутый, на стуле. Внутри — часть купленных бутылок, плавки, сменное белье и спортивки. Еще шоколадка и оставшиеся деньги. Нужно зарядку для телефона не забыть… Во второй раз Наруто просыпается из-за того, как затекла рука. Моментально вспотев, он проверяет время: шесть утра. — Блядь!!! Успеть можно. Успеть можно, главное очень быстро почистить зубы, напялить первые попавшиеся под руку рваные джинсы, зашнуровать кроссы, отпрянуть от своего отражения в зеркале: под глазами жуткие синячищи от недосыпа… Подбегает он к школе ровно за минуту до назначенного времени. У автобуса стоят Какаши и Анко (все остальные, видимо, уже внутри) — оба в плащах, словно какие-нибудь герои детективного сериала. Какаши, судя по виду, вообще не спал, а Анко поразительно бодра и пересчитывает всех, кто уже на месте. — Я не вижу Сая! Ино, где Сай? Ино с переднего сидения (выглядит она сейчас, в эту рань, гораздо радостнее, чем в нормальное время в школе) рапортует Анко, что Сай давно в автобусе. — Едва не опоздал, Узумаки! — Анко грозит Наруто пальцем, когда он подходит ближе. — Ну не опоздал же! Пузатый водитель настраивает радио: слушать всю дорогу они будут, видимо, станцию с ретро-хитами. Наруто не против — что-то такое постоянно включает Джирайя. — Наруто! Иди сюда!!! С задних сидений, где по-королевски расположились все свои, ему машет Киба. Наруто здоровается с Ино и Сакурой, замечает черную макушку Сая. В воздухе уже стоит запах еды: самые голодные начали разворачивать бутерброды с колбасой. Тентен что-то оживленно рассказывает Неджи о Долине завершения, Карин сидит рядом с Суйгецу, а вот Саске… Саске нигде не видно. Все внутри неприятно сжимается. Что, если он опоздал? Или, скорее, вообще решил не ехать. Такое вполне могло быть — он же не особенно-то и хотел. Может, как-то договорился с Данзо, чтобы не сидеть одному на уроке… И в эту же секунду Наруто осознает: он этой поездки ждал именно потому, что хотел увидеть Саске вне школы. Не рубашечно-формальным, а, может быть, выпившим, смотрящим в старательно скрываемом восхищении на водопад, может быть, таким, с которым можно завести разговор ни о чем, а не только по делу об уравнениях… Наруто пробирается к друзьям, и вдруг его прошивает четким ощущением: Саске здесь. Так и есть. Сидит за Карин и Суйгецу, один. Чуть сполз по сиденью (поэтому его и не было видно) и прислонился к окну. Глаза его полуприкрыты, а на лице — непривычно расслабленное выражение. Сразу хочется улыбаться, и губы сами собой растягиваются в улыбке. Наруто быстро отводит взгляд, но успевает уловить, как смотрит на его лыбу сидящий позади Саске Джуго. — Привет! — здоровается Наруто от растерянности. — Привет, — кивает Джуго. Мина у него нечитаемая. Саске сразу же просыпается и подсобирается весь, выпрямляясь на своем месте. Мысль о том, что он не захотел ни с кем рядом сидеть — даже с Джуго, с которым вроде как общается, — почему-то греет. Усилием воли Наруто заставляет себя двигаться и проходит дальше, пока не плюхается рядом с Шикамару и Кибой. Что-то громко возвещает Анко. Автобус трогается. — Вперед к приключениям!!! — голосит Киба и обнимает рюкзак с бухлом.