В футляре скрипки

Дождь льет с такой силой, что кажется, будто бог решил смыть Фелдкрофт с земли. Себ не против: ему не нравится родной город, в котором верх перспектив — устроиться кассиром в супермаркет. Он сидит на подоконнике в актовом зале и смотрит на сцену. Там репетируют Анна и Оминис. Остальные музыканты и хористы ушли ещё час назад, но эти двое с ума по музыке сходят. Себ немного завидует им: у Анны талант и упорство, у неё есть шанс начать карьеру в другом месте, а семья Мраксов настолько богата, что Омни может позволить себе не думать о будущем. А что делать самому Себастьяну? Ни талантов, ни амбиций, ни понимания, чем он хочет заниматься. Рядом с друзьями он чувствует себя посредственностью. — Как там погодка?! — кричит Анна со сцены. — Отвратительно! Он слезает с подоконника и подходит к ним. Скрип старых половиц заглушает голос Оминиса, разговаривающего с Анной. — … всё нормально, — Омни убирает скрипку. — Я вызову такси. — Сомневаюсь, что кто-то приедет. — Себ настроен скептически. — На улице просто пиз… Глухой раскат грома прерывает его. Старые огромные стекла дрожат в рамах, и в тишине шум воды кажется оглушающим. Оминис слегка наклоняет голову набок, раздумывая, что делать. — Можешь переждать у меня, — предлагает Себастьян. — О, это очень любезно с твоей стороны. — Да без проблем. Ты с нами? — Себ обращается к сестре. Она мотает головой и беззвучно произносит: «Не хочу вам мешать». Себ хитро ухмыляется. За пару минут, что парни бегут от школы до общежития, они вымокают до нитки. Себ проводит друга через чёрный ход и шепчет на ухо, что по коридорам надо идти тихо, как мышкам, чтобы никто не знал, что он провёл в общежитие школы чужого человека. Он проводит незрячего за руку, и его рука скользит в бледной тонкой руке музыканта. Трость Оминис держит на весу, чтобы она не шуршала по полу, и Себ позже с теплотой будет вспоминать о том, что Омни настолько ему доверяет, что не полагается на трость. Но это потом, а сейчас главное — добраться до комнаты. Гаррет — сосед по комнате — с удивлением смотрит на ввалившуюся парочку. — Лужу за собой вытрите. — Отвали, — беззлобно огрызается Себ. Он сажает Оминиса на край кровати и роется в шкафу. — Дай полотенце, — Сэллоу кивает на гостя. Гаррет открывает рот, чтобы возмутиться несамостоятельности Оминиса, но видит белёсые глаза и неестественный поворот головы, и потому молча вкладывает полотенце в мокрые руки. — Вот, — неуверенно говорит он. — Спасибо. — Держи, — Себ швыряет на колени Мраксу чистую футболку. — Так теплее будет. Оминис на ощупь понимает, что это, и отказывается. — Я не думаю, что стоит… — Пользуйся его добротой, — вставляет Гаррет. — Кстати о доброте, — Себ ухмыляется. — Я сейчас попользуюсь твоей. — В смысле? Он жестами изображает бутылку. Гаррет вздыхает. — Вы ничего не видели, не слышали и ничего не знаете. Если что. — Да, — кротко отвечают друзья. Гаррет Уизли очень дружит с… «зельями». Так он называет алкоголь, чтобы не проговориться ненароком. Он знает места, где продают алкоголь несовершеннолетним в обход закона и умеет проносить его в общежитие незаметно, благодаря чему вхож на все вечеринки. Себ равнодушен к бухлу, но Гаррет нашел ключик и к соседу: кофе с коньяком согревает лучше обычного кофе. Пока Уизли роется под кроватью, Себ смотрит, как Оминис переодевается. И ему не нравится то, что он видит, а видит он синяки на теле. Его охватывает такая злость, что руки сами сжимаются в кулаки. Кто посмел так поступить с Оминисом? Он выяснит. Обязательно. К тому моменту, как Гаррет вылезает из-под пыльной кровати с бутылкой коньяка, а Оминис оправляет на себе футболку, Себ возвращается в привычное радостное настроение, словно ничего и не было, и готовит кофе. — Что-нибудь добавить? — он обращается к Оминису. — Сливки, сахар? — И то, и то, — вмешивается Гаррет. — Сливки, пожалуйста, — вежливо просит Оминис, не подозревая о пантомиме «Куда ты лезешь со своими комментариями, заткнись, пожалуйста» от Себастьяна, посвященной Уизли. Они пьют кофе в тишине. Гаррет скроллит соцсети, Себ пытается придумать тему для разговора, но коньяк растворяет мысли, и Себ понемногу теряет контакт с реальностью, погружаясь в фантазии. Он приходит в себя, когда чувствует что-то тяжелое: это Омни задремал и повалился на его плечо. Гаррет хитро улыбается, глядя на них, и пишет Себастьяну. «Кто это?» «Оминис». «?» «Слышал про оркестр, который к нам ездит? Вот он оттуда». «Ты мутишь с инвалидом? Серьезно?» «Ещё нет. Я в процессе». «Чел, он слепой. Он не видит, с кем связался». Себ поднимает голову от смартфона и зло смотрит на Гаррета. Уизли приподнимает бровь. Назревающую ссору сбивает Оминис: он резко вздрагивает и просыпается. — Сколько я спал? — спрашивает он хрипло. — Минут десять, — отвечает Себ. — О. Ладно. Я не помешал? — Не-не-не, — успокаивает он, пока Гаррет сверлит его взглядом. — Можешь оставаться, сколько хочешь. — Я лучше пойду. Можешь вызвать мне такси? Сам я буду долго возиться. — Конечно. Пока такси едет, Себастьян выводит друга через чёрный ход. Дождь не такой сильный, и они бегут до выхода с территории школы, укрывшись одной курткой. Оминис забыл, что на нем чужая футболка, а Себ намеренно не напоминает. Эта деталь — знак, что он всё ближе к цели.