От судьбы не убежишь

— Это она? — не самая значимая особа из высшего общества манерно приложила ладонь ко рту, выказывая искреннее удивление, — я видела ее на свадьбе. Пренеприятная особа оказалась. Кавита, бедняжка, до сих пор из-за нее нормально разговаривать не может. — Помолодела или мне кажется? — завистливо кинула взгляд собеседница. — Помолодела, — через нос, очень тихо, прощебетала девушка, — и я начинаю подумывать, что к ее красоте сам дьявол руку приложил. — А ты еще сомневалась? Не существует таких. Ты просто посмотри на нее. — Поплатится же за сделку с дьяволом в Нараке. — Пусть красуется, пока может. Разговор завистливых особ растворился в воздухе, когда Амала одним лишь взглядом выказала свое недовольство. — Амала! — раздалось за спиной, — Амала! Разойдитесь же! Лалит, не стесняясь присутствующих гостей, едва ли не повисла на шее девушки. — Осторожнее, Лалит, — с особой чуткостью поддержал за локоть свою жену Авур, — Амала наверняка еще слаба. — Все нормально, — едва касаясь, заключила в объятия юную девушку брюнетка, — не стоит переживать. Шарма сочувственно посмотрел на Амалу своим проницательным серьезным взглядом. Он, понизив голос, продолжил: — Думаю стоит перенести разговор в более уединенную обстановку, — мужчина переключил внимание на присутствующих гостей, которые с животным интересом наблюдали за госпожой Басу и ее собеседниками. — Да плевать, — огрызнулась Лалит, — кто они такие… — Дело не в этом, Лалит, — спокойным голосом ответил Авур, — не думаю, что Амале будет приятно вариться в этом котле, если кто-то услышит что-то лишнее. — Да, ты прав, — смирилась Шарма, а после улыбнулась своему мужу, — я все о себе, да о себе. Соскучилась просто по Амале. Что-то нежное и чуткое проскользнуло в ее взгляде. Авур, одним лишь движением руки, галантно придвинул Лалит к себе, придерживая ее за талию. Его рука скользнула выше и аккуратно поправила сползшее сари, при всем этом, Авур не отрывал взгляд от собеседницы. Его мужская энергия сочилась из сосуда, называемого телом, и Амала, как приближенная к богине Кали, чувствовала как влияние Шарма распространяется по воздуху. Лалит, бойкая и непослушная, рядом с ним становилась мягкой и сострадательной. Сила любви Авура была безгранична и он отдавал немало сил, чтобы поддерживать внутреннее состояние своей жены в хорошем состоянии. — «Сильный союзник», — хладнокровно улыбнулась Амала, — «думаю, еще сработаемся». — Так, поговорим? — улыбнулась Лалит. — Есть о чем? — невинно вскинула брови Амала. — Но как же… — недоуменно посмотрела на мужа Шарма, а после вновь перевела взгляд на Басу. Девушка, почувствовав безразличие подруги, неуютно поежилась, — столько месяцев прошло. Неужели не соскучилась? — Не знаю, — честно отрезала девушка, взглянув с каким-то безразличием на взволнованную девушку, — у меня нет желания что-либо обсуждать. — Я тебя совсем не узнаю, — сморщилась Лалит, отшагнув назад от медленно окутывающего холода собеседницы. — Кажется, Амале еще нужно время, — понимающе посмотрел на Басу мужчина, — поговорите позже. Пойдем, Лалит. Амала лишь кивнула. — Хорошего вечера. — Но… — не успела договорить девушка, как Авур увел ее под руку от Амалы. Индианка, как ни в чем не бывало, даже не обернулась на когда-то подругу и продолжила медленно растворяться в общей суматохе. — «Странное ощущение», — на мгновение задумалась Амала, — «будто мыслей совсем нет». Девушка вальяжно опустилась на диванчик с проницательностью во взгляде осматривая гостей. Призрачная толпа не заставляла ее сердце биться чаще, как, в целом, все что ее окружало. Амалу больше ничего не волновало. Если в эту минуту мир бы настиг конец, то она приняла бы его с распростертыми объятиями. Все выглядело так пресно, пусто и плоско, что у Амалы скрутил живот. Она не хотела проводить и минуты в этом месте, причиняющем ей прошлой столько боли. Так почему она все еще тут? — Амала, — рядом с девушкой опустился самый близкий ей человек — Киран. Его руки дрожали, а на глазах застыли слезы. Видеть прежнюю Амалу было волнительно и не по-настоящему. В одно мгновение все пространство вокруг растворилось. Она видела лишь его. Светлые глаза, вьющиеся волосы и этот запах, который она узнала бы даже в толпе. Сердце пропустило удар при виде брата. В глазах появился блеск. — Киран… — прошептала, едва разлепив губы, Амала. Внутри все перевернулось. — Я, это я, — закивал брат, нижняя губа которого предательски задрожала. Она хотела прикоснуться к нему. Прильнуть в его родные объятия и забыть обо всем. Но что-то внутри подавило ее. И вновь это безразличие, которое ранило сильнее, чем что-либо в этом мире. Киран невольно сжался. Она смотрела на него, как на незнакомца. Ее глаза сузились, а уголки губ опустились вниз: — Здравствуй, — сухо выдала девушка. Нет, это была не она. Та Амала погибла. А эта — лишь призрак прошлого, плоская картинка. Иллюзия! «Здравствуй». И эти темные глаза непонимающе смотрели на юношу. Почему тебе больно? Ведь она тут! Ты же хотел этого? Вернуть сестру. Самого близкого человека. — Здравствуй, — растерянно ответил Басу. На воссоединение семьи смотрели сотни глаз. И все вожделели от того, что встреча брата и сестры наконец состоялась. Красивая картинка поразила сердца гостей. И лишь некоторые понимали, что больше не будет как прежде. Они переглянулись. Немой разговор Рейтана и Амрита подтвердил худшее. — Как трогательно! — высморкалась в ажурный платочек одна из представительниц знати, — семья воссоединилась! — Выпьем же! Бокалы взметнулись вверх. Амала и Киран, словно цирковые зверушки, приводили публику в восторг. Семейная драма стала поводом для очередного мероприятия, где можно отдохнуть от мира, разваливавшегося на части. — Кажется и жизнь налаживается, — рассмеялся господин. — Точно-точно! Поживем еще! — разразилась смехом дама подле него. Толпа медленно переместилась на улицу, где танцевали девадаси и подавали алкоголь высшего сорта. И эта безмолвная толпа наслаждалась самыми примитивными удовольствиями, лишь бы позабыть о том, как мир стремительно катился в бездну. А они все также сидели на диване, не отводя взгляд друг от друга. — Амала, прости меня, — с этих слов начал брат, оставшись наедине с сестрой. — За что? — холодно ответила девушка. — За все. — Не понимаю, — виновато улыбнулась девушка, немного отстранившись от брата. Сердце Кирана сжалось, но он продолжил: — Прости, что обрек тебя на это все. — Обрек? — вскинула брови девушка, — Киран, я не понимаю о чем ты и, наверное, пойду. Девушка поднялась, как вдруг мужская рука легла ей на плечо и усадила обратно на диван. Юноша, собравшись с мыслями, выпалил: — Я не понимаю, что с тобой происходит! Амала, мне больно видеть тебя такую! Я люблю тебя, сестра, и хотел бы забрать твою боль! Мне так жаль, что с тобой все это произошло! Я не был рядом! Не был! Амала непонимающе уставилась на распинающегося перед ней юношу. Киран, активно жестикулируя, перешел чуть ли не на крик, пытаясь вырвать сестру из пелены забвения. — Ты так страдала! А меня не было с тобой! Руки брата обхватили плечи сестры, потрясывая ее из стороны в сторону, как тряпичную куклу. — Я бы отдал все, чтобы вернуть прежнюю тебя! Амала, почему…почему ты так на меня смотришь? Словно я чужой тебе! Словно не помнишь меня! Девушка опустила глаза в пол, обмякнув в руках молодого Басу. — Ну же, сестра, посмотри на меня! Это я! Я! Киран. Твой Киран. Вспомни, как мы с тобой жили в Лондоне. А наш магазинчик? Помнишь, как ты отводила меня на баскетбол? А нашу бабушку Индиру? Она так нас любила. — Помню, — тихо выдавила из себя Амала, — но мне это ничего не говорит. Вдруг Киран замер. «Помнит». Только не чувствует. Не чувствует ничего. — Ты больше не любишь меня? — как-то лихорадочно и потерянно выпалил брат. Индианка медленно подняла глаза, изучая черты лица Кирана. Она остановилась на глазах, в которых еще пылал последний огонек надежды. Амала знала, какой ответ от нее ждали, но не могла позволить себе это сказать. — Не знаю, — подняла плечи Амала. Руки, которые держали ее мертвой хваткой, вдруг резко опустились вниз. Юноша, поднявшись со своего места, потерянно бросился прочь. Но напоследок вырвалось: — Прости, Амала. — Прости, — повторила девушка, пробуя на вкус произнесенное.

* * *

— Киран! — обеспокоенный женский голос эхом разносился в очередной пройденной ей комнате, — Киран! Где же ты?! Этаж за этажом. Сестринское сердце болезненно сжалось. Где же он? — Киран! — отчаянный крик с хрипотой вырвался из уст девушки, — пожалуйста, Кир… Вдруг ему нужна помощь? Вдруг он напуган? А что если… — Нет, нет, нет, — отмахивалась от самых ужасающих мыслей девушка, — найду, обязательно найду. — Киран! Послышались всхлипы, гулко раздающиеся на лестничной клетке. — Киран! — в тени виднелся маленький силуэт, дрожащий и напуганный, — малыш, я тебя потеряла! Еще совсем юная девушка взяла на руки брата, прижав к груди. Она, покачивающимися движениями пыталась успокоить его и заменить то, что было утеряно ими обоими. Материнская любовь. — «Тяжелый», — семилетний, хоть и худой мальчик был не самой легкой ношей для хрупкой Амалы. Девушка, присев на ступеньку, посадила брата к себе на колени. — Пожалуйста, Киран, не делай так больше! — сквозь слезы вырвалось у девушки, — я так за тебя переживала! Но маленький брат продолжал плакать, прижимаясь к девушке все сильнее. — Ну тише, тише, — поглаживала по волосам брата сестра, — я рядом…рядом… — Они сказали, что она не любит меня! — О чем ты, малыш? — вопросительно вскинула брови девушка, — кто не любит? — Мама, — опустил голову маленький ребенок, вытирая слезки, стремительно льющиеся из глаз. — Нет, нет, нет, мама любит тебя, — сердце девушки сжалось еще сильнее, — глупости все это. — Почему тогда она бросила меня? — «Нас. Бросила нас», — пропустила удар в груди Амала, — она не бросала, просто ей нужно было уехать. Она очень тебя любит. — Почему все кого я люблю уходят? — Я никогда не уйду от тебя. Слышишь? — аккуратно за подбородок приподняла голову брата девушка, взглянув в его наивные детские глазки, — я всегда буду рядом. — Обещаешь? — осторожно спросил Киран. — Обещаю.

* * *

— Неприятно, — вырвалось у Амалы, когда очередная волна воспоминаний настигла ее с головой. Девушка помнила все события, которые произошли с ней. Только они больше не будоражили ее сердце. Или нет? Осталось ли что-то внутри этого пустого сосуда, который вырвали с того света? Ведь она обещала Кирану быть рядом. — Но разве я не рядом? — непонимающе мотнула головой девушка. Она жива. Здорова. И находится с ним в этом богами забытом месте, которое катится ко дну, — разве я что-то сделала не так? Должна ли она отвечать на такие вечные вопросы? Люблю? Скучаю? Разве недостаточно просто «быть». К чему эта постоянная взаимность? И почему эти люди решили, что любят и скучают. Какого это? Но раньше было по другому. Она отчетливо это помнит. Раньше жизнь казалась красочнее. Казалось больнее.

* * *

— Басу, жива еще? — рассмеялся палач, склоняясь над почти бездыханном телом исхудавшей девушки, заключенном в кандалы. — Жива, — прохрипела с болезненной яростью девушка. — Чувствуешь это? — приблизился к ее лицу человек в маске. — Что? — Безысходность.

* * *

Все тело содрогнулось в конвульсии и покрылось мурашками. Стало так неуютно, противно и холодно. Девушка отмахнулась: — Я больше так не хочу, — и на миг возникшие мучения сменились безразличием. — Это пройдет, — неожиданно раздался голос из тени. — Рейтан? — Я чувствую твою энергию, хоть и тяжело ее уловить, — мужчина, прислонившись к стене, сложил руки на груди, — и это пройдет. — Тяжело уловить? — не могла уловить сути Басу. — Тяжело, потому что привык к другим твоим проявлениям, — поспешил пояснить Рита-Шива, — обычно это что-то яркое, выделяющееся из общей толпы. — А сейчас? — Серое. Скорее, непримечательное, — говорил простым языком Вайш. — И что должно пройти? — цинично вскинула брови брюнетка. — Это состояние, — слабо улыбнулся длинноволосый мужчина. — Со мной все в порядке. — Только не обманывай себя, Амала. Когда-нибудь тебе придется проснуться из этого глубокого сна. Ты сама блокируешь свое подсознание и смешиваешься с этой толпой. — Не понимаю о чем ты. — Понимаешь, просто не хочешь признать. — Будешь продолжать говорить загадками и я уйду, — склонила голову набок девушка, внимательно вглядываясь в каждое движение полубога. — Ты подавляешь себя. Я это чувствую. И в скором времени растеряешь свою силу. — Подавляю? Сейчас я как никогда расслаблена, — пропускала мимо ушей слова Рейтана индианка, — ни о каком давлении не может быть и речи. — Амала, если ты сдашься сейчас, то все пропадет, — пытался донести Рита-Шива. — Я предупреждала, что уйду, — встала с места девушка, демонстративно направляясь к выходу. Рейтан лишь напоследок бросил: — Всему свое время, госпожа Басу. Только не ошибись с выбором. На улице собралась толпа, распивающая крепкие напитки и о чем-то активно беседующая. Присоединиться к ним? Никогда. Их пустые беседы, попытка затуманить разум и убежать от проблем — не то, что хотела девушка, если она вообще что-то хотела в этом давящем на нее месте. Джая и Киран, обнявшись, сидели в беседке наедине. Нарушить их покой? После странной беседы с братом это было бы бессмысленно. Все было таким чужим. И нигде она не могла найти свое место. Калькутта. Зачем она держала ее? Здесь прошли ее самые страшные мучения и здесь она не могла найти свой покой. — Амала, пошли к столу! — подозвала к себе женщина в возрасте, — посидим, как в былые времена! — «Былые времена?» — вскинула брови девушка, — «былые времена…приносили ли они ей удовольствие? Была ли она счастлива? Эта женщина… Точно. Она видела ее на свадьбе Амрита. Амрит?» Голова закружилась. Это имя опьяняло сильнее любого напитка. И почему она вспомнила его? Ведь его образ в голове отзывался глухим безразличием в сердце.

* * *

Зеленоглазый мужчина аккуратно, едва касаясь, коснулся смуглой округлой щеки девушки, тихо дремлющей подле него. Девушка промычала сквозь приятный сон: — Утро? — как-то разочарованно спросила Амала, — вставать? — Спи-спи, — подоткнул одеяло девушке брюнет, — еще рано. — А ты чего не спишь? — пробурчала девушка, не разлепляя тяжелых век. — Не спится. Девушка, как-то обыденно, положила ногу на мужчину, а после придвинула его к себе, тем самым укладывая Дубея спать: — Спи давай. — Я, наверное, встаю, — тихо рассмеялся Амрит, положив руку на бедро девушки, — работать надо. — Еще чего, — грозно пробурчала Амала, — не будешь спать — пинками отправлю за борт и будешь спать на полу. А если пойдешь работать вообще обижусь. — Ставишь ультиматумы? — нахмурил брови индиец. — Скорее угрожаю.

* * *

— «Да что со мной», — отмахнулась девушка, не заметив, как оказалась за одним столом с женщиной, которая пробудила воспоминания прошлых лет. Стол, за котором сидели сотни людей разного уровня жизни, был завален различной едой и напитками. Амала, изучая гостей, приметила как представителей индийской знати, так и простолюдинов, выделявшихся из общей толпы своим одеянием. Они пытались вырядиться, чтобы хоть немного соответствовать здешним обитателям, но заметить их невооруженным глазом было по прежнему легко. Они сидели отдельно, почти у самого края стола, а высшая знать, сидевшая возле них, вертела носы, словно те были прокаженными. Амала перевела взгляд и увидела перед собой Амрита и Деви. Вторая все это время с каким-то интересом рассматривала девушку и была искренне удивлена тому, насколько хорошо девушка выглядела. Так как Деви часто посещала комнату Басу, немо существующую еще пару недель назад, то она имела представления о том, какой была Амала раньше. Вдруг, неожиданно для брюнетки, Деви улыбнулась: — Рада видеть тебя, Амала. Хорошо выглядишь. — Взаимно, — как-то потерянно, почти автоматически, выдала девушка, пытаясь отогнать от себя навязчивые мысли. — Ты ничего не хочешь сказать нам, милая? — вдруг влезла в разговор женщина, подталкивая Амалу к торжественной речи. Они хотели услышать от нее лишь хорошее, иное могло бы испортить этот вечер, затеянный для того, чтобы усмирить всеобщие волнения, — мы все ждем только тебя. — Да, Амала, наверное стоит объясниться, — осторожно кивнула Варма, — как никак все собрались здесь ради тебя. — «Что вы хотите услышать от меня?» — Амала чувствовала себя так, словно была чьей-то пешкой. Не то, чтобы это ее волновало, скорее доставляло очередной дискомфорт. Она должна была правильно подбирать слова и выходить из устоявшейся зоны комфорта, а этого ей хотелось меньше всего. «Ради тебя». Нет, всем этим людям было плевать на Амалу. Для них это было очередным шоу, где Амала занимала главную роль. Все замерло в ожидании. Девушка неспешно поднялась с места и, взяв бокал в руки, старалась не вглядываться в лица, жаждущие объяснений. Подобрать слова оказалось куда труднее. — Долго еще? — послышался шепот за столом. — И это нахваленная Басу? — пренебрежительно бросила гостья. — Красивая мордашка, только пустышка. Мысли сбивались из-за нарастающего шума вокруг. Амала, простояв минуту, неловко поставила бокал на стол и, пытаясь сконцентрироваться, прикрыла глаза. Внутри ощущалась глухая пустота. Хотелось как можно скорее избавиться от этой отягощающей ноши и наконец слиться с общей толпой. Они хотели видеть сильную и независимую Басу, но Амала не знала наверняка, могла ли она соответствовать их ожиданиям. — «Я мыслить толком не могу, что я могу сказать?» — язык заплетался, а мысли не лезли в голову. — Ну же, Амала, — неискренне улыбалась женщина рядом, — разве это трудно? — Это необязательно, — послышался тот самый спасительный голос. Все повернулись в сторону Амрита Дубея, единственного вступившегося за девушку, — Амала не должна вам ничего объяснять. — Но как же, — вздохнула женщина, — господин Дубей, мы хотим объяснений. — Мы требуем правды! — вдруг выкрикнул один из гостей. — Пусть говорит! — А что есть что скрывать? — Ну и зачем мы сюда пришли? — перешептывались гости. — Вы кажется забылись, — грозно встал из-за стола Дубей, чья энергия моментально распространилась в воздухе. Гости вжались в собственные места и, не поднимая глаз, слушали, что говорил глава дюжины, — вы собрались здесь, чтобы чествовать Амалу Басу, принадлежащую кшатрийскому знатному роду, а не чтобы ее допрашивать. Вы просто не имеете таких прав. — «Зачем ты это делаешь?» — непонимающе смотрела девушка, поймав на себе внимательный взор зеленых глаз, — «я могла бы просто объясниться». — И ее воля объясняться перед вами или нет. — Но она водилась с демоном! — вдруг встал из-за стола невысокий молодой человек в слегка протертой одежде, — или мы должны проигнорировать, что член дюжины опорочен бесовской рукой?! Мы достаточно натерпелись! Амрит недобро взглянул на смельчака. В его глазах вспыхнул огонь. Напряжение заметно возросло. — Что ты сказал? — двинулся в сторону добровольца брахман. — Что слышал, Дубей. Тебе больше нас не запугать! — пытался скоординировать толпу юноша, открыто бросивший вызов главе дюжине, — мы хотим правды! Столкнулись две касты. Высшая и низшая. Вечное противостояние. — Родился с золотой ложкой во рту и командуешь тут? — огрызнулся разгоряченной индиец, — пусть объясняется, если не хочет на костер. Большинство присутствующих, в основном те, кто не понаслышке знал о силе Дубея, еще больше вжались в стулья. Но те бесстрашные, что не знали о могуществе главы дюжины или же не сталкивались с ним лично, поддержали настрой юноши: — Хватит покрывать демона! Нужно избавиться от язвы на теле. — Вы явные глупцы, если затеяли бунт, — усмехнулся Девдас, сложив руки на груди. Было видно, что пожилой мужчина был готов в любой момент поддержать сына и воспользоваться остатками собственных сил. — Среди нас демон! — Долой предателей! Долой семейство Басу! — скоординировали бедняки. Напряжение достигло пика. Одним лишь взмахом руки Дубей мог разобраться с этой взволнованно толпой и кажется, все шло к серьезному расколу в дюжине и за ее пределами, поскольку среди гостей присутствовали представители разных каст, которые могли бы донести до «своих» о делах, связанных с Басу. — Что ты делаешь, Амрит? — тихо шепнула Деви своему будущему мужу, — успокойся! Амрит, проигнорировав Деви, метнул гневный взгляд на бунтующих: — Это будет вашей самой большой ошибкой. — А нам больше нечего терять, — усмехнулся индиец, оголив желтые зубы. Он, схватив нож со стола, направил его в сторону пожилой женщины, сидящей возле него. Дама в дорогом сари вскрикнула, когда почувствовала холод на шее от металла, — демон проник в священное место и отравил наш мир! — Вы бредите! — вскочила с места Деви, выступив вперед мужа, разгневанного не на шутку, — остановитесь же! Решим все мирно! — Покрываете демона! Значит, и вы отрава для нашего мира! Среди знатных особ разгорался скандал. Кто-то прислушивался к словам представителей низших каст, а кто-то присягал в вере дюжине, в том числе и Амале. — Свергнуть власть! — повставали с места один за другим гости, вставшие на сторону бунтующих. Они, вооружившись тем, что попало под руку, встали в стойку, ожидая дальнейших действий того, кого нарекли главным. — Избавимся от рока и остановим конец Кали-юги! — «Ну и цирк», — равнодушно смотрела Амала на разгоревшийся на глазах конфликт. Вот, сотни глаз устремились на нее. — Бесовщина! — выплюнул мужчина, прожигая взглядом Басу, — даже бровью не повела! Смотрите! Смотрите же на нее! Несущая зло! — Жалкое зрелище, — равнодушно бросила Амала, скептически сложив руки на груди, — у вас изначально не было шансов, кто придумал этот план по захвату власти? — Дьявольское отродье, вот как ты заговорила? — угрожающе двинулся в сторону девушки один из бедняков. — Еще шаг и ты пожалеешь, что появился на свет, — раздался голос Дубея. Слова отрезвляюще подействовали на юношу, он остановился, все еще косо глядя на девушку. — Вы сами довели до этого, господин Дубей, — встал на сторону бунтовщика представитель знати, — ответов было слишком мало. Мы ждали достаточно. — Вздумал предать? — Называйте это как хотите. Мир рушится и пора что-то менять. Вы не сделали ничего за этот год, чтобы предотвратить конец света. — Глупец, — рассмеялся Девдас, — ты будешь казнен за предательство. — Пусть так, — почти безумно улыбнулся индиец, — смерть неизбежна. Все чувствуют ее скорое приближение. Рядом с мужчиной встала его жена, чье лицо было смутно знакомо Амале. Кажется, она видела эту пару на свадьбе Амрита. — Когда-нибудь это должно было случиться, — как-то тихо начала девушка, — пора внести перемены. — Каких перемен вы ждете?! — встал на сторону Дубея приближенной брахманской семье, — вы не понимаете, что вы делаете! Вы только приближаете конец света! — Как же приближаем?! — Наводите смуту и раздор, вот что вы делаете, — вышел из тени Авур Шарма, — если вы доведете до кровопролития, то не ожидайте милости божьей. — Мы устали, — прочти прохныкала жена бунтовщика, — каждый день ощущается как последний! Умирать страшно! — А за предательство гнить в Нараке не страшно? Это преступление против религии! Убийство членов дюжины повлечет необратимые последствия. — А вот хорошие они или нет — другой разговор. — Все можно решить мирно. Мы не должны убивать друг друга, мы все братья и сестры… — Заткнись! — обезумил бедняк, державший нож у горла пожилой женщины, — вы все заткнитесь! Демон сеет раздор, как вы не видите! Амрит, готовый сорваться в любой момент, прожигал каждого бунтовщика яростным взглядом. — Амрит, — обратился член дюжины к главе, — отдай нам девчонку и мы решим вопрос мирно. — Ставишь условия? — Это малая плата за наши ожидания. — Мы изгоним ее в Нараку! — Вы все это планировали, — на глазах Лалит застыли слезы гнева, — предатели! Что бы Амала сейчас не сказала бы! Вы бы все равно это сделали! — Лалит, прошу, — пытался удержать эмоциональный порыв жены Авур. — Предатели! — Госпожа права, уже поздно что-то говорить. Мы хотим перемен! Девушка боковым зрением увидела, как двое человек, вдохновленные речами индийцев, двинулись в сторону беседки, где сидели Киран и Джая. Юноша, увидев как угроза надвигалась на них, прикрыл Джаю собой и грозно взглянул на бунтующих. — Ни шагу! — прорычал молодой Басу, — Джая, назад! Всплеск. Кровь, стекающая по рукоятке ножа, окрашивала траву в алый цвет. — Еще шаг, — Амала, материализовавшись около брата и его жены, схватилась рукой за лезвие ножа нападающего, — и я засуну этот нож в твою глотку. Мужчины отпрянули, оставив нож в руках Амалы. — Безумная, — прошептал один из них. — Амала, — ужаснулся брат, сделав шаг в сторону девушки, сжимающей холодное оружие, — о боги… Кровь стремительно стекала по пальцам, капли глухо ударялись о землю. Девушка, разжав руку, отшвырнула нож куда-то за спину. А после, отряхнувшись, как ни в чем не бывало, продолжила: — Второй раз предупреждать не буду. Пульсирующая струя оставляла кровавые следы вокруг. Все с ужасом смотрели на это зрелище. Некоторые, особо впечатлительные, отвели взгляд в другую сторону, пытаясь сдерживать рвотные рефлексы. — «Черт», — сглотнула брюнетка, когда прошел болевой шок, — «больно, оказывается». — В нее точно вселился демон! — с ужасом в глазах отпрыгнул назад второй нападающий. — Амала, твоя рука… — невольно вздохнул Киран. Девушка опустила взгляд вниз. Глубокий порез затянулся на глазах, лишь кровь, стекающая по пальцам, напоминала о том, что произошло пару секунд назад. — «Регенерация?» — дрожащей рукой прикоснулась к затянувшейся ране Амала, — «и боль прошла». — А вы мне не верили, — рассмеялся обезумевший индиец, держащий нож у самого горла пожилой женщины, — не верили! — Неужели это правда? — тихо заплакала другая индианка в дорогом сари, — демон вселился в кшатрийку! Мы обречены! — А я чувствовал демона! — вскочил с места индиец из знатной семьи, — не зря мне чутье подсказывало, что среди нас есть падшие! — Чутье? — усмехнулся Девдас, по-хозяйски развалившись на стуле. — Моя семья, Девдас Дубей, давно служит дюжине. Кому, как не вам знать, что мы работаем с демонами. Так что да — чутье! — Избавим же мир от зла! — один из бунтовщиков, все это время прятавшийся за беседкой, выпрыгнул из тени и грубо схватил Джаю, стоящую у самой ее стены, за шею. Хрупкая девушка, цепляясь за мужскую руку, почувствовала резкую нехватку воздуха. Киран, сжимая кулаки, бросился на нападающего, угрожающего жизни его жены. — Только подойди, — злобно рассмеялся высокий мужчина в рваной одежде, — и я твоей женушке голову откручу. Что-то внутри Амалы закипело. Бурлящая в венах кровь прилила к голове. Ее глаза, стремительно краснеющие, пожирающе смотрели на потенциальную угрозу. Она, непроизвольно сжимая кулаки, неожиданно для всех присутствующих рассмеялась. Смех, громогласный и устрашающий, проникал под самую кожу: — Добродетели и спасители земли, такими вы себя видите? Или вы просто кучка идиотов, решивших, что могут тягаться с Басу? Посмотрите на себя. Нарекли демоном меня, а по зверски поступаете вы. Если конец Кали-юги наступит, то точно не из-за меня. — Заговариваешь зубы! — мужчина лишь усилил хватку, которой держал Джаю. — Что я должна сделать, чтобы вы наконец оставили меня и мою семью в покое? Хотите знать правду? Только вам она не понравится. — Говори, иначе я убью ее! — в руках бунтовщика обмякла заплаканная Джая. — «Использовать силу?» — мелькнула мысль в голове девушки, — «нет, слишком рискованно. Он может убить ее, если у меня не получится». Ситуация была тупиковой. Оставался лишь один выход — рассказать толпе незнакомцев, жаждущих подробности, что происходило с ней все эти месяца. — «Пропусти через себя и умри снова?» — тяжело вздохнула девушка. Пустота внутри разгорелась огнем. Амала вновь должна была прожить эту боль. Вспомнить все, что происходило с ней, чтобы ей наконец поверили. Спасти семью было приоритетом. Невольно выдохнув, девушка выпалила: — Меня достало это место! — почти с ревом выгрузила на всех присутствующих свои мысли девушка, — вы все — лицемеры! И заслуживаете конца света как никто другой! Обвиняете в бесовстве меня, хотя не видите как ваши внутренние демоны лезут наружу! Спиваетесь, чтобы убежать от реальности. Убиваете неугодных себе. — Амала, — пыталась перебить девушку Деви, — аккуратнее в выражениях. — Пусть говорит, — одобрительно кивнул Амале Амрит, пытающийся сдержать свой собственный пожирающий изнутри гнев. Его помутневшие от злости глаза прояснились. Он, разжимая кулаки, протер вспотевший лоб. Амала чувствовала, что он был на грани разрушения всего вокруг. Его неудержимая сила импульсами загоралась и охладевала. Девушка впервые видела такое проявление силы Дубея. — Правда, которую вы хотите знать, не утешит вас и вашего хрупкое эго. Что было со мной эти месяца? Как видите, развлекалась как могла. Два месяца пыток.

* * *

Грубые мужские руки схватили ослабевшую девушку за волосы и протащили ее по холодному полу. — Пожалуйста, не надо! — всхлипывала Амала, оказавшись на деревянном столе, до боли знакомом и ужасающем. Именно на нем происходили те безжалостные многочасовые пытки, которые она переживала изо дня в день. — Не кричи, — занес руку над щекой девушки палач, — будь хорошей девочкой, не расстраивай меня. Отметина на щеке заметно проявилась. Мужчина, напевая непринужденную мелодию, привязал девушку к столу и неспешно надел на ее изуродованное тело незамысловатую конструкцию: — Видишь кнопку? — махал палач перед лицом обмякшей индианки каким-то незнакомым устройством. — Вижу, — размытая картинка становилась отчетливее, — что это? — Интересная вещица. Хочешь, чтобы я нажал? — Нет, — дрожащим голосом тихо прошептала девушка. — Почему же? — без какого-либо предупреждения он нажал на красную кнопку. Тело поразило электрическим током. Сквозь невыносимую боль Амала чувствовала, как суставы медленно разрывались. Все тело безобразно скрутилось и парализовало.

* * *

— Четыре месяца комы.

* * *

— Все безуспешно, — тяжело вздохнул Рита-Шива, — кажется, мы теряем ее. — Не смей так говорить! — пылко подлетел к полубогу Дубей, — она выкарабкается, слово даю, выкарабкается! — Прошло четыре месяца, Амрит, — покачал головой Рита-Шива, — пора отпустить ее. — Нет, ни за что, — перевел взгляд на девушку, мертвенно лежащую на кровати, Дубей, — я найду способ, найду! — Только не ошибись, Амрит. — О чем ты, Вайш? — Нужно ли ей это спасение? — Нужно, — утвердительно закивал головой мужчина, — конечно нужно. — Точно ли ей? — аккуратно спросил Рейтан, — можешь ли ты утверждать, что твои и ее желания пересекаются? — А что ты предлагаешь? — Ничего, это твое решение. Просто подумай сможет ли она жить дальше, даже если сможет выжить.

* * *

— Ну и, на скидку, пару месяцев восстановления.

* * *

— Дождь сегодня целый день шел, — буднично разговаривал с девушкой Дубей, — погода плохая в последнее время. Потухшие глаза смотрели куда-то в стену. Девушка никак не реагировала на слова брахмана. — Знаешь, Амала, все напоминает мне о тебе. Это странно? — такие философские разговоры он вел каждый день. Может, он так успокаивал себя, делая вид, что ничего не изменилось и, создавая привычную ему атмосферу, где он мог поговорить с ней и обсудить любую тему. А может, пытался заинтересовать ее внимание, чтобы услышать от нее долгожданные «первые слова». Амрит подошел к девушке и, аккуратно повернув ее голову к окну, направил ее взгляд на бушующую и такую прекрасную стихию природы: — Посмотри, — стеклянные глаза уставились в окно, — наверное, ты подумаешь, что я сошел с ума, но этот дождь…он так напоминает мне тебя. Мужчина невольно улыбнулся: — Эмоциональная, живая, бунтующая. Ты была такой.

* * *

Гости вздохнули. Рука мужчины, держащего нож у горла старушки, задрожала: — Пытки? — Пытки, — нервно рассмеялась Амала, когда в голове вновь прокручивались события прошлого, — вы и представить не можете через что мне пришлось пройти. Я буду называть его палачом. Он выкрал меня на второй день празднования союза Деви и Амрита. Палач каждый божий день издевался надо мной. Бил, вырывал ногти, морил голодом. И я до сих пор не знаю как я смогла выжить. И я почти умерла. Четыре месяца я не могла прийти в себя. Я клянусь, загробный мир был так близко… Но вот я перед вами, — выпалила на одном дыхании Амала, — я понимаю вашу боль. Вы боитесь конца Кали-юги. Но вы не пытались понять меня. Еще неделю назад я не могла нормально разговаривать и нормально ходить. Я только учусь жить снова. — Как ты выжила?! Как?! — боролся с противоречивыми мыслями бунтовщик, — демон помог тебе! — Я не знаю, — на мгновение перевела взгляд на Амрита девушка, — но если бы я выбирала бы, то предпочла умереть. Я бы не стала молить высшие силы оживить меня. Внутри что-то треснуло. Она смогла произнести то, о чем думала каждый божий день. И вот, перед сотней незнакомых ей людей, она смогла это сказать. Дубей, положив руку на спинку стула, нервно сжал ткань, которая покрывала ее. — Я не знаю смогу ли жить дальше с этим, — подняла плечи девушка, оголив душу перед толпой людей, — еще в подвале я выбрала смерть. Я молила палача убить меня. Бунтовщик толкнул Джаю от себя прямо в объятия Кирана, отпустив ее из своей крепкой хватки. — Я не знаю как смогла выжить. Я многого не помню, но обрывки воспоминаний все равно крутятся в моей голове. Я не знаю, что будет со мной дальше. Не знаю почему еще могу дышать с вами одним воздухом. Может это все и есть мое наказание? Лица, еще пару мгновений назад, смотрящие на девушку с осуждением вдруг переменились. Они, хоть и пытались скрыться от своей боли за алкоголь, вдруг протрезвели и обрели какую-то ясность. Было понятно, что мир катился в бездну и Амала — не причина скорого конца, она, как и все они — последствие. Некоторые, все еще с недоверием смотрели на Басу, но ее сила и сила ее рода были в правде и честности, потому их недоверие совсем скоро пропало. Нож звонко ударился об стол. Бунтовщик, угрожающей жизни невинной старушке, на дрожащих ногах опустился перед ней на колени. Он, целуя ее сухие руки, заплакал: — Простите меня, — прильнул к ее ногам бедняк, — простите меня, я так ошибся. Женщина, все еще дрожащая от страха, благосклонно кивнула: — Иди сюда, — прижала в свои родительские объятия запутавшегося парня старушка, — я прощаю, прощаю, сынок. Лалит, припав в объятия Авура, разревелась. Мужчина, поглаживая ее по спине, устремил взгляд куда-то вниз. Весь мир словно в один момент перевернулся. Враги, в одно мгновение, стали родственными душами. Всеобщая обреченность настигла каждого. Времени оставалось все меньше. Это чувствовал каждый. — Мы поторопились, дитя. Мы все поторопились. — И что же нам делать? — вздохнул бывший бунтовщик. — Есть один выход, — вовремя встала из-за стола Деви, привлекая всеобщее внимание, — мы с Амритом не решались вам о нем говорить, но кажется, больше нечего скрывать. — Говори же, дитя. — Боги давно намекали нам с Амритом, что наш союз будет плодотворен. Кроме интуиции, сама Кали приходила нам во снах и говорила о способе остановить конец света. — Махакали? — удивленно вздохнула гостья, — Великая Темная Мать. Это знак! Знак свыше! — Если мы с Амритом повенчаемся, то сможем остановить конец Кали-юги. — Поживем еще! — радостно захлопала в ладони женщина, — поживем! — Какая радостная новость, — заплакала от переизбытка чувств другая индианка, — кажется, и жизнь налаживается! — Выпьем же, — привлек внимание официантов грузный знатный индиец, — отличный повод, господа! Все внимание переключилось на молодоженов. Внимание Амалы приковал Девдас, вдруг вспыхнувший и озлобленный на слова Деви. Он, плюнув куда-то под ноги со злости, вскочил с места и скрылся в доме. — «Хорошо, что все решилось, да?» — медленно поплелась в дом Амала, когда почувствовала, что выполнила свой долг. Девушка, закрывшись в комнате, медленно сползла на пол, опираясь спиной о дверь. Какое-то больное безразличие вновь настигло ее. Что-то внутри подавляло и преломляло ее. — Все хорошо, разве нет? — рассуждала вслух девушка, — да что с тобой, Амала? Возьми себя в руки. Внимание ее привлекло кольцо, мирно лежащее на прикроватной тумбочке. Семейная реликвия Дубеев. — А ты что здесь делаешь? — села на кровать девушка, держа кольцо в руках, — я же потеряла тебя. Противоречивые чувства настигли ее. Что ей делать дальше? — Уезжай, — послышался голос в воздухе, — больше тебе здесь нечего делать. Этот голос, давящий и выворачивающий наизнанку, преследовал ее всюду. Довериться ему было так соблазнительно и, казалось, было бы правильно. — Больше ничего не держит меня здесь. Пора возвращаться в Лондон.