Purple flowers that are covered with frost

Эндрю смутно помнит как оказался перед своей матерью. Тронный зал, богато украшенный, мерцающий из-за бликов радуги и множества открытых окон, собрал в себе лишь двух эльфов. Тильда, вставая с насиженного места, делает шаг, слегка покачиваясь: — Эндрю, одари мой слух. Всё в порядке, можешь говорить сейчас все мысли вслух? Спокойно спросила женщина, улыбаясь. Её лицо было слегка обеспокоенным, но это было заметно лишь по бровям, которые были слегка приподняты. Тёмные волосы собраны в строгий пучок, а на голове виднелась корона. Потрясающее в своей роскоши и красоте платье золотого цвета переливалось, будто бы состояло из пыльцы. — Да, королева. Однако Нил - нет. На нас напали гарворы. И на другой отряд, который пострадал. В состав входили Кейтлин, Альварес, Жан и Ричард. Кейтлин сильно ранили, а Ричард, пытаясь её спасти, получил сотрясение. Спокойно выдал Эндрю, однако его состояние таковым назвать было нельзя. Парень, которого лишь осмотрели и отправили в баню, просидел там около двух часов, не желая покидать помещение. Его еле вывел Кевин, который чуть не получил в бочину только потому, что коснулся его. Ему не нравилось, когда чужие руки касались его, пытались тянуться и в принципе находились в непосредственной близости к его телу. Отвратительно, ужасно, мерзко. Все они казались таковыми. Всем хотелось сломать пальцы, а после вырвать руки с корнем, чтобы их злосчастные прикосновения не были столь обжигающими и холодными. Эндрю до безобразия хотел отмыться от этого, оставаясь наедине, однако зуд, который находился в собственных пальцах, раздирал на них кожу, заставляя выгрызать всю область вокруг ногтей. Руки, покрасневшие и трясущиеся, еле одевают владельца. Его ноги спешат к королеве под громом отвратительного шума, который звенит в ушах, оседая где-то в самой глубине сознания. Эндрю не хорошо и это запросто может исправить сон под алкоголем. Однако он будет иметь последствия в виде похмелья на утро и неприятного осадка жалости к самому своему существованию. У Миньярда, что не странно, если очень сильно приглядываться, то имелись красные стрелки из-за частых приступов внезапных истерик. Парень проклинал всё, на чём этот свет белый стоял: долину, мать, жителей. Да даже близнеца, которого и видел в последний раз так давно, что со временем, кажется, память потеряла его внешность из памяти и теперь Эндрю воспринимает его не более, чем успешную копию самого себя, ведь мать от него точно не отказывалась. Его внезапные истерики сопровождались также сильным тремором рук, которые кидали предметы о пол, стараясь разбить. Однако эти предметы были защищены от порчи, потому лишь бились о пол, издавая неприятные звуки и тут же возвращаясь на полки. Это заклинание Эндрю применил ещё очень давно, когда только переехал в этот дом. Учёба была очень не простой, из-за чего Миньярд часто мог ударить неодушевленный предмет. Позже парень изобрёл собственное заклинание, которое позволяет предметам становиться полностью непробиваемыми. Сколько не кидай стекло о стену - не разобьётся. Сколько не роняй банки с чаем - лишь содержимое высыпится. Женщина на его заявление в изумлении прикрыла рот руками, явно не ожидая такого большого наплыва гарворов. — Я вынуждена буду отстранить всех вас, чтобы позже вы пустились в свободный пляс. Работы рыцарей я усилю, а вас отправлю выполнять спокойную рутину. Буду признательна тебе, если будешь далеко от зверей из вне. И в компании Нила время проведёшь. Осторожно вернула на лицо улыбку женщина. Каблуки на чужих ногах отбивали приятный, тихий ритм, когда та стала спускаться по лестнице. Придерживая платье и грациозно качаясь, удерживая равновесие, женщина оказалась на одном уровне с Эндрю. Её зелёные глаза искривились непонятным желанием или чувством, которое Миньярд не смел прочитать в них. Его волновало лишь состояние Нила и остальных, что для чёрствого Эндрю было чем-то новым. Это, скорее всего, могло возникнуть из-за собственной беспомощности, когда он видел, во что превращают его собственного напарника. Да, они с Нилом только недавно перешли грань мнимой ненависти, однако уже имеют новый статус их взаимоотношений. И это, что не странно - напарники. Первый день в этом статусе кишел сплошным разочарованием: будто бы их ненависть не должна была становиться чем-то большим, однако Нил, переступая через всех свои принципы и желания, решил сосредочиться на общей пользе их союза. И Эндрю просто не имеет права ответить, что чужие прикосновения стали ему менее неприятны. Он не может признаться в факте потребности на себе рук дозорного довольно давно, однако именно от того, как осторожно Нил старается не нарушать чужой комфорт, будоражит всё тело. Оно покрывается мурашками за секунды, а глаза наполняются полными океанами слёз из-за удовлетворения потребности в личном пространстве. Рука женщины застревает где-то над блондинистой головой, останавливаясь точно над кудрями. Её глаза, похожие на лес в свете лучей солнца, кажутся самыми красивыми и добрыми, которые вообще можно увидеть. Эндрю заметно опускает голову, однако продолжает из-под лобья смотреть на чужие плечи. Её пальцы не закрываются в кудри, как прежде, от чего Миньярд тут же поднимает голову, смотря точно в глаза правильнице. — Королева. Я могу задать вам один вопрос? Женщина, убрав руку, тут же поспешила развернуться. Её лицо исказила непонятная гримаса ужаса, от чего - Миньярд и сам не понял. Однако силуэт её всего на миг развернулся, тихо и сдержанно отвечая: — Чего именно касается этот вопрос? Её улыбка сейчас походила на фальшивое подобие той, что она одаривала несколько мгновений назад. Её плечи сжались, а руки в спешке обхватили плечи. Стражников та предпочла выставить из комнаты приёма: Миньярд, даже будучи без хорошей репутации, не вызывал в ней и грамма страха. Да и чего греха таить - королева не бесполезная марионетка, которой из-за страха просто помыкать. Она, будучи из самой сильной семьи долины, с детства готовилась к принятию престола и очень строго воспитывалась, обучаясь всесторонней магии и различным практикам, которые могли облегчить ей правление. — Где Аарон? И этот вопрос ударил в самый эпицентр мягкого и надломленного материнского сердца. Голос Эндрю звучал спокойно, однако сжатые кулаки и укушенная с внутренней стороны щека давала понять, что всё не так однозначно. Ему и страшно, и горестно, и интересно. — Я не могу дать тебе ответ, пока ничего достоверного в поле зрения нет. Не мне его судьбой вертеть, не мне его ухода хотеть. Весь день королева казалась чересчур поэтичной, от чего скулы сводило. Не от отвращения, а от чувства, будто бы всё здесь неправильно. Чувство, что Эндрю ещё спит не покидало его весь прием у королевы, а терпения у него кот наплакал. — Я повторяю. Где. Мой. Брат. Требовательно надавил парень, укоризненно глядя в спину женщины. Она сжалась под его взглядом сильнее, будто бы хотела и вовсе исчезнуть, однако всё ещё продолжала стоять к нему спиной, продолжая вновь подниматься по лестнице. Зачем она спускалась вниз - вопрос оставался открытым. Почти каждое её действие имело в себе толику бессмысленности или этот смысл, задуманный изначально, Эндрю было не понять. Парень, выпрямляя плечи и сжимая кулаки, сделал шаг вперёд, начиная шагать по лестнице за женщиной. Та, будто бы не ожидая такой наглости, обернулась. Чужие глаза больше не блестели от какого теплого чувства внутри. Её голос дрогнул на полуслове, когда она только попыталась заговорить: — Эндрю, нет моей печали конца и края, я хочу увидеть его в конце следующего мая.. Неопределенно понадеялась она, однако Эндрю в несколько шагов преодолел расстояние, сверля Тильду взглядом. Её сын теперь казался самой большой опасностью, которую только можно представить. Магия не заглушит всех тех чувств, что в ней вызывает собственный сын, которого она бросила ни с того ни с сего. Они встали на одной ступеньке, однако та, всё равно, была намного его выше. Женщина, сжавшись, заметно наклонилась и теперь была почти одного роста с ним. — Тильда, прекратите строить из себя саму невинность! Почему вы бросили меня? Почему мой брат сейчас не пойми где? И где, чёрт возьми, мой отец! Вывалил ком своих переживаний юноша, однако на это реакцией ему стало лишь лицо полное ужаса и страха, а женщина, сделав шаг назад, испарилась. Как и когда Эндрю не успел понять, однако тихий хлопок служил ему ответом. Тильда, боясь именно этого момента, упорно игнорировала своего сына, предпочитая молчать и просто напросто сбежать, чтобы не отвечать на эти извечные вопросы. Эндрю, протягивая руку вперёд, ощупал место, где была его мать, будто бы проверяя, не стоит ли она там же. Его озлобленный взгляд сменился на растерянный, а руки, что находились в воздухе, тут же падая по обе стороны и сжимаясь в кулаках. Досада распирала его с такой силой, что маленькое тело мага могло не выдержать такой всплек эмоций, но Эндрю, всё же досадно сжав собственную штанину, с громким: — Да пошли вы все к чёрту! Отступил назад, вырываясь из пут роскошного зала и света, которые опоясывали его с головы до ног. Парень, громко стуча сапогами, вывалился из дверей, тут же проходя до самого конца коридора. Охрана не остановила его, поскольку не имела на это достаточно оснований. Стоило ему и вовсе уйти, как в дверях тронного зала появилась королева, осторожно и тихо опоясывая его шагами. Его распирала настоящая злость, которая могла перейти в нечто само собой опасно, однако парень умело старался отгонять эти назойливые мысли. В его голове сейчас было место лишь вспоглощающей вине, которая роем окутывала его сознание. Она действовала на мозг, заставляя его затуманиваться. Ему было крайне не хорошо, когда перед его глазами вновь всплыла недавняя картина, как Нила вновь и вновь прямо на его глазах атакует клин этих тварей, которые раздирают его кожу по всей груди, наступают лапами и тянутся зубами к лицу, чтобы сорвать чужую голову с плеч сильными клыками. Брызги крови и хлюпающий звук чавкающей плоти, которая была изранена рёбрами и сильными лапами, выглядела просто омерзительно и страшно. Это всё увидел Миньярд в миг, когда Нила экстренно забирали из его рук, буквально запихивая пострадавшего в двери госпиталя. Джостен не мог сопротивляться, а лишь послушно повис на чужих руках, которые уносили его куда-то в недра госпиталя. Эндрю, шагая по улице, бегло осматривал знакомые коридоры и тропы из товаров и людей, которые после непродолжительного дождя возобновили торговлю и активно заманивали покупателей. Миньярд не смел даже и головы поднять, лишь смотря куда-то под ноги, которые вели его в госпиталь. Путь до него магу пришлось узнать непосредственно у Элисон, которая сопроводила туда всех остальных под своим чутким руководством. Кейтлин, Нил и Джеймс лежали по разным палатам, от чего найти его было сложнее. Маг, заглядывая в каждое помещение, как настоящая бабушка-заглядушка, тут же вылетал из него, ведь посторонним никто рад уж точно не был. Миньярд, обойдя так палат двадцать, наконец, в двадцать второй всё же нашёл Нила. Он лежал на кровати, недовольно глядя в окно. На нём было множество бинтов, а на тумбе рядом несколько пилюль и стакан воды. Его взгляд был затуманен, однако как только шаги раздались в его временной обители, то он сразу же повернул голову в ту сторону, а глаза засияли. По нему видно, что ему даже больно было повернуть голову, однако тот, садясь, решил взглянуть на посетителя через ширму, которая закрыла его взор от вошедшего. Его перебинтованное тело выглядывало из-за распахнутой белой рубахи, а волосы всё ещё были слегка мокрыми у корней. Нил с распущенными волосами, без всей той помпезности и макияжа, выглядел по-домашнему очаровательно и спокойно, не навивая и толику того пафоса и опасности, когда его глаза были подчёркнуты макияжем, а одежда сидела так приталено, что вид чужих мышц вгонял в ужас. В руках Миньярда был лишь букет из десяти тюльпанов и небольшая корзинка с ягодами, которые он решил отдать нуждающемуся напарнику. Его глаза тут же прищурились, когда заметили знакомое лицо. Миньярд, непринуждённо и спокойно, пришёл к нему сам? Похоже, что этот мир сошёл с ума, но Джостену забыли об этом сказать. — Ого, Эндрю Миньярд собственной персоной. Хмыкнул он, складывая руки на бёдрах. Они также были забинтованы, что сильно усложняло жизнь. Как минимум стакан воды налить становилось некоторой проблемой. — Ого, Нила Джостена спасли благодаря персоне по имени Эндрю Миньярд. Закатил глаза Эндрю, обходя кровать и распологая свежие цветы в вазе, которая заведомо стояла на тумбе в ожидании посетителей. — Очень благодарен. Откуда цветы? Буднично спросил Нил, поглаживая ногу через ткань. — Наколдовал. Мне нельзя создавать вещи, как магу, поскольку это разрушит экономику, однако от парочки цветов мир не треснет. Ухмыльнулся Миньярд, поправляя лепестки. Они разом приземлились в заготовленную воду, охотно начиная светиться в лучах только-только взошедшего солнца. Нил не мог оторвать от них взора, однако, приличия ради, остановился взглядом именно на Эндрю. — Я всё не мог найти себе места.. Вдруг сказал Нил, расплываясь в лёгкой улыбке и ожидая ответного внимания, однако Миньярд раскладывал коробочки с ягодами по полкам, в надежде, что о них вспомнят. — Из-за чего? Поинтересовался он, не отводя взор от своей работы. Нил, осторожно протянув к тому руку, опустил ослабевшие пальцы точно на кисть руки, которую закрывала одежда, а под ней нащупывался нож и повязка, за которой он прятался. — Как так вышло, что.. сразу несколько пострадало? Обычно кто-то не сильно колечится, а эта вылазка не предполагала собой что-то сверх опасное. Будто бы уже зная ответ, поинтересовался Нил. Дозоришка не из робкого десятка, если сразу раскусил его. Или он просто видел, как Миньярд прячет палочку в штанах? Почему не остановил? Зачем нужны были такие трудности, если можно было просто забрать мешочек с пыльцой и выставить за дверь? — От того, что все были рассеяны, это и произошло, Нил. Чем меньше ждёшь, тем сильнее получаешь. Спокойно отмахнулся Эндрю, хотя внутри него был настоящий тайфун. Парень еле шевелил пальцами, не желая так скоро смотреть в чужие глаза, которые внимательное его прожигали. — Ты ведь не выложил второй мешочек пыльцы, верно? Отозвался Нил, решая ударить в лоб. И это у него получается. Это стало чем-то вроде последнего удара, после которого руки Миньярда окончательно перестали слушаться хозяина, предпочитая застыть в воздухе по разные стороны его тела. — Верно. И я.. я.. Не смог продолжить тот, стыдливо отводя взгляд в сторону. Вина накрыла его с такой силой и давлением, что дышать было сложно, а разогнуться и вовсе невозможно. Парень, будто бы под давлением миллионов тонн воды, задыхался от нехватки кислорода. Рука Нила сильно сжала кисть, буквально заставляя оторваться. Глаза Миньярда уже были готовы налиться слезами, а он сам - удалиться куда-то в глухое место, чтобы просто побыть в тишине, наедине с самим собой и просто.. подумать. Страх свёл щитовидку, заставляя мага сьёжиться под внимательным океаном. Он же, в свою очередь медленно, но верно смягчал своё давление, почти расплываясь в улыбке. Его лицо казалось доброжелательным и светлым, поскольку былая пампезность казалась каким-то пережитком прошлого, чтобы вселять ужас. Сейчас Нил представлял из себя не более, чем раненного котёнка, которого, наконец, отогрели и вылечили. Однако до состояния покоя ему ещё далеко. Джостен, слегка качнувшись в бок, тут же сдавленно зашипел, хватаясь второй рукой за бок. Ему строго настрого запретили резкие движения и какие-либо наклоны тела, потому как они лишь способствовали травмам, разрывая мышцы и заставляя испытывать состояние агонии вновь. Эндрю тут же поспешил вернуть его обратно в прежнее положение, осторожно поднимая за плечо. Миньярд сразу же оторвался от мыслей, принимаясь помогать дозорному. Его уши с непривычки казались очень острыми и длинными, а привычные серьги в виде листиков покоились на подоконнике, напоминая о грозном образе главы дозорного отряда. Джостен, тихо цокая, расположился вновь сидя, опираясь спиной о стену. Его глаза болезненно щурились, будто бы предпочитая и вовсе закрыться, однако владелец старался держать их открытыми для лучшего контакта. Эндрю выглядел не очень, даже в размытом от боли зрении Нила: поджатые губы, трясущиеся руки, бегающие и суженные глаза. Всё это было откуда-то Джостену хорошо знакомо, а на лице читалась гримаса полного ужаса и желания сбежать. Оно было присуще и самому больному, однако сейчас все чувства в миг отключились, желая сохранить рассудок Нила. Он, осторожно переведя взор за Эндрю, тут же выдал: — Я в порядке. И Кейт будет в порядке. И Джеймс. Заверил его Нил, всё ещё не отпуская запястье. Его пальцы плотно сжались кольцом на чужой кисти, как змея на шее животного. Однако это касание чувствовалось чем-то сродни ткани: приятная на ощупь и не вызывающая дискомфорта. Нил не вызывал в нём чувства отвращения к касаниям, которые ненавидел. Ненавидел Эндрю и Нила Джостена. За всё: характер, внешность, повадки, мелкие принципы и.. лживость. И её как раз не наблюдалось. Сейчас в его уставшей и болезненной улыбке читалась искренняя благодарность за спасение в принципе, а остальные вопросы парень мог уладить и сам. Ну, с кем не бывает? — «Не должно было так ни с кем быть». Резко ударяет в блондинистую голову мага, осознание накатывает в виде слёз и трясущихся губ, которые ходят ходуном из стороны в сторону, а зубы отбивают неприятную и резкую чечётку. Нил, осторожно опираясь второй рукой о кровать, осторожно наклоняется вперёд, к Эндрю, который сидит по правую сторону на его кровати. Миньярд тут же выставляет руки, однако его попытка помочь оборачивается неловкими и слабыми объятиями тёплых рук, которые распологались исключительно на спине и даже не смели из-за боли опуститься. Эндрю Миньярд долго сидел в объятиях своего заклятого в прошлом врага, желая, чтобы этот момент никогда не мог закончиться. Нил Джостен обнимал его, а тишина лишь способствовала успокоению его напарника. Оба никогда бы не хотели, чтобы этот момент кончался. Это было так неприятно и приятно, что грешить подобным оба готовы были исправно.