Purple flowers that are covered with frost

Утренняя тишина разбивается о хлёст дланей. Воздух, наполненный прохладой из-за ещё не вставшего солнца, приятно обжигает разгоряченную кожу. Нил, чья позиция была более выигрышной ранее, сейчас был перекинут через левое плечо Эндрю, чьи руки умело схватили чужие и одним движением выполнили приём. Твёрдая стойка мага не давала повода усомниться в том, что эти руки были достаточно сильны и способны, чтобы оторвать от земли ещё двоих помимо Нила. Волосы стали выпадать из его причёски, образуя на голове знакомый клубок из ниток, которые становились витиеватыми в местах контакта с кожей. Жар между ними накалялся стремительно, будто земля под ногами должна была то и дело взорваться с минуты на минуту. Нил приземлился на ноги, стараясь отойти на несколько шагов назад, чтобы Эндрю не смог достать его чередой атак руками. Его кулаки были крепкими и сильными, словно сделаны из металла, однако магия укрепления была вне закона поединков, из-за чего магу пришлось на время её убрать. Джостен надеялся, что ему удастся попасть в надменный лик соперника. Всё же удача была на чужой стороне: удар левой рукой с разворота был слишком силён и эльф был вынужден присесть, дабы не получить его. Эндрю, казалось, только этого и ждал. Их поединок длился уже более десяти минут и они порядком выдохлись. Пот стекал по лбам обоих. Никто, правда, не хотел признавать собственную усталость: они были сильными воинами и должны находиться в любом состоянии на поле битвы. Если в случае Нила это имело куда больше смысла, то Эндрю двигал азарт. Кто же победит? Этот вопрос застыл в головах соперников, что намеревались ответить на него просто — сильнейший. Миньярд присел следом, прокручиваясь на одной ноге по оси, а второй делая подсечку. Сила его тела поражала и только с недавних пор раскрылась во всей своей красе. Овощи и рыба были его единственным источником питания, а из-за скудности порций сил практически не оставалось, вследствие чего в ход шла магия, которая заменяла большую часть процессов его жизни. С появлением регулярного и разнообразного питания, за исключением мяса, появилось куда больше сил и энергии. Его тело, наконец приобретя прежний вид и силу, было способно драться даже с такими опытными воинами, как Нил. Сам глава был силён, мог с лёгкостью поднять любого эльфа в округе, увернуться от многих ударов и дать отпор в ответ. Напор Эндрю всё же выбивал его из колеи. Его пальцы и руки были такими сильными, что с лёгкостью держали парня над землёй, когда он показывал своё умение стоять на руках. Нил остерегался их, как огня, когда они близко проносились мимо его лица, будто бы щекоча своим теплом. Эндрю стал в последнее время ещё более пылким, из-за чего его опасность на поле боя выросла во много раз. Нил вынуждено подпрыгивает вверх, недостаточно высоко, чтобы суметь преодолеть препятствие в виде чужой ступни. Его задевают, отталкивая ненамного: так, что он оставляет следы на земле в попытке остановиться. Эндрю самодовольно хмыкает, рывком преодолевая расстояние меж ними. Джостен лишь уходит в сторону, наконец поднимаясь на ноги полностью. Его стойка закрыта и сконцентрирована на уклонении. Маг знает о ней всё наизусть, как и главную слабость в ней — бока. Они недостаточно защищены локтями, что близко прижаты к туловищу в области живота. Те упираются лишь в грудную клетку. Ноги расположены точным косым разрезом, будто собираются уклоняться в любой момент. Миньярд размашисто проходится рядом с чужим плечом ребром ладони, рассекая воздух в том месте, где находилась цель. Нил уклоняется, словно лист на ветру: он делает круговое движение, обходя противника со спины и нанося удар двумя кулаками, что были сцеплены в пальцах, по спине Эндрю, который был совершенно открыт для такого рода ударов. Просчётов хватало и у самого мага, из-за чего его всемогущество, кажущееся на первый взгляд чистой правдой, разбивалось о жёсткую реальность ужасной защиты тыла. Удар пришёлся точно между лопаток, от резкой боли в которых маг даже упал на землю, хватая ртом воздух. Удар шёл волнами по всему телу, отдаваясь куда-то в район лёгких и буквально вырывая последние ошмётки дыхания из глотки. Нил отошёл чуть в сторону, наблюдая как Миньярд хватает ртом воздух, сжимая руками землю в кучу и стараясь ухватиться за возможность вновь дышать нормально. Дозорный старался меньше применять столь радикальные приёмы, однако видя, что Эндрю последние пять секунд дурит его, решил насторожиться. Живучести в них было хоть отбавляй, из-за чего поединок мог длиться долго и любой исход был бы положительным за счёт быстрого излечения. У Эндрю роль целителя играла магия, пока Нила латали медики уже непосредственно в главном штабе, недалеко от которого они и проводили утреннюю тренировку. Песок был задействован, как Нил и предполагал: он должен был стать бомбой, которая из-за своего отвратительного естества в виде песка заслонила бы взор на чужой силуэт. Дозорный уклоняется от чужой атаки, делая круговой движение, как будто он лист на ветру. Джостен умел обходить любую опасность этим движением и лишь по своему хотению мог отразить предполагаемую угрозу. Делать это сейчас было равносильно насыпать самолично себе песок в глаза, от того он решил просто напросто обойти бомбу. Его ноги поменяли положение, встав на носочки. Это было намного удобнее, ведь уворачиваться от Эндрю было необходимо быстро. Неожиданный удар почти настиг Нила. Костяшки знакомых пальцев пролетели мимо его щеки, задевая серьгу в виде листа, которую Нил вновь начал носить, и двинулись куда-то дальше головы. Ладонь вернулась бы к своему хозяину, паралельно зацепившись за рыжие волосы, не будь Нил внимателен. Это вновь была грязная уловка, которой Эндрю где-то научили. Нечестные правила ведения боя не были таковыми, если они заранее не обсудили это, а потому любые методы сейчас были хороши. Нил приседает, получая коленом от внимательного Миньярда в плечо. Его тело поддалось в другую сторону, всё же успевая получить урон в последний момент. Джостен перекатывается в другую сторону, с помощью рук вставая на ноги. Его стойка была как и прежде, однако Эндрю больше не поведётся на чужие уловки. Он решает подобраться ближе: Нил атакует его, не решаясь больше уклоняться. Кулак дозорного проходит точно между колен: Эндрю успевает встать на руки слишком близко к Джостену и зажать между ступнями его лицо. Эльф этого не ожидает, тут же слегка теряясь. Миньярд пользуется этим, применяя всю силу, чтобы перевернуть соперника с ног на голову. Выходит лишь тогда, когда он опускает ноги вниз, хватая на корпус и зажимая так сильно, что чужое дыхание спёрло. Быстрые решения и их моментальное воплощение были главными причинами опасаться такого соперника, как Эндрю Миньярд. Он устойчиво чувствует себя на руках, сильными бёдрами, коленями и икрами буквально впиваясь в тело соперника. Нил теряет равновесие, падая на землю и ударяясь головой так, что перед глазами появилась пелена, в которой отчётливо было видно лишь звёзды, которые казались настоящими. Эндрю осторожно и почти робко присаживается рядом, укладывая руки на одно согнутое колено: — Будешь ворон считать – проиграешь и станешь едой тех мутантов. Он хмыкает, явно довольный своей первой и настоящей победой в довольно нечестном, но всё же бою. Нил держится за голову, едва понимая, что делает. Звёзды перед глазами начинают крутиться сильнее, пока тело окутывает знакомая донельзя волна боли. Всё тело болело и до поединков, уже около месяца. И эта порция страданий окончательно добила его желание вставать и продолжать, так как ноги отказывались выполнять любое желание своего хозяина. — Кажется, м-м.. Протянул маг, тут же продолжая мысль. — В следующий раз не стоит бить так сильно. Нил утробно мычит, поскольку боль забралась в самые укромные места его сознания, которые продолжают пульсировать, словно по ним ударили. — А лучше всего не бить по голове. Сдавленно комментирует Нил, осторожно и с особой бережностью приподнимаясь на локтях. — Ух ты, я думал, что ты встретил смерть. Джостен хмыкает и отвечает в манере соперника с такими же сарказмом и издёвкой. — Ты не избавишься от меня, даже если я сдохну. Эндрю свиснул, поражаясь чужой упёртости, поскольку в следующий миг Нил тянет мага на себя, в попытке лишить его равновесия. Тот поддаётся. Миньярд оказывается лёжа на дозорном крест на крест, из-за чего Джостен падает назад под чужим весом и теперь вынужден лишь хватать ртом воздух, чтобы не задохнуться. Маг хоть и маленький, но не такая щепка, как тот же Нил. — Ты в кого такой тяжёлый? Слезь! Почти вопит Джостен, едва сдерживая своё возмущение, всё ещё пытаясь правой рукой сместить довольную морду парня в сторону. Ветер треплет пшеничные волосы, заставляя кудри разлетаться; проходящее сквозь волоски солнце, что уже начало вставать, казалось на редкость горячим и обжигающим, хотя сейчас уже было начало третьего месяца осени. — Я больше красивый, чем тяжёлый. Удовлетворённо хмыкает Эндрю, поправляя одним движением волосы назад, буквально прилизывая их с помощью пота. Нил улыбается, когда чужое тело покидает его собственное и он может встать на локти. Это уже было непосильной задачей со всей ломотой в теле, от чего его попытки увенчались успехом ровно ноль раз. Миньярд с забавой наблюдает за действиями парня, на четвёртый раз, наконец, решаясь помочь. Он подаёт ему руку, на что Нил отвечает: осторожно, будто бы боясь обжечься или обжечь, кладёт свою руку в знакомую, что помогает ему встать. — Тебе ещё разбирать завалы в кабинете. Будто бы специально подлил масло в огонь Миньярд, улыбаясь так, словно хотел замучить его до смерти. — Ты ведь мне поможешь, если я попрошу? Задаёт вопрос Нил, на что Эндрю недоуменно хлопает глазами, будто бы вовсе и не собирался даже рассматривать этот вариант. — А что я за это получу? Вопросом на вопрос отвечает Миньярд, упирая руки в бока и топая ногой. Он был похож на капризную девчонку, которой не купили сладостей. В принципе разницы между ними было немного. — Всё, что хочешь. Разводит Нил руки в стороны, что до этого держал на груди. Эндрю встаёт следом, отряхивая штаны, и с улыбкой замечает, что взгляд дозорного отведён в сторону, пока уши его краснеют. — Будешь смотреть на меня исподтишка или всё-таки решишься к более рациональному решению? Нил мотает головой, отрицательно. — Ты же знаешь, что если нас кто-то застанет, то мне будет ужасно неловко. Эндрю прекрасно это понимает. Его парень не может решиться на что-то эдакое, хотя они сейчас, в целом, в недостаточно эльфийском месте. — Ты меня стесняешься? Он делает из пальцев подобие ног, пробегая ими от локтя до плеча. Нил краснеет пуще прежнего, отворачиваясь от Эндрю совсем, чтобы тот не дай бог не увидел эту улыбку, которой он одаривал его каждый раз. Он безумно похож на хитрую лису, которой удалось загнать кролика к стене. — Не то, чтобы тебя.. Миньярд хмыкает, делая шаг за чужую спину и оказываясь опять в поле зрения чужих глаз. Обойти более гуманно, нежели дёргать Нила за волосы или поворачивать голову без разрешения. — Тогда в чём проблема? Сейчас шесть утра, солнце только встаёт. Работа начинается в восемь. Где же вся твоя хвалёная отвага и храбрость? Он явно издевается и это слышно по ноткам в его голосе, которые меняют свою тональность каждое слово. — Я боюсь, что нас кто-то увидит. Не хочу, чтобы у тебя были проблемы. Эндрю коротко смеётся, ненадолго содрогаясь от смеха и чужого, явно совсем крошечного для самого мага, страха. — Думаешь, за тебя девушки со мной драться будут, если узнают? Нил отворачивается в другую сторону, пряча глаза. Было понятно, что именно об этом Нил и думал. — К тебе девушки уже даже не подходят. Все видят, что ты потерян. Джостен явно изумился, ведь за маской холоднокровности, которая идеально подходила для его угрюмого и строгого лица, не должно было быть видно и грамма эмоций из-за напускного безразличия и редко пробивающихся лучиков раздражения. — Если бы ты был чуть более общителен или открыт к ним, то, возможно, кто-то бы и подошёл. Пожимает он плечами. Нил знал, что со стороны он и вправду выглядел, как те виды, что он наблюдал каждое утро. Всё вокруг замело, нет даже прореха в идеальной снежной глади, что нередко покрывалась коркой изо льда. Джостен был похож на этот снег. Его мог растопить разве что огонь, который не каждый мог добыть в этих условиях. Эндрю для этого ничего толком и не понадобилось: имея зажигалку, которая могла бесконечное количество попыток из-за своего стержня в виде источника огня, что был контролируем магом, тот с лёгкостью зажёг его. О бережности и не беспокоился вовсе. Оставил несколько лапок догорать, не желая даже узнать судьбу того леса, что в итоге горел. И этим лесом был Нил. И горел так сильно, что не мог затухнуть уже никогда. Сам лесной массив сгорал вновь и вновь, распространяясь на всё, до чего мог дотянуться. — Ты прекрасно знаешь, что я не мог этого допустить. Эндрю закатывает глаза, явно довольно улыбаясь. Это слышно по его тону. — Знаю, что этот несчастный эльф пускал слюни на меня четыре года. Или больше? Он знает, что больше. С семнадцати. Ещё в середине января ему стукнуло двадцати три. — Шесть. Миньярд вновь свистит, как бы показывая своё удивление. Он знал, но всё равно решил вывести Нила на хоть какие-то действия. — Тогда где же вся твоя прошлая уверенность? Нил не выдерживает, оборачиваясь точно к Эндрю, что даже слегка отпрянул в сторону, не желая неожиданно получить локтем в нос. — Да или нет? Спрашивает Нил с явным напором и Миньярд, по началу заливисто хохоча, а после успокаиваясь, ответив: — Да. Джостен торопливо притягивает его к себе, впиваясь губами в чужие, явно надрывая спину, чтобы достать до Эндрю, разница с которым у них была почти двадцать сантиметров. Они буквально дерутся языками, разворачивая свои бои во раз друг друга. Трепета не было: на их место пришло соревнование, победа в котором означала полный выигрыш на сегодня. Как дети малые, что будут драться за игрушку, чтобы один полный день с ней провести. Нил отстраняется первым, открывая глаза, которые до этого были абсолютно закрыты и сталкиваясь с ореховыми, что при солнечном свете становились прозрачными и напоминали опиленный, и приведённый в опрятный вид, янтарь, слегка улыбаясь. Его смущение было не перекрыть даже слоями краски, что он наносил во время праздников, дабы походить на одного из лестных духов. Эндрю всегда наряжался и наряжается енотом-пьяницей, который ведёт жизнь какую хочет и ни в чём себе не отказывает. Нил представлял из себя чуть ли не олицитворения лиса-защитника, который помогал догонять кроликов-обманщиков. — Если бы ты был актёром, то всегда бы играл роль вора. Его подкаты были Нилу в новинку. Чуть погодя он разобрался в этой теме и стал воспринимать его каламбуры и подкаты с теплотой на душе, ведь такую чуть может придумать только Эндрю. — Вора твоего сердца? Миньярд смеётся, пораженный чужой догадливостью. — Догадливый. Комментирует он. Их лица всё ещё были близко, от чего рука лезет непроизвольно в растрёпанные красные пряди, лишая их ленты, что старалась держаться даже после этого. Нил спокойно принимает его поглаживания, ассоциируя их с похвалой, пока Эндрю наслаждается видом любимого лица. Оно всё покрыто мелкими веснушками, которые на слегка загорелой коже кажутся чересчур яркими. Шрамы, словно белые пятна на черном холсте, кажутся такими правильными и знакомыми, что даже по их рельефу можно было определить, кто перед ним. Один из них рассекал правый глаз, не задев при этом само главное яблоко. Нилу просто повезло в тот раз. Как и тогда, когда лапа дикого медведя прошлась по его брови, оставляя горизонтальный шрам. В том месте бровь прерывалась, но продолжалась чуть погодя расти рыжей полосой. Ещё один, тоже вертикальный, был в самом уголке рта, рассекая его от подбородка до носа. В тот раз он защищал Кейтлин и схватил по лицу от огромного кабана. Два вертикальных шрама, которые пересекал поперёк, но слегка под наклоном другой, украшали левую половину щеки. Ещё три шрама, которые оставляли вопросы о своём происхождении, распологались под правым глазом и были похожи на следы от огонов. Точечных. Если быть точнее, то они говорили либо о пытках, либо о намеренном причинении вреда себе. Оба варианта были настолько так себе, что от любого из них хотелось отказаться одинаково сильно. — Мой заложник. Улыбается Нил, протягивая руку Эндрю, который добресло кладёт на неё свою, после чего обе соединяются, явно пытаясь больше никогда в жизни не расставаться. — Мой похититель. Любезничает Эндрю . — Куда, собственно, вы меня похищаете? Спрашивает он, совершенно, кажется позабыв о работе в кабинете Нила. — Куда-куда, в кабинет. Будем бумаги сортировать. Улыбается он, видя, как на лице Миньярда пропадает улыбка и он начинает выглядеть расстроенным, потому что в кабинете у него и вправду срач огромного масштаба, который можно разгрести, дай древо, до вечера усиленной работы. Они медленно, но верно, добрели до кабинета. Отперев его и войдя Джостен стал раскрывать окно от штор, завязывая их плетёными лентами. Наконец помещение было освещёно: свет проник во все углы, будто бы огонь появился прямо посреди комнаты. Эндрю недовольно покосился на дозорного, складывая руки на груди и выглядя явно недовольно. — Мне нужна помощь здесь. Поможешь? Миньярд закатил глаза, показывая всё своё нежелание, однако сделал шаг в комнату и останавливаясь около диванчика, что был полностью усыпан стопками бумаг, будто бы огромными деревьями. — Нам нужно разделить все документы на пять категорий: устаревшие бумаги, отчёты новые, списки потенциальных новичков, траты и список претензий. Эндрю хмыкнул на последнее, явно удивленный такой функции. — Могу к последнему новую бумагу докинуть, хоть прям сейчас. Нил смотрит на него с неодобрением, будто бы понимая, что он сейчас в виде шуток попытается донести до него, что изначально нужно заниматься уборкой, а не когда тут всё так запущено. Весь подоконник, стол, стул и даже кресло были обставлены столбами из бумаг и вокруг стола ещё находилась кипа таких же. Либо Джостену стоит появляться в кабинете чаще, либо стоило нанять кого-то, кто смог бы читать все это за него. — Мусорное ведро у нас есть, так что тебе идти никуда не нужно. Остановил Нил Эндрю, который уже делал шаги в направлении двери. Он делал это явно нарочно, чтобы вывести на такую любимую агрессию. Джостен злится так завораживающе и пылко, что в голове только вертится: неужели именно это называют милым ворчанием? Они приступили к сортировке ещё на самом рассвете: за небольшое количество времени удалось отделить давние бумаги от новых. В основном они делились лишь по датам. Старые, которым больше года: отсылались в картотеку королевы, а новые оставались на месте и должны были быть рассмотрены. Там лежали некоторые бумаги пятимесячной давности, когда он только попал в госпиталь и не мог даже есть без помощи из-за ужасной боли в груди. Ещё оставалась целая стопка неопределенных бумаг, которые были не такими уж и давними, однако совершено без информативными и они больше походили на мусор. Нил твердил, что они могут понадобиться, но кому, мать твою, дойдет отчёт о нападении пчёл на человека, который попытался снять их улей с дерева? Правильно. Это было мусором и Эндрю его выкинул, не смотря даже на чужие, полные недоверия к этому решению, глаза. Оставалось только разобрать по категориям: списки предстояло смотреть Нилу, как и полагается, пока Эндрю находил бумажки с финансами и отделял их от общей кучи. Списки у двоих были огромными: Миньярду попадались чуть ли не гобелены с описанием трат каждой, мать его, медной монеты. Да зачем оно нужно, если это были всего лишь хозяйственные товары? Это длилось уже четыре часа. Два часа назад, по крайней мере, началась тренировка на том самом поле, где они были утром. Элисон учила новоприбывших, которые приходили каждый месяц и практически каждый заваливал. Будто бы данные в их картах были написаны наугад или под определенным видом невменоза. Эндрю лишь фыркнул, понимая, что был таким же. Его тянуло на дно нежелание исправлять своё неумение в владении оружием и быть в коллективе. Это стало главным балластом, который его тащил на дно. Стоило лишь дёрнуть ногой, как он, будто бы по волшебству, упал на дно, совершенно точно не переживая о судьбе того, кого тянул за собой. После той ночи у костра Миньярд почувствовал себя их частью: все стали относиться к нему гораздо лучше, поняв, что он не такой уж зазнайка и головная боль. — Как думаешь, вот эти пройдут? Он тыкнул в окно пальцем, вызвав у Нила акт интереса уже непосредственно к объекту чужого вопроса. Голубые глаза побегали по их силуэтам всего несколько секунд, пока губы лишь чётко и ясно предсказать: — Нет. Девушка с луком медлительна, парень в красном неуклюж, а другой в зелёном слишком щуплый и бледный. Будто бы болен. Эти три кандидатуры были в распоряжении Элисон, Кевина и Рико, из-за чего их проход на личную консультацию с Нилом и командой уже был не допущен. Эндрю повезло лишь потому, что его порекомендовала лично королева, а она, как известно, в таких вопросах была авторитетнее и умнее многих своих советников. Ей, по правде говоря, и советники были ни к чему, из-за чего вечные попытки завоевать её внимание казались лишь слепой лестью, которая отвратительно мешалась пол ногами с грязью и презрением, который исходит от королевы. Тильда не маленький ребёнок и справиться с этой должностью сама. Даже, если на ней четыре роли сразу. Королева. Хранительница древа. Воин. Судья. Статуи с четверо рукой королевой были абсолютной нормой и считались настоящим актом любви, выражая всё могущество и власть, которой обладала эта женщина во всех сферах жизни своей части долины. Однако отделаться этих надоедливых крыс было нельзя: они обязаны были присутствовать по многовековому закону у каждого правителя, дабы проверять его способность здраво мыслить. — Кажется, что сейчас всех троих разорвут на части. Он указал пальцем вновь туда, когда прошло уже более десяти минут с момента их последнего диалога. — Кевин и Рико легко заводятся с ровного места. Пожал плечами Нил, отложив первую и, похоже, последнюю анкету в положительную сторону. Включая, какая была огромная гора с отказными заявлениями, то этот человек выиграл чуть ли не дом в самой центре Ганхи. Эта огромная стопка неудачников превышала даже сидящего за столом Нила по росту, хотя тот сидел прямо. — Я закончил с тратами. Нил махнул рукой, приказывая его подать на оставшуюся в сохранности часть стола все бумажки. Они бы возились долго и муторно, если бы среди бумаг Эндрю не нашёл тетрадь. Что она вообще здесь делает? Обычно всё заполняется на больших белых листах, а это школьная тетрадь в клетку. Принявшись её листать Миньярд лишь видел исписанные страницы. Математика. Многочисленные цифры и примеры били по глазам, будто бы въедаясь в и так уставший мозг, который буквально кипел от всего этого многообразия информации. Нил не обращал на него внимание, пока чужое шуршание и вовсе не прекратилось. Эндрю натурально замер на месте, боясь сделать хоть движение. Неожиданно для самого себя Джостен распознал в тетради личную собственность, а по лицу мага было заметно смесь восхищения и недоумения. Он повернул к уже белому Нилу листы, показывая свой портрет в три четверти. Он выглядел значительно младше. Это было примечательно по стрижке и ещё, на его недовольном, но приятном глазу лице, красовалось несколько синяков. Он приставил бумагу точно к своей щеке я становясь в такую же позицию. — Похож? Он радостно хмыкает, будто бы видит настоящее чудо света. Кто его нарисовал исподтишка, да ещё и так аккуратно, будто бы боясь испачкать идеальный в своей природной красоте, рисунок. — Очень. Коротко говорит он, а его уши предательски выдают смущение. Миньярд закатывает глаза, открывая первую страниц, где все обычно пишут имя и фамилию. — Нил.. Джостен. Комментирует он, смотря то на тетрадь, то на самого Нила-художника-Джостена. — Это ты меня так нарисовал? Это когда было-то? Он старается листать тетрадь дальше, но в его глаза попадают лишь вновь многочисленные цифры. Неловкость и нервозность дозорного не дают тому внятно объясниться. Этому вообще есть объяснение? Он, даже не будучи друзьями с Эндрю, рисовал его! И, чуть полистав, он наткнулся на ещё один портрет! Они шли один на другим и в сумме их было около пяти. Миньярд опешил уже на первом, а каждый новый вызывал лишь стыд, будто бы он копался в чужом личном дневнике, но такой неподдельный интерес, что Нилу захотелось отобрать её обратно. Благо их прервали стуком в дверь: из-за неё, после разрешения, выглянула Кейтлин. — Кейтлин? Будто бы не веря происходящему вслух говорит Миньярд. — Ожидал кого-то другого? Хмыкает она. Её рыжие волосы строго собраны в высокий хвост, концы которого едва достают до лопаток. Высокие сапоги из кожи без каблуков, плотные штаны черного цвета из лёгкой ткани, подведённые красным глаза и рубашка на распашку, под которой находилось боди без руковов с горлом украшали невысокий, но явно подтянутый силуэт слишком хорошо. Она была не совсем в рабочей форме, от того оба парня лишь сверлили её взглядом. Она отмахнулась рукой, рассеивая чужой фокус внимания на своём внешнем виде. — Мне разрешил Ваймак, не смотрите так, словно я это у кого-то украла. Она хихикнула, прикрывая область губ пальцами. — Тебя зовёт королева Тильда, Эндрю. Названный лишь сглатывает, понимая, что последний раз нормально виделся с матерью слишком давно. Беда не приходит одна и сейчас их все решать приходилось непосредственно ей, пока это вообще представилось возможным. — Но пока ты не ушёл, то хочу кое-что рассказать. Меня это терзает ещё с момента, когда происходило то месиво на границе. Оба сразу поняли, к чему ведёт девушка. Фиолетовая земля. Мутанты. — В тот день мы попали в очень серьезную передрягу. Когда на меня и моих ребят напали гавроры, то ты, Эндрю, спас меня. Все их догадки разбились в одночасье, вызывая лишь эйфорию от бреда, который несла эта эльфийка. Названного пробило на короткие спешки, пока Нил лишь улыбался, прикрывая рот рукой. — Я правда не знаю, как ты там оказался и почему уши были целыми, но тот, кто меня спас, выглядел как полная копия тебя! Миньярд замирает на половине своего смеха, чуть не давясь им. Его глаза в изумлении раскрываются, а память начинает выдавать ветви развития событий. — Это не мог быть он, Кейт. Возражает Нил, но по ноткам в его слегка испуганном голосе слышится, что он поймал точно такую же нить и они сейчас направляются в одном единственное место, где наиболее вероятен такой исход. — Ну тогда это был кто-то, очень похожий на тебя! Он протянул мне записку, а потом сразу же ушёл. Он далехожец! Сквозь купол проскачил и всё! Исчез! Кейтлин вынимает бумагу из-под рубашки, всё ещё продолжая увлеченный рассказ о таинственном парне, что выглядел в точности как Эндрю, но ведь он не мог быть в двух точках одновременно, верно? Это был не он и быть не может, что наконец-то объявился попавший, практически без вести, принц Аарон.Лишь некоторые помнят его особую схожесть с Эндрю, но это было неудивительно, ведь все знали, что он сын брата королевы,Никогда ещё Миньярд не рассказывал, чьим был сыном и братом, ведь его могли не воспринять серьёзно и сейчас, когда есть те, кому он может это рассказать, но не решается. Это слишком абсурдно будет для них звучать. Глупо. Излишне придумано и сказано. Любил же себя накрутить Эндрю, что тут поделаешь. Миньярд берёт из женских рук бумагу, пробегая по ней глазами. Язык чем-то отдалённо напоминает фейский. Стоит лишь перевернуть слова ханом наперёд, что чтение представляется возможным. Его озвучивать он не собирается, ссылаясь на неумение читать такую бредятину. — Ну и? Что там написано? Хлопает глазами девушка, с явным желанием так же узнать все загадки. — Почему ты не принесла его раньше? Будто бы обвиняя произнёс Нил, явно видя, как Миньярд с огромной неохотой отрывает взгляд от записки. Он не хочет ничего говорить и по нему это видно. Нужно действовать быстро и ловко, чтобы сбить девушку с логической цепочки. — Я не знала, что это не Эндрю. Он буквально выглядел.. так же! Она показывает на своё лицо, изображая хмурость и великий болт на всё своими голубыми бусинами. — Я думала, что он обо всём знал и зачем передавать записку самому себе было неясно. А вдруг он из будущего? О, это вряд-ли. Эндрю бы никогда не зарастил свои дырки в ушах. И, если верить Кейтлин, то он буквально далехожец. Мага-далеходца ещё никогда не существовало. — Думаешь, что если бы он был из будущего, то стал бы далеходцем? Магов-далеходцев не существует, Кейт. Пожимает плечами Нил, смотря в чужие глаза, что были полны решимости и энтузиазма. Дозорный будто бы чувствовал, куда нужно дунуть, чтобы сдуть всё это к древу на куличики. Её расстроенная улыбка выдаёт всю неприкрытую скорбь, которую выражает каждый мускул её лица. — Я как-то и не подумала. Выражается она после долгого молчания, которое было наполнено будто бы звенящей нотой. — Ну и пусть. Я тебя позвала, значит тебе пора к королеве. Слишком уж сильно задержала. Выпалила девушка, тут же разворачиваясь лицом к двери, пряча явное разочарование и терзаясь незнанием, открывая ту и выскакивая, словно кролик из клетки. Дерево ударилось о косяк, закрывая её обратно на щелчок. — Ты ведь понимаешь, что объявился принц? Эндрю бессознательно мотает головой, будто бы находясь где-то далеко. Он и брата толком помнить не может: им практически не давали встречаться. Да и, если быть совсем уж честным, ему просто казался он по началу галлюцинацией, которая померещилась ему в старых воспоминаниях. Стоило заметить, что в этом он разубедится не скоро. — Понимаю. А ещё понимаю и то, что ему нужно от меня. Он махает запиской в воздухе, изображая волну. — Расскажешь? Эндрю кивает головой, однако предупреждает. — После королевы. Иначе мне голову с плеч снесут, если посмею задержаться сверх необходимого. Сказал тот и пулей вылетел из комнаты, скомкав бумагу в комок и запихнув в карман штанов. Путь предстоял неблизкий, однако спустя бесконечные лестницы и досмотры он был, наконец, допущен. Женщина восседала на троне, явно дожидаясь одного единственного гостя. Выглядела королева не важно: синяки под глазами, бледный цвет лица, закрывающиеся века и клюющий нос, явно указывающий на чужой недосып. Эндрю несмело попробовал позвать её. — Мам? Было таким непривычным и странным, будто бы тренировкой произношения. Стало настолько стыдно от своего тона, что он даже закрыл себе рот. На его реплику тут же отозвались: склонившаяся вниз голова, что уже почти сваливалась с кулака о который опиралась и клевала носом, поднялась вверх. Такое чувство, будто бы её заставляют работать сутки напролет совсем забывая о её сне или еде, поскольку бледность кожи стала уже почти идеальной, так называемой «прозрачной». — Ох, это ты. Думала, что уже не придёшь. Тильда расслабленно выдыхает, чуть зевает, но быстро скрывает это за ладонью. — Мне стоит извиниться за свой вид, наверное я выгляжу слишком.. растрёпанно. Эндрю кивает, подтверждая чужие сомнения. Он не преклоняет головы, смотря точно на женщину, которая является олицетворением слова « усталость ». — Я чувствую, как долину покидает сила. Как древо умирает. Время исполнения предсказания близиться с каждым днём. Выпаливает она, явно не желая растягивать столь шокирующие новости на простую болтовню. Глаза Эндрю сужаются, будто бы перед ним предстала самая страшная, которую он только мог вообразить и она происходила наяву. В голове звенит самый громкий звук из существующих, будто бы надеясь стереть остальные звуки. Однако этого не происходит и дальнейшие слова смешиваются с ним, создавая отвратительную симфонию, что пытается усиленно раздавить его перепонки. — Совсем скоро, в твой день рождение, тебе должен присниться сон, который будет вещим. Сообщает она. Сейчас было второе число третьего месяца осени, а потому это должно было случиться совсем уж скоро. Это ему не нравится, совсем. Рот едва хватает воздух, он хватается за уши. Нет. Не сейчас. Не тогда, когда всё начинает становиться так хорошо. Это слишком ответственно и Эндрю явно не годен для этого. Нет. Он отказывается от всего этого карнавала! — Для его разгадки тебе стоит прямо сейчас направиться по магическому следу, который будешь видеть лишь ты один. И он должен привести тебя к рукописям, что смогут помочь тебе разгадать сон. Он и станет нашим спасением и ключом к счастью. Продолжила Тильда, медленно вставая с насиженного места и начинает методично, будто бы считая ступени, направляться к совершенно ошарашенному сыну, не забывая стучать длинными и тонкими туфлями, что придавали длинным ногам и высокому росту ещё большую величественность, что сейчас рухнул на колени от столь быстрого развития событий.Он пытался вернуть связь с реальностью, которую старательно пытались разорвать. Его зрачки превратились в горошины чёрного цвета, а радужка стала настолько заметной, что казалось и вовсе солнечно-золотой, как самый яркий день лета. — Эндрю. Раздаётся прямо над его головой. Чужие руки на своих коленях мелькают точно перед глазами. Женщина кажется обеспокоенной, её голос усталый и будто бы совсем увядший, а образ сквозит смрадом переработки. Она, похоже, готова рухнуть прямо здесь, если Эндрю прямо сейчас выйдет в расстроенных чувствах. — Всё в порядке. Ты сделаешь это и я в тебя верю. Казалось бы, простые слова, однако смысла в них было на валом. И такими недостающими, что были скорее непривычными, чем ободряющими достаточно. Он поднимает свои глаза на неё, что до этого смотрели лишь на ковер, а после и на руки, что обессиленно сжимали ткань одежды. — Я не могу понять, сколько ответственности на тебя свалилось, когда я рассказала всё это. Эндрю думал об этом каждый день стараясь убедить себя, что это чёртова сказка. Небылица. Ересь. Дурь. В конце концов.. ошибка. Такая важная роль не могла были присуждена ему. Неродивому магу-прохвосту, который только и может, что язвить да листочки свои есть, запивая ранее крепкими настойками все те коктейли из растительной пищи в своём желудке. — Но могу помочь с этим. Я в состоянии стабилизировать обстановку на время твоих поисков, пока не сможешь добыть решение. И если ты не успеешь, то винить тебя не буду. Пойми, что если многое зависит от тебя, то это не значит, что другие не могут помочь тебе. Сказала королева, обнимая за плечи Эндрю, который ошарашенно смотрел в добрые, до боли знакомые и родные, глаза, что поглощали его своей глубиной. Её руки, такие тёплые и приятные, обхватывают плечи в желании защитить от всех тягот. Её плач не выходит наружу лишь потому, что у Эндрю срывается одна единственная слеза, которая катится из глазницы в сторону носа и растворяется на чужой коже. Материнской. Та лишь крепче его обнимает, понимая, на что обрекла своего сына. Она не могла иначе. Не могла, потому что иначе бы умерли все. И будь она более эгоистичней, то просто сняла бы купол и убежала вместе с сыновьями подальше. Туда, где нет цизедовой земли. Нет ни эльфов, ни фей, даже, древо с ней, магии, ни-че-го. И, по правде говоря, Эндрю бы хотелось иметь более эгоистичную в этом вопросе мать, ведь теперь вся ответственность целиком и полностью была возложена на его плечи! И, древо дери, это треклятое пророчество медленно, но верно, сбывалось, буквально наступая на пятки убегающему от ответственности и долга Миньярду. Парень собирается с силами долго: они сидят не больше двадцати минут в одном положении, пока его дыхание не выравнивается. Эндрю старается встать, а Тильда, словно поддерживая маленького ребёнка, кладёт руки на спину и грудь, поддерживая. Их разница в росте выглядит комично, ведь если он не поднимет голову, то она и лица его увидеть не сможет. Он выходит из комнаты будто бы в трансе: его состояние оставалось стабильным, но сознанием определенно был не здесь. Миньярд размашисто идёт в сторону библиотеки, словно его тянет туда. Невидимая нить, что с каждым верным шагом ослабевает, приводит мага в сторону королевской библиотеки. Личной библиотеки королевы, что находится в общей, но находится под тысячей магических замков. Тильда решает дать разрешение его на передвижения везде, а потому стража была предупреждена. Никто его не останавливал, но с ужасом наблюдали, как парень лишь проходит сквозь магическую стену. Миньярд словно слился с воздухом, чтобы пройти дальше. И это было так невероятно, что даже жутко от его возможностей и магического потенциала, который считался в народе пустым трёпом мальчишки, что хотел славы. Поиски длятся до самой ночи: «королевская» секция как всегда пустует, в ней стоит такая звонка тишина, что Эндрю невольно громко начинает листать страницы, от чего одиночное времяпровождение сильно растягивается истошными попытками не сойти с ума и попытаться найти хоть что-то полезное. Свет включается здесь самостоятельно: слабое свечение в виде маленького огонька возникает прямо над книгой, озаряя своим теплом и светом страницы. Атмосфера уюта и множество разбросанных книг, что стоят то в стопках на краю, как ненужные, то маленькими башнями располагаются по обе стороны его рук, как самые нужные и те, которые нужно прочитать. Он и не смыслит, когда уже утыкается носом в очередную книгу о расшифровке снов. Кажется, что она чуть сверкнула голубым кристаллом на обложке, когда его пальцы попытались открыть первую страницу. Его руки непроизвольно кладутся под щёки, закрывая всё лицо нарукавниками. Эндрю Миньярд тонет во сне и краем сознания понимает, что чувствует тепло чужого прикосновения. Кто здесь?