Я там был

Ёнджун редко видел сны, но если такое случалось, он возвращался в день, который так отчаянно хотел вычеркнуть из своей памяти. Он помнил, как дрожащими руками сжимал отцовский револьвер, но не смог выстрелить. И сейчас, когда всё, что ему было дорого, он потерял, Ёнджун продолжал цепляться за жизнь. — Эй, проснись, — толкнув спящего Ёнджуна в бок, Субин кинул на него короткий взгляд, после чего заглушил двигатель. Ёнджун лениво потянулся на своём сидении и поднял сонный взгляд на Субина. Тот казался не менее сонным, учитывая, что он последние двадцать четыре часа не смыкая глаз вёл машину. Его выдержке Ёнджун мог лишь позавидовать. — Твоя очередь вести машину, — буднично ответил Субин. — Но сначала тебе нужно сходить на ту заправку и найти воду. У нас её почти не осталось, а ехать ещё долго. Возражать Ёнджун не стал, ведь ему тоже нужна вода, как и еда, а в заправочном магазине могло быть и то, и другое. Вполне лёгкое задание, выгодное и для него, но сейчас он тревожился только из-за того, что Субин, получив машину, мог просто оставить его здесь и уехать в лагерь один. Теперь-то Субину ничего не мешало так поступить. — Ты громко думаешь, — фыркнул Субин, точно зная, почему Ёнджун не решался сдвинуться с места. — Я не уеду, так что не переживай, — приоткрыв один глаз, произнёс солдат, а затем удобнее устроился на водительском сидении. Так и не преодолев своё недоверие к Субину, Ёнджун сделал резкий выпад, доставая ключи из замка зажигания, а затем замер, когда Субин схватил его за запястье и потянул на себя, заставляя посмотреть в потемневшие от злости глаза. — Я ведь сказал, что без тебя не уеду. Мне так же, как и тебе, нужна вода, так что мне нет смысла бросать тебя здесь, — прошипел Субин. — Это лишь мера предосторожности. Ёнджун резко вырвал свою руку из захвата чужой и быстро выскользнул из машины, пока Субин не успел ещё что-либо предпринять. Он, конечно, мог под дулом автомата заставить Ёнджуна вернуть ключи, но не стал этого делать. Он хотел сохранить между ними иллюзию доверия. Оглянув окрестности, Ёнджун быстро добежал до заправочного магазина и дёрнул ручку двери, с сожалением понимая, что дверь закрыта. Создавать лишнего шума не хотелось бы, но Ёнджун был вынужден выбить битой одно из окон, чтобы попасть внутрь. Наблюдающий за ним из машины Субин усмехнулся, понимая, что этот парень был не настолько безнадёжен, как он думал. Решив как-то скоротать время, Субин улёгся удобней на сиденье, чтобы хоть немного вздремнуть до возвращения Ёнджуна. Но не успел Субин сомкнуть глаз, как со стороны заправки разнёсся пронзительный крик, смахнув пелену сна с лица солдата. Последний подорвался и кинулся к своей рации, пытаясь связаться с Ёнджуном. — Приём. Что у тебя там случилось? — запаниковал Субин, кидая взгляды в сторону заправки, но не решаясь вылезти из машины. — Ёнджун! — На меня напал бродячий пёс, — спустя несколько минут ответил Ёнджун, глядя прямо в белёсые глаза пса, что стоял неподалёку и скалился на него. — Только он не кажется живым. Он будто бы тоже заражён. — Что? Разве животные тоже могут быть переносчиками этого вируса? — удивился Субин и посмотрел на своё оружие, что лежало на задних сиденьях. — Подожди меня там и постарайся не сдохнуть, я сейчас же приду, — сказал солдат и, схватив своё ружьё, выскочил из машины. — Пожалуйста, поспеши, — попросил Ёнджун, не уверенный, что эти хлипкие стеллажи выдержат его вес, тем более когда их толкало это мёртво-живое существо. Ёнджун через окно заметил стремительно приближающегося к заправке Субина, а затем вновь перевёл взгляд на пса, что внезапно встал на задние лапы, из-за чего Ёнджун вздрогнул и чуть не свалился на пол. — Что за нахуй?! — возгласил Ёнджун и отступил, падая со стеллажей, когда пёс начал клацать мордой у его рук. — Ах! — болезненно простонал Ёнджун, пытаясь встать, но ногу, на которую он упал, прострелило адской болью. Но вывихнутая нога была не последней его проблемой, ведь пёс, обошедший стеллаж, начал стремительно приближаться к нему, злобно рыча и клацая пастью. Это непонятное существо вновь поднялось на задние лапы, чтобы напасть на неподвижного Ёнджуна и разорвать плоть. Внезапный выстрел резанул слух, заставив Ёнджуна зажмуриться. Тело заражённого пса замертво рухнуло к ногам напуганного Ёнджуна, пачкая его одежду выделившейся болотного цвета жидкостью. — Ты хоть раз можешь не попадать в неприятности? — злобно рыкнул Субин и ушёл к стеллажам с оставшейся водой, а на кассе взял несколько пачек дорогих сигарет и новую пачку спичек. — Вставай, нам ещё ехать. Ёнджун бы и рад встать, вот только ноющая от боли нога не позволяла этого сделать. А сказать об этом Субину было тем ещё испытанием. — Я не могу, — опустив голову, прошептал Ёнджун, а Субин из-за услышанного остановился и медленно обернулся. — Когда это существо напало на меня, я упал со стеллажа и подвернул ногу. — Ты что?! Ох, я впервые встречаю такого неудачника, как ты! Субин от злости готов был рвать и метать, даже хотел высказать всё, что он думает об этом самом невыгодном сотрудничестве за все свои двадцать шесть лет. Ёнджун действительно был сплошной неудачей, и Субину казалось, что чем больше он с ним находится, тем больше пропитывается этой самой неудачей. Тяжело вздохнув и поняв, что бросать здесь Ёнджуна на произвол судьбы он точно не собирался, Субин отдал все запасы в руки ничего не понимающего парня, а затем внезапно поднял на руки. Ёнджун ахнул, вцепившись свободной рукой в плечо солдата, и взглянул в его глаза. — Не двигайся, если не хочешь, чтобы я тебя уронил, — приказал солдат и, взяв Ёнджуна под коленями удобней, двинулся к двери. — Открой. Ёнджун растерянно уставился на солдата, не понимая, что именно нужно открыть, в частности из-за каши в голове. Он не ожидал, что Субин просто возьмёт и понесёт его на руках. Максимум — оставит здесь умирать голодной смертью. — Открой! — повысил голос Субин, из-за чего Ёнджун вздрогнул и поспешил повернуть щеколду, открывая запертую дверь. Оттолкнув её ногой, Субин выбрался на улицу и со всё ещё шокированным Ёнджуном на руках отправился к машине. Нести и без того не лёгкого парня вкупе с весом воды и огнестрельного было тяжело, но Субин в армии таскал грузы и тяжелее. Остановившись у машины, Субин помог Ёнджуну встать на здоровую ногу и, придерживая за талию, усадил на пассажирское сиденье. Сам же, закинув ружьё и воду на заднее сиденье, вновь сел за руль. На мгновение в салоне повисла гробовая тишина, после чего её разрушили звуки ударов кулака о руль. Субин вымещал свою злость на нём, надеясь, что это поможет ему успокоиться и не натворить глупостей. Субин не понимал, почему продолжал возиться с этим неудачником, ведь что бы тот ни делал, у него всегда всё получается наперекосяк и Субину приходится эти косяки исправлять. Даже сейчас. Что могло случиться в обычной вылазке за водой? Ёнджун умудрился даже здесь наделать проблем. Встряхнув пострадавшей рукой свои волосы, Субин рассмеялся, понимая, что так просто до лагеря выживших он не доберётся, как думал раньше. На его пути продолжат появляться препятствия, которые будет создавать не кто иной, как Чхве Ёнджун. — Чёрт возьми, ты полный неудачник, — улыбнулся Субин и уставился на безэмоционального напарника. — Такое ощущение, что ты намеренно попадаешь в неприятности. Я не могу понять, ты хочешь в лагерь выживших или нет? Ёнджун в ответ молчал, не собираясь сейчас говорить с этим сумасшедшим. Он попадает в неприятности по случайным стечениям обстоятельств, и они точно никак не связаны с его желанием или нежеланием попасть в лагерь выживших. Естественно, Ёнджун хотел туда попасть. Вопрос просто неправильно был построен. — Нет, не так, — чуть наклонившись вперёд, чтобы посмотреть прямо в глаза Ёнджуна, начал солдат. — Ты не хочешь, чтобы туда попал я? Не так ли? — Это не так! — возразил Ёнджун. — Мне совершенно плевать, будешь ли ты там или нет, я просто больше не хочу с тобой пересекаться. — Так в чём проблема? — откинувшись назад, вскинул бровь Субин, а затем кивнул в сторону двери. — Вылезай. — Что? Нет, я не стану, — нахмурился Ёнджун и вздрогнул, когда Субин опять внезапно к нему приблизился. — Ты… ты нарушаешь… личные границы. — О каких границах может идти речь в таком-то мире? В нём главное — выжить, а не заботиться о нарушении каких-то границ. Запомни, Ёнджун, в данный момент от тебя пользы не больше, чем от мухи, и если вдруг меня переклинит, я запросто оставлю тебя прямо посреди дороги с твоей больной лодыжкой и жалкой битой, которой ты будешь отбиваться от толпы заражённых, поэтому просто заткнись и перестань твердить о своей неприязни ко мне. Ты не избавишься от меня так просто. Фыркнув в чужое недовольное лицо, Субин вытащил из кармана штанов Ёнджуна ключи и, вставив его в замок зажигания, провернул два раза. — Это мы ещё посмотрим, — тихо прошептал Ёнджун, и его слова так и остались не услышанными и заглушёнными внезапным рёвом тронувшейся с места машины. Несмотря на усталость, Субину всё же пришлось дальше вести машину.

***

Следующая остановка была вынужденная, но не потому, что Субину нужен был отдых, а потому, что двигатель машины начал барахлить, издавая какие-то хлопки, а после и вовсе заглох. Ёнджун приоткрыл глаза, пытаясь понять, что происходит, а после уставился на раздражённого напарника. Последний тяжело выдохнул и, вытащив из рюкзака фонарик, вылез из машины и подошёл к капоту. Открыв его, Субин осветил двигатель, чтобы выявить причину поломки. — Что-то сломалось? — поинтересовался Ёнджун, выглянув из окна машины. Субин ответил не сразу, громко захлопывая капот и шагая до водительского сиденья. Было видно, что он едва сдерживался, чтобы попросту не сорваться и не обвинить Ёнджуна во всех смертных грехах, ведь пока он был рядом, Субина буквально преследовали одни неудачи. Даже сейчас. — Порвался ремень ГРМ, поэтому дальше нам придётся идти пешком, — заявил Субин и скользнул взглядом по пострадавшей ноге Ёнджуна. — Сегодня переночуем в машине, а завтра выдвинемся. Так что можешь спать дальше. Вытащив свои пачку сигарет и спичек, Субин уселся на закрытый капот и закурил. У него тряслись руки от злости и кипящей внутри ненависти ко всему этом чёртовому миру. Субин вынужден проходить испытание за испытанием, но он устал. Он просто хочет добраться до лагеря выживших и наконец выдохнуть. Но постоянно появлялись какие-то препятствия, не позволяющие ему добиться своей цели. И все эти препятствия сопровождались нахождением Ёнджуна рядом. Он сам был сплошным препятствием. — Можно и мне? — попросил Ёнджун и, прихрамывая, дошёл до Субина и сел рядом с ним на капот. Последний, даже не взглянув на старшего, достал одну сигарету и дал Ёнджуну, а затем помог закурить. Ёнджун сделал первую затяжку и закашлялся из-за забившегося в лёгкие дыма, но поспешил унять кашель. — Если не умеешь, то не берись, — фыркнул Субин и уставился на звёздное небо. — Ты ищешь самые нелепые способы умереть в этом апокалипсисе. Тебе делать нечего? — Какая разница, как я умру? Подавившись дымом или будучи съеденным заражёнными, — пожал плечами Ёнджун и сделал новую затяжку, на этот раз сдержав порыв закашлять. — Мне скоро двадцать восемь, и единственное, чего я хочу, это прожить ещё один день рождения. — Когда он? — невзначай спросил Субин, хотя ему было на этого глубоко параллельно. — Тринадцатого, — быстро ответил Ёнджун и уставился на землю, куда начали падать первые капли приближающегося дождя. — Уже послезавтра. Что ж, если мы не доберёмся до лагеря раньше, подарю тебе носочки, — усмехнулся Субин и, потушив окурок о капот, посмотрел на Ёнджуна. — Дождь начинается, так что залезай в машину. Не хочу, чтобы ты намочил салон. — Пару минут, — попросил Ёнджун и, как только Субин скрылся из виду, улыбнулся. Субин хоть и казался устрашающим и нелюдимым, но вот такие моменты давали понять, что, может, он и не такой плохой человек. Или же Ёнджун в очередной раз заблуждался, и на самом деле Субин был куда хуже, чем есть сейчас. Субин оставался для Ёнджуна настоящей загадкой.

***

Бомгю не помнил, как засыпал, поэтому, просыпаясь ото сна, он предположил, что просто в очередной раз потерял сознание. Сознание постепенно начало проясняться, и первое, что почувствовал Бомгю, это абсолютную лёгкость, будто бы его тело парило над землёй, второе — сильные руки, удерживающие его на весу. — Тэхён? — сонно спросил Бомгю и кое-как поднял веки, лицезрея перед собой хмурое лицо своего парня. — Проснулся? — резко изменилось лицо Тэхёна с хмурого на обеспокоенное. — Ты вновь потерял сознание, и, чтобы не терять времени, я нёс тебя на руках, пока ты был в отключке. — Тэхён, я не пушинка, — смущённо произнёс Бомгю и уткнулся в шею своего парня. — Отпусти меня на землю, я могу идти дальше сам. — Точно? — уточнил Тэхён, но опустил парня на ноги, всё ещё придерживая его за талию, чтобы точно убедиться, что тот не рухнет, сделав всего пару шагов. Только сейчас Бомгю заметил, что, помимо его самого, Тэхён ещё нёс две большие сумки с их припасами, которые, что было удивительно, им дал Субин, ещё и котёнка умудрился на потерять. Это в очередной раз заставило Бомгю убедиться, насколько силён его парень и какой он сам является обузой для Тэхёна. — Тэхён, что мы будем делать, когда прибудем в лагерь? — тихо спросил Бомгю, следуя за ни капли не уставшим парнем. За последние два дня, что они были в пути, Бомгю часто задавался этим вопросом, но никогда не спрашивал об этом Тэхёна. — Жить, что за вопрос? — нахмурился Тэхён и, поднявшись на небольшой выступ, подал старшему руку, чтобы так же помочь взобраться. — Я ничего не знаю о том лагере, но уверен, что люди в нём уже приспособились ко всему и даже вновь начали использовать электричество. Бомгю совсем не это это имел в виду, но решил не вдаваться в подробности своего вопроса. Он не хотел сейчас портить атмосферу прогнозами о своём здоровье. С каждым днём ему становилось всё хуже, и Бомгю был не уверен, что проживёт ещё неделю. Тэхён удивился, когда рация внезапно подала шипящий звук, а затем в ней заговорил голос Бомгю. Обернувшись, Тэхён лишь успел заметить макушку прячущегося за камнем Бомгю, а затем от него последовала просьба отвернуться. — Хён, у нас нет времени на эти игры, — приняв связь через свою рацию, произнёс Тэхён. — Нам нужно идти. — Тэхён, — начал Бомгю. — Мне просто сложно говорить это, глядя прямо тебе в глаза, но я хочу, чтобы ты знал, как сильно я люблю тебя. После услышанных слов Тэхён почувствовал лёгкость на душе, а уголки губ непроизвольно потянулись вверх, вырисовывая небольшую улыбку. — Я тоже люблю тебя, хён. Знай, что бы ни случилось, я всегда буду с тобой. До конца своей жизни, — дал обещание Тэхён, не сводя взгляда с камня, за которым прятался плачущий Бомгю. — Нет, — подавив в себе всхлип, произнёс Бомгю и тихо зарыдал. — До конца моей… Эти слова прозвучали как прощание и прощение одновременно, заставив Тэхёна скинуть с плеч рюкзаки и броситься к камню, где сидел Бомгю. Последний, прижавшись лицом к коленям, отчаянно плакал. — Эй, хён, — положив холодные ладони на щёки своего парня, прошептал Тэхён и поднял лицо Бомгю, заставив посмотреть на себя. — Ты ведь дал мне обещание не думать об этом. Всё будет хорошо, ты слышишь?! Мы очень скоро доберёмся до лагеря и там будем жить, пока военные полностью не истребят всех заражённых и не вернут нам возможность жить дальше в своих домах. — Тэхён, мне с каждым днём всё хуже, я не доживу до этого дня, — наконец высказался Бомгю, ухватившись руками за ворот куртки Тэхёна. — Я, возможно, даже до лагеря не смогу дойти. Будь реалистом, Тэхён. Тэхёна словно ледяной водой окатили. Он просто смотрел на своего хёна и пытался подобрать нужные слова, чтобы либо поддержать его, либо опровергнуть сказанное. Но подходящих слов не было. Единственное, что могло помочь, — чудо, но учитывая то, что творилось сейчас в мире, Тэхён понял, что чудес не существует. Бомгю тоже это понял. — Тогда позволь мне быть с тобой рядом всё это оставшееся время, что у нас есть, и сделать эти дни лучше, — попросил Тэхён и нежно обхватил своими руками руки Бомгю. — Врачи прогнозировали, что ты умрёшь ещё два года назад, но ты сейчас сидишь передо мной, живой. А те врачи, прогнозирующие тебе это, наверняка были съедены заражёнными. Какая ирония. Бомгю неловко улыбнулся от услышанных слов и поспешил утереть нос, а Тэхён стёр с его щёк горячие слёзы, после чего потянулся вперёд и оставил краткий поцелуй на лбу своего парня. — Пойдём, — улыбнулся Тэхён и потянул Бомгю за руку, чтобы помочь встать, но услышав внезапные выстрелы, повалил того на землю и укрыл своим телом. Выстрелы продолжились, отстреливая камень, за которым спрятались Тэхён и Бомгю. Последний испуганно кричал, зажимая руками уши, и надеялся, что стрелять вскоре перестанут. — Прекратить огонь! — приказал женский голос, после чего выстрелы прекратились. Бомгю перестал кричать, но встать, чтобы проверить, кто по ним стрелял, не решился. Тем более Тэхён, придавивший его сверху, не позволял этого сделать. Он решил сам это сделать, сначала подняв руки, чтобы стрелявшие поняли, что он безоружен, а затем встал сам, устремив свой взгляд на толпу военных, что стояли в двадцати метрах от него. — Выжившие? — удивился один из военных, не снимая Тэхёна с прицела. — Капитан, что прикажете делать? — Опустите оружие! — приказала женщина, а затем сделала несколько шагов в сторону Тэхёна. — Твоё имя? Возраст и место рождения. — Кан Тэхён, двадцать четыре года, Тэгу, — быстро ответил Тэхён и покосился на всё ещё дрожащего от страха и нервно прижимающего к себе котёнка Бомгю. — Разве военные так поступают с другими выжившими?! Без разбора стреляют на поражение?! — неожиданно повысил голос Тэхён. — Вы могли убить нас! — Нас? Ты здесь не один? — Разве это имеет сейчас значение?! Вы начали стрелять в нас, мы разве похожи на заражённых?! — Это была мера предосторожности, — отчиталась командир отряда. — Вы куда-то держали путь? Или вы сами по себе? — Мы держали путь до лагеря выживших, находящегося на востоке Пусана, — отчитался Тэхён и опустил руки, понимая, что его жизни ничего не угрожает. — Отлично, тогда мы можем вас безопасно довести, так как мы тоже держим туда путь, — улыбнулась женщина. — Это будет как наше коллективное извинение за то, что мы открыли по вам огонь. — Тогда мы с радостью примем ваши извинения, — кивнул Тэхён и посмотрел на успокоившегося Бомгю. — Ну вот, теперь мы точно доберёмся до лагеря, хён.

***

Последний раз, когда Ёнджун был в Пусане, улицы города были оживлёнными, всюду сновали люди, а по дорогам мчались автомобили. Здесь кипела жизнь, и здесь остались все его воспоминания о жизни до. Идя по безлюдным и захламлённым ломаными машинами или какими-то разрушенными постройками улочкам города, Ёнджун всё ещё надеялся, что когда-нибудь сюда вновь вернётся жизнь. — Я здесь жил, — зачем-то сказал Ёнджун и посмотрел на идущего рядом Субина. Последний лишь молча кивнул и осветил фонариком тёмные проулки, чтобы убедиться, что оттуда внезапно не выйдет кучка заражённых и не загрызёт их. После того, что он увидел ещё вчера в заправочном магазине, Субин так же проверял места, где могли бы прятаться мёртвые животные. — Здесь недалеко мой дом, так что, если тебе нужна остановка, мы можем переночевать там, — предложил Ёнджун и прикусил губу, вспоминая, как впопыхах покидал квартиру, чтобы отправиться к родителям, и где договорился встретиться со своим парнем, но их встреча так и не произошла. — Хорошо, так и сделаем, но по пути зайдём в магазин, мне нужны сигареты, потому что те, что я взял на заправке, слабые, — обернувшись на Ёнджуна, произнёс Субин. — Не могу понять, куда пропали все заражённые. Город большой, но никого здесь нет. — Может, военные уже зачистили эти улицы? — предположил Ёнджун и пожал плечами, потому что других идей на ум не приходило. — Тогда здесь всё должно быть увалено трупами, но улицы чистые, — опроверг теорию Субин. — Военные вряд ли бы стали ещё и тела перетаскивать, теряя тем самым время. Думаю, дело в другом. Предположений было много, но Субин пришёл к выводу, что заражённые просто ушли с этой территории за неимением добычи. Было видно, что здесь уже больше года не было живого человека. Оглядываясь по сторонам, внимание Ёнджуна привлекло что-то странное, проглядываемое через витрину магазина. Подойдя ближе, Ёнджун приложил ладони к стеклу, чтобы перекрыть свет, создающий блики, и лучше рассмотреть то, что находилось внутри. Сначала не было ясно, что именно там было, но стоило Ёнджуну присмотреться, он смог увидеть толпу заражённых, движущихся по импровизированному кругу и совершенно не обращающих внимание на подглядывающего за ними человека. Ёнджун испуганно отступил, врезаясь в грудь Субина, и если бы не рука, вовремя заткнувшая его рот, он бы даже закричал от страха. Субин шикнул ему на ухо, чтобы тот не издавал ни звука, и погасил фонарик. Не хотелось бы привлекать к себе внимание заражённых. — Что они делают? — немного успокоившись, спросил Ёнджун и оглянулся на прижавшегося к нему со спины солдата. — Они никак не отреагировали на меня. — Думаю, это потому, что они тебя не заметили, — предположил Субин. — Возможно, они находятся в состоянии покоя из-за отсутствия факторов, побуждающих их двигаться. И по этой же причине на улицах нет заражённых. Слова Субина имели смысл, ведь сам Ёнджун никогда бы не объяснил причину такого поведения этих заражённых, потому что когда он сталкивался с ними лицом к лицу, они всегда хотели его сожрать, а эти никак не отреагировали. — Тихо уходим, пока остаёмся незамеченными, — тихо прошептал Субин и потащил Ёнджуна в другую сторону от витрины магазина с толпой заражённых. Всерьёз задумавшись над увиденным, Ёнджун едва не врезался в светофор на другой стороне дороги, но Субин вовремя остановил его, предотвращая инцидент, который мог бы иметь огромные последствия. — Эй, в себя приди, — фыркнул Субин. — Сказал же уходить тихо. Это значит без звука, — щёлкнув старшего по лбу, уточнил солдат, чем немного взбесил Ёнджуна. — Да хватит! Хватит щёлкать меня по лбу, мне это не нравится. — А мне не нравится, когда ты приносишь одни неприятности, так что заткнись и веди к своему дому, — приказал Субин, а Ёнджун, стрельнув в него ненавидящим взглядом, развернулся и устремился в направлении многоквартирного дома. Проулками они добрались до нужной улицы, на которой, в первую очередь, решили заскочить в маркет, находящийся у дома, в котором Ёнджун жил. Заранее сняв предохранитель и подняв свой автомат, Субин первым вошёл внутрь, проверяя путь и давая Ёнджуну сигнал, чтобы тот шёл следом. Последний запер за собой дверь и двинулся по освещённому лишь фонариком помещению. Полки так же были пусты, а единственная еда либо заплесневела, либо испортилась. — Здесь раньше работала сестра мужа моей сестры, — горько усмехнулся Ёнджун, вспоминая всегда приветливую и жизнерадостную девушку, что после учёбы в университете шла сюда на рабочую смену. Но сейчас её дальнейшая судьба, как и судьба сестры Ёнджуна и её мужа были не известны. Как бы Ёнджун хотел вернуться в день, когда начался апокалипсис, и не расставаться ни с одним членом своей семьи. — А твоя сестра? Кем работала она? — невзначай спросил Субин, расхаживая по пустому магазину в поисках каких-либо припасов, но ничего не было, кроме сигарет, которые Субину были нужны как глоток воздуха. — До того, как всё произошло, она училась в военной академии, и если бы она была сейчас жива, то ей бы было тридцать лет, — поник Ёнджун и остановился у кассы, рядом с которой так же шарил Субин, собирая в рюкзак все оставшиеся сигареты. Раньше Ёнджун не допускал мысли о том, что его сестра могла просто умереть, поэтому, когда их связь так резко оборвалась два года назад, он жил надеждами, что ей всё же удалось избежать участи других людей, отправившихся на съедение заражённым. Но в этот момент он пришёл к осознанию, что именно так всё и было. Его сестры больше нет, и Ёнджун должен оставить попытки отыскать её. — А ты чем занимался до наступившего апокалипсиса? — Я хореограф, — нехотя ответил Ёнджун. — Смешно осознавать, что теперь вся моя танцевальная группа заразилась этим вирусом бешенства. И, возможно, они все умерли по дороге до зала. — Знаешь, — начал Субин и, отложив автомат, упёрся ладонями в кассу. — Единственным развлечением в армии была музыка и нелепые импровизированные танцы моего взвода. Так что я был бы не против, если бы ты дал мне пару танцевальных уроков. Для Ёнджуна это предложение прозвучало очень глупо, учитывая всё, что творилось в этом мире, ведь сейчас главным было выжить, а не учиться каким-то танцам. Но с другой стороны, это именно то, что помогло бы забыться и не думать о том, что творится в этом ужасном мире. Ведь когда Ёнджун погружался в танцы, он забывал обо всём. — У меня… — не сводя взгляда с чужих глаз, подал голос Ёнджун. — У меня дома есть проигрыватель и парочка виниловых пластинок, так что, думаю, эта просьба вполне осуществима. — Вот и здорово. Потеряем парочку дней здесь, а после продолжим путь до лагеря, — пожал плечами Субин и улыбнулся. — Всё-таки мы люди, которые хотят не выживать, а жить. Думаю, музыка поможет нам расслабиться. Тем более у тебя завтра день рождения. Можем отметить. Ёнджуна все эти слова и предложения сбивали с толку. Первоначальное впечатление о Субине никак не шло в сравнение с тем, что Ёнджун видел сейчас. Субин был абсолютно… нормальным? Он не был похож на того, кто готов был убить любого ради собственной выгоды. И это пугало. Не было ничего ужаснее непостоянности, ведь от таких людей можно было ожидать чего угодно. Никогда не предугадаешь следующий шаг. Сейчас Субин мог спокойно говорить с Ёнджуном на разные темы, а в следующую секунду застрелить его. Субин по-настоящему пугал. — Я уже три года не отмечал свой день рождения, — горько улыбнулся Ёнджун, чтобы скрыть свою тревогу. — Я был бы не против отметить его с кем-то. — Я вообще никогда его не отмечал, так как семья у меня была бедная, поэтому никаких подарков, кроме новых носков, я не получал, в армии так же, — пожал плечами Субин и отстранился от кассы. — Но до моего дня рождения ещё далеко. И я очень надеюсь, что мы оба доживём до него. — Хочешь, чтобы я тебе носки подарил на день рождения? — улыбнулся Ёнджун, опустив всю свою тревогу и недоверие по отношению к Субину. — Было бы неплохо. — А как же наш уговор, что по прибытии в лагерь каждый будет жить своей жизнью и никогда не пересекаться? — напомнил Ёнджун и вскинул бровь. — Но мы ведь всё равно будем жить в одном лагере, так что случайные встречи неизбежны. — Надеюсь, что всё же доживу до твоего дня рождения, — смягчился парень и стащил с прилавка пачку мятных жвачек. — Раз здесь всё, отправимся ко мне домой, ибо я ужасно голоден и нам нужен привал. Как-никак мы оба на ногах более двенадцати часов. — Пошли.