Я там был

Подниматься по лестнице пришлось крайне осторожно, но несмотря на бесшумное передвижение, Субин всё равно пристально следил за Ёнджуном. Последний буквально был центром всех бед и неудач. Стоит потерять бдительность — и этот неудачник опять что-то учудит. — Стой, — шёпотом приказал Субин, прижимая замершего Ёнджуна за шкирку к стене и выглядывая из-за угла. В конце коридора были едва переставляющие ноги заражённые, устрашающе клацающие зубами и под смертельным для живого человека углом выкручивающие шеи. Субин оценил обстановку, прислушиваясь к постороннему звуку, доносящемуся из квартиры с открытой дверью, и обернулся на Ёнджуна. — Там двое заражённых, а ещё, возможно, один в квартире с открытой дверью. Чтобы не создавать лишнего шума, затолкнём тех заражённых в открытую квартиру, а затем скроемся в твоей, — быстро спланировал все действия Субин. В отличие от Ёнджуна, он умел быстро подстраиваться под ситуацию и решать все проблемы. Это был хороший навык для выживания в апокалипсисе. А Ёнджуну с его неудачей просто везло оставаться в живых. — На счёт три бежим туда, — прошептал Субин, а Ёнджун лишь молча кивнул и тоже выглянул из-за угла, чтобы увидеть обстановку. — Раз, два… — Три, — закончил Ёнджун и рванул вперёд, а Субин побежал за ним, отталкивая одного заражённого ногой, а второму Ёнджун зарядил своей битой в бок. Дезориентировав противников, Ёнджун отошёл в сторону, а Субин двумя ударами затолкнул заражённых в открытую квартиру и захлопнул дверь. Звук вышел куда громче, чем Субин себе представлял, и уже через мгновение из всех открытых квартир начали исходить устрашающие звуки. — Быстрей открывай свою квартиру! — приказал Субин, придерживая дверь, через которую ломились трое заражённых. Понимая, что время терять нельзя, Ёнджун прильнул к противоположной квартире, наспех вводя пароль, к его счастью, не забытый даже спустя два года. Быстро открыв дверь, Ёнджун забежал внутрь, а Субин следом, прежде чем оба оказались замеченными толпой заражённых. Парни прижались спинами к холодной двери и прислушались к звукам снаружи. У двери толпились заражённые, но не пытались ворваться внутрь, вероятно, не учуяв в воздухе человеческий запах. Оно и немудрено. Затхлый запах разложившихся трупов перекрывал какие-либо другие запахи. — Это твоя квартира? — уточнил Субин, осматривая нетронутую заражёнными жилплощадь. Здесь всё было на своих местах, что немного даже пугало. Учитывая беспорядок снаружи, эта квартира казалась настоящим райским уголком. Субину о таких хоромах оставалось только мечтать. Раньше он жил в трущобах, а после его новым пристанищем стала армейская казарма. И она была куда меньше квартиры Ёнджуна. — Мне родители подарили её на мой двадцатый день рождения, — пожал плечами Ёнджун и оставил окровавленную и с кусочками мёртвой плоти биту у двери, после чего последовал за Субином в глубь дома. Он так давно здесь не был, что даже и позабыл, что и где находилось. Везде был порядок, и лишь постель, в которой в последний день мирной жизни Ёнджун лежал с парнем, что ему нравился, была не заправлена. Но Ёнджун поспешил исправить этот недочёт, после чего вернулся на кухню, где Субин шарил по полкам в поисках какой-либо еды, но ничего не было. — Либо вы домой еду совсем не покупали, либо здесь уже кто-то побывал и выгреб всю еду, — предположил Субин, что заставило Ёнджуна напрячься и подойти к нему. — Не может быть. Пароль от квартиры знаем только я и моя сестра, — встревоженно произнёс Ёнджун, открывая одну полку за другой и понимая, что здесь действительно не было еды, хотя он точно помнил, что всё оставлял на своих местах, когда наведывался сюда в последний раз полгода назад. — Ну, значит, твоя сестра всё ещё жива, — усмехнулся Субин и пошёл прочь, а Ёнджун остался на том же месте, ибо ему было не до смеха. Его руки начали трястись, а сердце колотиться в груди от одной лишь мысли, что его сестра могла выжить. Ему даже стало плохо, а в глазах на мгновение потемнело, но он смог взять себя в руки и успокоиться. Паника постепенно отступила. Субин даже не обратил внимание на состояние напарника, отправившись в комнату, чтобы подобрать себе какую-нибудь одежду. К его удивлению, в шкафу была удобная одежда его размеров, вероятно, принадлежавшая парню Ёнджуна, ибо сам Ёнджун был меньше по комплекции, и его одежда Субину бы не подошла. Переодевшись в чистые вещи, Субин оглянулся, замечая под кроватью верёвку, привлёкшую его внимание. Подняв её, Субин осмотрел концы, понимая, что верёвка была перерезана, а затем заметил на изголовье кровати потёртости, появившиеся, вероятно, от сильного трения. — Хах, больной извращенец, — предположив, откуда появились эти потёртости, усмехнулся Субин и кинул верёвку обратно под кровать, после чего вышел из комнаты, сталкиваясь в проёме с чем-то напуганным Ёнджуном. Последний подпрыгнул на месте и поднял оленьи глаза на Субина, собираясь что-то сказать, но не знал, что именно. — Я нашёл в тайниках немного алкоголя. Не против выпить со мной? — несмотря на огромное нежелание пить с этим сумасшедшим, всё же предложил Ёнджун. Ему нужно было немного расслабиться, и алкоголь был лучшим средством для этого. И уже даже не важно было, с кем выпивать. Субин хоть и казался конченным ублюдком, от которого стоило держаться как можно дальше, но как собутыльник на один вечер подходил по всем стандартам. Всё же лучше, чем в одиночку запивать своё горе алкоголем. — Подмешал в него что-то? — скептически поинтересовался Субин, а Ёнджун лишь пожал плечами и сделал глоток дорогого виски прямо из горла бутылки, и его поступок зацепил всё внимание солдата. — Я и сам его пью. Вскинув бровь, Ёнджун развернулся на пятках и отправился в гостиную, где уже были зажжены несколько свечей, найденных в квартире. Не вечно же надеяться на свет луны и фонариков с почти разряженными батарейками. Ёнджун не надеялся, что Субин решится выпить с ним, учитывая их не доверительные взаимоотношения, поэтому был приятно удивлён, когда тот всё же составил ему компанию, принеся с собой две банки консервированных бобов. Если честно, Ёнджуна от них уже тошнило, но выбирать не приходилось. — Таки пришёл, — весело улыбнулся Ёнджун, опираясь головой на руку и рассматривая профиль увлечённого открытием жестяных банок солдата. — Я думал, что ты слишком подозрителен по отношению ко мне, чтобы пить со мной. — Не мог же я отказать себе в удовольствии закинуться парой бутылочек алкоголя, чтобы расслабиться и хотя бы на несколько часов забыть о творящемся в мире хаосе, — усмехнулся Субин и протянул одну банку напарнику. — Ваши бобы, сэр. — Ого, да ты джентльмен, — рассмеялся Ёнджун, забирая у Субина противные бобы и отставляя их куда-то в сторону. — Не зная, какое ты на самом деле дерьмо, я действительно был бы сейчас обманут твоей наигранной вежливостью. — Не я такой — жизнь такая, — оправдал себя Субин и с целой бутылкой виски разместился на полу у дивана. — Что ж, рассказывай что-нибудь. Это, возможно, наш единственный шанс поговорить по душам и хоть немного узнать друг друга. Ёнджун скривился в лице, совершенно не горя желанием говорить с Субином по душам. Только не с ним. Но других кандидатов на роль слушателя у Ёнджуна не было, да и алкоголь немного ударил в голову, развязав язык. — Я считаю, что ты конченный ублюдок, — с ходу начал Ёнджун, а Субин лишь усмехнулся и закатил глаза. — Давай говорить не о таких очевидных мыслях, буквально написанных у тебя на лбу. Я о тебе тоже не лучшего мнения, просто не говорю об этом вслух, — пожал плечами Субин и закрыл глаза, смакуя алкоголь на языке. Давненько Субин не позволял себе вот так расслабиться в дерьмовой компании, но вполне с неплохим виски. Просто последние два года ожесточённой борьбы с заражёнными Субин всегда держал ухо востро, зная, что в любой момент его может настигнуть опасность. Но сейчас ему было спокойно как никогда раньше. — Но ты чертовски привлекателен, — констатировал факт Ёнджун и закусил губу, открыто разглядывая солдата. — Всё портит лишь твой характер. — Ты тоже не сахар, — фыркнул Субин, но всё равно был польщён тем, что Ёнджун считал его привлекательным. — А ты середнячок. Не цепляешь ничем, но, думаю, под пару бутылок соджу сойдёшь. — Сволочь, — весело бросил Ёнджун, а после, будто бы что-то вспомнив, встал. — Скоро полночь, а это значит, что мне исполнится двадцать восемь. Сопляк, ты должен называть меня хёном! — С чего бы? — вскинул бровь Субин, не сводя взгляда с напарника и делая очередной глоток обжигающей жидкости. — Мы не близки. Заставлять Субина что-то делать Ёнджун даже и не думал, просто хотел получить хоть немного уважения к себе, учитывая, что он вообще-то был старше, но получил всё ту же грубость, с которой мирился на протяжении последних двух недель. Нервно закатив глаза и не став спорить с солдатом, Ёнджун, немного шатаясь, куда-то ушёл. Субин удивился внезапному уходу, но и пальцем не повёл, чтобы поинтересоваться, куда тот. Ему было совершенно плевать, ибо компания одного виски была даже лучше. Но спустя несколько минут, когда Ёнджун вернулся из комнаты с проигрывателем и парой виниловых пластинок, Субин пересмотрел своё решение. Музыку он любил, какой бы она ни была, и был бы не против сейчас послушать парочку песен, чтобы действительно забыться в моменте. — Эти пластинки я купил четыре года назад, когда был в Америке, — объяснил Ёнджун, достав одну пластинку и подув на неё. — Мои любые исполнители. Крис Джонс и Чарли Карр. Переместив картридж на пластину, Ёнджун аккуратно отпустил его, и в ту же секунду на всё помещение разнеслась тихая и успокаивающая мелодия, в такт которой Ёнджун начал плавно двигать бёдрами, а Субин качать головой. Алкоголь окончательно затуманил голову, и Ёнджун, не думая ни о чём и ни о ком, начал танцевать в своё удовольствие. Движения Ёнджуна были плавными и завлекающими — Субин оказался прикован взглядом к сцене перед ним, при этом ни на секунду не выпуская бутылку виски из своей руки. Он впитывал каждое движение, каждый изгиб чужого тела и каждый томный взгляд, невзначай брошенный в его сторону. Субин бы никогда не уличил Ёнджуна в двойственности действий и в попытке флиртовать с ним, ведь знал, как тот его ненавидел, но из-за выпитого алкоголя, так скоро одурманившего его, он видел то, что хотел видеть. Ёнджун танцевал только для него, скользя ладонями по своему телу и открывая горящему желанием взгляду свою беззащитную шею. Субин словил себя на мысли, что хотел бы как можно глубже вонзить в неё свои клыки, прорывая плоть до крови и жалобных стонов. Ему хотелось причинить Ёнджуну боль, заставить молить о пощаде за то, что посмел так грязно танцевать перед ним. Проглотив вязкую слюну, Субин увёл взгляд, чувствуя, как алкоголь и многолетняя тоска по чужому теплу давали о себе знать. В штанах стало до невозможности тесно, а руки чесались от желания сжать в них тело танцора и пригвоздить к ближайшей поверхности, чтобы у того не было шанса сбежать. — Проклятие, — выругался Субин, закрывая глаза, чтобы не видеть развязной картины перед собой. Он толкнул языком щёку, вновь приковывая взгляд к танцующему Ёнджуну, и, отставив бутылку виски в сторону, ловко вскочил на ноги. Ёнджун продолжал увлечённо танцевать, совершенно забыв о чужом присутствии, и просто наслаждался мгновениями спокойной жизни. Но момент был нарушен чужой рукой, больно вцепившейся в его отросшие волосы и с силой оттянувшей их назад. Не успел Ёнджун опомниться, как чужие губы властно накрыли его собственные. Субин не церемонился, проникая языком в ёнджунов рот и исследуя его полость. А Ёнджун, не ожидавший таких действий, рефлекторно дёрнулся в чужих руках, но его попытка высвободиться оказалась тщетной. Поэтому, кое-как поборов желание укусить субинов язык, он всё же ответил на поцелуй, не в силах вырваться из захвата. Переместив ладони на спину Ёнджуна, Субин углубил зверский поцелуй и качнул бёдрами вперёд, создавая трение между их телами и срывая с чужих губ сладкий стон. Отстранившись, Субин заворожённо уставился в затуманенные от ударившего в голову алкоголя омуты и выдохнул, ощущая приливший к щекам жар. — Это всё, на что тебя хватило? — фыркнул Ёнджун и резко потянул на себя солдата за ворот его кофты. — Если взялся за что-то, то доводи дело до конца. Субин довольно усмехнулся решимости Ёнджуна, собираясь вновь его поцеловать, но не успел он приблизиться, как за пределами квартиры послышался пронзительный женский крик. Ёнджун и Субин рефлекторно обернулись на дверь и на несколько секунд замерли, пока крик не повторился, и они оба тут же устремились к выходу. Переглянувшись у двери и кивнув друг другу, Субин резко открыл её и, моментально оценив обстановку, оттолкнул одного запажённого к противоположной стене, тем самым спасая неизвестную девушку от жестокой участи быть заживо съеденной. Завидев двоих парней, незнакомка встрепенулась и попыталась встать, но из-за боли в ноге рухнула на пол. — Помогите мне, — взмолилась та, подползая к Субину и хватаясь за подол его кофты. — Умоляю. Раздумывать над решением принять ещё одного человека в команду было некогда, стоило толпе заражённых двинуться в их сторону. Действовать нужно было решительно. Ловко подняв незнакомку на ноги и затащив в квартиру, Субин затолкал в неё и ничего не понимающего Ёнджуна, после чего захлопнул дверь, прежде чем заражённые добрались до них. Ёнджун всё ещё находился в какой-то прострации, возможно, из-за выпитого алкоголя, и даже был чем-то разочарован. — Спасибо, спасибо, — повторяла девушка, даже не глядя на своих спасителей, а затем с громким вскриком рухнула на пол, чем привлекла внимание находящихся снаружи заражённых. Почуяв шум, они начали скрестись в дверь, желая попасть внутрь и разорвать людей в клочья. Обеспокоенный состоянием девушки, Субин подскочил к ней, чтобы осмотреть пострадавшую ногу и убедиться, что это был не укус. Поражённый излишней любезностью и тревожностью солдата, Ёнджун просто смотрел на этих двоих, не зная, как ему лучше поступить. — Как тебя зовут? — невзначай спросил Субин, аккуратно подтягивая штанину вверх, чтобы осмотреть ранение получше и по возможности оказать первую помощь. — Лиён. Хван Лиён, — представилась девушка и перевела свой взгляд с Субина на Ёнджуна. — Я жила здесь до начавшегося апокалипсиса и всего неделю назад вернулась, а потом услышала вас и решила, что с вами у меня будет больше шансов выжить, чем в одиночку. Не прогадала. Спасибо, что спасли. Ёнджун напрягся из-за слов девушки и поспешил увести взгляд, чтобы не выдать своё беспокойство, а после и вовсе ушёл прочь. Субин проследил за ним непринуждённым взглядом, не понимая его резких изменений в настроении, а затем принялся обрабатывать рану Лиён перекисью, которую достал из аптечки, чтобы обеззаразить. Чистую марлю и бинты он так же, как и перекись, достал из принесённой с собой аптечки. За всё время Лиён не издала ни звука, стерпев всю боль, и, когда Субин закончил накладывать бинты, облегчённо выдохнула. — А как вас зовут? — поинтересовалась девушка, с чужой помощью вставая на ноги и опираясь на ближайшую стену. — Должна же я знать имена своих спасителей. — Чхве Субин, — быстро представился солдат и помог Лиён дойти до гостиной, где был Ёнджун. Последний, освещённый светом свечей, нервно кусал ногти и стучал ногой по полу, вероятно, о чём-то задумавшись. Он даже не обернулся на вошедших, будучи глубоко погружённым в свои мысли. — А это Чхве Ёнджун, — дополнил Субин, обратив на себя внимание напарника. Только сейчас Субин заметил, что остатки алкоголя, брошенные на полу, когда он и Ёнджун отправились спасать Лиён, были выпиты, а у Ёнджуна стал более захмелевший взгляд. И ещё больше не играла музыка. Был убран даже проигрыватель. — Он немой? — удивилась Лиён, потому что за всё то время, что она здесь находилась, Ёнджун не проронил ни слова. — К великому сожалению, говорящий, — усмехнулся Субин и вышел вперёд, чтобы поднять с пола пустые бутылки, в надежде, что Ёнджун всё же что-то оставил для него. — Эй, разве ты не приглашал меня выпить с тобой? Почему всё выпил сам? — Нужно было меньше где-то бегать, — раздражённо фыркнул Ёнджун и, вскочив с дивана, удалился в свою комнату. Субин был удивлён внезапным изменением в поведении Ёнджуна. С тихого, но немного бойкого парня он превратился в настоящую истеричку, обиженную непонятно на что. Да и Субин не горел желанием выяснять причину его недовольства. Тем более сейчас, когда в его компании осталась такая очаровательная девушка, как Хван Лиён. За последние два года выживания в этом мире Субин впервые встретил живую девушку, хоть и раненую. И он не хотел бы упускать свой единственный шанс почувствовать около себя женское тепло. — Тут осталось немного соджу, выпьешь со мной? Субин перестроил свой маршрут, выбрав в партнёры для сегодняшней ночи утех более лучшую кандидатуру. Из-за мимолётного помешательства Субин был готов трахнуть Ёнджуна, чтобы снять годами накопленное сексуальное напряжение, но сейчас его отчаянное положение спасла появившаяся из ниоткуда Хван Лиён. — Я не пью, да и на голодный желудок этого лучше не делать, — начала девушка, заглядываясь на бутылку алкоголя в руках Субина, но поняв, к чему тот клонил, поспешила добавить: — Но учитывая, что сейчас творится в мире, как раз время, чтобы начать. Выхватив у Субина соджу, Лиён сделала большой глоток, но тут же выплюнула жидкость на пол и начала кашлять. — Чёрт, как же жжёт, — выругалась девушка, а Субин, посчитавший её реакцию весьма забавной, весело рассмеялся и забрал соджу себе. — Не умеешь пить — не берись, — усмехнулся Субин и, не сводя взгляда с Лиён, сделал большой глоток алкоголя, а затем, набравшись смелости, притянул девушку к себе за шею и поцеловал в губы, наполняя её рот обжигающим алкоголем. Лиён, не ожидавшая таких действий, лишь покорно ответила на поцелуй и проглотила всю жидкость, на этот раз не казавшуюся такой отвратительной. Наоборот, она казалась более сладкой, но Лиён не знала точно из-за чего: из-за головокружительного поцелуя или нахождения весьма привлекательного и сексуального парня рядом. Субин грубо прижал девушку к стене и углубил поцелуй, желая насытиться мягкостью и вкусом её губ, но стоило ему открыть глаза, как перед собой он увидел лицо стонущего Ёнджуна, жаждущего ощутить Субина в себе. Ошеломлённо отшатнувшись назад, Субин недоумённо уставился на ничего непонимающую Лиён и задержал дыхание. Перед ним не было развратного и одним взглядом молящего о большем Ёнджуна, но воображение вырисовывало эту картину, от которой, как бы Субин ни пытался, он не мог избавиться. — Что-то не так? — обеспокоенно спросила Лиён и попыталась подойти к солдату, но тот выставил перед собой руку, приказывая девушке оставаться на месте. — Прости. Если я сделала что-то не так, то просто скажи. — Ничего не получится, — отмахнулся Субин и, взяв с собой фонарик, удалился в ванную комнату. Ему необходимо было снять напряжение, но теперь Субин думал, что у Лиён вряд ли получится справиться с этой задачей. Да, она была весьма привлекательной и, вероятно, хороша в постели, но Субин попросту не мог избавиться от развязной картины перед глазами, главным героем которой был чёртов Чхве Ёнджун. Нервно стиснув зубы и зажмурив глаза, чтобы не потерять этот блядский образ, Субин высвободил из штанов свой вставший член и принялся водить рукой по всей длине. Для лучшего скольжения он смочил ладонь слюной, после чего вновь окольцевал член, мысленно представляя на месте своей руки чужой горячий и влажный рот. Развратная картина продолжала стоять перед глазами, приобретая новые очертания, в которых абсолютно нагой и со слезящимися глазами Ёнджун заглатывал его член, искусно скользя языком по всей длине и уздечке, доводя до исступления. Он тихо стонал и возбуждённо смотрел на доминирующего над ним солдата. — Хён, — прошипел сквозь стиснутые зубы Субин и, распахнув рот в немом стоне, обильно кончил себе в кулак. Увидев результат своих развязных действий и осознав, кто стал причиной этого, Субин даже растерялся, а после принялся быстро вытирать сперму с руки туалетной бумагой. Он отказывался верить в то, что ему хватило лишь представить перед собой отсасывающего у него голого парня, чтобы кончить. Не кого-то, а именно Чхве Ёнджуна. Нет, Субин однозначно не был геем, но отрицать сексуальное влечение к этому ублюдку не мог. Одного эйфорического оргазма было достаточно, чтобы это понять. Избавившись от улик своих грязных делишек, Субин уставился на своё отражение в зеркале, видя в нём всё того же двадцатишестилетнего солдата, совсем не изменившегося внешне. Лишь на виске появился небольшой шрам, оставленный ему одним ублюдком, которого Субин в итоге использовал, чтобы оказаться на долгожданной свободе. Тяжело вздохнув, Субин провёл ладонью по лицу, после чего покинул туалет, прихватив с собой фонарик. Лиён уже спала в гостиной на диване под предоставленным ей Ёнджуном пледом. Она была очень уставшей после побега от толпы заражённых и вырубилась почти сразу. — Нельзя было побыстрее? — фыркнул вышедший из комнаты Ёнджун, всё это время ждавший, когда освободится ванная. — Я думал, ты пошёл туда вены вскрывать. — Тебе я их вскрою быстрее, — бросил Субин, стараясь не думать о том, что пару минут назад так отчаянно дрочил на образ этого ублюдка и желал, чтобы его блядский рот вобрал в себя его член. — Жду дня, когда мы приедем в лагерь, чтобы больше не видеть перед собой твоей рожи. Грубо оттолкнув возмущённого такими словами Субина в сторону, Ёнджун проскользнул в ванную комнату и заперся в ней изнутри. Субин даже не успел сказать ему пару ласковых вслед, да и сейчас он был не в настроении, чтобы придумать какие-нибудь колкости. Тяжело было вновь возвращаться к хладнокровному образу после случившегося. Он пережил самый лучший в своей жизни оргазм, представляя перед собой Чхве Ёнджуна, которого раньше желал бросить на обочине, но сейчас однозначно что-то изменилось. Субин решил спихнуть всё на выпитый алкоголь, ведь так было куда проще, чем окончательно признавать свою тягу к Ёнджуну. — Где я буду спать? Лиён заняла диван, а кроме твоей кровати больше нет мест, — стараясь звучать уверенно, спросил Субин, несмотря на едва заметную дрожь в голосе. — Мне плевать, где. Спи на полу, раз уступил своё место Лиён, — бросил Ёнджун, а затем из-за двери послышался звук журчащей воды, удививший Субина. — Подожди, у тебя есть вода? — В бойлере была, но её хватит только на одного меня, так что не жди и просто уходи. Дальнейшего диалога не состоялось. Ёнджун явно был чем-то недоволен и обижен, но пытался прикрыться раздражённостью, а Субин был подавлен из-за последних событий, поэтому не горел желанием вступать в дискуссию и просто ушёл. Услышав отдаляющиеся шаги, Ёнджун облегчённо выдохнул, ступая нагим под холодный душ, остудивший его пыл. Ему нужно было сейчас успокоиться, чтобы вдруг не сорваться и не сделать только хуже. Он был невероятно зол из-за внезапного появления Лиён, прервавшей его страстный поцелуй с Субином. Но сейчас, стоя под потоком холодной воды, он отпустил ситуацию и постарался не думать о том горячем поцелуе с Субином, явно принёсшим какие-то изменения в их отношения. Точнее, так думал Ёнджун, но встретившись с уже привычной враждебностью Субина, он понял, что это не так.

Выйдя из душа спустя пятнадцать минут в одном халате, Ёнджун обнаружил Субина, спящего на полу у дивана, и едва поборол желание найти что-то, чтобы его укрыть. Ему плевать, заболеет ли Субин, лёжа там. Раздражённо фыркнув, Ёнджун прошёл мимо них в пустующую комнату и улёгся на двуспальную кровать. Он прогнал прочь нахлынувшие воспоминания о жизни до наступившего апокалипсиса и отвернулся к стене. Ему всегда лучше спалось на правом боку. Не прошло и пяти минут, как кровать прогнулась под чужим весом, а чуть позже Ёнджун почувствовал окольцевавшие его талию руки и тело, прижавшееся к нему со спины. Ёнджун затаил дыхание, когда мягкие губы уткнулись в его шею, а горячее дыхание опалило кожу. — С днём рождения, — тихо прошептал Субин и протянул вперёд совершенно новые носки. Увидев их, Ёнджун даже растерялся и с непониманием в глазах обернулся на Субина. — Я ведь сказал, что если мы не доберёмся до лагеря раньше, чем наступит твой день рождения, подарю тебе носки, — пожал плечами Субин и незаметно улыбнулся. — Взял их в магазине у твоего дома. — Спасибо, — отчуждённо произнёс Ёнджун и отвернулся от Субина, даже не забрав подаренные ему носки. — Но утром мы всё равно продолжим путь. Я всё ещё хочу как можно быстрее попасть в лагерь, чтобы наконец перестать с тобой пересекаться. — Это окончательное решение? — будучи немного разозлённым таким грубым отказом Ёнджуна, спросил Субин. — Спокойной ночи, Чхве Субин, — лишь ответил Ёнджун и замолчал, не собираясь продолжать этот бессмысленный разговор. Субин тоже не стал что-то говорить, понимая, что лишь сильнее разозлит Ёнджуна и у них случится очередное разногласие. Они даже не друзья, чтобы вести милые беседы, а лишь вынужденные обстоятельствами сотрудники, желающие попасть в лагерь выживших. И чтобы добраться туда, быть в хороших отношениях не обязательно. Когда они доберутся до лагеря, они снова станут друг для друга незнакомцами, вот только Субин уже не был уверен, что сможет так просто отпустить Ёнджуна.

***

Субин проснулся от громкого скрежета снаружи комнаты, не дающего ему спать. Поморщившись от солнечного света, Субин привстал на локтях и зацепился взглядом за уже одетого и стоящего у двери Ёнджуна. Тот жестами приказал Субину молчать и приоткрыл дверь, чтобы выглянуть наружу и оценить обстановку. — Твою мать! — вскрикнул Ёнджун, когда в его сторону побежала заражённая девушка, и захлопнул перед её носом дверь. Субин встрепенулся, понимая, что случилось что-то непредвиденное, и поспешил встать. Он неспешно подошёл к Ёнджуну, желая узнать, что происходит снаружи. — Твоя подружка стала одной из заражённых! — возгласил Ёнджун. — Разберись с этим! — Она не моя подружка! — возмутился Субин, но очень быстро взял себя в руки и окинул комнату взглядом, задерживая его на торшере, который можно было использовать как средство защиты. — Проклятие! Субин никак не мог предвидеть, что девушка, не показывающая вчера никаких признаков заражения, внезапно станет заражённой и решит полакомиться их плотью. Он, вообще-то, планировал с ней замутить, поняв, что с Ёнджуном ему вряд ли что-то перепадёт, а здесь оказался внезапный поворот! — Когда я скажу, откроешь дверь, — произнёс Субин, взяв в руки торшер и сняв с него абажур. — На счёт три. Раз, два… — Три, — бросил Ёнджун и распахнул двери, впуская в свою комнату заражённую тварь. Лиён, быстро найдя цель в лице Субина, разъярённо бросилась на него, намереваясь укусить и порвать зубами плоть, но Субин вовремя выставил перед собой импровизированное оружие, нанизывая заражённую на него ртом. Девушка внезапно замерла и повисла на торшере, не подавая никаких признаков жизни. Брезгливо сморщившись, Субин оттолкнул мёртвое тело в сторону, расчищая путь для себя и Ёнджуна, после чего выскочил в гостиную и запер за собой дверь. Он облегчённо выдохнул и упёрся ладонями в колени, всё ещё не веря, что произошло. — Я не понимаю, — начал Субин, вспоминая события минувшей ночи. — Инкубационный период заражения занимает до получаса, но с момента, как Лиён попала в квартиру, прошло больше, и она была абсолютно здорова, так почему она внезапно стала заражённой? — Видимо, твоих познаний о заражённых оказалось недостаточно, — цокнул Ёнджун и ахнул, когда его внезапно припечатали за ворот кофты к стене. — Что ты делаешь, отпусти меня! — Я два года сражался с этими тварями, и последнее, что я мог сделать, — ошибиться со временем инкубационного периода! Она была здорова, когда мы её спасли, но за ночь что-то произошло, поэтому она стала такой! — Немедленно. Отпусти. Меня, — выделяя каждое слово, приказал Ёнджун, а Субин, немного остыв, всё же отпустил его и отошёл. — Уже плевать, что произошло. Она мертва и уже ничего не сделает, и я не горю желанием сейчас с тобой препираться. Собирай вещи, мы выдвигаемся, — злобно бросил Ёнджун и, смерив Субина презрительным взглядом, отправился за своим рюкзаком и битой, оставленными у входных дверей.