(не)водоплавающий лань

То, что глава Лань был учеником сложным, выяснилось на следующий же день. Цзян Чэн назначил первую тренировку на раннее утро, пока солнце не поднялось высоко и не грозило припечь им макушки. Сичэнь, разумеется, не опоздал и явился на причал собранный, при всем параде. Цзян Чэн оглядел фигуру своего ученика и фыркнул про себя. Раз, два… нет, три лишних слоя одежды. Как он вообще себе представляет плавание в этом белом балахоне? С волосами дело обстояло не лучше. Пусть и прихваченные на затылке, они все равно струились по плечам и, намокнув, грозили задушить своего обладателя. Как и концы налобной ленты. Сам Цзян Чэн предусмотрительно собрал всю свою густую гриву в плотный пучок, перевязанный так, чтобы ничего нигде не болталось. От лишней одежды он тоже уже успел избавиться, оставшись лишь в одних нешироких черных штанах, плотно подвернутых и хорошо облегающих его жилистые ноги. Ладно. Сичэнь не дурак, посмотрит на то, в каком виде плавают в Юньмэне, и последует примеру учителя. Вообще-то на рассвете можно было плавать хоть голышом, и Цзян Чэн так и поступал иногда, но полностью раздетый не при своей возлюбленной или возлюбленном Лань, - это, конечно, было чем-то за гранью реального. Он с наслаждением потянулся, разминая плечи. Утренний прохладный ветерок приятно холодил кожу. А затем подошел к краю причала, - в той его части, что была повыше, - и красиво, без звука, рыбкой ушел в воду. Пусть там глава Лань пока что раздевается. Разденется, спрыгнет в воду рядышком, держась за доски, побултыхается немножко для начала… Для уроков Цзян Чэн выбрал тихую заводь за поместьем. Лодки там не ходили, течения сильного не было, лотосами она тоже насмерть не заросла. Еще и вода здесь прогревалась чуть лучше, чем в основном рукаве реки. Хотя после холодных источников Гусу местная вода вообще должно показаться Ланю парным молочком… Он, наконец, вынырнул, отфыркиваясь, стряхивая с лица прилипшие мокрые прядки. Запрокинул голову, отыскивая взглядом своего ученика. И обнаружил, что тот как стоял изваянием на досках, так и стоит до сих пор. С очень странным выражением лица разглядывая легкую рябь на поверхности воды. - Глава Лань? - недоуменно позвал Цзян Чэн. А потом чуть не хлопнул себя ладонью по лбу (хлопнул бы, если бы не бултыхался в воде): Сичэнь просто стесняется раздеваться. Это же Лань, у них там не дай предки бросил взгляд на кого-то, купающегося в источнике, так все, наказание на месяц. - Глава Лань, я могу отвернуться, пока вы не окаже… Тут Лань Сичэнь нервно сглотнул. Действительно нервно. Цзян Чэн заметил, что тот сжимает пальцами край своего рукава. - Глава Цзян… - он все еще пялился на реку, словно загипнотизированный. Не на него, на реку. Цзян Чэну даже стало немного обидно: он, вообще-то, тут вроде как учитель. И еще довольно хорош собой! Стоп, а это тут причем?.. - Глава Цзян, - голос Сичэня звучал чуть ли не жалобно. - Я не уверен, что смогу зайти в воду… здесь. Значит, дело все-таки не в стеснении. Цзян Чэн недоуменно моргнул и подплыл к краю пирса. Высунулся по пояс из воды, положил локти на доски. Приподнял брови, разглядывая нерешительного - вот диковинка-то! - Ланя. - Ну, там вообще чуть подальше есть плавный берег, можно зайти постепенно, - выдал наконец чуть обескураженно. Цзян Чэн и не думал, что это понадобится. Не топить же он его тут собирался, в самом деле! Сел бы, ножки свесил, сполз в воду аккуратно, придерживаясь за доски… Цзинь Лина он, помнится, просто закинул в реку с пирса (сам, конечно, прыгнул потом следом, чтобы подхватить в случае чего). Сичэнь выдохнул с заметным облегчением и двинулся вдоль берега к указанному спуску. Цзян Чэн плыл параллельно с ним, загребая воду ленивыми, размашистыми движениями. Речные струи приятно обтекали тело, щекотали кожу. Проплыв над одним из ключей, бивших со дна, Цзян Чэн почувствовал, как его грудь будто облизнуло широким холодным языком, а соски моментально затвердели. Дальше действительно было мельче. Он нащупал ногами дно, встал, сделал несколько шагов в сторону берега. Здесь ему было всего по пояс, и Сичэнь наконец-то оторвался от созерцания воды и обратил внимание на своего учителя. Ха, так-то лучше. Пусть это даже и заслуга лишь голого торса. - Волосы, глава Лань, - для доходчивости Цзян Чэн еще и ткнул пальцами в собственный пучок. И тут же устыдился этого жеста: Сичэню же не пять лет, чтобы ему каждый шаг объяснять! Но тот не обиделся, только послушно поднял руки, снимая ланьскую налобную ленту, а за ней гуань и ленту обычную, чтобы пересобрать прическу в более удобный пучок. Длиннющие черные пряди свободно рассыпались по плечам, особенно контрастные на фоне белой ткани. Они казались очень гладкими и шелковистыми и струились так, будто сами были водой. У Цзян Чэна перехватило дыхание. Черт-те что! Что он, волос длинных никогда не видел разве? Да тут у половины Поднебесной, если не всей, они точно такие же! И нету в ланьских волосах никакой особенной магии!! И особенно в сичэньских!! Командовать насчет одежды не пришлось: пока Цзян Чэн безбожно тупил, Сичэнь уже успел собрать высокий пучок на затылке и начал раздеваться сам. Неторопливо, слой за слоем, аккуратно складывая одежду на траве. Обнажился по пояс. Вылез из сапог. И, наконец, выпрямился на берегу, босой, в одних лишь широких белых штанах, легко трепещущих и облепляющих его ноги с наветренной стороны. Цзян Чэн мысленно выругался и торопливо отвернулся. Что, это он тут несколько минут назад хвастался в своей голове, что вид его обнаженного торса привлек внимание главы Лань? Ха, Сичэнь уделал его на раз-два. Но кто же мог представить, что под всеми этими свободными ланьскими тряпками скрывается такое тело! Сичэнь был сложен великолепно. Высокий, ладный, поджарый, с заметным рельефом мышц. И при этом в его фигуре совершенно не читалось агрессивной угловатости, в отличие от того же Не Минцзюэ, чье тело словно вопило о том, как оно жаждет задавить противника грудой мускулов. Цзян Чэн мысленно поразился тому, что, оказывается, бывают люди, физически способные так гармонично сочетать в себе силу с грацией, мужественность - с плавностью очертаний и, что самое ужасное, иметь такую непозволительно белую кожу. Чертов Сичэнь. Почему на Стене Правил в Гусу до сих пор нет правила, запрещающего существование этого… Цзэу-цзюня? Или хотя бы запрещающего обладание такой фигурой. Так. Ладно. Надо было собраться, и Цзян Чэн, зачерпнув руками воды, плеснул себе в лицо. Это слегка помогло: по крайней мере, теперь он мысленно мог дополнить фразу «идеальное тело» до вида «идеальное тело для плавания». Ну а что, мускулатуры достаточно, да и плавность движений - то, что надо. - Глава Лань? - снова позвал он. По идее, Сичэнь уже должен был стоять рядом с ним. Они и так все утро теряли время. Но злосчастный глава Лань все еще торчал на берегу. Теперь почти у кромки воды. И снова пялился на нее тем самым загипнотизированным взглядом. Ох, предки! Цзян Чэн чувствовал, что начинает, во-первых, замерзать от долгого стояния в воде на одном месте, а во-вторых, терять терпение. Что за идиотская ситуация, в конце концов! Глава Цзян поутру стоит посреди реки, как столб, а на берегу таким же столбом - глава Лань. Потрясающая, должно быть, картина, прям хоть бери тушь да рисуй. - Глава Лань, вы идете или нет? - в конце концов, любоваться природой этот дурацкий Сичэнь может и в любом другом месте. Тот вдруг вскинул на него глаза. Ресницы его слегка дрогнули, когда он виновато выдохнул: - Простите, глава Цзян. Это… Оказалось сложнее, чем я предполагал. Видите ли, я боюсь воды. Цзян Чэн растерянно моргнул. Еще раз моргнул, пытаясь осознать услышанное. - Чего?.. Сичэнь вздохнул с бесконечным терпением и смущением одновременно: - Однажды в детстве я чуть не утонул. И с тех пор боюсь воды, хотя у меня нет никаких прочих препятствий к плаванию. - он вздохнул еще раз. - Я предупреждал, глава Цзян, что я сложный ученик. И вы правда можете в любой момент передумать. *** Стоять в воде и дальше было бессмысленно, по крайней мере, сейчас, и Цзян Чэн вышел на берег, слегка чавкая ногами по влажной земле. Судорожно пытаясь сообразить, что ему вообще делать дальше, он и не заметил быстрый, но внимательный взгляд из-под ресниц, которым глава Лань прошелся по его заднице, облепленной мокрыми штанами. - Так, - он заправил мокрую прядь за ухо. С волос по шее и плечам бежали щекотные струйки воды. - То есть вы боитесь воды, но решили научиться плавать? - Именно так, глава Цзян, - Сичэнь улыбался почти безмятежно, если не считать легкого смущения, притаившегося в уголках губ. - А… что с вами случилось в детстве? - Цзян Чэн уселся на траву и запрокинул лицо навстречу солнцу. Чуть сощурился: то уже становилось ярче. - Я был совсем маленьким ребенком, когда однажды отправился с дядей и братом на холодные источники. Несмотря на приказ оставаться у самого мелкого края, я из любопытства пошел туда, где поглубже. Думал, что даже если перестану доставать до дна, уцеплюсь руками за бортик и удержусь. Но у меня свело и ноги, и руки, - улыбка Сичэня оставалась безмятежной, хотя у Цзян Чэна по спине побежали мурашки от его рассказа. Может быть, потому, что он представил так же беспомощно уходящего под воду Цзинь Лина. - В общем, я не мог даже крикнуть, ледяная вода перехватила дыхание. Но наставник Цижень вытащил меня вовремя. Цзян Чэн не знал, что на это можно было ответить. Приличное, по крайней мере. Потому что пока что ему хотелось выдать только что-то вроде “Да вы там в своем Гусу вообще ополоумели, что ли, детей в холодные источники пихать?!” - В таком случае я, эээ, прекрасно могу понять, почему вам сложно, - промямлил Цзян Чэн. Но зачем, зачем этому дурацкому Сичэню, с такой-то историей из детства, вдруг приперлось все-таки научиться плавать? Может, он из этих, любителей поиздеваться над собой? Или жаждет новых ощущений в жизни? - И вы все еще хотите учиться? - он не сразу сообразил, что повторяется. Но глава Лань снова кивнул с доброй улыбкой: - Вы все правильно поняли. Я осознаю, учить меня - значительно сложнее. Поэтому я прекрасно пойму, если вы решите не тратить на меня свое время и откажетесь, я просто тогда найду дру… - Ну уж нет, - рявкнул Цзян Чэн, бесцеремонно прерывая собеседника и вскакивая на ноги. - Я обещал жест доброй воли? Обещал. Так вот, в Юньмэне обещания нарушать не принято! - он гордо расправил плечи. И добавил уже чуть тише: - Ну, просто оно будет чуточку подольше, но это ерунда. Малейшая виноватинка исчезла из улыбки Сичэня, и он смотрел почти что по-детски радостно, - но как только Цзян Чэн сделал пару шагов в воду и поманил его к себе, улыбка медленно сползла с его лица. Воды там плескалось всего-то по колено, но Лань снова встал столбом. Ох, предки. - Это же лужа, глава Лань, это просто большая лужа!.. - но уговоры не помогали. И тогда Цзян Чэн, тяжело вздохнув, подошел к Сичэню и взял его за руки. Взял прямо так, пальцами за обе его ладони, оказавшиеся неожиданно теплыми (ну да, кое-кто тут не торчал посреди реки добрых двадцать минут). Сичэнь шире распахнул глаза, и стоящий сейчас совсем рядом с ним Цзян Чэн увидел в них удивление, растерянность, смущение… но ни капли неприязни. Внутренне ворчливо выдохнул: пусть себе этот Лань думает что хочет, в том числе и о нормах приличия. Сейчас на реке они - учитель и ученик, и, вообще-то, Сичэнь сам напросился, и до сих пор не сбежал. Значит, теперь его, Цзян Чэна, черед устанавливать правила. - Это - лужа, - с нажимом повторил Цзян Чэн и медленно, очень медленно сделал шаг спиной назад, в воду, утягивая Сичэня за собой. Надо было, конечно, сказать что-нибудь другое - умное, успокаивающее, вдохновляющее, но глава Цзян в болтовне был не силен. Отвратителен он в ней был, если честно. Сичэнь попытался было перевести взгляд на свои ноги в воде и дальше, в сторону зеленоватой глубины. Цзян Чэн вовремя это заметил. - Смотреть на меня! - рявкнул было, но тут же смутился: - Простите, глава Лань… Непонятно, что именно сработало, суть или интонация, но Сичэнь действительно перестал проваливаться в свой страх, поднял голову повыше и улыбнулся, снова разглядывая лицо Цзян Чэна. - Не переживайте, глава Цзян, - он задумался о чем-то на мгновение и даже не заметил, как Цзян Чэн утянул его в воду еще на два шага. - Если так будет проще, давайте во время уроков я буду всего лишь учеником Сичэнем, а не главой Лань? Чтобы формальности не отвлекали от обучения. Цзян Чэн был так занят тем, чтобы аккуратно затащить дурацкого Ланя в воду еще хотя бы чуточку поглубже и при этом не спугнуть, что не особо вслушивался в то, что он там болтает. Поэтому просто автоматически кивнул и на всякий случай чуть крепче стиснул чужие ладони. - Хорошо. - Вот и договорились, Цзян-шифу, - и во взгляде Сичэня снова на мгновение мелькнули бесенята. Как вчера. Как будто не он тут только что в ступор от страха впадал. Сичэнь и правда очень старался держаться достойно. Хотя в данном случае держался он преимущественно за ладони Цзян Чэна, вцепившись в них стальной хваткой. Сообразив, что безопасней разглядывать своего “учителя”, а не воду, не отводил взгляд темно-золотистых глаз от его лица. Но надолго все эти уловки их, увы, не спасли. Чем дальше они заходили, тем больше беспокойства плескалось в глазах Сичэня. И оказавшись в воде по пояс, он снова остановился, напряженный, забывший вообще обо всем, кроме Цзян Чэна рядом. - Я не могу больше, - он судорожно втянул носом воздух, закрывая глаза. “Можешь”, - захотелось мотивирующе рявкнуть Цзян Чэну, но что-то удержало его. Может быть, какое-то интуитивное понимание, что Лань сейчас действительно почти дошел до своего предела и дальше его можно и сломать ненароком. А может, он просто пожалел Сичэня, такого беззащитного сейчас, всего в мурашках от ветра, носящегося над гладью воды. И вместо того, чтобы решительно рявкнуть, он вдруг одним движением притянул его к себе вплотную, замыкая в кольцо из своих рук, прижимая к себе так крепко, как только мог. Сичэнь издал какой-то протестующий звук и вяло завырывался было, но Цзян Чэн только стиснул его сильнее да одной ладонью легко надавил на затылок, приглашая спрятать лицо у него на плече. - Тихо, - он и сам постарался сделать свой голос тихим. - Все хорошо, ученик Сичэнь. Ты чувствуешь, как крепко я держу тебя? Чувствуешь, что я рядом? Значит, с тобой ничего не случится. И я все время буду здесь. Сичэнь действительно уткнулся ему куда-то в плечо и тепло дышал там, будто свив гнездо. Вот ведь странно, высокий такой, чуть ли не выше самого Цзян Чэна, а сейчас кажется маленьким. Не сразу, очень не сразу, Цзян Чэн почувствовал, как плечи, которые он все еще крепко обхватывал двумя руками, постепенно немного обмякли. Расслабились. Он одобрительно хмыкнул, больше сам себе, - не, ну разве он не прекрасен как учитель? - и чуточку покачал Сичэня в руках, будто убаюкивая. А потом попробовал развести руки и дать ученику постоять самому. И это оказалось ошибкой. Тот вскрикнул от неожиданности, широко распахнул глаза и судорожно вцепился пальцами в плечи Цзян Чэну. Крутанул головой, и, видимо, обнаружив себя посреди враждебной стихии (хотя какое там “посреди”, они все еще и на шесть шагов от берега не отошли) вдруг… полез на своего учителя. В прямом смысле полез. Как дети. Обхватив ногами бедра Цзян Чэна - с недюжинной силой, надо сказать, так, что не отцепишь, - а руками обвив его шею. Будь это на суше, горе-учитель уже рухнул бы под весом собственного ученика, но вода помогла вовремя поймать равновесие, так что Цзян Чэн лишь покачнулся. Однако существовала еще одна проблема - руки Сичэня, которые сейчас буквально его душили. Возможно, великое множество заклинательниц - и заклинателей тоже, в этом сомнений не было, - мечтали бы, чтобы крепкие руки Цзэу-цзюня однажды стиснули бы их так. Может быть, кто-то бы даже не возражал против смерти в объятиях Нефрита Гусу. Но вот Цзян Чэн возражал, и еще как, и с Сичэнем надо было что-то делать, потому что в глазах уже темнело. В конце концов его все-таки осенило. Чуть покачиваясь, он просто выбежал вместе со своей ношей на берег и попытался максимально осторожно свалить ее в траву. Сичэнь разжал руки не сразу, но все же ослабил хватку, а потом и вовсе выпустил Цзян Чэна. Тот переступил с ноги на ногу, чувствуя себя ужасающе глупо. Подождал с половину минуты, пока его мокрый, в мелких брызгах, ученик сидел и выдыхал, постепенно приходя в себя. Преображение, происходившее прямо у него на глазах, казалось поразительным: вот нервно сжатые плечи чуть расправились, распрямились; вот весь Сичэнь словно вытянулся, сразу становясь выше и значительней; вот опущенная голова, наконец, поднялась, - и теперь снизу смотрел уже не кто иной, как Цзэу-цзюнь. - Кажется, для первой тренировки хватит, - брякнул Цзян Чэн, тут же мысленно ругая себя за тупость. Для какой “первой”, идиот, если это очевидно была последняя и единственная тренировка? После такого-то Сичэнь не то что к реке не подойдет, а вообще теперь будет облетать Юньмэн по широкой дуге до конца жизни! Глава Лань поднялся и внезапно поклонился ему самым вежливым образом. С учетом того, что он был в одних лишь мокрых, крайне непристойно облепивших его штанах, выглядело это совершенно сюрреалистично. - Благодарю, Цзян-шифу… Глава Цзян, - он снова начинал слегка дрожать на ветру, вымокший. - Завтра снова здесь, в это же время? Пару мгновений Цзян Чэн тупо открывал и закрывал рот, не зная, что сказать. - Ээээ… да, - он моргнул. - Да, в это же время. *** Как ни странно, дальше дело пошло лучше. Очень медленно, но пошло. Первые несколько тренировок они учились просто заходить в воду, и больше ничего. Впрочем, для начала им и этого хватало. Цзян Чэн довольно быстро сообразил, что его амбициозные идеи - “а вот сейчас Сичэнь как поплывет, ну, он же уже стоит сам в воде спокойно!” - не выдерживали никакого столкновения с реальностью. Тогда “Цзян-шифу” решил, по советам уважаемых древних трактатов, не только учить, но и учиться. То бишь наблюдать за своим учеником и обращать внимание на его особенности. В итоге ему удалось составить целый список правил обращения с неводоплавающим Ланем - хотя бы на начальный период. Чертовы правила, где появлялись ребята из Гусу, там неизбежно возникали и они, и никуда от них было не деться. 1. Разговаривать ровным тоном, без резкого изменения голоса. Избегать длительных пауз. Пока Лань тебя слышит - Лань спокоен. 2. Не совершать резких действий, особенно способных вызвать волнение или брызги воды. Тем более не прикасаться внезапно под водой. Вода и находящиеся рядом должны быть видимы и предсказуемы для Ланя (Цзян Чэн очень надеялся, что никакие рыбы в своем уме и близко к ним никогда не подплывут). 3. Не оставлять без телесного контакта на глубине выше пояса. Лань должен чувствовать надежную опору рядом. 4. Не пускать на тренировку Цзинь Лина, Фею, прочих собак, остальных адептов ордена и, по возможности, уток. Для тренировок Ланю нужны максимально спокойные условия. 5. Входить в воду и выходить из нее, обнимая Ланя за плечи или держа его ладони в своих. Лань будет, возможно, разглядывать своего учителя так, что тому станет жарко, но зато не будет психовать (а еще - это приятно). 6. Не рассматривать влажное после плаванья тело Ланя во избежание неловких ситуаций! 7. Если неловкая ситуация все же произошла, отослать Ланя с тренировки, отыскать на дне реки ледяной ключ и побыть некоторое время рядом с ним, охлаждая телесный жар. Как ни странно, правила действительно помогали. С каждым днем они заходили чуть глубже, потом однажды Цзян Чэн отпустил одну ладонь Сичэня, потом… потом тот пошел за ним в воду сам. Цзян Чэн смотрел на то, как тот медленно, но спокойно идет к нему навстречу, еле заметно напряженный, но с легкой и почему-то чуть смешливой улыбкой на губах, - и забывал гордиться собой, просто любуясь чужими скулами и статной фигурой. В тот день он подождал, пока Сичэнь подойдет к нему, и плавно утянул за руку еще чуточку поглубже, туда, где им было примерно по грудь. Потянулся привычно обнять, но вдруг, повинуясь минутному желанию, вдруг развернул того к себе спиной и обхватил руками сзади. Тот, к счастью, не напугался, просто прижался спиной и слегка откинул голову назад. Над Юньмэном вставало солнце, и поверхность реки превратилась в расплавленное золото. Цзян Чэн бездумно смотрел на светлеющее небо, на ветви прибрежных деревьев, легонько покачиваясь в воде вместе с Сичэнем. Тот расслабленно прикрыл глаза, и почему-то подумалось, что хорошо бы стоять долго-доолго, чтобы не надо было никаких дурацких тренировок, и советов кланов, и… Стоп. Цзян Чэн вдруг дернулся, Лань вздрогнул и приоткрыл глаза, глянул вопросительно. А учитель его стоял столбом, словно впервые осознав, что вообще происходит. Интересно, как давно Сичэню на самом деле уже вовсе не нужно, чтобы его в воде обнимали и успокаивали? И вчера, и сегодня он охотно позволял обхватывать себя руками, но Цзян Чэн делал это уже просто на автомате, следуя собственным правилам, а не ориентируясь на эмоцию в глазах своего ученика. А ученик-то, судя по всему, только и рад был, - раз молчал и лишь глаза довольно прикрывал. Цзян Чэн в который раз уже за время всей этой затеи почувствовал себя идиотом. Он подозрительно уставился в ясные глаза Сичэня, на его спокойную улыбку. А что… А что, если вся эта история про боязнь воды - розыгрыш? Комедия? Зачем было бы такое устраивать, Цзян Чэн не очень понимал, но мало ли что у Ланей может быть на уме. Проверить союзника? Спровоцировать, увидеть реакцию, запомнить, изучить? Он медленно, памятуя об аккуратности, - не хотелось бы потом еще неделю синяки на плечах и шее залечивать! - выпустил Ланя из объятий. Тот чуть сильнее стиснул его пальцы, а потом, поколебавшись, отпустил. Они стояли друг напротив друга в жидком рассветном золоте, в которое превратилась Янцзы; восходящее солнце выкрасило глаза Сичэня так, что они сияли не менее ярко, чем у его младшего брата. Цзян Чэн гадал, какого цвета сейчас его собственные. Серые, как всегда, или зеленоватые, отражающие воду реки? - Первый этап пути пройден, - надо было, наверное, выдать что-то подходящее случаю, но слова не шли на ум. Вместо этого он вдруг неожиданно даже для себя попросил: - Ученик Сичэнь, расскажи о том, что такое для тебя вода. Тот сначала удивленно приподнял бровь, а потом замолчал, обдумывая свои слова. - Вода способна струиться вокруг тела, будто шелковая ткань. Вода может обнимать и гладить. У воды есть свое дыхание, его можно почувствовать. Цзян Чэн бы и сам не сказал лучше. Река была его другом с раннего детства, и на самом деле эта дружба никогда не нуждалась в описании. Но слова, произнесенные сейчас его учеником, были точны, как никакие другие. - А еще вода может… - Сичэнь вдруг запнулся и нервно обхватил себя руками. «А еще вода может сковать холодом, отобрать дыхание, заставить тело перестать слушаться», - словно услышал непроизнесенное Цзян Чэн. И тут же легко коснулся плеча Сичэня. - Достаточно. Я рад, что первый урок тобой усвоен. А теперь плыви ко мне. - и он сделал несколько шагов в сторону берега. Оказалось, что ученика своего он переоценил. Опять. Возможно, конечно, что Лань все еще по какой-то непонятной причине только притворялся, но в таком случае он был просто прекраснейшим актером. Сичэнь медленно вдохнул и выдохнул, справляясь с паникой, и покачал головой. - Я не знаю как, шифу. - Для начала просто ляг на воду, - Цзян Чэн начал было выдавать подробную инструкцию, но заткнулся, увидев в глазах ученика неподдельный ужас. Лань Сичэнь явно не мог себе даже представить, чтобы в воде оторвать ноги от дна. Ох, предки, если он не может хотя бы этого, зачем он все-таки затеял эти бесполезные и трудные уроки? Цзян Чэн вздохнул и вернулся к нему. - Ты сам сказал, что вода умеет дышать. Так вот, держать она тоже умеет. Видишь лотосы? Видишь лодки? Вода способна нести даже огромные тяжелые корабли. С одним Ланем она уж как-нибудь справится, - он чуть хмыкнул. Сичэнь в ответ неловко улыбнулся, но все равно оставался напряженным. - Ладно. Давай я лягу на воду, на спину, а ты возьмешь мое тело на руки, чтобы обнаружить, каким легким оно стало. Это покажет тебе, что и тебя она удержит. Теперь Сичэнь выглядел явно заинтересованным. Кивнул серьезно: - Как скажете, учитель Цзян. Цзян Чэн откинулся назад, позволяя реке подхватить себя. Запрокинул голову, глядя в небо и расслабляясь. А потом почувствовал крепкие ладони Сичэня - одну под лопатками, другую под бедрами. Правда, через пару секунд та ладонь, что изначально держала его над коленями, переместилась чуть выше. Сперва Цзян Чэн чуть не задохнулся от возмущения. Этот Лань что, вообще никогда никого на руках не держал, раз не знает, как это делается?! Да он же вроде не дурак!! С другой стороны, в воде-то тело на руках плоское, а не обвисшее и согнувшееся, может, так и правда удобней… Черт с ним, пусть держит. Пусть хоть под задницу подхватит. Главное, чтоб учился. И, может, было б даже неплохо, если б он сместил ладонь еще повыше… Учитель Цзян почувствовал, что краснеет, а еще - что может произойти пункт 6 из его списка. Надо будет ему, пожалуй, дополнить эту инструкцию, раз уж они перешли ко второму этапу обучения. - Походи так со мной, ученик Сичэнь. Несколько шагов в одну сторону, несколько в другую. Ты чувствуешь, насколько легким стало мое тело? Вода поддерживает его. Может быть, ты не замечаешь, но вода сейчас держит и тебя. И если довериться ей и расслабиться, она всегда будет держать тебя. Кроме как в холодных источниках. Но Цзян Чэн искренне надеялся, что Сичэнь больше никогда не будет пытаться в них плавать. Лань носил его на руках и не думал отпускать. Прошелся вдоль течения, потом вернулся к месту их захода. По-хорошему, он давно мог уже поставить своего учителя на ноги, но Цзян Чэн не напоминал ему об этом. Если Сичэнь, хитрюга такая, не сказал о том, что обнимать его больше не нужно, и явно наслаждался контактом, то и Цзян Чэн сейчас мстительно промолчит. В какой-то момент ладонь Сичэня все же скользнула повыше. Буквально на секунду. Затем снова вернулась в тоже очень сомнительную в плане целомудрия позицию под бедра. Цзян Чэн с подозрением глянул в лицо ученику, но оно было безмятежным. Вот зараза. - Ладно, неси меня на берег, ученик Сичэнь, на сегодня хватит, - краснея, буркнул он.