Достать соседа

      Уэнсдей прекрасно понимала, что её дар был не из простых, а ввиду собственных особенностей он часто доставлял проблемы. Потому что абсолютно все её видения были связаны с отрицательными событиями. Но она не могла это контролировать. Видения могли показывать события как прошлого, так и будущего. И то, что она увидела, коснувшись блокнота соседки, явно было будущим. Аддамс сползла по закрытой двери на пол, закрывая глаза, сосредотачиваясь на том, что только что увидела. Ей нужно было подметить все мелочи и нюансы, чтобы понять, что происходило, где и как.       Она видела мельтешащие тени, огонь, расползающийся по шатру вверх, слышала панические крики. Молодые изгои падали тут и там в песок, переставая двигаться и замирая после резких конвульсий. Яд, это точно был он. В её семье все хорошо разбирались в ядах и других видах того, что могло бы принести смерть и мучения живым. Уэнсдей, наверное, с удовольствием бы порассуждала о том, что подобное массовое отравление невероятно глупо для такого количества людей и не совсем оных, но часть этой картинки заставила её насторожиться и почувствовать, как холодеют кончики пальцев, а сердце замедляет ход. Среди лежащих в песке людей она заметила нескольких, кто показался ей знакомыми, но она не могла разглядеть их лиц. Как минимум трёх парней и пару девушек. Но одну она рассмотрела очень хорошо.       Энид лежала в песке, стеклянными замершими глазами уставившись вверх, из уголков её губ текла голубоватая пена, а над ними всё ярче разгорался летний шатёр. Слышались треск и шипение, но звуки стихали, когда её внимание сосредотачивалось на знакомой блондинке. Она взглянула вниз и заметила носки своих кед в песке рядом с лежащими телами, а потом увидела и себя со стороны. Уэнсдей была под личиной Несс, у неё была рассечена чем-то острым левая скула и капала кровь. Маска была сорвана, один из цветастых рукавов с псевдотатуировками отсутствовал, как и перчатка. Она оглядывалась по сторонам, замечая, как много людей разбегается прочь. Тут была по меньшей мере пара сотен человек. Но лежавших на песке неподвижных тел было не так уж и много. Значит, отравление получили не все. Она попыталась сосредоточиться на том, чтобы вспомнить окружение, но заметила лишь череду домов вдалеке. Один из них имел почти красную крышу. Но все были однотипными, таких в их районе было просто огромное количество, и найти тот самый будет крайне сложно. Единственное, что давало наводку на место, — это тот факт, что её дома по близости даже не было видно. А это значило, что место, которое она увидела, было весьма далеко от их улицы.       Уэнсдей глубоко вдохнула и выдохнула. Недостаточно. Того, что она увидела, было недостаточно, чтобы понять, где и когда это произойдёт. Единственной стоящей зацепкой было то, что там была Энид. Аддамс нахмурилась, прикладывая руку к груди и ощущая, как сильно бьётся её сердце. Так было всегда после видений, словно она пробежала стометровку и не одну. Но в этот раз всё было по-другому. Либо она так отвыкла от видений, что уже и забыла, каково это. Однако это видение отличалось, ведь она помнила свои ощущения весьма чётко. Чувство потери и отчаяние, сжимающие горло и не дающие дышать, сердце, горько сжавшееся до такой степени, что было больно почти физически. Почему? Из-за чего? Она не понимала. Эмоции были слишком яркими и непривычными для того стиля жизни, в котором жила Уэнсдей, так что это никак не вязалось с её нынешним состоянием. Что ж, в таком случае у неё было время, а это уже радовало.       Поднимаясь с пола, она обнаружила, что всё ещё держит в руке чужой блокнот. Уэнсдей чуть сморщилась, понимая, что взяла его с собой неосознанно. Она тяжело вздохнула, вновь поворачиваясь к двери и собираясь вернуть его туда, где нашла, но, взявшись за ручку, услышала чей-то смех неподалёку. Медленно отойдя от двери, Аддамс прошла дальше по коридору, туда, где было небольшое окно, ведущее на задний двор, и аккуратно приподняла шторку, чтобы её саму не было заметно. Чёрные брови удивлённо поползли вверх, когда она увидела Энид, весело болтающую с Йоко, Дивиной и Кентом, остановившимися на углу соседского дома. Уэнсдей нахмурилась. Похоже, ей в ближайшее время надо будет поговорить с Бьянкой и Юджином, чтобы те случайно не слили блондинке компрометирующую информацию, перепутав её и Несс. Пары из вампира и сирены уже было достаточно, чтобы поставить под угрозу всю конспирацию, так что стоило предупредить друга и его жену заранее.       Уэнсдей задёрнула шторку и задумчиво уставилась на блокнот в своих руках. Придётся придержать его у себя на какое-то время. Хмыкнув под нос, она направилась на кухню, чтобы сделать себе горячего кофе. А заодно посмотреть, что там такого писала блондинка в своём тошнотворно-ярком блокноте. Что касается разговора с Бьянкой и Юджином, то она решила завтра заехать во «Флюгер» и поболтать с глазу на глаз с бывшей соперницей. Но пока что вечер нужно было чем-то скоротать.       Через час своего «занимательного» чтива Уэнсдей закрыла блокнот, дойдя до последней страницы, и устало потёрла глаза, отвыкшие от такого количества откровенно кривого и неаккуратного почерка, медиум понимала, что большей частью все эти заметки были сделаны буквально на коленке, так что не это её злило. Её раздражало то, что блондинка в нём записывала. Вернее, её краткие заметки о событиях. Судя по всему, достаточно толстому блокноту было около полугода, так что в нём сохранилось много коротких записей, потерянных среди списков продуктов, дел, номеров телефонов, адресов, списка фильмов для просмотра и путевых заметок.       «Работа с психологом приносит свои плоды. Мне стало немного легче. Думаю сегодня сходить с Анитой в кино. Всё-таки в самостоятельной жизни есть свои плюсы!»       «Мама сказала, что дома я могу больше не появляться. Честно говоря, я рада, но мне очень обидно. Что, если я не обратилась до сих пор, то теперь это не делает меня её дочерью? Отец снова ничего не сказал»       «Мой психолог говорит, что нужно отпустить свою семью. Простить их. Но я не могу. Всю жизнь я пыталась быть дочерью, которую они хотели, но не смогла. Ничтожество»       «Мисс Джексон предложила попробовать переехать в другой город и попытаться начать жизнь заново, потому что проблемы с родителями так не решить. Я поеду завтра и попытаюсь забрать свои вещи из их дома. Мне страшно»       «Забирать было нечего. Мама выкинула все мои вещи… Я знаю, что не должна плакать, но там были даже мои детские фотографии. Я хочу ненавидеть их, но у меня не получается»       «Межгородской переезд выйдет очень дорогим. Думаю, положу в малютку только самые необходимые вещи и поеду сама. Мне жаль отдавать и выкидывать лишнее, но мисс Джексон говорила, что нельзя привязываться к вещам. Но это всё, что у меня осталось! Думаю, отдам свою коллекцию плюшевых игрушек в приют. Хотя бы детишкам будет весело. Но Фреда я не отдам!»       «Страшно ехать так далеко. Слышала, в Сент-Луисе нормально относятся к изгоям и там много маленьких стай. Попробую затеряться среди кого-нибудь из них. Лишь бы приняли «бракованного» оборотня»       «Сент-Луис огромный! Я добралась за две недели. Очень хочется передохнуть хоть немного. Надеюсь, что смогу купить хотя бы квартирку на окраине. Всю жизнь мечтала о собственном доме. Но тут всё очень дорого»       «Этот город — грёбаная дыра! Отношение к изгоям ещё хуже, чем дома! Я не могу уже месяц найти работу только из-за того, кто я, и им плевать, что обращаться не умею»       «Тони с первого этажа рассказал, что его друг переехал во Флориду и там намного лучше. Поищу, пожалуй, что там есть из недвижимости»       «Я нашла целый ДОМ в Джексонвилле за те же деньги, что здесь стоит квартира! Это потрясающе! Неужели у меня наконец будет свой дом?! Богиня Луна, я люблю тебя!»       «Сегодня отзвонилась отцу, попрощалась и выкинула старую сим карту. Всё. До Джексонвилла осталось сутки пути на машине. Я начинаю всё заново»       «Мисс Кинботт душка! Такой прекрасный дом! Мне срочно нужно сделать так, чтобы он точно был моим. Может, стены покрасить?»       «Боже! Сегодня лучший день в моей жизни! У меня наконец есть ДОМ! СВОЙ СОБСТВЕННЫЙ! И, кажется, я нашла друзей и работу! Юджин и Бьянка милашки! Правда, Несс злая какая-то. Но не пахнет, как плохой человек»       «Лина такая милая, но всё время убегает! Хочу сделать с ней фото! Хочу целую галерею фото с моим маленьким разбойником! Я всегда хотела домашнее животное, но мама запрещала. Теперь я это исправлю»       «Видела утром соседку, которой меня все пугают. Ответственно заявляю, что она не страшная! Очень миленькая, но неразговорчивая и угрюмая — правда, я не успела её толком разглядеть и поговорить не вышло… Надеюсь, мы ещё встретимся, она кажется интересной»       Аддамс сползла с кресла, на котором сидела в последние часы, на пол, аккуратно откладывая блокнот в сторону. Она закрыла глаза, пытаясь подавить в себе негодование по поводу всего написанного рукой блондинки. Даже не самой её глупостью. На удивление Уэнсдей злили именно события, произошедшие с ней. Она сама была не в лучших отношениях с родителями, но это… Это было отвратительно. Аддамс почувствовала непреодолимое желание вымыть руки, словно прикоснулась к чему-то крайне мерзкому. И нет, это было не переживание за едва знакомую ей Синклер. Это было уязвлённое чувство справедливости. Люди, называвшие себя родителями оборотня, просто были недостойны такого звания. Она хмуро покосилась на этот яркий блокнот, чуть поджав губы. Это явно был не дневник, но заметок с лихвой хватало, чтобы понять, что из себя представляет её дурная соседка блондинка.       — Ты идиотка, Энид. Блокнот ведь мог найти кто угодно! Не девушка, а сплошная катастрофа, — Уэнсдей зло скрипнула зубами, поднимаясь с места и глядя на часы. Уже было достаточно поздно, так что пора бы уже ложиться спать. Настроения у неё не было ни писать, ни заниматься чем бы то ни было. Она повернулась, вновь хмуро глядя на цветастый блокнот, и, подумав, убрала его в ящик своего стола. Уэнсдей ценила свои тайны и уважала чужие. Как некие неписаные границы. Ей была неприятна мысль, что она сама прочитала это, но ещё больше её бесила мысль, что это мог прочесть кто-то другой. Так что просто выбросить блокнот у неё не поднималась рука, а как вернуть вещь хозяйке, она придумает позже.       Ей снился сон из разряда тех, которые она больше всего не любила. Дёрганый, неясный и с постоянно меняющимися декорациями без её участия. Сначала она увидела дом родителей, подросших братьев и дядю. Они обсуждали, как лучше сжечь особняк так, чтобы не повредить оранжерею матери. Уэнсдей усмехнулась, пытаясь им объяснить, что для этого сначала стоит разрушить прилегающую стену, но они её не слышали.       Затем сцена сменилась, она увидела академию, в которой когда-то училась. Во внутреннем дворе сидели Бьянка, Юджин и Йоко с Дивиной. Они обсуждали предстоящее спортивное мероприятие. Уэнсдей хмыкнула. К ним подошёл Кент, и рядом с ним вдруг появился человек, которого здесь быть не должно было. Все радостно приветствовали Энид, одетую в их синюю форму в чёрную полоску, как будто она всегда тут была. Аддамс ошарашенно моргнула. Откуда тут взялась её соседка вообще? Такого просто не могло быть.       Картинка вновь подёрнулась дымкой. И вот она уже стояла на песке пляжа среди разбегающихся в ужасе изгоев. Над ней горел огромный летний шатёр, а к ногам падали чужие тела. Она чувствовала боль в щеке и жгучее ощущение на одном из пальцев. Чёрные глаза опустились вниз, находя то, чего быть не могло. Тонкую красную линию на безымянном пальце, которая медленно становилась чёрной. Уэнсдей почувствовала себя так, словно стояла на краю пропасти и делала шаг вниз. Обычно она находила подобное захватывающим, но не в этот раз. Ощущение безысходности и потери наполнило её лёгкие, словно горючим туманом, и она медленно повернулась, потому что стало вдруг слишком тихо. Пустой пляж был завален телами. Медиум брела среди них, пытаясь вглядеться в лица. Вот Юджин, прикрывающий собой Бьянку, которая лежала лицом в песок. Через пару шагов она нашла Йоко и Дивину с Кентом. Все трое безжизненно уставились куда-то вверх. Очки Йоко съехали в сторону, а вокруг глаз проступили сильно выделяющиеся тонкие почти чёрные вены. Уэнсдей шла дальше. Торп, Петрополус и даже Галпин младший. Она узнала ещё нескольких изгоев и поняла, что тут нет ни одного нормиса. Только изгои. И только молодые. Это было странно. Она шагнула дальше, но джинсы за что-то зацепились, и её дёрнуло вниз. Ноги начали проваливаться в песок, быстро её затягивая, когда она обернулась и увидела Энид с мёртвыми глазами, которая прошептала ей:       — Ты опоздала.       Рывок — и Аддамс пыталась снова отдышаться, понимая, что это всё ещё был сон. Мир слегка плыл, принимая форму очередной локации. Неожиданно рядом с ней на кафельный пол упала лейка душа, облив с ног до головы. Уэнсдей резко повернулась, встречаясь взглядом с ухмыляющейся мокрой соседкой. Почему-то ей вдруг стало тяжело дышать. К кошмарам-то медиум привыкла и находила их даже обыденными, а вот подобное было для неё в новинку. Блондинка медленно стянула с себя мокрую толстовку и сделала шаг по направлению к ней, смотря прямо в глаза. В отличие от предыдущего фрагмента, Энид была жива и выглядела вполне бодро. Уэнсдей растерянно посмотрела на свои руки. Нет, она была в человеческом теле, что странно. Ведь Аддамс помнила этот момент, и тогда она была кошкой. Но сейчас это было не так.       — Кто-то должен получить своё наказание, — блондинка подошла вплотную, и её пальцы рук легли на верхний край чёрных джинс Аддамс, подцепляя петли для ремня и аккуратно потянув девушку к себе. Уэнсдей медленно подняла глаза, встречаясь взглядом с потемневшими синими напротив неё. Растрёпанная, мокрая соседка криво усмехнулась, закусывая нижнюю губу. Медиум нервно сглотнула, моргнув, когда поняла, что на девушке напротив уже нет одежды. Она не понимала, почему эта картинка вызывает в ее мозгу практически электрическое замыкание, заставляя дыхание сбиваться, а кончики пальцев — дрожать. Блондинка рывком притянула писательницу к себе, одной рукой прижав за талию, а второй обводя кончиками вытянувшихся когтей шею. Тело Уэнсдей её совсем не слушалось, как в самых ею нелюбимых снах. Она в панике пыталась сообразить, что ей делать, но времени ей никто не дал. Мягкие, нежные губы оборотня столкнулись с её, и она поддалась этому порыву, даже не пытаясь контролировать, ведь знала, что во сне это бесполезно. Уэнсдей чувствовала, как быстро бьётся в горле сердце, как нарастает жар где-то в груди, опускаясь всё ниже, пока чужие руки по-хозяйски стягивали с неё полосатую чёрно-белую футболку. Её оголённая кожа была прижата к такой горячей чужой, она чувствовала, как в собственную обнажённую грудь упирается грудь блондинки, в то время как поцелуй становился всё глубже, а воздуха в лёгких — всё меньше. Наконец оторвавшись, Аддамс всеми силами пыталась что-то сказать, но не успела. Губы Энид расплылись в хищном оскале, выставив на обозрение удлинившиеся клыки, от вида которых по спине Уэнсдей пробежались мурашки.       — Ты моя, Несс… — проговорила соседка ей на ухо, обдавая его жаром, через секунду впившись острыми зубами в место между плечом и шеей, пронзая кожу и пуская кровь. Когти впились в обнажённую спину, отправляя в позвоночник импульсы боли пополам с удовольствием. Голова Уэнсдей запрокинулась, а всё её тело будто разом вжали в тело девушки, не давая даже вдохнуть, когда она ощутила, что внизу живота словно что-то взорвалось, стон застрял в горле, а тело свело судорогой.       Уэнсдей резко открыла глаза, вскочив на своей кровати, вся в поту и тяжело дыша. Её руки мелко дрожали, сердце стучало где-то в горле, а по телу словно только что прошёлся электрический импульс. Запинаясь спросонья, едва не запутавшись в одеяле, она добралась до ванной комнаты, чтобы включить свет и внимательно осмотреть собственную шею. Никаких следов и повреждений не было, и она облегчённо выдохнула. Но вот собственное отражение ей не понравилось. Вся растрёпанная, покрасневшая и загнанно дышавшая, она выглядела так, словно только что сошла с кардиотренажёра. Чёрные глаза ошалело блестели, и она несколько раз моргнула, пытаясь прийти в себя. Такого с ней ещё не было. ТАКИХ снов — точно.       Аддамс зло выругалась, глядя исподлобья на собственное отражение. Это было отвратительно. Видеть себя в таком свете. В плохом смысле этого слова. Никогда ранее она за собой подобного не замечала. Ни тяги к физическому контакту, ни эротических снов, которые так влияли на её тело. Которое… Она удивлённо вскинула брови, вдруг понимая, как по венам струится самое настоящее уже забытое тепло, несмотря на то, что стояла в одной сорочке на холодном кафеле босиком. Ей. Было. Тепло. От осознания этого факта она даже отшатнулась от зеркала, полностью сосредоточившись на ощущениях тела. Такого просто не могло быть! Уэнсдей ошарашенно коснулась ладонями шеи, чувствуя под кожей пульсирующую жилку медленно успокаивающегося сердца. Аддамс отдёрнула руки, внимательно их осмотрев, вспомнив мистическую полосу из сна на своем безымянном пальце. Но ничего не было, и она облегчённо выдохнула. Вновь нахмурившись, девушка отправилась обратно в комнату и залезла снова под откинутое в спешке одеяло, наплевав на всё, даже душ. Ей хотелось сохранить это тепло подольше, даже несмотря на столь странную причину его появления. Покосившись на часы, она поняла, что, в общем-то, можно было уже и вставать, но упорно не собиралась вылезать из кровати до последнего, закутавшись в одеяло. Когда ещё вообще представится возможность побыть в каком-никаком, но комфорте без постоянно мёрзнущих ног и рук да расслабиться уже, наконец. Она удобно улеглась, мысленно поблагодарив дурацкий сон за обман Судьбы, и с наслаждением закрыла глаза, твёрдо намереваясь поспать ещё пару часов. Что у неё с успехом вышло и, слава дьяволу, уже без снов. Получившее такое долгожданное расслабление тело явно не намеревалось затрачивать ни крупицы лишней энергии на что-либо ещё.

***

      Энид проснулась рано утром уставшая. У неё было стойкое ощущение, как будто ночью по ней прошлось стадо слонов. Голова гудела, хотя ни капли алкоголя она не употребляла в последнее время. Да и общее самочувствие оставляло желать лучшего. Оно и понятно, ведь Синклер красила дом уже два дня кряду, и мышцы, даже несмотря на то, что она оборотень, изнывали от нагрузки. По-хорошему стоило бы сделать паузу в этом нелёгком деле, но ей так хотелось поскорее со всем закончить, что она заставила себя встать с кровати. Энид грустно окинула взглядом пригретые одеяло и подушку, а затем, вздохнув о непоправимой утрате, отправилась в душ.       Вместо утренней пробежки упрямая и раздражённая волчица решила, что ей жизненно необходимо поскорее закончить с покраской. Поэтому, переодевшись в свою одежду для работы, вооружилась валиком и отправилась вниз, захватив из гаража банку с розовой краской. Выйдя к дому, она оглядела фронт работы и решила, что стоит начать с гаражной двери. Вот только её для начала нужно было отмыть. Вздохнув, она отставила краску и вернулась в дом за ведром с водой, средством для мытья машин и длинной шваброй. Нажав на кнопку открытия дверей, она вздрогнула от протяжного и мерзкого звука заржавевшего механизма, когда те открылись. Понимая, что в субботнее утро многие соседи этому могут быть не рады, оборотень панически клацнула выключатель снова, чтобы закрыть створки. Лучше было бы побегать туда-сюда через дверь дома, чем так сильно шуметь. Снова раздался мерзкий скрежещущий звук, от которого она закрыла уши, выронив швабру на асфальт. Спохватившись, Энид наклонилась за ней, ощутив, как в этот момент над головой что-то пролетело.       Не разгибаясь, она медленно повернула голову в направлении того, что только что просвистело у неё над головой, и увидела, как в дальней угловой стене дома застрял ещё дрожавший от столкновения арбалетный болт, на половину своей длины ушедший в бетон. Синклер медленно выпрямилась, поднимая руки и оборачиваясь туда, откуда прилетел снаряд. По её спине стекла холодная капля пота. Испуганные голубые глаза столкнулись со злыми чёрными. Её мрачная соседка высунулась из окна второго этажа своего дома с арбалетом наперевес, явно только что разбуженная этим ужасным скрипом.       — Ещё один звук, Синклер, и следующий болт окажется в твоей тупой голове. Судя по всему, она тебе не нужна, — шипящий и хриплый с спросонья голос прошёлся по её коже, заставив волоски на теле встать дыбом. Энид почувствовала, как к горлу подкатил ком от испуга, когда чужое окно с громким хлопком закрылось, а сердитая соседка исчезла в недрах своего дома.       Волчица простояла на одном месте пару минут, медленно переводя взгляд с болта, застрявшего в стене, обратно на пустое окно чёрного дома, вновь и вновь прокручивая ситуацию в своей голове. Пока не почувствовала, как из пальцев с характерным звуком, выдвинулись острые когти, в горле послышалось глухое рычание, а испуг сменился гневом.       — Да ты охренела! — оборотень подобралась, зло оскалившись, и вновь нажала кнопку дверей гаража. Улицу снова наполнил противный протяжный скрип. Энид быстро проскочила внутрь, за угол, громко проговорив на улицу. — О боже мой! Кажется, я забыла внутри краску! — она навострила уши, слыша, как снова где-то распахнулось окно. И зло ухмыляясь, снова нажала кнопку. — Мне так страшно, вдруг в меня опять выстрелят! — дверь гаража вновь поползла вниз, вызвав ещё один протяжный скрежет.       Энид сбросила кроссовки и босиком максимально тихо пробралась в дом по лестнице вверх, обходя скрипящие половицы и пригибаясь под окнами, дабы не быть замеченной. Она пробралась ко входной двери, через узкую полосу стекла внимательно наблюдая за улицей перед домом из тени. Изнутри была ещё одна кнопка открытия дверей гаража, и она тут же её нажала, вновь заставив несчастный механизм начать открывать створки. За стеклом мелькнула смазанная чёрная тень. И Энид, отсчитав пять секунд, аккуратно открыла дверь наружу, крадясь за взбешённой соседкой. Нервы и мышцы были напряжены до предела. И когда она увидела спину девушки в чёрной безразмерной худи, напряжённо всматривающейся в темноту гаража, она сделала шаг, но в этот момент та резко повернулась, нажимая на спусковой крючок. Инстинкты оборотня — это не то что человеческие. Арбалетный болт был пойман в полете рукой, украшенной выдвинутыми когтями. А на лице соседки застыло странное выражение лица, когда она увидела блондинку за своей спиной и поняла, что не попала в неё.       — Слушай, ты! Ты вообще понимаешь, что стрелять в людей незаконно? — низкий рык вырвался из её рта, заполненного сейчас рядом острых зубов. Взгляд чёрных глаз соседки на мгновение замер, а затем её брови нахмурились.       — Незаконно в уикенд нарушать режим сна соседей. Не тебе об этом говорить, — её голос пришёл в норму, и Энид с удивлением отметила, что он звучал очень женственно, не то что разъярённое шипение, когда она торчала из окна некоторое время назад.       — Я не спорю, это моя ошибка, но ты могла хотя бы просто об этом сказать, а не стрелять в меня без предупреждения! — Энид убрала клыки, но не когти, делая шаг по направлению к соседке и загораживая ей выход. Уэнсдей даже не шелохнулась, буравя её злым взглядом исподлобья.       — Это и было предупреждение. Будь ты нормисом, разговор был бы другим, — зло цыкнув, ответила эта низкорослая выскочка, и Энид почти задохнулась от возмущения.       — Ах вот как? То есть рот тебе дан не для того, чтобы говорить? Что ты вообще можешь им делать, раз у тебя даже слов не нашлось?! — Синклер насупилась, и тут же резко дёрнулась, выставив когти, когда соседка сделала шаг в её сторону, явно взбешённая её ответом. — Полегче, дорогуша, у этого котёнка есть когти, и я не побрезгую пустить их в ход!       Девушка напротив остановилась, бросив странный, слегка заторможенный взгляд на цветные выдвинутые когти блондинки. И Энид на автомате принюхалась. От неё исходил очень странный запах. Он как будто сочетал в себе целую гамму разных, настолько, что оборотень впервые не могла разобрать его на составляющие. Но один она таки смогла опознать и удивлённо вскинула брови, а соседка, заметив, что волчица принюхивается, резко сделала шаг назад. Синклер от неожиданности даже когти убрала. Она знала этот тонкий запах. Запах человеческого возбуждения.       — Воу, воу, воу!!! Девушки! Давайте без убийств! — в открытую дверь вбежала запыхавшаяся, взъерошенная Танака с криво сидящими на носу очками, в бордовых пижамных штанах, тапочках на босу ногу и растянутой чёрной футболке с надписью «Sushi ga daisuki desu!», судя по всему, тоже едва проснувшаяся и прибежавшая на шум, как только поняла, откуда он. Обе соседки одновременно повернулись к ней, недоумённо на неё уставившись. — Господи, я думала, сейчас опять придётся вызывать полицию или девять-один-один! Уэнс! Ты что творишь?! Даже недели не прошло! — Йоко всплеснула руками, её хриплый спросонья голос отдавал раздражением и беспокойством.       — Ты сама слышала этот отвратительный шум. Я впервые за полгода смогла нормально уснуть лишь для того, чтобы эта неадекватная идиотка с утра в субботу устроила всей улице «доброе утро», — фыркнула Уэнсдей, демонстративно отворачиваясь от блондинки, которая всё ещё ошарашенно на неё косилась. Энид нахмурилась.       — Ты могла об этом сказать, а не стрелять в меня из арбалета! Кстати, у тебя лицензия на него вообще есть? Это охотничье оружие! — фыркнула Синклер, скрещивая руки на груди.       — Стоп-стоп-стоп! Что?! — Танака схватилась за голову. Она предполагала с самого начала, что эти двое могут стать проблемой. Друг для друга и для всех окружающих в первую очередь. Но надеялась до последнего на лучшее. А они уже этим утром едва друг друга не убили. Не на это рассчитывала вампирша. Йоко начинала серьёзно сердиться. Она топнула ногой, привлекая внимание обеих спорщиц.       — Значит так. Во-первых, вы разбудили всю улицу, включая мою беременную жену! — Энид стыдливо потупила взгляд, прячась от разъярённого взора вампира, который полыхнул красным отблеском. Йоко повернулась к Уэнсдей. — Во-вторых, Уэнсдей, ты же обещала не применять оружие на нашей территории! Нам хватило этих чёртовых копов на годы вперёд. Мы же договаривались, разве нет? Или слово Аддамс больше ничего не значит? — Уэнсдей опустила голову, глядя зло исподлобья на вампира, но промолчав. Она цыкнула себе под нос, чуть отводя взгляд в сторону.       — Мои извинения. Этого больше не повторится. Пока что.       — Никаких «пока что», Уэнс! Ты обещала мне чёртов год без полиции, пожарных и службы спасения, пока наш с Див ребёнок не родится! — вампирша зло сверкнула глазами, вновь поворачиваясь к Синклер. Её взгляд слегка смягчился. — Энид, детка, я искренне прошу тебя быть терпимее. Вас обеих. Хотите воевать — ради бога! Но делайте это так, чтобы не беспокоить окружающих. Вам ясно?       — Да, прости, Йоко, — Энид едва слышно заскулила. Ей было до ужаса стыдно перед новой подругой. Да и сама понимала, что это её вина, но, чёрт возьми, кто вообще в здравом уме будет палить по соседям из арбалета? Синклер бросила задумчивый взгляд в сторону брюнетки, которая поправляла растрепавшиеся косы и упорно старалась на неё не смотреть. — Уэнсдей, мне жаль, что я нарушила твой сон. Правда. Я потеряла вчера блокнот, в который обычно записываю необходимые вещи. Там как раз была запись про масло для ворот.       — Я дам тебе масло, у меня ещё есть в гараже. Но прошу, не трогай пока эту чёртову дверь, — Йоко сложила руки в молитвенном жесте, краем глаза наблюдая за Аддамс, которая задумчиво поджала губы, косясь на блондинку. Она уловила одну интересную фразу в их перепалке. Уэнсдей впервые могла нормально спать. Вампирша не понаслышке знала о проблемах старой знакомой, поэтому этот факт она сразу заметила. И надо же было волчонку именно сегодня устроить переполох. Теперь она понимала причину срыва младшей Аддамс яснее. И даже посочувствовала. Вот только реакция у Уэнсдей была какой-то странной. Танака даже заметила, как та еле заметно вздрогнула, когда Энид извинилась.       — Мои извинения перед этой жалкой пародией на волка бессмысленны, — Уэнсдей бросила раздражённый взгляд на блондинку, а затем перевела его на вампиршу и еле слышно вздохнула, — Но мне жаль, что из-за этой ссоры мы помешали сну Дивины. Передай ей, что я сожалею о случившемся.       Губы Йоко растянулись в широкой улыбке. Она быстро сообразила, что здесь что-то не так, но поняла, что пока лучше не лезть на рожон. Ей не очень хотелось снова убегать от разъярённой Аддамс, как в студенческие годы.       — Итак, подведём итоги, — Йоко выпрямилась, более или менее успокоено выдохнув. — Никакого оружия на улице и убийств, — она покосилась на Уэнсдей, и та едва заметно кивнула, не сводя с неё немигающий взгляд чёрных глаз, от которого у вампирши по спине пробежались мурашки. Снова. — И никаких когтей и членовредительства. Договорились? — Танака вперила взгляд в оборотня, и та тоже кивнула, виновато вздохнув. — Вот и чудненько. Мы сейчас сходим за маслом ко мне, и Энид смажет свои чёртовы ворота. Полагаю, за то, что они в таком состоянии, можно послать привет смертничкам номер три, которые ими вообще не пользовались, да, Уэнс?       В ответ хмурая соседка едва слышно хмыкнула и, не дожидаясь больше никого, отправилась к себе, раздражённо чеканя шаг по асфальту. Йоко дождалась, пока та исчезнет из вида, и облегчённо выдохнула.       — О дьявол… У меня когда-нибудь даже моё почти не бьющееся сердце остановится от её взгляда, — она согнулась пополам, упирая руки в бока, и глубоко выдохнула, через пару секунд вновь выпрямляясь и глядя весёлым взглядом на блондинку. — Ну что ж… С боевым тебя крещением. Пойдём пока до моего дома, я выдам тебе масло. За открытую дверь не беспокойся: ведь ни один идиот не полезет сюда, зная, кто живёт в соседнем доме.       — Йоко… Она всегда такая? — Энид хмурилась, следуя за вампиршей, которая уже повернулась по направлению к своему дому.       — Какая? Странная? — Танака вздохнула, повернув голову к Энид уже на ходу, когда та к ней присоединилась на пути к её дому.       — Я бы сказала, пугающая. Это слово больше подходит, — Энид зябко поёжилась, плетясь следом за вампиром и оглядываясь через плечо назад. Краем глаза она заметила, как шторка в одном из окон чёрного дома колыхнулась. Оборотень едва заметно усмехнулась этому.       — Не сказала бы. На самом деле к ней быстро привыкаешь при тесном общении, и это становится даже какой-то «фишкой» Аддамс, — ворчала под нос Йоко, заметив на пороге дома взволнованную Дивину.       — Интересно… — Энид задумчиво хмыкнула, но, когда увидела сирену, вновь стушевалась. Ей действительно было стыдно за произошедшее. Если уж даже такая как Уэнсдей, с уважением относилась к этой паре, то ей и вовсе зазорно было нарушать их покой. Йоко лишь пожала плечами, мягко улыбаясь жене, когда они подошли.       — Всё в порядке? — обеспокоенно спросила Дивина, кутаясь в тёплый халат голубого цвета. Её волосы были слегка взъерошены, но ей это даже шло.       Энид неловко улыбнулась, виновато потупив взгляд.       — Див, прости… Это моя вина. Я забыла, что двери в гараж ужасно скрипят. И это взбесило Уэнс.       — Да, мы решили этот вопрос. Сейчас выдам ей машинного масла, чтобы она их смазала. Они обе обещали впредь быть тише, — подтвердила вампирша, обнимая жену за талию и ласково целуя в висок. Сирена довольно улыбнулась ей.       — Ну самое главное — это то, что все живы. Зная Уэнсдей, я беспокоилась.       — О, ты бы это видела. Волчонок-то у нас, оказывается, с характером. Загнала Аддамс в тупик. Давно я у неё такого выражения лица не видела, — Йоко хохотнула, саркастично улыбаясь, чем вызвала смешок обеих.       — Тогда я, пожалуй, отменю свою ставку на срок выживаемости Энид, с твоего позволения, — Дивина ехидно усмехнулась, обнимая жену и кладя ей голову на плечо. В её глазах отплясывали чертята, когда она, чуть сощурившись, смотрела на блондинку, на лице которой появилось ошарашенное выражение.       — Вы на меня ставили? — волчица удивлённо вскинула брови, переводя взгляд голубых глаз с одной девушки на другую. Йоко пожала плечами.       — Это традиция, Синклер. Мы уже третий год ставим с соседями деньги на то, кто из смертничков проживёт по соседству с Уэнс дольше. Но думаю, что я свою ставку тоже сниму. Ведь теперь я могу поставить на другое, — Дивина удивлённо на неё покосилась, но Йоко лишь многозначительно подмигнула в ответ.       — Кстати! — Энид всплеснула руками, не обратив внимания на это странное замечание от вампирши, потому что кое-что вспомнила. — Откуда Уэнсдей знает мою фамилию? Вы сказали?       — А она знает? — брови Дивины взлетели вверх, и они удивлённо с женой переглянулись. Йоко нахмурилась.       — Странно. Нет, мы ей ничего не говорили. Да и мы вчера с тобой только познакомились, когда бы успели вообще, по-твоему? Тем более у Уэнс даже социальных сетей нет, — Йоко задумчиво потёрла подбородок. — Ты меня удивила. Аддамс никогда даже не интересовалась именами соседей, а уж тем более их не запоминала. Честно говоря, я теряюсь в догадках.       — Стоп, у неё нет социальных сетей?! Она из каменного века, что ли? — Энид это почему-то поразило больше, чем тот факт того, что Уэнсдей знает её фамилию. Её глаза поражённо распахнулись, что вызвало усмешку у обеих девушек.       — Да, такие люди ещё бывают, представляешь? Ладно, пойдём я дам тебе масло. А то простоим здесь до вечера. Я бы пригласила тебя на утренний кофе, но в доме ещё один ворчливый сирен, который из-за этого шума, кажется, готов убивать, — Йоко усмехнулась, выпуская жену из объятий, вызвав понимающую улыбку у оборотня.       — Пойду сделаю Кенту кофе, действительно. А то это может быть чревато. Энид, спокойного тебе дня. Заглядывай потом в гости обязательно, хорошо? — Дивина улыбнулась на прощание и ушла в дом, пока двое подруг направились в гараж дома за маслом.       Поболтав немного ещё о всяких мелочах, Йоко выдала ей бутылку масла и отправила восвояси, возвращаясь к домашним делам. А Энид, тяжело вздохнув, вернулась домой. С удивлением застав у дверей чёрного дома соседку, которая, кажется, её ждала с весьма недовольным лицом. Синклер нахмурилась.       — Ты что-то хотела? — Энид напряглась, настороженно осматривая Аддамс, ища глазами скрытое оружие, на что та едва заметно дёрнула уголками губ чуть вверх, впрочем, тут же вернувшись к своему бесстрастному выражению лица.       — Опрометчиво оставлять вход в дом открытым. Я могла этим воспользоваться.       — Но не воспользовалась. Спасибо? — волчица всё ещё с подозрением смотрела на соседку, когда та закатила глаза, вздохнув. Она сняла рюкзак с плеча и вытащила из него знакомый Синклер блокнот, заставив ту выдохнуть в удивлении.       — Нашла его у своей задней двери. Что странно, учитывая, что тебя там не должно было быть, — глаза Уэнсдей похолодели, и Энид подавила собственное возмущение, застрявшее комом в горле под этим взглядом. Рука в тонкой чёрной перчатке протянула потерянную вещь её хозяйке, и Энид осторожно взяла блокнот, всё еще не понимая, как на это реагировать. Аддамс же тихо фыркнула себе под нос, продолжив: — Я видела дневники маньяков с лучшей пунктуацией, чем эта. И моя фамилия пишется с двумя буквами «Д». Если уж где-то указываешь её, то хотя бы пиши правильно.       — Ты читала мой блокнот?! — Энид в панике прижала к себе свою вещь, понимая теперь, откуда соседка знает её фамилию, и хаотично пытаясь вспомнить, что в нём записывала. Она возмущённо открыла рот, но не успела ничего добавить.       — Я не собираюсь продолжать эту бесполезную дискуссию. Найдя неопознанную вещь, я, естественно, прочитала её, потому что мне нужно было понять, кому она принадлежит. Это логично. Так что молчание приветствуется, — она развернулась и отправилась прочь, даже не удосужившись ответом от Энид, что её снова разозлило.       — Знаешь, образ саркастичной девочки-гота мог бы прокатить в возрасте до восемнадцати лет. Здесь и сейчас это уже не играет роли. Могла бы просто выслушать моё «спасибо».       — Одного было достаточно. Ужасного дня, — сухо ответила Уэнсдей, даже не повернув голову, и продолжила свой путь прочь от дома и надоедливой соседки. Честно говоря, ей совсем не было надобности задерживаться и ждать бестолковую блондинку. Но прошедшее вчера видение всё ещё её беспокоило. Как и сон под утро. Уэнсдей, когда проснулась ото сна в первый раз, так хотела лечь спать обратно, что даже не приняла душ, рассчитывая заняться этим уже после нормального пробуждения. Однако это сыграло с ней злую шутку, потому что она совершенно не подумала о своём запахе, когда в яростном, необдуманном и сонном раздражении выскакивала на улицу с арбалетом после того, как её грубо разбудили. Только заметив, как волчица к ней принюхивается, она осознала всю ситуацию, и ей стало очень некомфортно от этого. Поэтому она поспешила побыстрее уйти после разговора с Йоко, чтобы принять душ. Даже выбрала непривычные ей гель и шампунь, лишь бы запах изменился. Но, похоже, её старания оказались ненужными. Синклер даже не принюхалась снова.       Аддамс вздохнула, угрюмо глядя себе под ноги и направляясь в свой магазин. Это утро смело можно было заносить в одно из отвратительнейших за последнее время. А ведь ей ещё предстоял разговор с Бьянкой, которая, ко всему прочему, непременно будет ворчать по поводу недавнего визита полиции. Между тем мысли по какой-то непонятной причине всё ещё возвращались к соседке. Уэнсдей не понимала, в чём тут дело. Но отчётливо помнила, как сонный мозг замирал при звуке рыка в голосе Энид и на взгляде на клыки и когти. В кончиках пальцах появлялась едва заметная дрожь, а дыхание тут же замедлялось. Аддамс не нравились такие перемены в себе. Она отчаянно хваталась за раздражение в адрес Синклер, словно за спасательный круг, который помог бы ей сохранить достоинство и холодность рассудка. Но понимала, что что-то незримое словно от неё ускользает. Собственные мысли нет-нет да и снова возвращаются к этой бесполезной блондинке. Уэнсдей на мгновение остановилась, глубоко вдохнув и прикрыв глаза. Ей нужно было понять, как это всё связано. Возможно, ей потребуется совет… Она чуть дёрнулась от этой мысли. Увы, но Аддамс не могла себе этого позволить. Так что, вновь нахмурившись, она продолжила свой путь.       Потратив почти час на дорогу, она решила, что пора бы уже заняться мотоциклом. Не так далеко от дома, но и не слишком близко была платная стоянка, так что она могла незаметно ездить в магазин и домой, не вызывая излишних подозрений. Уэнсдей вздохнула. Грань между ней и Несс сейчас была нестабильна, как никогда. Чёртова Синклер уже успела подобраться слишком близко, чтобы понять немудрёный обман, так что в скором времени Несс придётся исчезнуть. Всё равно надобности в магазине теперь не было, ведь её отправили почти в бессрочный писательский отпуск.       Уэнсдей прошла соседней улицей по привычке, выходя через дворы к задней двери магазина. Юджина видно не было, и если честно, то сейчас это было ей даже на руку. Пройдя внутрь, она оперативно принялась переодеваться. Тайлер, бариста во «Флюгере», знал в основном Несс, хотя пару раз видел и Уэнсдей, но отношение у него к ней было совершенно другим. Аддамс понимала, что он попросту ей даже не ответит, на месте ли Бьянка, если это будет не Несс. Так что уже порядком надоевшие сборы отняли у раздражённой писательницы ещё примерно полчаса до того момента, пока она вновь не покинула магазин, направляясь в кофейню через дорогу.       — Оу… Несс, привет, — кудрявый бариста сконфуженно стушевался за стойкой, опознав вошедшую девушку. Он всегда её слегка побаивался. Ну, чести ради стоило заметить, что Тайлер много кого побаивался. За что стоит сказать «спасибо» его отцу. Несс фыркнула себе под нос в маску.       — Привет. Би у себя? — она немного напрягла горло, стараясь снова перейти на голос Несс, который был более низким и слегка хриплым.       — Да, они с Юджином сейчас у неё в кабинете, — Тайлер указал большим пальцем на лестницу, скрытую в тени за стойкой. Несс кивнула баристе, даже не уделив тому чуть больше внимания, хотя он и смотрел на неё странно в последнее время. Аддамс было по большей части плевать просто потому, что сын шерифа её не интересовал вообще. Несмотря на то, что по наследственности был хайдом, что крайне редко встречались в принципе. Правда, об этом знало всего несколько человек. Включая её саму. Всё-таки раса парня была не слишком популярной у нормисов и известной.       Пройдя по лестнице вверх, она толкнула самую правую дверь, прекрасно зная, где находится кабинет Бьянки, ведь была здесь не в первый раз. Молодая чета Оттингеров как раз сидела на одном из диванчиков, что-то рассматривая в документах, лежавших стопкой на чайном столике перед ними. Несс устало сняла маску с лица, закрывая двери за собой на замок. Бьянка и Юджин удивлённо подняли на неё глаза.       — Стучать ты не научишься никогда, так ведь? — сирена хмыкнула себе под нос, откидываясь на спинку дивана и положив документы себе на колени. Юджин поправил очки и обеспокоенно улыбнулся, уперев ладони в колени.       — Несс, что-то случилось?       — Да, помимо полиции вчера утром, — Бьянка саркастично закатила глаза к потолку, незаметным движением поправляя слегка растрепавшиеся кудри мужа рукой. Тот лишь чуть довольно сощурился.       — Вы напоминаете мне моих родителей. И это не самое лучшее сравнение, — Уэнсдей вздохнула, проходя внутрь кабинета и опускаясь на второй диванчик напротив пары. Она понимала, что лишние словесные перепалки могут привести к последствиям. Поэтому решила сразу перейти к делу. — Бьянка, скажи, в ближайшее время планируется ли какая-то молодёжная вечеринка только для изгоев? Ты что-нибудь слышала об этом?       — Вечеринка? — брови сирены взлетели вверх точно так же, как и у Юджина. Они оба одновременно ошарашенно уставились на свою подругу. — Милый, пожалуйста, ущипни меня. Мне кажется, я в каком-то совершенно сюрреалистическом кошмаре. Потому что в реальности просто не может быть такого, чтобы Уэнсдей Аддамс интересовалась вечеринками… — лицо Бьянки даже перекосило от ужаса, и она вся подобралась. Юджин аккуратно положил ладонь на её колено, пытаясь успокоить, и она даже чуть вздрогнула, но благодарно улыбнулась мужу, придвинувшись к нему чуть ближе и положив руку на плечо.       — Я не хочу туда идти, Бьянка. Мне просто нужно это знать, — Уэнсдей нахмурилась, чуть дёрнув уголком рта от раздражения. Ей и так поперёк горла стояла вся эта ситуация, и она не хотела бы впутывать в это друзей, несмотря на то, что у неё был собственный болезненный интерес во всём происходящем.       — Мне никто ни о чём таком не говорил, — Юджин озадаченно почесал затылок. Он сам не интересовался подобным, но знал, что его жене нравились такие места, поэтому тоже их посещал. Бьянка не очень любила ходить на такие мероприятия без него, хотя об этом вообще мало кто знал. Она, конечно, всегда могла пойти с подругами, но часто из-за этого возвращалась очень рано домой просто потому, что ей там становилось «невероятно скучно», по её словам. Юджин знал, что дело было не в этом. И его сердце каждый раз восторженно замирало от осознания этого факта.       — Я тоже ни о чём таком не слышала. Да и отдельные мероприятия только для изгоев в последнее время никто не проводит, — сирена задумчиво наклонила голову вбок, почти положив её на плечо мужа. Вся ситуация её напрягала, потому что она вообще не понимала, к чему клонит Аддамс, да и вопросы эти её были до ужаса странными. Её глаза подозрительно сощурились, и она резко выпрямилась, вдруг понимая, что причина такого внезапного интереса у подруги могла быть только одна. Она отлично помнила этот нездоровый блеск в чёрных глазах Уэнсдей ещё со времён академии. — Несс! Только не говори мне, что…       — Да, у меня было видение. Впервые за последние года три. Не делай из этого трагедии, — Уэнсдей спокойно прервала начавшуюся тираду бывшей соперницы просто потому, что хотела побыстрее закончить со всем этим. — И ты знаешь, что они никогда не бывают позитивными. Вы оба, — она указала пальцем на них по очереди, хмыкнув себе под нос, — Вы никуда не пойдёте. Ни на какие вечеринки, тем более только для изгоев в ближайшее время.       — Так, — Бьянка даже привстала, но тут же села обратно, беспокойно прикусив губу. Она медленно вдохнула и выдохнула, массируя виски и ощущая, как у неё начинает болеть голова. Светлые глаза уставились на подругу, и, собравшись с мыслями, она уже серьёзно продолжила: — Мне нужны подробности. Мы должны понимать, в чём дело и что ты видела. Рассказывай.       — Я здесь именно для этого… Ну и ещё по одной причине, — Уэнсдей нахмурилась, задумчиво отведя взгляд в сторону.       — Несс, это действительно важно. Пока что не было ни одного случая, когда твои видения не сбывались хотя бы наполовину. Если произойдёт что-то страшное, то мы должны об этом знать, чтобы попытаться подготовиться или предотвратить ситуацию, если сможем, — Юджин тоже подобрался. С возрастом парень сильно не вырос, но раздался в плечах и стал весьма крепкого телосложения, из-за чего когда становился серьёзным, то действительно мог производить впечатление на окружающих. Правда, это случалось редко, и сейчас как раз был один из таких случаев. Уэнсдей прекрасно осознавала, когда сюда шла, что подобное рассуждение в ходе разговора неизбежно будет. Но по-другому, увы, защитить друзей у неё бы не вышло. К тому же они очень давно договорились о том, что если её посещают видения, которые хотя бы косвенно касались их и их друзей, то Уэнс обещала им всё рассказывать сразу.       — Я не хочу, чтобы вы там вообще были. Этим вы уже предотвратите худшую ситуацию, понимаешь? — Несс угрюмо сощурилась, но наткнувшись на уверенный взгляд и, вспоминая, каким он может быть упрямым, вздохнула. — Я видела пляж. Много изгоев, некоторые казались мне знакомыми, но я не могла разглядеть лиц. Там был шатёр, который горел, все разбегались, часть изгоев лежало на песке с явными признаками отравления. Я думаю, что это был яд. Судя по голубоватой пене, вытекающей изо рта Синклер, это был…       — Энид? — Юджин округлил глаза, слегка подаваясь вперёд. — Но как? Она же только появилась в городе. Её там, по идее, вообще быть не должно, она ведь никого не знает толком!       — Ты её сильно недооцениваешь. Она уже подружилась с Петрополусом и Танаками, а также Кентом. Совершенно невыносимая девчонка и слишком общительная, — Уэнсдей презрительно фыркнула, складывая руки на груди и закидывая ногу на ногу. Бьянка недоумённо приподняла одну бровь.       — То, что девочка общительная, было понятно и так, я даже не особо удивлена. Но Уэнс, продолжай. Прости, что прервали.       — Скорее всего, это яд растительного типа, вроде белладонны. Вызывает судороги, чрезмерное возбуждение, конвульсии и коматозное состояние перед летальным исходом. Во всяком случае, на него похоже. Если сделать сильный концентрат и подмешать в слабоалкогольный коктейль, то чувствоваться практически не будет и эффект не слишком спадёт. Полагаю, что дело в этом. Однако среди той толпы, что я видела, лишь незначительное количество изгоев получили яд, так что думаю, что это был не общий пунш, иначе жертв было бы больше. Но я видела и себя там тоже. У меня была длинная царапина на скуле, похоже на порез. Видимо, я могла поймать преступника и частично что-то предотвратить, но не успела всё, и он оказался сильнее. Место разглядеть нормально не смогла, вдалеке видно было череду домов, но таких в нашем районе сотни, если не тысячи. Это ничем не помогло. Единственная зацепка — этот бесполезный оборотень. Так что у меня нет ответов и точных подсказок.       Все трое погрузились в свои мысли, обдумывая слова Аддамс. Бьянка задумчиво теребила лист бумаги на коленях, а Юджин, облокотившись на свои бёдра, потирал подбородок пальцами. Уэнсдей же наблюдала за обоими. Наконец голос подал Юджин.       — Имея подходящую симптоматику, мы можем попробовать сделать антидот и на всякий случай взять его с собой, чтобы спасти тех, кто будет отравлен.       — Помощь нужно будет оказать в ближайшие пятнадцать минут после отравления. Боюсь, в такой толпе мы не сможем отследить всех. Так что нужно будет больше людей и глаз. И я, если честно, думаю, что лучше сообщить в полицию об этом. Это массовое покушение, — Бьянка возразила, хмурясь и задумчиво стуча кончиками пальцев по подлокотнику дивана.       — И как ты себе это представляешь? Предлагаешь мне прийти в офис Галпина-старшего и заявить, что у меня было видение? Би, ты серьёзно? Мне повезёт, если он меня хотя бы выслушает, учитывая недавнее происшествие с Торнхилл, — Уэнсдей презрительно фыркнула, сдувая упавшую на глаза чёрную чёлку. О её отношениях с шерифом оба друга прекрасно знали.       — Уэнсдей, ты официально зарегистрированный медиум, и твои способности наверняка указаны в документации отделения полиции по делам изгоев. Хотя бы они должны тебя выслушать. Проще будет прикрыть само мероприятие, чем попытаться всё остановить, — Бьянка не собиралась сдаваться, и Юджин тяжело вздохнул. Эти двое могли спорить просто до бесконечности.       — Чтобы эти идиоты вместо открытого мероприятия спрятались на самые задворки и их было ещё тяжелее найти? Ты серьёзно? У нас есть зацепка в виде Синклер. Она наверняка знает или узнает в ближайшее время о вечеринке, — устало огрызнулась Уэнсдей, исподлобья смотря на сирену.       — Кстати. А почему именно она? — Бьянка подозрительно сощурилась. — Ты сказала, что некоторые там присутствующие показались тебе знакомыми, но узнала ты только её… Несс. В чём дело?       Аддамс заметно напряглась и даже моргнула, что в её эквиваленте значило «вздрогнула», и сирена не упустила это из виду. Она выставила ладони вперёд, как бы намекая, что эту информацию тоже стоит озвучить.       С явной неохотой и ещё больше хмурясь, Уэнсдей ответила:       — Видение случилось, когда я подобрала её блокнот, который она потеряла.       — Стоп, а когда это вы успели пересечься, чтобы ты знала, что это был именно её блокнот? Несс, тебя не было один день… — Юджин поражённо покосился на подругу, и та удручённо вздохнула.       — Это вторая причина, по которой я сюда пришла. Синклер — моя новая соседка, — Уэнсдей саркастично хмыкнула себе под нос, понимая, что ситуация с Энид и так выглядела безбожно идиотской, так ещё и это её видение… Она не очень хотела посвящать в этот вопрос друзей и уж тем более с ними советоваться. Просто потому, что сама пока до конца не понимала, что с ней происходит.       — О. Боже. Мой, — Бьянка выдавила это из себя по отдельности, снова начав массировать виски. Всегда. Абсолютно всегда все проблемы Аддамс по итогу влияли на окружающих. А новая девочка умудрилась буквально с порога попасть в самое пекло. Честно говоря, сирена сейчас не знала, смеяться ей или искренне пожалеть неудачливого оборотня. В любом случае всё это выглядело весьма паршиво. Зная Уэнсдей, та непременно влезет во всю гущу событий, потянув за собой всех и каждого, кто окажется у неё на пути. Она словно стихийное бедствие. Хочешь ты этого или нет, но оно тебя затронет. И теперь получалось, что во всём этом замешана одна блондинка, которая волею неудачной судьбы умудрилась попасть во всё самое опасное, что вообще можно было найти на этот момент среди изгоев. Начиная с выбора дома.       — Я скоро закрою магазин. Но до этого момента хочу вам напомнить, что выдуманную историю Несс нельзя мешать с моей. Мне не нужно, чтобы эта дурная блондинка узнала обо всём раньше времени, учитывая, что она уже успела пообщаться с Танаками. Когда Несс исчезнет, вам надо будет лишь сказать, что она уехала из города, вернувшись к себе на родину, так как я закрыла магазин.       — Закроешь магазин? Почему? — Юджин удивлённо приподнял брови. Ему-то было всегда удобно и приятно, что подруга была рядом. И новость о закрытии магазина его огорчила.       — Меня отправили в бессрочный писательский отпуск. Так что я планирую оставаться дома. Надобности в магазине пока нет. И в Несс тоже, — Аддамс вздохнула, досадливо сморщив нос.       — Что? Почему? У тебя же две книги за один год были написаны! — Бьянка искренне возмутилась этому. Не то чтобы она была поклонницей творчества Аддамс. Тут был сам факт того, что Юджин всегда был искренне счастлив за его подругу детства, и это постепенно передалось и ей. Она была рада, когда узнала, что у Уэнсдей получилось опубликоваться в издательстве. По-настоящему рада, как за друга.       — Уимс заметила, что у меня синдром отторжения. И моё качество письма сильно упало. Так что это вынужденная мера, — писательница снова поморщилась.       — Оу… — Юджин неловко замялся. Эта тема для всех них была весьма щепетильной, и они старались обходить её стороной, зная, как Несс на это реагирует. Бьянка же хмыкнула себе под нос, тяжело вздыхая и снова уставившись на подругу.       — Ясно. Когда планируешь закрывать лавку?       — Через неделю.       — Почему не сейчас? Дел-то у тебя больше нет.       — Из-за видения. Синклер собирается начать работать у Юджина с понедельника. Это будет шанс за ней проследить и выудить информацию. Быстрее было бы пытками, но закон не на моей стороне. Никому лучше в это не лезть, потому что Несс-то может исчезнуть без проблем, а вам двоим с этим розовым безобразием ещё работать, — Уэнсдей встала со своего места, доставая из кармана сложенную маску для лица. Оттингеры настороженно переглянулись, осознавая слова Аддамс.       — Несс, я надеюсь, ты не запугаешь мне работника до смерти, — Юджин умоляюще посмотрел на подругу, которая уже подошла к двери. Она замерла, повернувшись вполоборота, и чуть хищно усмехнулась, чем вызвала мурашки по спинам обоих присутствующих.       — Есть сотни способов выудить информацию абсолютно легально, — она вышла за двери, надев маску и оставив в кабинете обоих друзей, которые в шоке всё ещё смотрели ей вслед.       — Дорогой… Поправь меня, если я не права. Но мне показалось, или слово «легально» она сейчас произнесла так, что я не верю ей ни на йоту.       — Прости, милая, но тут я с тобой согласен. Мне уже страшно. Я надеюсь, что мой новый работник хотя бы выживет… И так было сложно найти хотя бы одного, — Юджин устало вздохнул, потирая глаза под очками. Он просто надеялся, что с Энид всё будет в порядке.

***

      Несмотря на жуткое утро, весь оставшийся день прошёл тихо и спокойно, позволив волчице закончить наконец покраску дома и поставить в этом деле точку. Энид специально следила за соседским домом, но живущая в нём мрачная девушка не появилась там до самой темноты. Синклер заметила это только потому, что в районе полуночи, пока она сидела и читала справочник по домашним растениям, попутно выписывая интересующие её моменты в толстую тетрадь, краем глаза заметила, как в одном из окон соседки загорелся свет. Оборотень задумчиво на это хмыкнула, но предпочла не обращать внимания. Она обещала Йоко быть терпимее, так что старалась сдержать в себе своё негодование. Хотя утренняя ситуация её достаточно сильно задела. Тем не менее она прекрасно понимала, что у чудаковатой соседки были на это все причины. В конце концов, она же вернула ей её блокнот. А ведь могла и сжечь, например, со зла.       Всё это время Энид думала. Она думала над поведением её соседки. Над её запахом, над их странными и угрюмыми отношениями, которые не заладились с самого начала. Энид не находила в себе злости, скорее, опасалась. Но почему-то никак не могла взять в толк, отчего в её голове поселился такой почти болезненный интерес. Ей хотелось знать об Аддамс больше, она хотела понимать, какими принципами угрюмая брюнетка руководствовалась по жизни, чем дышала, чего желала. Синклер списывала это на то, что в своей жизни прежде подобных людей не встречала. И, возможно, именно поэтому появилась эта её тяга к познанию явно опасной девушки. Энид не хотела даже думать об этом слишком серьёзно, ведь она так привыкла ошибаться в людях, что уже не верила ни единой своей эмоции к окружающим. Это было похоже на бой с тенью. Всё кажется настоящим, но ты понимаешь, что это лишь иллюзия. И так было каждый чёртов раз. Она не хотела ошибаться снова. Она не хотела влезать в эти дебри. Ей и так какого-то хрена снилась Несс, так ещё и опасной, словно отточенное лезвие, соседки не хватало для полного счастья. Две так сильно похожие девушки слишком часто появлялись в её мыслях, отчего сама Синклер была готова уже выть или идти на поклон к психологу. А потому она отчаянно цеплялась за то, что ей нравился Аякс. Она слишком сильно нуждалась в чём-то хоть немного простом и понятном, что подобные мысли порой казались ей лживыми насквозь и заставляли чувствовать себя лицемеркой. Но ей было страшно. Страшно опять оступиться. Ошибиться. Надумать лишнего. Поэтому она отправила все эти мысли на задворки сознания, решив, что будет разбираться с этим, когда представится случай. Может быть.       Синклер не стала в этот день засиживаться допоздна, несмотря на то, что в воскресенье у неё всё ещё был выходной перед выходом на работу, она собиралась потратить его на уборку дома и изучение справочников. Приближающееся полнолуние вытягивало из неё силы, которые она старалась тратить на самоконтроль. Всё-таки, даже несмотря на то, что она была не обратившимся оборотнем, это не означало, что луна на неё не влияла. Как и большинство оборотней, у неё в этот период наблюдались резкие скачки настроения, повышалась чувствительность, раздражительность и всё время хотелось что-то грызть или есть. На этот счёт у неё был свой способ. Огромное количество диетических мармеладок с лакрицей, которую она терпеть не могла, но, чтобы не переедать и не потерять фигуру, жевала их. Тем самым убивая сразу двух зайцев: сокращала количество съеденного, но при этом всё время что-то жевала, отвлекаясь от ощущения предстоящего полнолуния, которое наверняка снова ничего ей не принесёт, кроме разочарования в себе.       Так что в эту ночь она воткнула беруши в уши и надела маску для сна. В такие ночи спалось всегда очень беспокойно. Она только надеялась на то, что Лина, если опять придёт, не разобьёт ничего в доме. Снова.       Утро воскресенья встретило её яркими солнечными лучами, пробивающимися сквозь стёкла окон. Синклер протяжно зевнула, потягиваясь в кровати. На удивление ей спалось очень даже хорошо, чего она не ожидала. По всей видимости нагрузка на мышцы в последнее время заставила её тело серьёзно потерять в энергии, чтобы спалось так крепко и даже без снов. Чему сама Энид была благодарна. Перед полнолунием ей всегда снились кошмары. Полная фаза, по её расчётам, должна была состояться со вторника на среду. Она думала взять выходной на этот день, но решила с этим пока не торопиться. Её новому боссу может не понравиться то, что оборотень выпросит выходной, поработав всего два дня, хотя она и была уверена, что Юджин всё прекрасно понимал. В любом случае волчица решила смотреть по обстоятельствам. В конце концов, что вообще могло пойти не так?       Приведя себя в порядок, Энид внимательно осмотрела дом, решив по привычке записать в блокнот, что ей может понадобиться, как вспомнила, что тот какое-то время пробыл у её соседки. Она с опаской его пролистала, внутренне опасаясь, что Уэнсдей могла написать там каких-нибудь гадостей, но нашла лишь пометку об ошибке в её фамилии на одном из последних листов, написанную аккуратным почерком и помеченную чёрными чернилами. Синклер удивлённо приподняла брови. Кто вообще в современном мире ещё пользовался перьевыми ручками? Оборотень недоумённо качнула головой и покосилась в окно на соседний дом, вскользь заметив, как соседка возвращается с утренней пробежки. Энид чуть нахмурилась, отмечая в который раз, что для человека, живущего во Флориде, та всегда одевалась как-то слишком тепло и закрыто. Даже на пробежку. Странная она была всё же. Эта Уэнсдей Аддамс.       Отбросив мысли о жительнице чёрного дома по соседству, Энид всё же решила заняться делами. Набросав список продуктов и бытовых вещей, она решила, что стоит заняться сначала покупками. Доставку делать ей не хотелось, поэтому она забила в навигатор ближайший Валмарт и решила купить всё разом, хотя ехать было туда дольше. Зато она хоть сможет немного разнообразить свои поездки и посмотреть город. Всё-таки Джексонвилл не был таким уж крупным городом, несмотря на то, что она сама по факту проживала в его пригороде. Причём не самом близком. Решив, что день явно предрасполагает к некоторым путешествиям, она не мешкая собралась в дорогу и, прыгнув за руль любимого Жука, радостно отправилась в путь, включив радио на нормальную громкость, наконец не опасаясь, что ей за это прилетит чем-нибудь из соседнего окна. Главное, чтобы болты были в следующий раз не серебряные. Хотя она бы, наверное, даже не удивилась.       По пути в центр она с тоской посмотрела на рекламу Диснейленда в Орландо. А ведь из Джексонвилла до него ехать было всего полдня по трассе, если торопиться. Это была её маленькая мечта детства. В подростковом возрасте она стала только крепнуть, но увы, никто не хотел с ней туда съездить. А одной ей было как-то зазорно. В детстве мама никогда не считала нужным подобное времяпрепровождение для юных оборотней. Так что все мечты о сказочных принцессах, гуляющих по огромному парку развлечений, так и остались мечтами.       Энид зло фыркнула себе под нос, нахмурившись. Ей было уже двадцать пять лет, она жила абсолютно независимой от кого бы то ни было жизнью и вполне могла себе позволить исполнить собственную маленькую мечту детства. Почему нет, чёрт возьми?! Оборотень хмыкнула, выворачивая с основной дороги по сигналу навигатора. Даже если в этом году не получится, то через пару лет точно. В конце концов, Йоко и Дивина наверняка захотят свозить своих детей в такое культовое место. Почему бы им просто не съездить туда всем вместе? Энид весело улыбнулась, поймав себя на мысли, что уже сама стала думать о скором пополнении семьи новых друзей. Ей было до жути интересно, кто же у такой странной пары родится, чьи черты унаследует ребенок. Синклер едва не пропустила поворот, засмеявшись в голос, потому что представила себе крошечную копию вампирши с рыбьим хвостом. «Надо будет потом рассказать эту шутку Йоко. Она наверняка оценит. Главное, чтобы Дивина не услышала».       Поездка за покупками получилась весьма затяжной. Так что домой она вернулась только после обеда, забив Жук почти до отказа всем необходимым. А ещё она по пути заметила крупный цветочный магазин и любопытства ради решила туда зайти, чтобы посмотреть, как всё у них устроено. В конце концов, она хотела больше знать о том, как работают подобные заведения, но более крупного масштаба. И если честно, то это её расстроило. Крупные магазины были похожи на супермаркеты. Безликие и максимально универсальные. В магазинчике Юджина было уютно и комфортно; здесь же с порога чувствовалась конвейерность. Энид поймала себя на мысли о том, что даже «Воронья Лавка», если хотя бы открыть окна в ней, и то была бы в разы приятнее, чем это место. Фыркнув себе под нос, она всё-таки решила осмотреться и по итогу наткнулась на отдел с распродажей комнатных растений. Улыбчивый парень-консультант умудрился всучить ей домашнюю пальму; в общем, Синклер даже была не против. Цветок стоил недорого и приятно пах, что странно для такого вида растения. В любом случае домой она привезла ещё одного нового «жильца».       Поставив увесистый горшок с пальмой на угол пролёта лестницы на второй этаж, волчица решила-таки заняться уборкой и сортировкой всего ненужного, что собиралась выкинуть. Это отняло у неё весь оставшийся день до такой степени, что вечером даже пришлось заказать еду на дом. Правда, курьер почему-то очень быстро убежал, едва всучив ей коробку с пиццей. Синклер удивлённо посмотрела вслед быстро уезжавшему на велосипеде парню. Затем её взгляд переместился на соседний дом, и она всё поняла. Хмыкнув себе под нос, Энид вернулась в дом, решив перекусить и засесть за справочники. У неё ещё было время, чтобы заняться этим до завтрашнего дня.       Ближе к ночи, когда Синклер уже клевала носом, но упорно продолжала записывать нюансы ухода за светолюбивыми домашними растениями, она краем уха уловила какой-то еле слышный шорох где-то на лестнице. Оборотень застыла, внимательно прислушиваясь, и мягко улыбнулась, принюхиваясь. Лина снова вернулась в дом. Честно говоря, она уже начала беспокоиться за кошку, которой не было видно почти два дня, так что сейчас почувствовала, как радостно подпрыгнуло сердце в груди. Неторопливо встав со своего рабочего стола, Энид направилась к лестнице и замерла, лицезрев очень странную картину.       Маленькая чёрная кошка, уперевшись задними лапами в пол, передними упорно сталкивала к краю лестницы новокупленную пальму. Синклер моргнула. Кошка посмотрела на неё сердитым взглядом и резко приложила все силы, которые у неё вообще были в её крохотном тельце. И медленно высокий горшок наклонился по направлению к ступенькам.       — Лина, нет! — вскрикнула блондинка, кидаясь вниз и пытаясь поймать несчастное растение. Но не успела. Высокий красивый глиняный горшок с глухим звуком раскололся пополам, а земля вместе с небольшой аккуратной пальмой кубарем скатилась вниз, засыпав всю лестницу. Послышался хруст ломаемых длинных листьев и ствола растения вперемешку с грохотом, пока наконец всё не стихло.       Энид стояла на маленьком пролёте лестницы и тупо смотрела вниз на развалившийся горшок с пальмой. Рядом с ней меланхолично сидела кошка, с каким-то странным интересом переводя взгляд с девушки на то, что она натворила. Синклер медленно вздохнула, поворачивая голову к животному.       — Вот скажи честно. Ты просто ненавидишь цветы, да? — оборотень хмыкнула себе под нос, вспоминая недавнюю похожую ситуацию, когда первой жертвой кошки стали именно горшки с сухими растениями. Не то чтобы она прям горевала о загубленной пальме. Ей просто понравилось, как она пахла. К тому же всё равно та была по большой скидке. Но вот убирать теперь всё это было действительно лень. Уже почти ночь, и она очень хотела спать. А вместо этого ей придётся провозиться с уборкой ещё дольше.       Энид подняла глаза к потолку, медленно вдохнула… И резким движением подавшись вбок, аккуратно схватила кошку, которая даже не успела убежать к этому моменту больше от неожиданности. Синклер криво усмехнулась, крепко держа вредное животное и расплываясь в хищной улыбке.       — Ну что ж, дорогая… Повторять одни и те же штрафы нет никакого смысла. Так что сегодня мы устраиваем фотосессию! Надеюсь, ты готова. Нет? Ну, меня это не волнует. Из-за тебя я завтра пойду невыспавшейся на работу, потому что мне ещё убирать весь тот бардак, который ты устроила, — кошка даже задержала дыхание на секунду, исподлобья глядя на бестолкового оборотня. В её глазах читалось молчаливое обещание уничтожить все цветы в будущем, которые она найдёт в этом доме. Поэтому Энид решила обойтись лишь парой кадров. В первую очередь прижав маленького разбойника к полу на фоне разбитого горшка с пальмой и сделав пару кадров. С экрана на неё смотрела очень недовольная кошачья морда, но Энид была счастлива. Правда, зря Лина думала, что на этом всё так просто закончится. Радостная волчица вновь повернулась к ней, оскалившись, ставя попутно эту фотографию на заставку телефона.       — Мы только начали, — она довольно сощурила свои голубые глаза, а уши чёрной кошки тут же прижались к черепу, и она утробно заворчала, чем вновь вызвала дозу умиления у оборотня. Чем хитрое животное и воспользовалось. Ловким движением лапы из рук оборотня был выбит телефон, который та, ойкнув, тут же попыталась поймать в полёте, ослабив хватку на кошке. Животное резко извернулось в чужих руках и ловко выскочило из плена, напоследок зло мякнув и быстро сбегая по лестнице вниз к выходу. Энид бросилась за ней даже не для того, чтобы поймать. Ей начинало казаться, что кошке просто нравятся все эти догонялки. Да и ей было всё-таки любопытно, как и куда она каждый раз исчезает.       Заметив мелькнувший длинный чёрный хвост в отверстии для животных, она бодро выскочила следом в эту же дверь лишь для того, чтобы в шоке замереть на пороге.       Кошка сидела на заборе между её домом и соседским. Бросив на прощание презрительный взгляд, она спрыгнула вниз и исчезла в таком же отверстии для животных, вот только уже в чужой двери. Энид сдавленно сглотнула.       — О нет… — тихо пискнула она себе под нос, поднимая взгляд и всматриваясь в чужие окна, откровенно опасаясь, что оттуда на неё будет смотреть её злобная соседка, но никого не увидела. Оборотень медленно отошла назад, возвращаясь в свой дом. Она ощутила, как её сердце колотится в испуге. В голове всплыли слова Йоко о том, что эта самая кошка может принадлежать Аддамс. И Энид понимала, что так, скорее всего, и есть. И что же это получалось? Лина — общая кошка на два дома? Или эта хитрюга просто очень удачно устроилась, или это был коварный замысел соседки. Вот только зачем?       Волчица вдруг усмехнулась. Теперь ей было понятно, почему иногда казалось, что от кошки едва заметно пахло чем-то знакомым. И понятно, почему тогда утром соседка проигнорировала её вопрос про Лину.       — Интересно… — хмыкнула она себе под нос, направляясь в подвал за инвентарём для уборки. Что ж, она могла только порадоваться за кошку, у которой было два дома. И две хозяйки. Но так просто она своего упускать не собиралась. И вообще. Может, она станет лучшей хозяйкой, чем Аддамс, и кошка останется жить с ней? Кто знает. В любом случае время покажет.