До мечты один шаг

Немного ранее. Сегодня в таверне отмечали подписание мирного договора между Марли и Элдией, и по этому поводу солдаты сто четвертого кадетского корпуса решили собраться вместе, вспомнить былое и разделить радость победы. Микаса, задержавшись возле зеркала, буквально вылетела из дома, используя трансманевры. Ветер прохладным потоком ударил в лицо, взъерошив с таким трудом уложенные волосы. Преодолевая расстояние, она буквально рассекала воздух, предаваясь воспоминаниям о былых битвах. Для неё УПМ — это лучшее изобретение человечества, ведь только оно позволяло ей чувствовать себя свободной. Достигнув нужного места, Микаса спрыгнула неподалеку от входа. Поправила свой красный шарф, прикрыла им, как прежде, пол-лица, и слегка пригладила взлохмаченные волосы, а потом как ни в чем не бывало вошла в таверну. Из-за столика в центре ей тут же помахал рукой Жан. Там же были и другие ребята из предыдущей команды Аккермана. Микаса обвела взглядом друзей, выискивая столь важного для нее человека. Эрен! Как много он значил в её жизни! Парень занял для неё место рядом с собой, отчего она внезапно смутилась, как девчонка. Раскрасневшись от собственных фантазий, которые так красочно оживали в её голове при встрече с ним, девушка опустила лицо, еще больше прячась в шарф, и села рядом. Сегодня они находились так близко друг от друга, что сердце периодически замирало. Чувствовать его теплый взгляд на себе, ощущать, как бережно он сжимает её руку под столом — как долго она мечтала об этом! Наконец-то их время пришло. Многие уже успели хорошо набраться, дебоширили и периодически опрокидывали стаканы за громкими спорами. В шумном веселье и болтовне не принимала участие только одна девушка, что сидела рядом с Жаном. Насколько помнила Микаса, это была Петра Рал. — Почему грустим? — Микаса, которой захотелось поднять Рал настроение, прервала её размышления. — Грустим? С чего ты взяла? Вовсе нет! — наигранно улыбнулась она. — Точно всё хорошо? А то мне показалось, что ты чем-то расстроена, — продолжила Микаса, внимательно наблюдая за реакцией Петры. Ей, как и многим за этим столом, было понятно, отчего та грустит, но ей не хотелось тянуть из Петры правду клещами. В конечном счете расскажет, если сама посчитает нужным. — Сегодня такой день! Война окончена!.. Кстати! — Микаса резко сменила тему, осмотревшись по сторонам. — А не знаешь, почему Леви не с нами? — Эрен пригласил его, но он сказал, что как-нибудь в другой раз, — тихо ответила Петра. — И ты поэтому расстроилась? — заметив, как погрустнели глаза девушки, когда она это произнесла, Микаса прищурилась. Щеки Рал предательски покраснели, но она отрицательно замахала руками. — Что?! Пф!.. С чего ты взяла? — на её лице тут же появилась натянутая улыбка, но взгляд Микасы был все так же серьезен. Сразу видно, что они с Леви из одной породы: оба постоянно задумчивы и серьезны, так что складывается впечатление вечной озадаченности. Одним словом — родственники. — Это конечно не моё дело, — произнесла она, приблизившись к Петре так, чтобы их слова не услышали остальные. — Но то, что ты влюблена в Леви — очевидно всем, — она отпила вино из стакана. «Не может быть!» — Петра почувствовала, как земля уходит из-под ног. Она же всегда так тщательно скрывала свои чувства! Не вступала в диалоги с товарищами, если речь шла о нем, избегала лишних встреч, давила в себе чувство смущения, если расстояние между ними становилось меньше вытянутой руки. «Неужели кто-то узнал про письма?!» — словно пуля проскочила испуганная мысль. Точно: письма, которые она отправляла отцу! В них она выражала крайний восторг от действий капитана и не сдерживала эмоций в отношении его. Неужели отец кому-то проболтался? Маловероятно! — Мы с Леви не знали о существовании друг друга до того дня, как я попала к нему в команду, — продолжила Микаса, делая вид, что не замечает паники Петры. — Поэтому я плохо его знаю. Но одно могу сказать наверняка: он из того разряда мужчин, которых надо подстегнуть. Я надеюсь, ты понимаешь, о чем я? — хитро блеснув глазами, произнесла она. — Эм… Конечно, — соврала Пера. На самом деле ей было совершенно непонятно, к чему клонит Микаса, но она решила сделать вид, что ей всё очевидно. — Он так неожиданно отказался от нашей команды и взял вас! Даже не объяснился! — девушка перевела разговор на менее деликатную тему. — Я писала ему, надеясь понять, почему он так поступил. Всего пару раз! — соврала она. — Но так и не получила ответа. Микаса подвинула стакан с вином Петре — уж больно она была напряжена этим разговором, но никак не ожидала, что та залпом опрокинет в себя его содержимое, да так, что сидящий рядом Жан поперхнулся от увиденного. Сама Рал тут же пожалела о содеянном: лицо её раскраснелось, она, подавившись вином, с трудом задышала. — Может, не стоит так резко-то?.. — бросил ей Жан, откашлявшись. Микаса выдержала паузу, дав друзьям отдышаться, и вернулась к прерванному разговору: — Начнем с того, что вы были не готовы… — Эй! — возмутился Оруо, до слуха которого дошел интересный диалог, и мужчина придвинулся к ним ближе. — Во-вторых, — продолжила она, игнорируя возмущение Бозарда, — Письма могли и не дойти. Ты уверена, что он их получал? На этих словах Петра задумалась. А ведь и правда: Леви практически постоянно был за стеной, и это исключало любую связь с ним. — Ну, и в-третьих… — Микаса загадочно понизила голос и сделала паузу; Петра непроизвольно подалась к ней, ожидая ответа. — Он все это время с тебя глаз не сводит! — Что? Не выдумывай! — растерялась Рал, прижимаясь ближе к столу. — Я докажу тебе, — подмигнула Микаса, отпивая вино. — Похоже, Микаса перебрала, — прошептал Армин, который тоже заинтересовался девичьими интригами. — Ничуть! — лицо Микасы раскраснелось от вина, и она продолжила. — Жан, обними Петру! — Чего?! — воскликнули оба. — Ревность — лучший рычаг в манипулировании мужчиной. После того, как мы спровоцируем его, он обязательно подойдет, но сядет подальше от Петры, потому что будет бояться, что его чувства заметят. Это же Леви! У него статус черствого сухаря. Ик! — Микаса сбилась, но через пару секунд продолжила. — Ну и наконец, спиртное: если он выпьет, то это только докажет его растерянность в данной ситуации. Он себя выдаст, так как Аккерманы никогда не пьют! — гордо заявила она. — Тогда какого хрена ты бухаешь? Разве ты не из того же рода? — взревел Жан, подскочив со своего места. — И почему я должен обнимать Петру, а не, скажем, Эрен? Микаса кинула на Жана ядовитый взгляд, от которого парня бросило в пот. Он сразу осознал, что указал не на того человека: Микаса слишком долго боролась за свои отношения, и никаких девушек, тем более привлекательных, к своему мужчине и близко не подпустила бы. — Она просто набралась, — опять вставил слово Армин, пытаясь разрядить обстановку. — Ничуть, — отрезала Микаса. — Просто поверь: ты единственный, к кому Леви её приревнует, — выкрутилась она. Жан тут же успокоился, удовлетворенный этим объяснением, и сел на место. — Сразу бы так и сказала, — немного неуверенно он положил руку на талию Рал. Девушка тут же покраснела и опустила голову. Парень тоже немного смутился, но хмель делал свое дело, и эта ситуация даже начала немного забавлять его. — Ближе, Жан, — скомандовала Микаса. — Эй! Давай не учи меня! — огрызнулся он. — И с чего ты решила, что это сработает? — Это решила не я. А Ханджи. — Ханджи Зое?! — переглянулись ребята. — При чем здесь она? — Я же сказала изначально, что ничего не знаю о Леви, а Ханджи знает его очень хорошо. Они же ни один год плечом к плечу воевали. И к слову, это она попросила меня подыграть ей, чтобы спровоцировать Аккермана. Просто я не придумала варианта лучше, чем сказать вам правду, — она сделала задумчивое лицо, будто хотела еще что-то добавить, но алкоголь уже стал путать её мысли. — А кстати… я не говорила, что прямо сейчас она разговаривает с ним о Петре? — Нет, ты ничего нам не сказала, — сдержанно, но раздраженно ответил Жан. Участвовать в подобных авантюрах он не любил. Считал, что это не по-мужски. Он был знаком и с Петрой, и с Леви не один год, и, по правде говоря, был бы безумно рад за их союз. Но эти двое словно инопланетяне с разных планет: будто находились на разных орбитах и никак не могли сойтись. Парень отодвинул свое смущение и прижался лицом к шее Рал. Та тут же съежилась в комочек, ощутив его щетину на коже. — Он идет, — тихо произнес Армин, чуть приподнявшись со стула. Все тут же притихли. Обстановка накалилась. Участники разговора как могли напускали на себя невозмутимый вид, и только Петра не могла войти в роль расслабленного, наслаждающегося праздником человека. Минуты казались ей вечностью. «Что, все так просто?!» — с досадой размышляла она. — «Неужели надо быть законченной сукой, чтобы мужчина обратил на тебя внимание? Играть на чужих чувствах, использовать других в своих меркантильных целях?» В этот момент она отчетливо поняла, что эта игра не для неё. — Не против, если я присяду? — произнес Леви у самого стола. Она и не заметила, как он подошел, погрузившись в свои размышления. Сердце девушки стало биться чаще, и ей показалось, что в помещении нагрелся воздух. Но мысли о том, чтобы выйти проветриться, не рассматривались. Она поняла, что такое напряжение было слишком велико для неё. Рука Жана на талии словно обжигала, а кожа плавилась под его пальцами. Капли пота поползли вдоль позвоночника, и она, будто окаменевшая, не в силах была пошевелиться. — Конечно! Садитесь! — прервал внезапно наступившую тишину Эрен. Суета, возникшая за столом после появления капитана, немного отвлекла её, позволив слегка расслабиться. Она даже смогла поднять голову и посмотреть на сидящих рядом людей. Внимательно слушала оживленные разговоры за столом, но сама никак не поддерживала беседу. Пристальные взгляды Леви просто выбивали её из колеи. Как только ей казалось, что тревога отступала, она тут же ловила один из них на себе. И снова холодком за грудиной зарождалось беспокойство, и, расползаясь по всему телу, опускалось в низ живота. Она невольно представляла себя в его объятиях, его горячее дыхание на своей коже и… Осторожное прикосновение лица Жана к её макушке с горечью заставило осознать, что в данный момент её фантазию выполнил совсем другой мужчина. Не любимый. Девушка закинула ногу на ногу, чтобы не чувствовать, как томительно начало сводить мышцы в промежности. Это ужасное чувство — находиться в объятиях одного мужчины, а желать другого. Её снова отвлекли ребята: они были в недоумении, что капитан разведкорпуса Леви Аккерман пьет с ними маотай и, кажется, совершенно не собирается этому противиться. На него это совсем не похоже! Значит, или Микаса, или Ханджи, или, быть может, кто-то ещё (она уже не удивится, если в этой истории будут замешаны новые люди!) знали его лучше неё. Знали, как надо говорить за неё, что делать, чтобы его величество Аккерман соизволил к ней снизойти. Она не понимала, почему всё должно происходить вот так, а не иначе. Зачем увиливать, мудрить и изголяться? Почему нельзя сказать, как есть: «Люблю», или же наоборот: «Ты мне безразлична»? По крайне мере это будет честно по отношению к ней. Обида, боль и отчаяние сжали её горло комком, и она просто не выдержала тех эмоций, что рвались наружу. — С меня хватит! — крикнула она, ударив по столу после очередного тоста. Разговоры тут же утихли, и все взгляды устремились на неё. И только сейчас она поняла, какой абсурд учудила, но слов в свое оправдание у неё не было, только желание провалиться сквозь землю. Она поспешила выскочить из-за стола. Бежать куда угодно, лишь бы подальше от него!