Фея смеется

      Первым делом, войдя в дом, Гарри налил своему новоиспечённому питомцу молока. Достал блюдечко и, плеснув в него немного, поставил на пол. Кот понюхал предложенное лакомство, разок лизнул и отвернулся.       — Не голоден? — удивлённо вскинул брови Гарри и подхватил зверя под лапы. Он пронёс его через всю кухню и, зайдя в гостиную, усадил на кресло. — Побудь пока тут, — погладил он маленькую ушастую голову. — Я схожу в душ, а потом покажу тебе всё. — Быстрым взмахом палочки Гарри разжёг камин. — Чтобы ты не мёрз, — мягко улыбнулся он питомцу и, ещё раз почесав того за ушком, удалился вглубь коридора.       Послышался звук включенной воды, и кот, тут же спрыгнув с кресла, отправился исследовать новые владения.       Гостиная была уютной и обжитой, тут было много книжных шкафов, огромный очаг, диван, два кресла, столик с подносом, на котором возвышались различные бутылки со спиртным, на стенах висело несколько пейзажей, всё было новое и добротное, аккуратное и неброское. А вот другие помещения первого этажа отличались разительно. Несколько комнат по коридору вправо были точно нежилые, запущенные, в одной даже паутина с люстры свисала, словно в готическом романе. Кот юркнул быстро по углам и, громко чихнув, покинул эту пыльную обитель.       Дальше, судя по звукам, была ванная, где и находился теперь Гарри Поттер, и кот, остановившись под дверью, навострил свои розовые уши. Перекрывая плеск воды и гудение старых водопроводных труб, из душевой слышался голос — Поттер пел, не очень громко и благозвучно, но, видимо, с удовольствием выводил: «Мальчик резвый, кудрявый, влюблённый и навек женской лаской пленённый»*. Кот фыркнул и пошёл дальше по коридору.       Впереди его ждали такие же запущенные комнаты, как и все другие в этом крыле дома. Пыль, запах старых вещей и, немного, плесени, застоявшийся воздух, скрипучие половицы, портреты, завешанные тряпьём — ничего интересного. Насторожившись, пушистый исследователь услышал, что пение в душе и плеск воды прекратились, и стремглав побежал обратно в гостиную с заносом на повороте, быстро запрыгнул в кресло и растянулся на спине вверх пушистым пузом, немного теперь перепачканным в вековой пылище запертых комнат этого странного дома.       Гарри вошёл в гостиную, на ходу вытирая волосы полотенцем.       — Ну как ты тут? — улыбаясь, глянул он в кресло и тут же рассмеялся. — Какой ты вальяжный, — умильно чесанул он мягкий животик кота.       С его ещё влажного после душа торса стекали капли воды, и пара из них слетели на мордочку кошаку, тот тут же замотал головой, отряхиваясь, и зашипел.       — Прости, — быстро обтёрся перекинутым через плечо полотенцем Гарри. — Мне стоило помнить, что ваш брат не очень жалует воду, — кот демонстративно стал вымывать лапой мордочку. — Да, да, я понял, у тебя свои методы умывания, — рассмеялся Гарри и, отбросив полотенце, натянул футболку. Попутно он плеснул себе в стакан немного рома и присел у камина, откинув голову на сидушку кресла. Кот лёг рядом в нескольких дюймах от ещё влажных волос Гарри, и тот услышал утробное ритмичное урчание. — Похоже, я тебе нравлюсь? — развернувшись лицом к мурлыкающей мордочке, широко улыбнулся Гарри. — Ты мне тоже нравишься, — он осторожно, подушечкой пальца погладил самый кончик розового холодного носика, и тут же урчание усилилось. — Значит, ласковый? — довольно сказал Гарри. — Мы подходим друг другу, — подмигнул он коту. — Я тоже ласковый... наверно, — усмехнулся Гарри и, потянувшись, ушёл на кухню.       Пока хозяин дома гремел кастрюльками, кот тщательно изучил гостиную, шмыгнул под диван, обнюхал все портьеры и нижние полки шкафов, но приманенный сладкими ароматами сочного мяса, проследовал в итоге на кухню. Застав Гарри сервирующим стол, он выжидательно сел возле миски с молоком и стал наблюдать. Тот хлопотал у плиты в маленьком цветном переднике, накладывал в тарелку овощи и огромную отбивную. Красиво пристроил сверху веточки зелени и расстелил на столе салфетку.       — В книге по кулинарии и домоводству мисс Касс говорится, что для хорошего усвоения пищи нужно обязательно красиво сервировать свою трапезу, даже когда ты один. Насыщать не только плоть, но и дух, так сказать, — вслух говорил Гарри. — Как думаешь, она права? — обернулся он к коту и, скинув передник, сел за стол. — Я изучил все её книги и пришёл к выводу, что в этом что-то есть, — нарезал он на мелкие кусочки мясо. — Раньше я не придавал этому всему большого значения, но когда стал жить один, понял, что есть церемонно в разы приятнее, чем на коленке у камина. Так есть ощущение, что... — он закинул в рот помидор и тщательно пережевал, — есть ощущение, что ты не один. К тому же, вдруг кто-то внезапно придёт, а у меня всё готово, — обернулся он к коту, переминающемуся у своей миски. — Ты не ешь? — удивился Гарри, и кот тут же с разбегу прыгнул к нему на колени и шлёпнул ловко лапой по куску мяса в тарелке. Гарри расхохотался и, придерживая одной рукой тельце кота, а второй отбивную, стал делить её поровну. — Так ты хищник?! — улыбался он и, отложив на салфетку несколько маленьких мягких кусочков мяса, подсадил кота на стол. — Угощайся, — погладил он того по спине, с удивлением наблюдая, как котяра расправляется с отбивной, впиваясь в неё острыми зубами и издавая тягучий звук сытого довольства. — Плотоядный зверь, — захохотал Гарри и тоже накинулся на свою порцию.       Насытившись, умяв всё до последней крошки, кот развалился на столе и, чуть прикрыв глаза, наблюдал, как Гарри доедает свой ужин.       — Не дело, конечно, тебе так валяться там, где едят, — помахал строго тот ему вилкой. — Хорошие коты не лазят на стол, — упрекал его Гарри. — Но тебе, так и быть, можно, — улыбнулся он, — нахал розовоносый.       Кот фыркнул и, подняв высоко заднюю лапу над головой, стал вылизывать себе пузо.       — Это уже наглость, — засмеялся Гарри, — Вылизывайся на полу, — подхватил он кошака и переместил вниз. Тот потряс задней лапой, будто стряхивая небрежно докучливое прикосновение и, полакав немного молока, ушёл, гордо вскинув голову и хвост, в гостиную. — Себе на уме, — закатил глаза Гарри и убрал посуду со стола в мойку.       — Ну, чем займемся? — спросил он кошару, вернувшись в гостиную, где тот, свернувшись кренделем, лежал возле огня. — Скоро надо ложиться, но давай перед сном посмотрим слайды? — спросил видимо задремавшего уже кота Гарри. — Я тебе всех покажу.       Кот тут же открыл глаза и сел, обернувшись пухом хвоста.       Гарри приглушил свет и, дёрнув за неприметное кольцо над каминной полкой, развернул небольшое белое полотно — экран, щёлкнул проектором в углу и, сев в кресло, прикрыл ноги одеялом.       — Кис, кис, кис, — стал подзывать он кота, и тот, медленно вышагивая и подозрительно оборачиваясь на дрожащий луч проектора, запрыгнул к Гарри на колени, тут же получив порцию ласковых поглаживаний. — Иди, иди сюда, я тебе сейчас всё расскажу, — тянул кота к груди Гарри и, уложив его на себя, стал тихо объяснять. — Вот смотри, это Рон и Гермиона, — на экране появилось изображение обнимающихся мужчины и женщины на фоне какого-то высокого здания. — Они наши друзья, мы их очень любим, — рассказывал Гарри, бережно почёсывая кота за ухом. — Но они сейчас далеко и... — кадр сменился, и на экране теперь были те же лица и малыш, смешной карапуз в оборках и с соской во рту. — Рон и Герм уехали в Канаду, и теперь у них дочка и совсем другая жизнь, — голос Гарри чуть дрогнул. — Мы скучаем, — выдохнул он. — А это, — проектор вновь щёлкнул, меняя изображение, — это мои мама и папа, — на экране появилась танцующая пара. — Их больше нет с нами, но они в моём сердце, — тепло рассказывал Гарри, не переставая гладить мягкую спинку кота. — Это Нев, — изображение изменилось, и на весь экран теперь было изумлённое лицо юноши. — Он тоже наш большой друг, но мы видимся редко, он важный доктор и к тому же тоже стал папой недавно. — Щелчок, и на экране высветилась девушка на метле. — О, а это Джин, — пальцы Гарри прошлись от мордочки кота по всей длине гибкого хрупкого тельца и вдоль хвоста. — Мы перед ней немного виноваты и часто чувствуем неловкость при встрече, хотя, думаю, что теперь это важно только мне. Джин давно уже... Она очень хорошая и добрая, спортсменка. Но я всё же нехорошо, наверно, поступил с ней, хотя что ты понимаешь, у вас-то всё проще в этих делах. — Изображение поменялось вновь. — О, а это мой начальник! Он мне очень дорог. Ради него мы на многое готовы, как и он ради нас. — Ещё щелчок, и на полотне появилось суровое лицо юноши в форме. — Это Барроу, он мой большой друг. Признаться, после отъезда Рона я и не думал, что смогу с кем-то так сдружиться. — Щелчок, и вновь мужчина в форме. — А это Жак, он из Франции и очень весёлый, — рассказывал Гарри и пощекотал пальцем кота под нижней челюстью, тот недовольно цапнул его тут же за палец. — Ай! — одернул руку Гарри. — Кусака, — легко провёл он рукой коту между ушей.       Проектор щелкнул, и на экране появился снимок мужчины, тоже в форме, стоящего вполоборота.       — Это Драко, — рассказывал Гарри. — Он очень смешной, — растянулся Гарри в улыбке, а кот любопытно вскинул голову и заглянул ему в лицо. — Он делает вид, что он злюка и вредина, но на деле, думаю, он очень хороший и добрый, просто боится это показывать, — объяснял Гарри коту, а тот перебирал лапами на его груди, иногда впиваясь несильно когтями. — Зацепок наставишь, — погладил Гарри мнущие его лапы и попробовал переместить кота себе на живот, но тот вскарабкался обратно на грудь. — Это все ребята вместе, — на экране появилось изображение группы людей, стоявших в два ряда и сияющих одинаковыми отличительными лентами, идущими от погона к петлице. — Это мы на награждении в том году, — рассказывал Гарри. — Видишь, как доволен Барроу и Жак, и Мильтон, а Драко делает вид, что ему всё равно, но мы с тобой знаем, что это не так, — усмехнулся он. — Я видел, как он эту ленточку поглаживает тайком, — округлил смешно Гарри глаза. Проектор щёлкнул снова. — Это Саманта, — на экране появилось лицо красивой девушки в венке из осенних листьев. — Она думала, что любит нас, а потом узнала, какие мы скучные, и разлюбила, — с досадой скривился Гарри, а кот вдруг громко мяукнул. — Чего ты? — посмотрел на него Гарри. — Согласен с ней? — приподнял он шутливо бровь. — Я тоже согласен. Мне самому от себя скучно. — Щелчок, и на экране во весь рост появился статный мужчина с волной мягких каштановых волос. Гарри слегка дрогнул. — А это... — пальцы его скользнули по шёрстке кота, — это Сириус, — сглотнул он сдавленно. — Он... Он был мне дороже всех. Может даже, я любил его сильнее, чем родителей, ведь их я не знал, а его... — голос Гарри задрожал, а в глазах забрезжила влага. — Но его тоже больше нет, кот. Никого больше нет со мной, — слеза скупо скатилась к подбородку Гарри, и тут он почувствовал, как кот боднул его лбом под челюсть, потёрся о подбородок, замял лапами по груди, тыкаясь носом в щеку. — Хороший мой, хороший, — ласково шептал Гарри, поглаживая зверька. — Пойдем-ка спать, малыш.       Проектор погас, Гарри встал из кресла и, не снимая с себя кота, пошёл наверх.       Комната была очень маленькая и светлая. Как и гостиная, она была обустроена и обжита. Большая кровать и комод, мягкий свет торшера и длинноворсный ковёр делали её уютной.       — Вот тут мы спим, — прижимая к плечу кота, сказал Гарри. — Завтра я куплю тебе лежанку, а сегодня поспишь со мной, — сбросив покрывало, Гарри усадил кота на постель, а сам, раздевшись, вынул из комода пижаму. Тёплая фланелевая пара с узором в виде смешных собачек. Гарри натянул на себя штаны и куртку и нырнул под одеяло. — Надеюсь, тебя не раздражают собаки, — улыбнулся он коту, что лёг рядом на соседней подушке, сворачиваясь кандибобером. Гарри, прикрывая глаза, ещё раз погладил кота. —Спокойной ночи, подкидыш, — шёпотом сказал он и, так и не убрав руку с теплого тельца, выключил свет.       Уже сонный, через зевок Гарри сказал в темноту:       — Хорошо, что я сегодня не один.       Кот раскрыл сверкнувшие во мраке синие глаза и, переместившись Гарри подмышку, громко заурчал, помогая тому уснуть без всяких зелий.