Что такое любовь?

      Она увильнулась от меня, словно мышь от кошки, когда наши губы соприкоснулись и слились воедино, оставляя горячее дыхание друг друга на коже. Я не закрывал глаза ни на секунду, а она всё также безмолвно смотрела прямо в мои, пытаясь в них что-то отыскать, возможно, что-то сокровенное. Это смущало, но я не пытался её оттолкнуть, отвергнуть, прогнать или наорать. Она буквально висела на мне, чуть привстав на цыпочки, щекоча своими волосами моё лицо. От неё пахло сигаретами, летним вечером и чем-то терпким, но не менее приятным. Это не раздражало, не вызывало отвращения или чего-либо похуже, что странно, а наоборот притягивало, манило своей недосягаемостью. Убежав с освещаемой дневным светом улицы, Рей скрылась с моих глаз, оставив на губах приторный вкус гигиенической помады и небольшие красные царапины на подбородке, что заставляли своим жжением и покалыванием коснуться их, хоть на долю секунды. Я, в полном шоке и, как бы сказал Чифую Матсуно, Ауте, простоял несколько минут у того самого фонаря, смотря в одну точку. В голове умещались лишь две мысли: зачем она это сделала и почему я не был против. Они пугали, вертелись на петле и не давали покоя. Сердце стучало словно бешенное: несколько сотен ударов в секунду, так мне казалось. «Скорее это от шока, нужно отдышаться чутка…». Подумал я, вздохнув и прикрыв веки, потерев от усталости переносицу. Время доходило до обеда, а спать хотелось невероятно сильно. Энергия будто покинула моё тело, наверное, передалась Рей через поцелуй. Я вяло поплелся до дома, еле перебирая ноги, даже не позвонив Чифую после всей произошедшей ситуации. Он наверное интересовался, где мы сейчас. Плюхнувшись на диван, я свесил ноги, оперевшись о его стенку головой, постукивая назойливый ритм, что так въелся в бошку. Распустив низкий хвост, чуть размял кожу головы и затёкшие кисти рук. — Кейске, ты ел сегодня? — послышалось сквозь шум воды из соседней комнаты. Я вздохнул, положив руку на лицо, закатив глаза. — Да, — кратко бросил и снова улёгся поудобнее. Разговаривать с кем-либо совершенно не было никакого желания. Хотелось укутаться в тёплое одеяло и не просыпаться до самого утра, хоть и времени на часах не доставало и до полудня. — Почему такой неразговорчивый сегодня? — И снова она решила докопаться до меня, раздражая лишь одним своим присутствием. Я устало закатил глаза, сквозь полузакрытые веки злобно зыркнув в сторону матери. — Я всегда такой. — Ответ на отмах, как обычно. — Не груби мне. — Она тоже была не в настроении. Видимо, день не задался не только у меня. — Извини, — я решил, что действительно погорячился, поэтому стыдливо отвернулся, продолжая тупить в телевизор. Настроение почему-то было на нуле. Неизвестно, что или кто его испортил. Наверное, нужно с кем-то посоветоваться на счёт всего происходящего, вот только с кем?.. Зайдя на кухню, я тихо сел за стол, снова вдупливая в одну точку. Изо рта вырвался немой вздох, и я, повернув голову в сторону матери, решил всё-таки начать разговор, но не успел, потому что меня перебили. — Что-то случилось? Тебя явно что-то гложет. С Матсуно поругался? — По её акценту на Чифую можно было понять, как ей неприятен мой лучший друг. Я вновь закатил глаза, облокотившись на стул. Сил не было с ней ругаться или спорить, поэтому я отрицательно кивнул, промычав. Она удивлённо повернулась в мою сторону, бегло пробежавшись своими тёмными глазами по моему лицу, ища раны или ссадины, чего, к счастью, так и не нашла. Потом недовольный взгляд метнулся на волосы, а брови сдвинулись к переносице. Ей не нравилась длина, явно не устраивала, поэтому она часто угрожала самостоятельно отчекрыжить мне большую часть во сне. — Пора бы постричься, Кейске, такая длина неприемлема для парней твоего возраста. — Она опустила голову, засунув руки в карманы фартука, разочаровано выдохнув, продолжая готовку. — Что бы ты сказала, если б тебя, например, без собственного согласия поцеловал парень, к которому ты… ну… относишься относительно нейтрально, иногда холодно… — я мял руки, про себя жалея, какого хрена вообще начал этот разговор. — Надеюсь, речь сейчас не о Чифую… — Мама! Боже… — моему негодованию не было предела. И почему все обо мне такого мнения?! Она довольно ухмыльнулась, что я понял по незамысловатым движением бедрами, а затем, даже не оборачиваясь, продолжила хихикать, вспоминая юность. — Если без шуток, твой отец поцеловал меня первым, при этом я даже не подозревала о его симпатии ко мне. Мы были хорошими знакомыми, друзьями, но никак не любовниками до того момента… — она резко остановилась, расправив плечи и развязав фартук на талии. У матери были такого же угольного цвета волосы, более тёмные глаза и улыбка, что появлялась на губах крайне редко, — чаще, наверное, недовольный чем-то анфас. Брови всегда сведены к переносице, до невозможности противный характер и острые черты треугольного лица: скулы, подбородок, лоб и даже нос. Всё в ней будто кричало об одиночестве и нетерпимой, неприятной натуре. — Я полюбила его спустя несколько месяцев после злосчастного, буквально случайного поцелуя. Он выбегал из школы, пока я закрывала шкафчик, и случайно налетел на меня. Упали мы оба: я схватилась за его торс, а он за мои плечи, потянув на себя. Так это и произошло… — Было видно — воспоминания об отце даются ей тяжело, но она пытается справляться, говорить, быть сильной и независимой от этого совершенно ненужного нашей семье мужчины. Мне стало искренне жаль её, хоть я в душе и понимал, что вина лежала частично и на ней. — Это немного другой случай, ведь вы соприкоснулись губами нечаянно, совершенное совпадение, а тут… ситуация иного типа. — Было неловко говорить на такие темы с матерью, ведь раньше наши диалоги оставались неизменными: «Как дела? Всё хорошо? Как учёба? Ел сегодня?». И мои краткие ответы: «Да, ел, всё хорошо, я спать». Конечно, такая равнодушная обстановка не могла не напрягать, но и разговаривать никому из нас не хотелось больше. — Тебя поцеловала девушка? — она вскинула бровь, скрестив руки на груди, оперевшись о запачканную в овощном соке столешницу. Я поморщился, кратко, но утвердительно кивнув, пытаясь спроецировать этот фрагмент в голове снова и снова. Чётких очертаний не было, но эмоции и чувства остались. — Даже если так, что ты сделаешь? Ограничишь моё общение с ней, а может под домашний арест на все каникулы? — решил снова съязвить я. Она холодно перекинула замечтавшийся взгляд с окна на меня, проходясь глазами по моей фигуре. — Нет. Делать мне больше нечего. — Ты мне так и не дала дельного совета. Так и знал, нечего от тебя ожидать… — я разочаровано мотнул головой, удаляясь из помещения, как услышал позади себя голос: — Попробуй поговорить с ней сам. Если это не была случайность — думаю, тут и так всё понятно. Но не будь так уверен в чужих чувствах, как в своих. Доверяй всегда собственному сердцу. — Женщина снова повернулась к духовке и плите, продолжая готовить: размешивать рис и резать недорезанные сваренные овощи.

***

      Зайдя в собственную комнату, от переизбытка эмоций и чувств, я хлопнул дверью, прорычав себе что-то под нос. Жутко хотелось и пить, и есть, кричать и плакать, смеяться, хохотать до боли в животе. Распороть себе грудную клетку и вынуть это жалкое сердце. Гложило что-то в душе, что не давало покоя, не могло отпустить, разъедало желчью изнутри. — Сука… — ударяясь головой о стену, я скатился по ней вниз, сквозь тихий стон шепча её имя. Мать не дала мне должного совета, которым бы я смог воспользоваться, поэтому, плюнув на всё, взял в руки телефон, набирая номер Чифую. Шли гудки достаточно долго, пока Матсуно не соизволил взять трубку и сказать в неё простых три слова: — Ало, да, слушаю, — сквозь спешку, как мне показалось, затараторил он. Меня это слегка удивило, ведь я даже не знал, куда парень так спешил. — Торопишься? Потому что разговор обещает быть долгим… — я вздохнул, сев за свой рабочий стол, склонив голову к лампе и включая её. Взял из дальнего ящика ручку и чистый лист, дабы что-то записывать. — Нет, ничего, я слушаю тебя. Я был готов начать жаловаться, просить советы, рассказать всё так, как было, пока не вспомнил, что Чифую также общается с Рей, местами чаще, чем со мной или я с ней, поэтому решил повременить с именами, начиная дискуссию анонимно. — Что бы ты делал, если девушка, допустим, которая никогда тебе не нравилась п… поцеловала тебя?.. — язык на конце предложения начал заплетаться от неуверенности в сказанном. Чифую молчал долго, видимо, обдумывая ответ. — Ответь ей взаимностью, если, конечно, она присутствует. — А если нет?.. — стало почему-то дискомфортно, а дышать в трубку просто невыносимо. Я тоже замолчал после собственных слов, ожидая, что скажет Матсуно. — Мы ведь оба знаем, про кого идет речь, Кейске… — Чифую вздохнул, видимо усаживаясь на диван удобнее. — Я же не знаю, что ты к ней чувствуешь. И её мысли не могу прочитать. Попробуй спросить лично, может тебе это и поможет чем-то. — И снова не было дельного совета и ответа на заданный вопрос. Каждый человек отвечал мне абстрактно, будто не придавая важное значение словам и моей просьбе. Обида и злость начала подкатывать к горлу, скорее от собственной беспомощности, если быть предельно честным. — Ладно, проехали. Думаю, дальше я сам. — Бросил трубку и кинул телефон на кровать, оперевшись локтём о стол, придерживая рукой голову. Всё, что происходило между нами с Рей до этого — было просто некой шуткой. Розыгрышем, что резко вышел из-под контроля. Я любил издеваться над девчонкой, — ситуация у неё дома тому пример. Но и подумать не мог, что мои действия были чреваты какими-то последствиями, ведь взаимности я не чувствовал. Было сильное непосредственное желание забыть то, что произошло несколько часов назад, просто стереть из памяти и никогда к этому отрезку времени больше не возвращаться. Я не мог принять произошедшее, не мог понять, не знал, что делать дальше… Курю я, кстати, редко. Почти никогда такого себе не позволяю, так как знаю, как табак вреден для здоровья. А Рей… она курит постоянно, почти всегда и везде. Её серая изношенная кофта почти до дыр пропахла сухим табаком, даже, казалось, после многочисленных стирок. Чёрный топ майка, в котором она была сегодня и чёрные кеды — её любимый лук. Часто, когда она находится рядом или в опасной близости со мной, может пахнуть чем-то приятным помимо едких дешевых сигарет: Angel Heart, так, вроде, называется флакон недорогой туалетной воды, с ароматом персика и цитрусовых. Достаточно распространенный запах, но не менее приятный на ней. Оставшийся день я провёл дома в одиночестве в четырёх стенах, не желая выходить из собственной комнаты.