A Life, Redux

Гейль медлила и сама прекрасно понимала это, но у нее не было особого желания даже говорить с ней, а тем более что-то спрашивать у нее. Но она должна была это сделать. Если только она не хотела отказать Эймме и бросить ее одну в родильной комнате или, что еще хуже, быть там для нее. Итак, в сопровождении леди Мередит, которая по-видимому была озадачена изменениями в их привычном утреннем распорядке, Гейль с приятной улыбкой на лице и трепещущим сердцем отправилась в покои королевы, а не своей невестки. Когда их допустили к королеве, они обнаружили ее занимающуюся шитьем в окружении фрейлин и септ.  Глаза ее матери были довольно холодны, а улыбка тонкой, когда она обращалась к ней. — Гейль, милая, как любезно с твоей стороны наконец-то присоединиться ко мне. Я беспокоилась, что твое мастерство в вышивании пострадает, если ты будешь отсутствовать дольше. Ты ведь сама прекрасно знаешь, что практика — путь к совершенству. — Спасибо, мама, за твою заботу, хотя в ней нет особой нужды. Я провожу большую часть своего времени с Эйммой. Мы много разговариваем и во время этих разговоров я так же часто вышиваю. На самом деле, я пришла узнать, не хотела бы ты присоединиться к нам.  Она прикусила губу и опустила взгляд в пол, а затем снова подняла его, в ее глазах была мольба. — Хотя мы с леди Мередит все время составляем Эймме компанию и стараемся обеспечить ей комфорт, я уверена, что твое присутствие принесет ей большую пользу нежели наше. Мне кажется, что присутствие кого-то более знающего и опытного в этих делах может помочь облегчить ее участь. А заниматься вышиванием можно где угодно. Брови королевы поднялись. — Леди Мередит? Гейль слегка покраснела, осознав, как непростительно грубо она поступила не представив свою новую леди, поэтому она повернулась и с улыбкой помахала своей спутнице. — Мама, это леди Мередит Дарк. Она правнучка Алой Тени. Мой муж не хотел оставлять меня без компании теперь, когда его назначили командующим Городской стражей. Улыбка королевы потеплела при представлении, но затем стала холоднее и резче, когда Гейль закончила. — Тебе не пришлось бы утруждать себя компанией, если бы ты была здесь со мной. Гейль ответила ровно, но при этом ее голос был воздушен. — Думаю, нет, мама. Хотя я и считаю своим священным долгом составить ей компанию - должна признаться, что милая Эймма стала близка моему сердцу. В глазах ее матери мелькнул огонь при этих словах, и Гейль подавила ухмылку, позволив своим глазам стать большими от мольбы. — Поистине, матушка, это такой позор, что ты так занята своими обязанностями, что не можешь присоединиться к нам, — она глубоко вздохнула и невинно пожала плечами глядя на королеву. — И теперь, когда время ее родов приближается, я верю, что у меня едва ли будет свободная минутка вдали от нее. Боюсь, у меня вообще не останется времени для тебя, матушка. — Она прикусила губу и быстро моргнула. — Я надеюсь, ты сможешь простить меня, но Эймма нуждается во мне, и я... я буду храброй. Ее мать выпрямилась. — Храброй? Гейль опустила взгляд, словно от стыда, и нерешительно кивнула. — Да, мама. Храброй. Я… — Она снова подняла большие серьезные глаза и посмотрела на королеву. — Все эти истории о родах и детях… Это все так… расстраивает. И подумать только, что однажды это могу быть я… Глаза ее матери заблестели, резкость полностью растаяла, но Гейль еще не закончила. — Мне было бы так приятно знать, что в это непростое для Эйммы время, она может положиться не только на меня, на ту которая ничего не знает об этих вещах, но и на тебя тоже. Это было бы таким облегчением. Королева перевела взгляд с дочери на пяльца, которые в тот момент находились в ее руках и несколько раз вонзила иглу в ткань, не делая ни одного стежка, глубоко задумавшись. — Полагаю, я могла бы перераспределить некоторые из своих обязанностей, чтобы иногда иметь возможность присоединяться к вам двоим. — О, мама, ты и правда смогла бы это сделать? Спасибо! Я считаю себя совершенно неравным компаньоном для будущей матери, боюсь, что причиню больше вреда, чем пользы. Королева решительно кивнула сама себе. — Да, теперь, когда я об этом думаю - мне не составит труда проводить больше времени с дорогой Эйммой. Особенно сейчас когда ее время так близко. — Действительно. Так жаль, что ее сестры не смогли присоединиться к ней. Королева бросила на нее раздраженный взгляд. — У них ведь есть свои семьи, милая. Давай будем благодарны за ту часть ее семьи, которая смогла приехать. Особенно при таких обстоятельствах. — Конечно. Я просто подумала... что было бы неплохо, если бы они были рядом и помогали сестре в трудную минуту. — До сих пор Эймма обходилась без них, и я уверена, что она не будет нуждаться в их компании и на этот раз. Гейль знала, когда следует отступить, и это, как ни странно, казалось была одна из тем, в которых королева не собиралась уступать. И Эймма могла бы обойтись без них, но пока по ее скромному мнению - это получалось не очень хорошо. Эймма также выразила сожаление по поводу того, что они никогда не навещали ее, но была весьма настойчива в том, чтобы Гейль ни с кем не поднимала эту тему от ее имени. Теперь она задавалась вопросом, не имеет ли к этому отношение ее мать. Гейль в последний раз улыбнулась матери и решила, что пора уходить, пока не она утратила завоеванные позиции. — На самом деле, я боюсь, что сейчас Эймма, должно быть, скучает по мне и гадает - куда я пропала, так что я оставлю тебя. Хорошего тебе дня, мама. Глаза ее матери снова стали холодными, и Гейль подавила дрожь. Она никогда раньше не задумывалась об Эймме и ее положении. Но теперь она задавалась вопросом: насколько легче могла бы быть жизнь Эйммы при дворе, если бы королева была более восприимчива к ее положению. Было легко заметить, что из всех своих внуков королева отдавала предпочтение Рейнис, мало заботилась о Визерисе и имела довольно запутанные отношения с Деймоном. И все же, если посмотреть со стороны, было видно, что они являлись одной семьей. Каким-то образом Эймма казалась чужой, и ее мать никогда по-настоящему не относилась к ней как к родственнице.  Гейль никогда раньше не задумывалась об этом, но ее собственные отношения с Эйммой были зеркальным отражением отношений ее матери и это проявлялось в пренебрежении к ней. Эймма была замужем за Визерисом, и она должна была родить ему наследников, и поэтому Гейль видела в ней только жену своего племянника, а не свою собственную племянницу. Девушка, которая спасла Гейль от участи быть женой Визериса. И Гейль почти не разговаривала с ней до того, как вышла замуж за Деймона, и они стали невестками. Но почему? Почему ее мать вела себя так, будто у нее не четверо внуков, а всего трое? Она размышляла над этим вопросом, направляясь в покои своей невестки. Драконье яйцо было единственным спутником, оставшимся у нее в отсутствие Гейль, поскольку Визерис стал одним из помощников своего отца и был занят от рассвета до заката. Однако улыбка Гейль была широкой, и на лице не было ни намека на ее предыдущие мысли, когда она вошла в покои Эйммы. — Невестка, надеюсь, мое опоздание не обеспокоило тебя. Я принесла сладости в надежде на быстрое прощение и кое-какие новости. Улыбка Эйммы была более облегченной, когда она приветствовала ее, тут же протянув руки за сладостями, и Гейль с радостью подала их ей когда села. — Не беспокойся, невестка. Я просто рада, что ты здесь. — Однако мое опоздание имеет вескую причину. Я поговорила с мамой и убедила ее прийти и составить тебе компанию. Свет погас в глазах Эйммы, и выражение ее лица стало подавленым. — Ох. Ох, я бы хотела, чтобы ты этого не делала. Гейль в тревоге выпрямилась. — Прошу прощения? Взгляд Эйммы упал на одеяло, и она начала руками теребить его, а ее щеки покраснели. — Я не думаю, что королева меня очень любит. — Ерунда. — Ответ вылетел из ее уст прежде, чем она успела его обдумать, несмотря на ее собственные предыдущие мысли по этому поводу, но она продолжила в более примирительном ключе. — Ей не нравится Деймон. Ты, я думаю, совсем не похожа на него. Легкая грустная улыбка тронула уголки губ Эйммы. — Нет, я не думаю, что похожа на него. Но… Ее невестка покачала головой, явно не зная, как выразить словами то, что она хотела сказать, и когда ее взгляд нервно метнулся к Мередит, Гейль приняла решение. — Леди Мередит, не будете ли Вы так любезны принести нам еще сладостей? Я думаю, они нам очень понадобятся в ближайшее время. Когда ее дама вышла из спальни, Гейль повернулась к Эймме и сжала ее пальцы в знак утешения. — Что бы это ни было, ты можешь мне рассказать. Эймма быстро моргнула и сжала ее пальцы в ответ, прежде чем тяжело вздохнуть и заговорить. — Я не думаю, что она вообще считает меня членом семьи. Она... Думаю, она уделяет мне какую-то толику своего внимания только как племенной кобыле для Визериса. И ничего более. Гейль вряд ли могла с этим поспорить, ведь именно этим утром такие мысли занимали ее голову по дороге сюда. — Ты ее внучка. Я уверена, что она очень заботится о тебе. — Это была почти полная ложь с ее стороны, она была в этом совершенно уверена. Эймма грустно улыбнулась ей, ее глаза блестели от непролитых слез. — Ты думаешь...? Ты думаешь, что она винит меня за... мать? Гейль в недоумении посмотрела на нее. Это никогда не приходило ей в голову, даже на мгновение. Но теперь, когда это было произнесено вслух... Она закусила губу, размышляя, как успокоить свою невестку теперь, когда действия Гейль привели ее на такой темный путь. — Я уверена, что это не так. — Если бы она только могла убедить себя в этом, ее слова, возможно, звучали бы для самой себя более убедительно. — Тогда что же это? Я имею в виду... Я знаю, что я не такая, как все вы! Я знаю, что я не настоящая Таргариен, вообще не дракон , но почему я такая... Почему никто не заботится обо мне? Что делает меня такой непривлекательной? Слезы текли по лицу Эйммы, и Гейль могла только молча смотреть на это. У нее было мрачное чувство, что эти слезы и эти слова не были делом рук младенца. Нет, она была в этом виновата. — Конечно, ты - дракон. — Это было единственное, в чем она могла поправить Эймму, и чтобы при этом ее слова несли веру и уверенность в сказаном. Потому что она сама недавно с отчаянием цеплялась за слова Деймона, и это продолжалось до ночи нападения Каннибала, а после - у нее больше не было нужды сомневаться в них. — Ты - дракон, и в нашей крови есть огонь. Это та кровь, которой было заплачено цену за наших драконов поколения и поколения назад, и это кровь дракона. Эта кровь течет и по твоим венам. Неважно, что ты думаешь о себе, как тебя видят другие. Этот огонь все равно есть. Эймма улыбнулась ей сквозь слезы и похлопала ее по руке. — Это очень мило с твоей стороны, но… — Вот что сказал мне Деймон, когда я настаивала на том же, что и ты сейчас. Что я не такая, как все вы, что я не дракон. Знаешь ли ты, что при дворе были люди, которые называли меня овцой в шкуре дракона? Их даже не заботило присутствую я при этом или слышу ли я о чем именно они судачат. Они не осмеливаются теперь это делать, не тогда когда я вышла замуж за Деймона. Ни в моем присутствии, ни тем более в его. Эймма нахмурилась услышав ее. — Но ты такая… Гейль покачала головой, потому что, что бы она ни собиралась сейчас сказать - это не имело большого значения. — Я не была такой. Или, по крайней мере, я в это не верила. После того, как я вышла замуж за Деймона, единственное, что по-настоящему изменилось во мне, так это то что у меня внезапно появился кто-то, кто поверил в это вместо меня. И потом, через некоторое время, я тоже смогла в это поверить. И я все еще иногда теряю эту веру и время от времени нуждаюсь в утешении. Но я могу быть той, кто поверит в тебя. Если ты, конечно, захочешь этого. Покачав головой и улыбнувшись, Гейль подмигнула своей невестке. — Или нет. Я все равно буду верить в тебя. Потому что ты - дракон, и ты намного, намного сильнее, чем ты думаешь. — Эймма должна была быть такой, иначе ее уже давным-давно раздавило бы ​​тяжестью ее потерь. — Это очень мило с твоей стороны. Глаза Эйммы были мягкими, а улыбка — насмешливой. Она ни на секунду не поверила словам Гейль, она просто подшучивала над ней. Гейль снова покачала головой, на этот раз раздраженно. — Ты можешь мне сейчас не верить, но обязательно - поверишь. Я обещаю. — Если бы не Серый Призрак, Гаэлитокс, Деймону тоже было бы гораздо труднее убедить ее, поэтому она решила пока оставить эту тему и в последний раз пожала руку своей невестки в знак поддержки. Сменив тему разговора, она решила осведомиться о своем глупом девере. — Ну, скажи мне, как поживает Визерис на службе у моего дорогого брата? Уголок губ Эйммы приподнялся, и в ее глазах появился озорной огонек. — Бедняжка так перегружен и любит постоянно жаловаться на это. Хотя, как по мне, он не достаточно перегружен - учитывая то, что он настаивает на том, чтобы Мастер над законами, проявлял больше интереса к управлению Городской Стражей. На лице Эйммы появилась широкая улыбка. — Видишь ли, Визерис считает, что Мастер над законами должен проводить проверки Городской Стражи. Или, скорее, ее Лорда-Командующего. — О, Боже. — Деймон был бы рад это услышать. Голова Эйммы покачалась вверх-вниз в восторженном кивке, а ее улыбка не могла быть шире. — Ты должна рассказать мне обо всем что будет происходить, как только наш свёкор сдастся. — О, Боже. Могу ли я хотя бы предупредить Деймона? Ответом ей было энергичное покачивание головой. Не то чтобы она ожидала чего-то иного. Ох, Боже мой. Отношения между двумя братьями уже никогда не восстановятся. Гейль прикусила губу и мягко сообщила Эймме. — Деймону это не понравится. Ее невестка в ответ на это преувеличенно пожала плечами. — Я знаю это. Ты знаешь это. Наш свёкор тоже это знает. Но Визерис считает, что его следовало бы назвать Лордом-Командующим, а не Деймона, поскольку он старше и опытнее. Гейль чуть не подавилась недоверчивым смехом, которому она не могла позволить вырваться. — Более опытный в чем? — В придворных делах. Челюсть у нее отвисла самым неженственным образом, голос стал слабее. — Что? Какое отношение имеют придворные дела к Городской Страже? — Откуда мне знать? Я просто говорю тебе то, что мне сказал муж. — Эймма нахмурилась. — И даже я могу признать - это странно, что Деймону дали эту должность несмотря на то как он молод. — Деймон — рыцарь. Он хотел присоединиться к Городской Страже и продвигаться по службе. Отец не допустил этого и согласился назначить его временным Лордом-Командующим, — сообщила ей Гейль и на мгновение затихла чтобы собраться с мыслями. Придворные дела. Что это вообще должно было значить?