План-капкан

Я и представить себе не мог, какая Москва огромная! Эти широченные улицы, столько домов, а народу! Больше, чем деревьев в тайге! Когда отца сюда перевели, я-то думал, останусь учиться в Якутске. Но мама сказала: «Ты подай документы, вдруг получится. Чего тут одному куковать?» И надо же — приняли! Я, если честно, ужасно боялся идти в университет в первый день. Все мне твердили, что москвичи приезжих не любят. А, оказалось, совсем наоборот. Девочки такие милые, всё объяснили, показали, чуть не за руку водили. Ребята тоже нормальные. Правда один меня сначала немного пугал. Зовут Вагик — странное имя. У нас в Якутске ни разу такого не встречал. Эрхан был и Тимир, ещё Бэргэн, тоже звучное. Так вот этот Вагик очень на Москву похож — такой же большой и красивый. Как башни Кремля или дом Пашкова. Мы с сестрой в музей ходили, там статуя была — точно, как он, только ещё побольше. И это, ну, голая. Интересно, Вагик без одежды такой же? Правда, у статуи то самое место уж очень скоромное вышло. Может, когда её скульптор делал, холодно было? У нас зимой если в минус сорок пять теплые штаны не надеть, потом тоже хозяйство своё долго искать будешь. Но я не об этом. Так вот, Вагик этот очень странно на меня смотрел поначалу. Будто я не настоящий, а игрушечный. Всё разглядывал, да так, что мне самому уже стало казаться, что сверху ко мне ниточки тянутся, ну, как в кукольном театре. Я даже как-то у Любы спросил, всё ли со мной в порядке. А то мало ли, вдруг я что-то не так делаю. А потом этот Вагик меня буквально преследовать начал. На лекциях всегда позади меня место выбирал. Сидит и вздыхает всю пару, будто у него пульпит или восьмёрка режется. Мне его всегда жалко было. Такой красивый, и так ему плохо. Я тоже на него часто смотрел, потому что он как картина. У бабушки репродукция в календаре была, там прекрасный юноша держит корзину фруктов, она всегда мне нравилась. Но заговорить с ним первый я никогда бы не решился. Хотя он вежливый, всегда девочкам дверь придерживает, и мне тоже. Но однажды всё переменилось. У нас практические были по анестезии, а потом меня Люба к себе позвала. Сказала, ей помочь надо с чем-то. Правда, помогать пришлось есть сыр и пить какое-то сладкое вино. Я-то никогда раньше спиртное не пробовал. А тут мне так в голову ударило, что я, похоже, лишнего наболтал! Думал, что потом Любе в глаза смотреть не смогу. Но Люба очень добрая! Я думаю, она никому не расскажет. У неё ещё фамилия такая милая — Кошкина. Я сразу не понял, почему её Валерьянкой называют, а потом вдруг как понял! Кошкина Любовь! Но она не обижается, и ей подходит. Она всех всегда утешает, ну, если у кого-то неприятности, или помочь надо. И вот после того раза Вагик стал на меня ещё пристальнее смотреть. Я решил, ему Люба нравится, они часто с ней шепчутся на переменах, а тут он, наверное, узнал, что мы с ней пьянствовали, и приревновал. Эх, Люба, хоть и хорошая, но не в моём вкусе. А вот на самого Вагика я мог бы целый день любоваться. И не только день, если уж совсем честно. Когда смотрю на него, иногда такое в голову приходит, лучше и не говорить! И статуя та голая перед глазами! И вот вскоре после того случая, подходит ко мне Вагик. Глаза бегают, весь пунцовый, кулаки то сжимает, то разжимает. Видно, что волнуется. Даже заикаться начал. И говорит мне что-то невнятное, но я сообразил, что это он мне встречу назначил. Вроде как на разборку зовёт. Я решил, что он мне за Любу морду бить будет. Конечно, драться я умею, я на ушу три года ходил, когда меня из ансамбля танца отчислили. Сказали, ростом мал. А в детской группе я сам не захотел оставаться. Но если бы Вагик мне кулаком засветил, я б не стал его бить. Жалко такую красоту портить! Но, как настоящий мужчина, вызов я принял. Встретились мы у парка. Только не у центрального входа, а где-то сбоку. Там калиточка неприметная, и Вагик её своим ключом открыл. В парке красиво — фонари, клумбы, прудик посередине. Но что удивительно — никого. Вообще ни души. Это так странно было. Уже вечер, конечно, наступил, но не мог же парк так рано закрыться? И вот идём мы по аллее, и тут Вагик в кусты сворачивает. Ну, думаю, всё. Сейчас треснет. А тут его ещё дрожь крупная бить стала, от злости, наверное. Вроде и готовился я, пусть бы уж он меня поколотил, лишь бы ему полегчало — такой он хороший, что за него и пострадать не обидно — вот только коленки у меня вдруг ослабели, чуть в траву не рухнул. Благо поблизости скамейка нашлась. Я уж собрался на неё сесть, как вдруг Вагик меня за плечо цап и как закричит: «Стой!» И тут я вижу, на столбе что-то болтается. Такая рожа жуткая, как у утопленника. А тела нет. Да ещё и фонарь погас, стало темно, как в тайге ночью. И Вагик куда-то под скамейку полез и шарит там. Всё, думаю, конец мне. Про папу с мамой подумал, они же волноваться будут, переживать. А если Вагика поймают и посадят, это же ещё ужаснее! Пока я размышлял, откуда-то из зарослей, где птички чирикали, почему-то музыка полилась, нежная такая. И вздохи сексуальные. Я подумал, что у кого-то свидание там. А тут голос что-то про порно стал говорить. Но я ж не знаю, как у них в Москве принято. Может, положено так. Только Вагик почему-то очень расстроился. Схватился за голову и стал причитать, чуть не плакал. У меня аж сердце сжалось! Задумал он меня наказать за Любу, за любовь свою, да не смог, видно. Он же хороший человек, просто кровь у него горячая. Сверху дождик закапал. Хорошо, я с собой зонтик взять догадался! Раскрыл его, поднял высоко, чтобы Вагик не намок. Стоим мы, Вагик что-то такое бормочет, и тут до меня как дошло! Он не побить меня хотел, это же он свидание такое придумал! То-то Люба у меня всё выспрашивала, что я люблю. И так мне сразу хорошо стало! А тут и дождик кончился, и мужик этот противный из-под лавки вопить перестал, и птички снова запели! Из-за тучи луна вышла — как в кино! Хотя нет, скорее, как в сериале, потому что потом ещё продолжение было. И второй сезон. И хоть у Вагика фигура, может, и не совсем такая, как у статуи, зато кое-что другое не в пример больше!