Капкан на белок

«У войны женское лицо, и это лицо — я» © Лера Орлова

«Знаешь, в чем уверен каждый мудак? В том, что везде, кругом, все такие же, как он.» © Гена

***

Лера встала с кровати, закончив шнуровать высокие ботинки. Грузной поступью тяжелых сапог, словно грациозная лань в бронированном облачении, она подошла к зеркалу, поправляя обтягивающую майку на груди. Она была далека от комплексов по поводу собственной внешности, однако, новый облик поверг ее в изумление. От милой блондинки-отличницы, примерной ученицы, идеала для подражания, не осталось и следа. Пред ней предстала картина отважной леди в патронных лентах, точно сошедшая со страниц западных комиксов. Самый лучший косплей любой из героинь не мог сравниться с тем, что она сейчас видела — ангела смерти, живое воплощение сексуальности и жестокой справедливости, без единой фальши. Она знала, кто она теперь. Она чувствовала себя так, будто готова была прокричать об этом на весь мир. Ее жизнь теперь словно в видеоигре… И реальность будто сама вела ее, как собственную госпожу. Рать назначила командиром ее, Леру Орлову. Она теперь лидер восстания против темных сил. Тех самых сил, в чьем существовании она сомневалась всю жизнь, и только сейчас полностью прочувствовала на себе. Она — пуля, нацеленная в самое сердце этого мистического античеловеческого культа, оплота мрака и садизма, ставшего легендой в прошлом веке и теперь возрождающегося, словно гадкая тварь из глубин ада. Она вспоминала, как раньше со страхом читала все эти тайные документы, свидетельствующие об ужасающих экспериментах над людьми, проводимых Черным Кругом, а теперь смотрела на это все лишь с презрением. Она сама как целая Рать. И теперь настало ее время сражаться с ведьмами и колдунами. С этими грязными выродками, которые возомнили себя правителями всех без исключения народов. Словно сама судьба поставила ее в один ряд с теми, кто по определению был рожден властвовать над простыми смертными. Ее время настало. Всю свою жизнь… теперь она видела, к чему шла. К чему были все эти вечные упреки и наставления от родителей, которые растили из нее маленького вундеркинда. К чему были все ее старания, тяга к знаниям, которые не приносили ей никакой пользы столько лет. Ее спортивное тело, изможденное постоянными тренировками, секции рукопашного боя, соревнования, этот идиотский конкурс красоты… призы, олимпиады… то, почему она постоянно должна была доказывать, что лучше всех. «Это лишь мелочи» рассеянно думала она, выходя на улицу. «То ли еще будет?» Подвиги во благо человечества. Вот что действительно имеет цену, думала она. Если бы ей дали по-настоящему сложное задание… Если бы ей доверили делать, ну знаете, реальные дела. Ветер ревел в ушах, как тяжелые подошвы ступали на землю, словно готовы были растоптать ее. Развевающийся кожаный плащ за спиной… Она чувствовала себя могущественнее, чем когда-либо, но одежда дарила ей дополнительную силу, словно рыцарские доспехи. Она теперь как святая. Разве это может быть реальностью? Размышления гнали ее кровь по венам и ускоряли пульс. Не помня себя, она дошла до гаражей на далеком конце города. Казалось, путь из трех километров занял не более минуты. Посреди кучи черных байков и мотоциклов стоял Влад в камуфляжной куртке, сложив руки на груди. Он оценивающе оглядел Леру с ног до головы, не сказав ни слова до тех пор, пока она не подошла ближе. — Орлова на месте, — сказала Лера, почтительно кивнув. — Ну привет, — буркнул он, нарочито небрежно пожав ей руку. — Будем на «ты», хорошо? Не по душе мне вся эта надменная вежливость. — Есть, командир. — Твоя родина лишилась достойного кандидата, не призывая девочек на срочную службу, — пошутил Влад. — Хотите поменять законы, товарищ Коготь? — Нет… боюсь, в таком случае эта страна сожрет меня живьем. Меня и так затянуло сюда, как в гребаную яму. Кхм… Ладно, что-то мы отвлеклись. Слушай сюда, Орлова. Для тебя есть срочное задание. — Слушаю, — кивнула Лера, не позволяя себе пропустить ни единого слова. — Буду краток: товарный поезд стоит близ станции «километр 220». Он перевозит нефть. А также он перевозит, хотя не должен, тело одного небезызвестного мага-шейпшифтера в одном из грузовых вагонов. Твоя задача: узнать, в котором. — Приказ понятен, Коготь, — учтиво произнесла Лера, уже готовая сорваться в путь. — Могу я приступить к выполнению? Влад недоуменно посмотрел на нее, похлопав глазами, а затем разразился в приступе гомерического смеха. — А-ха-ха-ха! ЧТО?! Я не могу! Ты серьезно. Она серьезно думала… Вот же дурында. Он успокоился, откашлялся и нервно хихикая через слово, продолжил: — Как бы это сказать… кто в армии служил, тот в цирке не смеется, верно? Я думаю, ты не сможешь выполнить этот приказ… хе-хе. Если только не умеешь глядеть сквозь вагоны, конечно же. Но нам это все равно не пригодится. Слушай дальше. — Новый приказ? — недоуменно захлопала ресницами Лера. — Скорее, обновление старого. Ровно в 6 утра бочки на колесах отправятся в путь. Как только они двинутся с места — с места двигаешься ты. Поезд со всем его содержимым не должен скрыться ни с твоих глаз, ни с других… органов восприятия действительности. Когда поезд остановится в заданной точке, маг, почувствовав себя в безопасности, вылезет из него, дабы направиться по своим делам. Тут-то мы его и схватим. — «Мы?» — Разумеется, не ты в одиночку, гений. Надеюсь, старикан популярно объяснил, на какие такие фокусы эти ребята способны. Лера молча кивнула. После того, что с ней случилось, никаких сомнений по поводу слов Тихоходова у нее не оставалось. — Митро будет следить за тобой, и, соответственно, с помощью тебя мы отследим направление поезда. Мне пришлось немного усложнить нашу схему из-за этого чертового хомяка. — Вы имели в виду Белку? — усмехнулась Лера. — Скорее Крысу, которая умеет вовремя свалить с тонущего корабля. Спорю на ящик Столичной, это он заставил тупого колдуна залезть в вагон с нефтью и тем самым создать невозможность его отслеживания. Черный цвет не пропускает магию, чтоб ты знала… да и нефть — чисто мертвая материя. Митро такое явно не по зубам. Нутром чую, этот Хомяк еще понавставляет нам палок в колеса. — Вы же понимаете всю серьёзность ситуации, — медленно произнесла Орлова. — Как только вы прикажете уничтожить его… да кого угодно! Я ничего не побоюсь. В своей жизни… Коготь ощутимо вздрогнул. Что-то в ее тоне заставило холодок пробежать по его спине. — А ну цыц! — прикрикнул он. — Не буди во мне зверя, Орлова. Приступай к делу. — Так точно, командир, — учтиво произнесла Лера, поклонившись. — Забирай один из байков. Любой, на свой девчачий вкус. Или, наоборот, пацанский? Мне всё равно. Они все гоняют неплохо, будь уверена. Некоторые их них развивают скорость, во много раз превышающую скорость обычного поезда. — И еще… Просьба не уничтожить столь ценное средство передвижения, — добавил Влад, когда Лера вытащила один из наиболее приглянувшихся ей байков. — Я знаю, ты и твоя горячая голова на это способны. — Я не подведу вас, — пообещала Лера с сияющими от восторга глазами. — Что ж, бывай, солдат. — сказал Влад. — И не забудь. Когда думаешь, что нас — мало… — Нас Рать, — сказала Лера. Дверь за ней тут же закрылась. Перед ней показался Эмти. Кисти его рук мерцали, пространство вокруг них было размыто. Лера почувствовала, как ветер на пустыре на краю города буквально превратился в бурю и готов был снести ее с ног. Митро явно был не в духе. Или скорее… в нетерпении. — Поторапливайся. Время не ждет, — низким голосом проговорил Митро. — Нас подождет что угодно, — сквозь зубы процедила Лера. Митро укоризненно покачал головой, будто собирался отчитать ее, как родную дочь, но в этом не было смысла. Лера не была его дочерью. Митро не помнил, сколько именно было у него детей, но таких, как Лера, однозначно не могло быть. На раздумья действительно не было времени. Теперь Митро не мог позволить себе ни единой ошибки. Даже когда пространство в твоих руках, есть шансы, что все пойдет не по плану. Нужно всегда быть готовым к тому, что события могут в корне измениться. В любую секунду. Митро надеялся, что об этом не стоит напоминать Лере. Она чувствовала гибкость пространства так же, как и старый маг. Портал был готов. Он выглядел как пленка, которую небрежно кинули на объемное изображение действительности. То, что было на другой его стороне, казалось 2D картинкой, которую неудачно прифотошопили. Она мерцала и дергалась от порывов ветра, точно голограмма. У этого был свой шарм, сложный для представления. Лера шагнула в статичное изображение, ничего не чувствуя вокруг себя. Один шаг, и она была в другом месте — на глухой, почти заброшенной железнодорожной станции, на которой не было ни вокзала, ни опознавательных знаков, кроме, пожалуй, одной таблички с названием остановки. Как только ее байк пересек границу пространственного разлома, тот исчез за ее спиной, будто его никогда там не было. Рация на ее поясе неожиданно затрещала. Лера, уже позабывшая о ее существовании, схватила прибор, ожидая команд от начальства. «Вижу, ты на месте» оповестил ее голос Влада. «Какой из поездов нам нужен?» «Разыщи будку рабочих станции. Они знают, что к чему.» Лера набрала на небольшой домик. Казалось, там давно ожидали встретить кого-то вроде нее. — Вы знаете, что это за поезд, верно? — Я видел это своими глазами, клянусь, — сказал железнодорожник. — Пацан открыл крышку цистерны и закинул туда что-то. Не уверен, что именно это было. — Вы не можете вскрыть этот вагон? — Не имею права. — Вы знаете, что это дело государственной важности?! — Вы знаете, что этот поезд не государственной компании? — Что стоит одна цистерна нефти по сравнению с нашей личной безопасностью? — Много. — огрызнулся рабочий. — Я лишусь работы и моя семья помрет с голоду. Еще вопросы? — Если ты не скажешь, где этот чертов вагон, я лично лишу тебя работы, — зашипела Лера. — Ты знаешь, кто я?! «Не лезь в пекло, Орлова. Ты и представить не можешь, что случится, если он покинет вагон. Высший ранг мастерства живой материи тебе ни о чем не говорит? Бьюсь об заклад, ты не хотела бы этой встречи». — Не стройте из меня полную лохушку, Коготь, — зашипела Лера в рацию. — Я пошла на это, полностью осознавая свои силы. И если вы думаете, что я зассу — вы ошибаетесь. Пути назад для меня не существует. «Всего лишь хотел пробудить в тебе хоть немного самосохранения! Мозговитые ребята сейчас редкость. Было бы грустно, если бы ты стала таким же пушечным мясом, как и те парни.» — Я видела его. В меньше, чем метре от себя. Он живой человек, как и мы с вами. Обычный пацан, обычный хабалистый чурка с рынка. Почему я должна бояться? Магия, ха. Еще ни одна сила не была способна победить человеческий интеллект. Ни одна. «Возлагаю большие надежды на твой интеллект, Орлова. До связи». Лера плюнула, решив не продолжать беседу с недалеким рабочим. В конце концов, состав стоит рядом и дожидается ее вмешательства. Достаточно взглянуть, на которой из цистерн снята пломба. Она залезла на первый вагон, принявшись перелазить с одного на другой, но нигде не было видимых следов проникновения. Вероятно, нужный вагон находится в самом конце состава, который, кстати говоря, был совсем не маленьким. Кажется, в нем было более сорока вагонов. Лера, поняв, что это изначально бессмысленная задача, принялась задумчиво бродить вперед, проводя рукой по пыльным цистернам. Внезапно она почувствовала движение по ту сторону от металла. Кажется, там находилось что-то живое… Мысль о том, что в этой ёмкости прячется сверхсильное существо, способное уничтожить ее менее, чем за одну секунду давала ей весьма странные ощущения. Интересно, что именно он делал со своими жертвами? И как скоро бы она погибла, пытаясь атаковать его при помощи простого человеческого оружия? Крадучись, она тихонько проскользнула мимо него, не издавая ни шороха. Пройдя краем глаза по пустому пространству между сцеплениями, она внезапно встретилась взглядом ни с кем иным, как с Вадимом Белкой. Тот стоял, глядя на нее из-за угла вагона и криво ухмыляясь. — Что ты тут делаешь? — хрипло проговорила Орлова. Ответа не последовало. Лера не любила, когда ее игнорируют. — Не двигайся. — А то что? — с недоброй усмешкой задал вопрос Вадим. Вадим словно нуждался в лишних пояснениях. Лера молча подняла автомат и выстрелила длинной очередью по проему между вагонами. Пули пронзили пустое пространство, где Вадим стоял буквально секунду назад. Он едва успел юркнуть за ближайший вагон и теперь стоял там, тяжело дыша от страха. Лера победоносно вскинула руки, оскалившись. Если бы Вадим видел ее улыбку сейчас, он бросился бы наутёк… — Беги, — сказала она. — Тогда, может быть, я не убью тебя. В следующий момент случилось это. Шквал пуль, ударяющихся об вагон, и отскакивающих в разные стороны, разнесся по всей округе. Она не хотела его убивать, просто нравилось выбивать из него последние остатки самообладания. Позировать перед человеком, загнанным в угол. «Что за упрямая дрянь» в ярости думал Белка, слыша, как в вагон за его спиной с громким звоном попадают пули. «Она не знает, где нужно остановиться!» Когда автоматная очередь стихла, Лера влезла на лестницу, перескакивая на другую сторону. Она заметила Вадима, лежащего на путях между поездом и рельсами. Он все еще продолжал давить лыбу, глядя на нее, хотя бушующий ураган из отчаяния и паники явно читался в его глазах. — Я не знаю, как туша вроде тебя смогла там уместиться, — сказала она, усмехаясь. — Поэтому признай, ты просто обделался. — Точно, — сказал Белка, слегка кивнув. — Так же, как и ты после комы. — Разве это честно? Я не применяла против вас сверхсилу. — У тебя её нет. — Верно. Я простой человек, отважившийся пойти против вас, мерзких колдунов, которые порочат наш честный физический мир. Вы не заслужили ни капли своих способностей. Вы как читеры. Вы играете не по правилам, уёбки. — Ты ошибаешься, — послышался насмешливый голос Белки. — Будь я колдуном, ты бы давно была мертва. — Вот как. А что насчет твоего приятеля? По-твоему, он не хотел моей смерти?! — Если бы он хотел, — ответил Вадим. — Ты бы и правда была мертва, сука. — Ты маньяк. — Да. Я не отрицаю. — Ты знаешь, как настоящие маньяки должны умирать? — спросила Лера. — Нет… Не в тюрьме. Не от инъекции. Она перезарядила калаш. — С максимальными, сука, страданиями, которые они вообще могут получить от этой жизни! — проорала она. Вадим вздрогнул. Дуло автомата уперлось прямо ему в висок. — Ты собираешься научить меня, как не быть маньяком? — спросил он. — Научить? Неет. Пускай жизнь тебя учит. Если она успеет. Кому-то настала пора снять розовые очки и перестать верить в чудеса. Как и в собственное бессмертие, кстати. — Скажи это своему корешу, который превратил целую школу в управляемых зомби. Можешь его поздравить: чувак достиг того, что наше правительство пыталось сделать в течение долгих лет. И сделал он это с помощью ненавистной тебе магии, разумеется! — Заткнись, — сказала она. — Тебе лучше не выводить меня из себя, пока у меня в руках эта штука. — А разве это не читерство? Я не пытался тебе угрожать. В то время, как ты стоишь рядом с пушкой возле моей башки. Ты не так глупа, чтоб не замечать очевидного: вы тоже играете не по правилам. — Верно. Где есть нарушители, всегда найдется возмездие. Будь мы хоть чем-то слабее вас, мы обрекли бы себя на провал. И я точно так же могу убить тебя, если захочу. — Если бы ты хотела, — задумчиво произнес Вадим. — Я давно был бы уже мертв, я прав? Лера молчала. Вадим вылез из-под поезда с другой стороны, отряхиваясь. — Все это пустые слова, — пренебрежительно произнес он. — Клоунские разборки. Убей хоть кого-нибудь. Может, тогда у тебя найдется повод похвастаться чем-то в своей жалкой жизни. Он медленно побрел в сторону располагающегося неподалеку леса, окружавшего железнодорожные пути, даже не оборачиваясь назад. Казалось, он вообще думал о чем-то другом. Лера, сидя на верху вагона, задумчиво поглядела ему вслед. Возведя курок, она точно прицелилась в пространство рядом с его головой и выстрелила. Ее цели снесло половину уха. Еще сантиметра два влево, и миссию точно можно было бы считать проваленной. Она положила автомат рядом с собой, наблюдая за тем, как Вадим падает на землю, воя от боли. — Запомни, что я говорила о «страданиях».

***

«Что мне теперь делать?» Вадим сидел в одном из открытых вагонов, в которых, кажется, возили дрова или уголь. Боль все не утихала. Он пытался не думать об этом, но становилось только хуже. С исчезновением ауры Гены мир словно стал более тусклым. Была ли у него зависимость от нее? Или боль настолько сильно затмила его разум, что он стал думать о настолько плохих вещах? Он мог бы с лёгкостью убить себя раньше. Зачем он вообще дожил до этого момента? Отвратительная жизнь, окончившаяся трагичной судьбой. Никто даже не вспомнит о нем. Он думал, что если бы у него осталась хотя бы способность телепатически общаться с Геной, это изменило бы все. Сейчас единственное, чего не хватало — это лишь взаимодействия с ним. Это единственная сверхспособность, которую он считал действительно нужной. «Я хочу жить в этом мире только если ты рядом» «Пожалуйста…» «Мы можем спастись только вдвоем…» Стоп, какой нахуй «вдвоем»?! Гена и так нормально может спастись без него… Это Вадим в одиночку нихрена не стоит! Он только мешал ему все это время! А теперь и вовсе подверг его жизнь опасности… «Белка, очнись ты уже наконец!» Вадим даже до сих пор слышал отголоски его речи в своей голове. Наверное, это были всего лишь глюки. Если так подумать, глюки — это единственное, на что ему придется надеяться всю оставшуюся жизнь, если он не спасет его… Ведь в таком случае, живого голоса он уже не услышит. Никогда. Вадим думал, что Гена в прошлой жизни, наверное, был каким-нибудь влиятельным лидером. Иначе почему его голос буквально вдохновлял делать вещи, на которые человек никогда бы в жизни не пошел? Или те пафосные речи, которые он произносил сейчас. Наверное, при других обстоятельствах не пришли бы ему в голову. Говорить их вслух было равно самоубийству. Пуля в ухо, это минимум из того, что он мог получить! Вадим был готов расплакаться сейчас. Он сделал все только хуже… Эти слова о бесконечном преследовании не на шутку разозлили его. Вадим всего лишь хотел избавить его от этого. Хотя бы на несколько часов. Которые даже ничего не решали. А преследование на самом деле было бесконечным. Похоже, бывших членов Черного круга и впрямь не бывает. Оттуда не выйдешь, будучи живым. Это позерство когда-нибудь уничтожит его. Как и слепая любовь. Вернее… потакание этой слепой любви. Такое же нелепое и идиотское, как ванильные фанфики 13-летних школьниц. Что ж, эффект достигнут. Теперь он реально чувствует себя 13-летней школьницей, которая сидит в вагоне, сбежав от мамки и наматывает сопли на кулак. Такой ли ты хотел жизни, Вадим Белка? Этот мир достаточно жесток, чтобы размазать тебя по стенке вместе с твоими соплями. «Ничтожная ботанка. Кого ты, черт возьми, из себя возомнила?!» Все в порядке… Он сжал ладони в кулаки. Возможно, это его последние часы, и Лера уж точно не то, о чем он должен думать сейчас. Не то… Ненависть разъедала его изнутри, словно отрава, сосредоточиться на важных вещах было просто невозможно. Пульсирующая боль в ухе отдавала в висок, психологический дискомфорт перетекал в физическую боль, у него было чувство, что он болел только из-за того, что ненавидел. Себя, за все те планы, которые успели промелькнуть в его голове, пока он стоял за этим поездом. Верил, что они станут свободными. От всего этого конченого общества, которое хочет их нагнуть и поиметь, как жалкую биомассу. И все же он жалел, что поверил тогда в свободу. В ту сказку, которую он себе нафантазировал. Она словно закрыла ему глаза на монстров, что стояли перед ними. Даже если магия реальна, сказки — нет. Да и какая, к черту, магия, идет в сравнение с этим?! Настоящая магия — это то, как люди, подобные ей, продолжают добиваться своего… Жестоких, поистине садистских и бесполезных целей. Нет, сказки и правда не реальны. Потому что зло непобедимо. В мире нет бога, который защитит тебя. Только куча маленьких божков, которые считают тебя за недочеловека. У них своя Библия и свой список грешников, в который они тебя записали. Зло бесконечно. «Значит, моя ненависть будет тоже. Теперь я заодно с тобой, чертов мир. Разве вы не жаждали меня? Разве вы не посылали мне знаки? Я, Вадим Белка, теперь часть этого общества. Часть этого зла.» Это история, в которой есть только одни злодеи и ни одного героя. Он уже и сам убедился. Человеческая раса бы не выжила, если ее представители в один момент не стали бы уебками. Когда поезд остановился на очередном перевалочном пункте, Белка увидел Леру, спрыгнувшую в его вагон. Ее лицо выражало необычайную уверенность. — Собираешься плакать о своих проблемах? Слышу, как ты шмыгаешь носом, ребеночек! Хочешь к мамочке? Боюсь, мой материнский инстинкт отсутствует, ха-ха! Он умер ещё в зародыше, впрочем, как и твое самосознание. Хуй знает, кто собирается тебе помогать! Она подошла ближе к нему. Белка уставился на нее исподлобья, оперевшись спиной об стенку вагона. — Не волнуйся, «Гена» больше не побеспокоит. — произнесла Лера. — Он больше не сможет соврать тебе и задеть твои высокие чувства, чтоб ты знал. О да, нам он соврать точно не сможет. Он не причинит нам проблем тем более. Вы не такие уж и всесильные. По крайней мере, наши ребята знают, что с этим делать. Я пыталась выяснить, что в тебе такого особенного. — не унималась она. — Я была разочарована! Ты просто никто. Никто, которое ничего не заслужило. Что ты умеешь? Чем ты можешь похвастаться? Может, у тебя есть интересные хобби, которые отличают тебя от других? Зачем тебе это чертово мировое господство? Скажи! — прокричала она. — Скажи же мне, зачем тебе все это, сын Мейстеров! По коже Вадима побежали мурашки. Он не ослышался? Это же люди, про которых когда-то рассказывал Гена. Лидеры Черного круга. Хозяева Земли. — Повтори, — глухо произнес Белка, но она его услышала. — О, я знаю, как тешат твое эго эти имена! Не могу отказать в просьбе, Вадим Мейстер! В конце концов, кто знает, может, это будет твоя последняя просьба? Его мозг готов был взорваться. Кем, черт возьми, он был все это время? — Честно: по тебе не скажешь, что ты реальный ведьмачий король, ха-ха. Жалкий, забитый чмошник, к тому же нищий. — она на мгновение призадумалась. — Не понимаю, что эти маги в тебе нашли. Я сломаю тебя одним ударом! Рация на ее поясе неожиданно затрещала. «Что бы ты ни делала, остановись, Орлова.» послышался холодный, словно сталь, голос Влада из динамиков. «Покинь наследника немедленно, иначе Митро придется тебя устранить.» — Не обламывай меня, Коготь. Я слишком долго ждала этой развязки! — насмешливо произнесла Лера, но ее голос ломался от сдерживаемой ненависти. — Все думала, кто же это. — она встретилась с пустым взглядом Белки. — Кто же этот тайный правитель, что заставляет весь мир трястись в ужасе. Кто он?.. Миллиардер, гений, или вовсе не человек, а потомок сверхсильных рас с далёких планет? Чье имя стёрли из истории, чтоб простой люд не сошел с ума? А потом поняла. Он обычный школьный пидарас из провинции. Сидит себе на задней парте, пишет плаксивые стишочки, ебет чужих парней. Легенда оказалась позорным провалом. Что сказать, мне стыдно, Король. И обидно. Но не все потеряно. Ты заплатишь за мое потраченное время. Исполнишь свои мечты. Умрёшь трагичной смертью. Я уничтожу тебя, растопчу, удалю твое имя из матрицы коллективного сознания. Ты слишком много витал в небесах, король, настало время скинуть тебя с твоей волшебной башни. Твой мир фантазий слился с реальностью, и я сотру его вместе с тобой. — Мне надоели твои бредни. — нахмурился Белка. — Я же говорил: будь я настоящим магом, тебя бы здесь не было. — Ты будешь отыгрывать свою роль в этом ублюдском спектакле до последнего? — неверяще помотала головой Лера. — А Влад говорил, что ты и Гена учились в одной актёрской школе. Кажется, теперь я понимаю. — Правда? — усмехнулся Вадим. — Ну тогда вот тебе театральный монолог, достойный истинного сына Мейстеров: Влад может отсосать мой член, Йенски могут поцеловать мои яйца и ссал я на ебало всем пацанам с Белого круга. Во имя великой Эволюции, ёпта. — Посмотрим, как ты запоёшь, когда узнаешь правду, — произнесла Лера, вылезая из вагона. — К твоему сожалению, мы расскажем ее слишком поздно. Белка сполз на пол, сжав руками разразившиеся болью виски. Мозг словно разрывало на части. Что это вообще было?.. Откуда он знает эти имена? Они… были такими знакомыми. Поезд вновь тронулся с места.

***

В детстве он любил читать книги о древней истории. Не то чтобы ему нравилась какая-то эпоха. Он чувствовал, что не принадлежит ни одной из них, а его душа бесцельно болталась в безвременном пространстве, пока в один миг не нашла воплощение в теле ребенка, сына религиозного авантюриста и эксцентричной домохозяйки. Семья в один момент была богатой. А ребенок этих людей — избалованным и очень одиноким, так как простые смертные избегали столкновений с этой странноватой семейкой. Отец тянулся к лёгким деньгам, мать — к тяжелым наркотикам, а их сын к знаниям. К знаниям, как покинуть этот совершенно больной бесполезный мир, в котором нет места красоте, а есть: страданиям, уродству внешнему и внутреннему, хамству, блядству, предательству и ужасной музыке. Отец снисходительно смотрел на сына, восторженно увлекшегося древней темой. Подозревая, что это его заинтересует, он рассказывал ему разные истории о правителях прошлого. Да и сам Вадим предпочел бы родиться несколько тысяч лет тому назад, и служить при дворе какой-нибудь королевы Нефертити, делая украшения, а не все это. Уж точно не в сегодняшнем веке, где с одной стороны окружают пессимистичные материалисты, а с другой — скудоумные поехавшие фанатики. Человек принадлежит той культуре, которую он заслужил, говорил его отец. В городе к нему прочно приклеилось погоняло «Египтянин». Он был очень умным человеком, но зарплаты на кафедре востоковедения было слишком мало, чтобы купить все, что он хотел. Их дом был полон диковинных статуэток, амулетов и прочих вещей, о назначении которых Вадим даже не догадывался. Они были дорогими реликвиями из разных стран, как и книги, стоявшие на их полках. Все это исчезло в один миг вместе с отцом, который уехал из города, не предупредив никого. Спустя день после его исчезновения в дом нагрянула полиция. Они отправились по следу, предварительно арестовав его коллегу по бизнесу — восточной наружности мужчину, который в течение двух лет притворялся пророком из древнего Иерусалима, архангелом и святым, который переместился во времени, и умел лечить людей одним прикосновением своего детородного органа. Отец предупреждал его, что последняя деталь истории не слишком ложится на излишне одухотворённый образ, и в итоге, их общее дело потерпело крах. Разоблачающая статья журналистки, паника среди городских, задолженность в виде взятки местным полицаям — и все чудеса вмиг развеялись, словно дым фокусника. Сектанты надолго покинули город. Кого-то посадили, кто-то успел скрыться с нажитым добром. Единственная вещь, которая осталась в их доме — это память Вадима о мирах, вычитанных в книгах отца. Ну, и зависимость матери, конечно. Она осталась, как злобный призрак, напоминая о тех счастливых временах, когда деньги лились рекой. Ее аристократический профиль превратился в бледное иссохшее лицо человека, страдающего манией величия, модные вещи в старые проститутские тряпки, а единственный тур, в который она отправлялась — это в психбольницу, как минимум, четыре раза в год. Ее периодически настигали приступы неконтролируемой агрессии, в процессе которых она пыталась убить сына, поджечь дом, или напасть на соседей. Вадим предпочитал думать, что его преследует монстр, за какие-то прегрешения, которые он совершил в прошлой жизни. Это хоть как-то вносило смысл в происходящее. Но его мать, скорее всего, не была монстром. Она просто лишилась разума в тот момент, когда ещё будучи подростком, убила кошку вместе с подружками ради прикола. Мстительные создания никогда не покидают этот мир просто так, они платят по счетам. Отец всегда прятал от нее все кошачьи статуэтки, зная, что она просто не переносит вида этих животных. Даже когда он уехал, они так и остались лежать на дне комода. Вадим никогда не пытался продать их, даже если не было денег, он испытывал некую привязанность к бездушным женским фигурам с кошачьими и львиными головами. Несмотря на то что ему никогда не нравились женщины, да и статуэтки не были магическими. Если так подумать, магии вообще было как-то маловато в его жизни. Всю работу высших сил выполняло воображение. Оно работало, как бесконечный мотор с неиссякаемой энергией, наполняя силами того, который на три четверти живет на небесах и лишь на одну чахнет на Земле. Чем больше Вадим взрослел, тем больше отдалялся от материального мира, который к тому времени терял всякий смысл. Люди становились все более серыми и одинаковыми, они слились в одно многоликое существо, словно стая хищников-каннибалов, пожирающих друг друга, эволюция в один конец, что-то вроде монополии. Он был отравлен уродством этого мира. У него был один способ уладить этот вопрос. Тот, которому его научил отец. — Говорю же тебе, я был в командировке. — Скажи, почему ты постоянно мне врешь?! — Но это правда. Я работал на севере, как и в прошлом году. — Да?! И какой же город на этот раз? — Эмм. Ново…российск? — Это даже не север! Ааа! Кругом сплошная ложь. Ты знаешь, я устала купаться в твоей лжи! — Зато ты хотя бы купаешься в моих деньгах. — Мне не нужны твои грязные деньги, идиот! Кто знает, может быть кто-то умер, чтобы ты получил их! Может, со дня на день к нам в дом завалятся копы и арестуют меня за соучастие в. что бы ты там ни делал. Без обид, но. я подаю на развод. Мы больше не должны быть вместе. — Как знаешь, дорогая. Я всегда старался сделать для этой семьи все самое лучшее… — Самое лучшее?! Что это за отец, который никогда не появляется дома? Твой сын не видел тебя год, ты осознаешь это?! Хуже того, ты все еще успеваешь пагубно на него влиять! — Каким же образом? — Это все твое вранье… скажи мне, ты научил его этому? Он ещё со вчерашнего дня не сказал мне ни одного правдивого слова! — Актерский дар — это не порок, дорогая. Это талант. — Что это за талант, врать, как сивый мерин? Ни к чему хорошему он еще не приводил. — Как знать. Немногие хотят жить в скучном мире, свободном от предрассудков. Правда нужна не всем. Более того, некоторых она… убивает. — Так эти деньги — от людей, которые не хотели знать правду? — Возможно. — Мошенник! Он вышел из комнаты, мрачно ухмыляясь. Жена так и не решились вернуть ему деньги, несмотря на все пререкания. А скоро они вообще забудут о его существовании, как о темном пятне в родословной этой семьи. Это и есть то, о чем он говорил: забудьте о правде. Не она источник вашего счастья. «Я не беден» говорил когда-то ему отец. «Но если бы я был. Я не задумывался бы, пока не оказался близок к смерти. И тогда, умирая от голода, скорчившись на сыром полу, я отправил бы свое сознание в лучшее место. Иное измерение. Где-то мое тело разрушается, а где-то я сыт и счастлив, сидя на лесной лужайке с прекрасной девой. Ложь — счастье, ведь я обманул само время. И моя смерть растянулась на месяцы, годы и бесконечность…» «Так это то, что нужно сделать, когда умираешь?» непонимающе поглядел на него Вадим тогда. «Представить себя в компании какой-то телки?» «Верно» усмехнулся он. «В конце концов, смерть — тоже одинокая девушка, верно?» Вадим мог во многом с ним согласиться. Хотя совершенно не научился мечтать. Он умел только фантазировать, а мечты… Мечты были для кого-то иного. Для тех, у кого есть будущее. Однако, ни в одной из своих самых безумных фантазий он не мог даже предположить, что встретится с настоящей магией в своей жизни. Разумеется, он не прошел мимо колдовства, ему приходилось применять некоторые знания на практике. Те простенькие ритуалы из интернета и книг близко не могли сравниться с уровнем настоящих магов. Так, Вадим был обычным парнем, который жил со своей мамой и ходил в школу. Он действительно был частью культа… но не того, о котором идёт история. Он любил магию, но она работала совершенно по другому. Глядя на все это, вы зададитесь вопросом, как этот человек вообще мог стать Королем Ведьм? Но Вадим не мог ответить на него, да и, наверное, никто бы сейчас не смог. Реальность всегда более случайна, более абсурдна, чем наше представление о ней, это можно с лёгкостью заявить, даже изучив ее вдоль и поперек. Хотя, признаюсь, была причина тому, откуда культисты из Черного круга постоянно появлялись в его снах. Однажды он встретил человека, который владеет магией. Встреча, за которую он готов был продать душу, произошла совершенно случайно, по вине его подруги. Ей надоели его бесчисленные депрессии, и она решила вылечить его. Но психологи не особо помогали, потому что Вадим никогда не слушал их, и тогда она решила действовать по-другому. Эту девушку звали Полина и она знала, где живёт самый страшный человек в городе. Псих, с цыганской внешностью, сидящий на веществах, которого, где бы он ни появлялся, окружала грязная отчужденная аура. Его пугались все простые люди, о нем ходили самые невероятные слухи. Он проводил опыты на спившихся бродягах, превращал людей в животных, и сводил с ума тех, кто пытался хоть как-то ему навредить. Ненавидел всех, но при этом разделял какую-то странную любовь к проституткам. Некоторые думали, что он даже не реален. Что это байки местных алкашей и сумасшедших старушек. Но Полина знала его точный адрес. Она хотела напугать Вадима, довести его до нервного срыва, чтобы навсегда выбить из него непреодолимое влечение к смерти, но тот вместо этого был только воодушевлен. В него вернулась жизнь, и гордыня, эта бабочка, вмиг запорхала в его груди своими черными крылышками. Он быстро нашел ключ к сердцу замкнутого колдуна. Они вместе продолжили дела, начатые им. Полина решила держаться от них подальше. Она знала, что Вадим странный человек, его бывшая не даст соврать. Но тот тип… был ещё хуже. К примеру, если Вадим мог приворожить к себе человека для восстановления своего хрупкого эго, то этот парень мог заставить переспать с собой любого, просто посмотрев или дотронувшись до него. У него было маниакальное либидо, как если бы демон вырвался из мира снов в реальность. Он мог убить девушку, просто занимаясь с ней сексом. С ними абсолютно все было не так. Что связывало этих двоих? Откуда пришел этот мрачный тип? Никто не знал. Они жили, как двое безумных учёных, исповедуя свои непостижимые для других истины вдали от других, ожидая, когда этот мир сотрёт их из своей памяти. И вскоре произошло это. Они сидели на кухне, как будто собирались поесть, но вскоре забыли об этом. Рядом на столе лежал пистолет. Похоже, они опять играли в любимую игру Вадима, когда его голова лежала на коленях Гены, и тот любовно водил пистолетом по его виску. Какая-то ниточка нервно дергалась в сердце Гены каждый раз, когда Вадим просил его об этом, но каждый раз он выглядел таким спокойным и умиротворённым, что это отражение усыпляло его бушующие чувства. Гена долгое время боялся сказать Белке, что пистолет не заряжен с прошлого года, когда тоскливой осенней ночью он стрелял в себя. Он потратил все пули и долго лежал на полу, истекая кровью, и вскоре потерял сознание. А когда очнулся, дико болела голова и в дверь долбились соседи, которые всю ночь слышали крики адской агонии. Когда человек с раздробленным в мясо черепом, залитый кровью, встал и открыл дверь, женщина вмиг лишилась чувств, а мужчина посинел и побежал прочь. Вскоре приехала скорая и ещё долго были слышен шум людей и возгласы, но с тех пор больше никто не стучался к нему в дверь и не беспокоил его. Гена усмехнулся. Он не знал, как Вадим на это отреагирует, почувствовав себя обманутым. Вскоре несчастный маг оказался втянут в эту игру слишком сильно. Вчера он смог найти пули, и теперь с куда большим удовольствием целился в своего друга, сидящего напротив. Странное ощущение покоя пронеслось по его венам, глядя в непроницаемый мрак в глазах Вадима, и он думал, что счастье так близко. Гена отпустил пистолет. Его руки разжались и он с громким ударом уронил его на скатерть. Он схватил лицо руками и зарыдал, трясясь и издавая жалкие звуки, похожие на хрипы. — Нет… нет. — пробормотал он, слезы текли по его щекам, смешиваясь с черными прядями. — Хватит уже издеваться надо мной… Я больше так не могу. Ты не должен умирать. — взмолился он, подняв глаза, полные отчаяния. — Правда не должен… Если б только ты знал… В другой жизни, где они могли быть счастливы; в параллельной реальности, но воспоминание слишком сладкое, чтобы существовать даже там. Только лишь больное сознание, над которой надругалась настоящая «истинная» реальность, могла выкинуть такое. Мозг умирает, отравленный иллюзией, но разве в том ее вина, что она была такой прекрасной? И разве она избила человеческую личность до полусмерти, сделав ее заложником сказочных суицидальных снов? И кто, в конце концов, сошел с ума, когда все они поменялись местами с миром, претендующим на настоящесть?.. — Ты! — заорал Гена, схватив за плечи Вадима. — Нас могло бы ждать великое будущее, слышишь! Ты мог бы быть Королем всего мира! Вадим вздрогнул, подняв глаза, наконец-то начав слушать. Что-то выдернуло его из гипнотического транса. Обычно пьяный бред Гены не приходился на это время, но сегодня что-то определенно пошло не так. — Да, ты! Ты, придурок… — с ненавистью поглядел в глаза друга Гена. — Ты не сидел бы здесь на грязной кухне, не жил бы в городе с идиотами и алкашами, которые довели тебя до ручки. Не плакал бы, не страдал… Они говорят, что Мейстеры стали бы диктаторами, которые бы поработили мир. Да мне плевать! Я бы жизнь отдал, чтобы ты стал диктатором. Пусть этот конченый мир сгорит в огне. Я просто хочу, чтобы ты был счастлив. Чтобы ни в чем не нуждался. Деньги, слава, любовь… У тебя было бы всё! Если бы только Черный круг выжил! — Ты думаешь, мне нужна власть над миром? — усмехнулся Вадим. Он на миг отвлекся, будто вспомнил кое-что. — И все это? — А что тебе, бля, ещё нужно, говна ты кусок?! — заорал Гена, сдерживаясь, чтоб не наброситься на него. — Если тебя радует только смерть! Вадим только вздрогнул, неопределенно помотав головой. — Я говорю реальные вещи. — сказал Гена, побледнев. — И вскоре ты сам в этом убедишься. — Что ты говорил о Черном круге? — на следующий день задал вопрос Вадим. — Это был сюжет какой-то книги?.. Я почти ничего не запомнил. — Прости. — пробормотал Гена, чья смертельная бледность не сходила с лица с тех пор. — Я нес какой-то бред. Мне не стоит больше столько пить… — Что случилось? Ты выглядишь очень плохо. — произнес Вадим, заботливо прикоснувшись к его лицу. Гена увернулся от его прикосновения, пряча глаза. — Если что-то болит, лучше скажи об этом. — Я не могу болеть. — только и ответил Гена. — Ты же прекрасно знаешь. О чем он тогда говорил? Чего боялся?.. Чего вообще мог бояться этот всесильный и храбрый человек? Должно быть, он окончательно тронулся умом. Вадим отлично понимал его, как понимал всех сумасшедших и поэтому счёл его поведение за норму. — … Инквизиторы. — каждый день, как заведённый, повторял Гена перед бутылкой водки. Он был настолько пьян, что Вадим, зная о его неуязвимости, даже забеспокоился о его состоянии. — Они убивают наших братьев… без следствия и суда. Скоро они придут и за нами! Я умоляю тебя, Вадим Белка. Прими свое наследие, возьми власть над Черным кругом. Спаси нас! — Спасти… магов? — едва смог вымолвить это Вадим. Нет, такое даже в бреду не могло прийти ему в голову. Спасать тех, кто сильнее и, возможно, умнее его в несколько раз! — Но как?.. — растерянно произнес Вадим, глядя искаженное страхом лицо друга. — Я даже не знаю никаких магов, кроме тебя! — Значит спаси меня. — засмеявшись, произнес Гена, обнимая его за плечи. Он был выше его почти на голову. — Это достаточно «романтично» для тебя?.. О таких сюжетах ты думаешь когда мечтаешь выебать меня?.. Давай, не стесняйся! Или я недостаточно тебя вдохновляю, раз ты все время хочешь уйти в мир иной?! — Ты правда сошел с ума… — пробормотал Вадим. «Я не нужен Королю» печально изрек Гена, хотя Вадим упорно делал вид, что не слышит его. «Хотя и прошел столь долгий путь, чтобы найти его. Наверное, я настолько бесполезен. Не стоило даже стараться. Ритуальный муж Катрины Мейстер больше не нужен Черному кругу. Ну и пусть. Мне уже правда, правда на все плевать…» Затем его состояние становилось всё хуже и хуже. Судя по тому, как стремительно он терял вес, он вообще перестал есть и употреблял исключительно алкоголь, словно решил окончательно себя отравить. — … Мы все проебали. — поднял голову Гена. — Они захватили власть над миром и учиняют расправу над магами. Они просто слетели с катушек после развала Черного круга! Все ещё хуже, чем ты можешь предположить. Они захватили власть во всех цивилизованных странах и охотятся за нами, они объявили каждого из нас объектом опасности… Будь то ребенок, взрослый или дряхлый старик. Они боятся. Но они будут бояться ещё больше. Когда черные маги вернутся и объединят всех под своим крылом. Возьми нашу силу, Король… сотри их следы с лица земли. Силы моря, огня и небес… убейте уже этих уродов. Прокляни их всей своей мощью, заставь их страдать, заставь их плакать. Объяви войну. Заставь их пожалеть о том, когда их грязные руки, жаждущие смерти, коснулись нас. Когда их умы. — он всхлипнул. — помышляли о наших казнях… «Я перестал спать, потому что видел во снах, что они делают с нами. Наши люди в их тюрьмах, вне времени. Они лишаются рассудка, теряют свои личности, они жаждут лишь смерти. Я знаю, тебе плевать на меня, но пожалей хотя бы их! Они все взывают к тебе, защитник магии, живые и мертвые. Кровь тех кто жил и трудился во имя Эволюции однажды проснется в твоих венах и Разум восторжествует. И магия… естественная единица созидания всего нового!.. Магия, воля Генезиса, будет вольно разгуливать по Земле, как несколько веков назад. Весь мир будет праздновать возвращение колдунов и люди будут учиться у них тому, что долгое время скрывали от них. Теперь я знаю. Только ты, только ты один можешь воссоединить нас… и править над нами.» Он лег, оперевшись о бок вагона, кровь была ещё влажная на отсутствующей мочке уха. Белка плакал, потому что забыл свое прошлое. Возможно, зря, потому что с каждым словом его одноклассницы воспоминания оживали, отзываясь в теле обжигающими порывами гнева. — Где ты?.. Ты все ещё плачешь? Я расскажу тебе множество историй. — голос Леры преследовал его. Он звучал как лезвие, вспарывающее мягкие ткани. — Ты так привязан к этому придурку. Думаю, тебе будет интересно узнать парочку фактов, которую я припасла для тебя. Познакомься. Дженетикс Мортус-Блэк, сын Стеллы Мортус-Блэк и Викторы Гордевич. Да, он родился от двух женщин, маги любят заниматься подобными извращениями. Виктора, кстати, продавшись за бабки, кинула своих лидеров. Предыдущий Черный круг. Да и сам Джин не прочь использовать тебя, чтоб добиться власти. А ты, как дурачок, ведешься на любой его пиздеж. Кусок идиота! — выругалась она. — С каких пор королями становятся самые ничтожные существа на планете? Хотя вы, Мейстеры, сами заслужили подобную судьбу. Вы все искусно притворялись жертвами, но хотели лишь превосходства. Мы собираемся построить новый мир, в котором не будет места магии. Мир, где люди будут честно добиваться власти.        — Почему ты думаешь, что простые люди — честные? — спросил Белка. — Люди воруют, насилуют, и убивают. Те, кто сильнее, всегда имел больше власти. Это закон природы. Такой же естественный, как и другие. Чем люди, имеющие сверхспособности, хуже твоей долбаной природы? Они просто… ее часть! — Ты мыслишь как животное, Белка. — помедлив, ответила Лера. — Время, когда все поклонялись высшим силам, давно прошло. Люди объединяются и встают на путь борьбы с тем, что угрожает их жизням. Люди побеждают. Так формировалось человечество, победившее хищников.        Веришь или нет, я знаю людей, с которыми я выросла. С которыми дружила и училась. Среди них нет никого, кто на ходу менял бы тело, левитировал в пространстве или занимался бы ещё какой-то чертовщиной. Говоря о «людях со сверхспособностями»… Я думаю, что они не люди вовсе. — Твои «люди» — мусор, Лера. — ответил Белка с печалью в голосе. — Я знала, что ты так думаешь. Все в тебе говорило о том, что ты ненавидишь человечество. Потому что ты сраный лузер, Белка. Ты думаешь, что люди не дали тебе ничего хорошего. На самом деле ты сам ничего не добился. — Это значит, я недостоин жизни? — мрачно произнес Белка. Холодный воздух вырвался из его рта белым облачком. — Многие недостойны. Не в этом суть. — пояснила Лера. — Не стой на пути у тех, кто сильнее. Не лезь туда, в чем не разбираешься. И, если не умеешь летать, никогда не прыгай с обрыва. Таким, как ты, придется умереть, чтоб выучить этот урок! Белка, почувствовав движение, резко обернулся. Лера стояла прямо за его спиной, ухмыляясь. Она сияла словно солнце, словно сверхновая звезда, излучая превосходство. — Так почему тебе просто не убить меня? — спросил Белка, опустив голову. — Если это так просто.        Лера расхохоталась. — Я? Тебя? Ты, видимо, считаешь меня за дуру. — фыркнула она. — Скажи мне, брат, почему ты сам до сих пор не бросился под поезд! На твоём месте я бы давно это сделала. Дженетикс трахался почти со всеми, кого встречал. Уж не обессудь, это нужно было для того, чтобы восстановить силы. Он спал и с людьми, и с монстрами, и даже имел детей от них. Скажу больше: некоторых он родил сам, поэтому… не уверена, парень он или девушка с этой точки зрения, ха-ха! Грязный буро-красный вагон медленно колыхался перед глазами, пока взгляд Белки был уставлен в одну точку. Он не дышал. Не двигался. Он не был мертв, хотя это скорее минус. От встречного ветра и сырости его кожа была неживой и холодной, но он больше ничего не чувствовал.        — Он предавался разврату, как ебнутая проститутка. Несмотря на то, что он сильнее многих людей, он больше напоминает безмозглое животное. Мне мерзко даже рассказывать об этом. Чем больше узнаю о вас, тем больше мне хочется блевануть. Биокинез, или как вы его называете, Живая Материя, скопление движущейся энергии, что существует сама по себе. На самом деле никто ей не управляет. Она сама управляет всеми! В особенности теми, кто назвался ее мастером! Это самая забавная вещь, которую я слышала в последнее время! — Какое тебе дело, чем он занимается?        Она услышала глухой голос Белки, который перебил ее. Этот голос словно вырвался из горла зомби. — Да действительно. — усмехнулась Лера. — Знаешь, а ты еще более жалок, чем казался раньше. Твой парень… — она не договорила. — Дженетикс не мой парень. — Белка, вздрогнув, поднял голову. Лера наконец-то увидела его глаза сквозь болотного цвета пряди. Серые глаза превратились в грязные омуты, на дне заживо гнила и плесневела душа больного человека. — Дженетикс — бог! — вскричал Вадим, схватив из-за спины автомат.        Лера молниеносно сделала то же самое. Она подняла дуло оружия, целясь куда-то в шею.        — Это мы ещё посмотрим. — прошипела блондинка, сверкнув стеклом очков. Ее рука лежала прямо на спусковом крючке. Но, секунду спустя, она отпустила оружие и скаканула прочь к краю вагона. — Если он сдохнет как собака, задохнувшись в собственном дерьме, — пообещала она, вылезая из вагона по лестнице. — То провалит тест на бога, уж извиняй.       

***

       — Ты слышишь? Мы должны придумать что-то другое. — оглядываясь, произнесла Лера в рацию. Ветер свистел в ушах, и ощущение катастрофы которая вот-вот случится, навевали странное чувство эйфории.        — Других вариантов нет. — прохрипел старик ей в ответ. — Нам остаётся лишь ждать.        — Ждать? — переспросила Лера, засмеявшись. — Да, конечно. Мы спрячемся под шконкой как кучка последних идиотов, пока он не восстановится, и не раскидает нас всех как партию в боулинг. Мы не можем просто вскрыть чертов вагон, мать твою?! — заорала она.        — Тебе лучше не поминать мою матушку. — посетовал Эмти. — Она была сильнейшей ведьмой на селе, сводила всяких военщин пачками в могилу.        — Ты зря ударился в воспоминания, Митро. — медленно произнесла Лера. — Ты потерял силы. А сейчас мы теряем время.        — Поспешишь, людей насмешишь, а сейчас ты смешишь только меня, дорогая моя. — послышался саркастичный голос старика.        — Грр! Кто бы говорил. — прорычала Лера, борясь с желанием разбить рацию об стенку. — Ты ебаный клоун… Только не смешной.        Она переключилась на Влада.        — Пришли мне отряд людей. Срочно. Село Цветаево. — Что ты, блять, творишь?! — послышался озадаченный голос наставника. — Ты действовала четко согласно плану. Что пошло не так? — Планы изменились. — отчётливо произнесла Лера, несмотря на грохот колес. Вскоре машинисту был отдан приказ остановить состав на следующей станции и не ехать дальше ни под каким предлогом. Детали происходящего не упоминались. Поезд остановился у маленького села, и время будто замерло. — Где ты находишься? — послышался в рации голос Влада. — Я скинула тебе координаты. — Мы будем ползти туда час. Скажи Митро чтоб он телепортировал отряд. — Скажи сам. — огрызнулась Лера. — Я не могу до него достучаться. — растерянно отозвался Влад. — Рация просто не ловит сигнал. — Скажи спасибо самому идиотскому решению в своей жизни. — произнесла Лера, ее голос ломался от рыка. — Использовать мага для поимки другого мага! В каком остросюжетном кино ты узрел этот приемчик?! — бушевала Лера. — Я думала, ты шизофреник, но не может быть болен тот мозг, в котором есть лишь пара извилин! Ты конченый долбо… В рации послышался внезапный треск, связь неожиданно пропала. Лера обернулась, почувствовав за спиной чью-то холодную тень. За ней стоял Тихоходов. — Как ты общаешься с высшим командованием, Лерочка? — проворковал старик. — Хочешь внезапной казни? Орден легко избавляется от своих агентов. Даже таких талантов, как ты. — Нет. Это ты, видимо, решил получить пулю в рыло. — спокойно произнесла Лера и гаркнула. — Куда ты, блять, все время исчезаешь?! — Я решил последить за парнем. — оправдывался Митро. — Следить за парнями получается у тебя гораздо лучше, чем сражаться! — нахмурилась Лера. — Как ты вообще умудрился просрать Гордевичу?.. Он же тупой, как пробка! — она постучала по дереву. — У этого растения и то больше интеллекта. — Рано злорадствуешь, Орлова. — медленно произнес Тихоходов, мрачно улыбаясь. Меньше всего Лере сейчас нравилось его выражение. — Как бы не стало слишком поздно исправлять ошибки. Нет, она была права. Это самый худший напарник, которого только она могла получить. — Хватит общаться загадками! — схватилась за голову Лера. — Я ни черта не понимаю, что ты пытаешься мне сказать. — О, всего лишь то, что Белка исполнит свое предназначение. — таинственно ответил Митро.        — Расхреначит себе мозг из калаша? — хмыкнула Лера. — Я и без тебя это знала. — Ты плохо знаешь… своего школьного друга. Они никогда не были друзьями с Белкой, а если бы и были, это длилось бы недолго. Леру уже задолбали его выходки. Этого чокнутого поэта с его слезливыми стишками давно пора остановить. — Мне плевать, что живёт в больной башке этой твари. — сказала Лера. — Мы должны уничтожить Джина, и как можно скорее. — А я часом тут подумал. — внезапно сказал Митро. — Уж не боишься ли ты?.. Вкрадчивый голос старика застал ее врасплох. Лера застыла на месте, неподвижно уставившись в одну точку. Митро проследил за ее взглядом. Он был направлен именно туда. На вагон. На безмятежно вращающееся тело, что пребывало в черной жидкости. Оно имело человеческую форму, но совершенно иное содержание; оно спало, но без дыхания, и при этом не считалось умершим. Его кожа, слишком светлая и упругая для мертвого, была неестественно холодной. — Ты, это, не думай. — успокоил ее Тихоходов, и радостно зашептал на ухо. — Веришь или нет, у меня самого от этого подонка мурашки по коже! — Я ничего не боюсь, Эмти. — отчётливо произнесла Лера, бездумно уставившись в пустоту. — А если и боюсь, то это меня не остановит. Пригони сюда ребят! — воскликнула она. — Пусть оцепят вагон. Мы же будем думать, как вскрыть его. К черту ссыкливый план Влада! Пока он будет тянуть время, мы покончим с этим уебищем раз и навсегда.