Столько дней

      В телевизоре раздались позывные вечернего выпуска «Новостей». В такое время в нормальных квартирах семьи, уже поужинав, собирались у телевизора поделиться своими новостями и вполглаза посмотреть, что в мире делается. В квартире Павловой на телевизор никто не обращал внимания. Кот упоенно поглощал насыпанный в миску корм, а голодная, как волк, Ирина Алексеевна, только недавно вернувшаяся со смены, на скорую руку нарезала овощи на салат. Толи, к её удивлению, дома ещё не было. Что последние пару недель случалось все чаще. Его не было вечерами, он уезжал в выходные: то совещание у него, то встреча, то надо в зал, куда он неожиданно записался. Павлову эти его частые и зачастую неожиданные отлучки начинали напрягать.       Алеников, стремительно появившийся в квартире, а затем и на кухне, приобнял женщину за талию, дежурно чмокнул в щеку и тут же поинтересовался:       — Ну, чем помочь?        — Переодевайся и накрывай на стол, сейчас все будет готово, — ответила Ирина, засовывая тарелку в микроволновку. — Ты где был-то?        — Ходил в зал.       Павлова окинула его удивлённым взглядом:        — Что-то ты зачастил...        — В здоровом теле здоровый дух! — подняв указательный палец авторитетно заявил Анатолий, направляясь в спальню.       Минутой раньше учуявшая запах алкоголя женщина не удержалась и крикнула вслед:        — А с выпивкой, что, тренировки лучше проходят?       — Ну, выпили по рюмке после, за знакомство, сосед по шкафчику пригласил, неудобно было отказаться, — оправдался Алеников.       Через пару минут вернулся уже в домашнем.       — Не ворчи, скажи лучше, сможешь освободить следующие выходные?        — Не уверена, а что?.. Я ж три недели как из Кракова вернулась, до сих пор разгребаюсь.       — Постарайся, пожалуйста, а? У моего хорошего товарища на той неделе был день рождения, а я не смог вырваться. И у меня недавно был день рождения, который ты, кстати, в своей Польше проездила. Так что Вадик приглашает к себе на дачу, шашлыки жарить. У них дом под Солнечногорском, недалеко от Сенежского озера. Я ж тебе как-то обещал природу и рыбалку?       — Ага, помню. А устроил вечеринку.        — Ладно тебе, я же как лучше хотел, — приобняв, провел ладонью по волосам, поцеловал в висок.       — Я знаю, — вернула поцелуй, не спеша выбираться из его объятий.       — С Вадиком мы когда-то вместе начинали в областном Минздраве. Вадик и ныне там, — Толя по-доброму усмехнулся, — в должности подрос, конечно, с тех пор. Мы даже семьями дружили...        Проследив, как ускользнул куда-то внутрь него его взгляд, Павлова осторожно предложила, идея нравилась ей все меньше:       — Может, ты лучше один поедешь? У вас есть, что обсудить, вспомнить. Я буду как-то неуместна.       — В смысле, неуместна? — взгляд, снова обращенный на нее, стал строгим. — Не говори ерунды. У него тоже жена новая. Вика тебе понравится.       Субботнее утро, по мнению Павловой, началось непростительно рано. Раздражающе бодрый Алеников вошел в спальню и раздернул шторы.        — Просыпайся, Ирина Алексеевна!       Павлова только недовольно зашевелилась и отвернулась от него, плотнее укутавшись в одеяло.       — Вставай-вставай, а то через пробки на Ленинградке не проберемся, — Толя присел на кровать и попытался вытащить Ирину из плена одеяла. — Скоро Костя приедет. В машине доспишь.       Ирина, поняв, что вернуться в объятия Морфея ей не позволят, нехотя оторвалась от подушки и поплелась в ванную.       В машине Алеников, как и обещал, дал ей подремать на своем плече. Несмотря на утренний час, двигались они медленно. Очередной раз лениво приоткрыв глаза, Ирина поняла, что они все еще не выехали из города. Анатолий, почувствовав ее шевеления, успокоил:       — Спи пока, еще даже за МКАД не выбрались. После Шереметьево в гипермаркет заедем, чтоб не с пустыми руками в гости.       Пока доехали до магазина, Ирина окончательно проснулась и теперь, вполне бодро шагая за катящим тележку Толей, с интересом поглядывала по сторонам. Шоппинг у немногочисленных ещё покупателей был по-утреннему ленивый и неспешный. Поймала себя на мысли, что уже и не помнит, когда последний раз сама бродила среди полок. В последние годы она редко выбиралась в магазин, обходилась доставками, да и одной — много ли надо?       Толя, идущий впереди, обернулся, возвращая её в практическое русло:       — Так, я за вином и овощами, а ты к чаю что-нибудь посмотри, что понравится. И шоколадку какую-нибудь возьми, у них дочка.       Ирина удивлённо хмыкнула. Просто какой-то семейный визит.       Наконец машина остановилась перед воротами, за забором виднелся утонувший в цветах аккуратный двухэтажный коттедж. Распахнулась калитка, и им навстречу устремился солидный плотный мужчина, с заметной уже сединой.       — Толя! Наконец-то! Проходите скорее! Машину на территорию или тут?        — Нет, водитель завтра вернётся.       Алеников забрал вещи из багажника и махнул Косте. Обнял друга.        — Вадик, приветствую! Виктория, рад видеть. Познакомьтесь, Ирина.        — Очень приятно, — Виктория, миловидная шатенка лет тридцати пяти, первой протянула руку чуть растерявшейся Ирине.        Когда обмен приветствиями был завершён, Анатолий поинтересовался:        — А Ева где прячется? Совсем большая уже, наверное.       — Ей восемь исполнилось, она у нас спортсменка, плаваньем занимается, — с готовностью и материнской гордостью ответила Виктория. — Она на тренировке как раз.       — Ее водитель привезёт, как раз обедать сядем. Ну что, давайте чайку с дороги, а потом покажу наши владения? Ты-то видел, хоть и давненько, а Ира у нас впервые.        За чаем познакомились ближе, разговоры пошли о текущих делах, обменивались новостями.        — А вы, Ира, тоже, оказывается, из наших медицинских кругов?        — Да, я заведующая экстренной хирургии в Склифе.        — О, еще и начальство! Значит тоже наши проблемы понимаете. И как там у вас? — и тут же пожаловался Анатолию: — Представляешь, вот только-только выдохнули, главный аж в отпуск убыл. Тот месяц домой только ночевать приезжал, хорошо Викуля у меня понимающая. С этими проверками! Контрольно-счетная палата все наши больницы перетряхивает: закупки, ремонты, эффективность… Озверели совсем в этом году, и, главное, непонятно что нарыть пытаются, как будто команда какая сверху. И мы как на иголках. Осенью продолжение банкета ожидается.       — Да ладно тебе, — Аленикову явно не понравилось направление, которое принимал разговор и то, как Ира с готовностью насторожила уши, — как же, вдруг что полезное для любимой работы услышит. — Как обычно, потрясут, потрясут, да успокоятся. Как будто как-то по-другому бывало. Им же тоже надо свое существование оправдывать. Ну где-нибудь главного сменят, на крайний случай. Вас-то это как коснется?       Вклинилась Вика:       — Вадик, ну что ты все о работе да о работе? У тебя выходной, у людей выходной, смени пластинку! Лучше расскажи, как баню перестроил. Или лучше покажи. Толя, знаете, Вадик столько всего там придумал! Вам обязательно надо это увидеть и опробовать.       — Только не по такой жаре! — Толя поднял руки в защитном жесте. — Но когда-нибудь обязательно.       — Ну посмотреть-то можно и по жаре, — Вадим определенно увлекся идеей показать баню, действительно предмет своей гордости. — Пойдем-пойдем.       — А мы с Ирой пока клубники к обеду наберем. Или вы тоже баню хотите посмотреть?        — Ой нет, я лучше клубнику, — улыбнулась Павлова.       Во всех деталях осмотрев баню, мужчины вернулись в беседку. Из здорового лимонадника с краником Вадим разлил по стаканам что-то пахнущее огурцами и мятой, пояснив:       — Вика сама делает, в жару мировая вещь! Ну что, вечерком на рыбалку?        Анатолий удивленно приподнял брови.       — А что? Утром я ж тебя не добужусь, скажешь нет?       Алеников согласно кивнул головой, признавая, что на рассвете не поднимется даже ради рыбалки.       — Вот так с вами, с городскими.       — Да сам такой же! То же мне, сельский житель нашелся.       Вадим рассмеялся, признавая очевидное.        — Вечером жара спадет — самый клев будет. У меня все готово уже: удочки, снасти, прикормка.       Наметившееся обсуждение рыбалки было прервано телефонным звонком.       — Извини, дружище, я на пять минут.        Алеников остался в беседке один. Он пил действительно вкусный и освежающий лимонад и наблюдал, как Ира и Вика собирают клубнику в большую пластмассовую миску. Грядки с клубникой — пожалуй, единственное, что осталось здесь неизменным, с тех еще пор, как Валентина Петровна, мать Вадика, имела здесь целое садовое хозяйство, чего она только не выращивала на этом участке во времена их молодости. Дом с ростом благосостояния был перестоен, беседка тоже, Вадик много сил и средств вкладывал в свое гнездо, и делал это с удовольствием. Анатолий посмотрел в дальний конец участка, за клубничными грядками и вспомнил, что раньше там стояла теплица, а рядом росла высокая береза, которую Вадик много лет собирался срубить. Все-таки срубил. Вспомнил, как Толик и Женька, который был всего тремя годами младше, любили сидеть под той березой, занимаясь какими-то своими серьезными мальчишескими делами. Как Катя, первая жена Вадика и мать Женьки, носила им прямо туда из беседки стаканы с компотом. Как все вместе по ухабистой дороге, заросшей по сторонам травой в пол человеческого роста, шли на городской пляж. Как Лена вытягивалась рядом с ним на полотенце и, накрыв лицо шляпой, подставляла тело жарким солнечным лучам. Как они вместе вытаскивали мальчишек из воды, когда губы у них становились синими. Как ребята не могли усидеть на месте и опять лезли в воду, и Лена ругалась и на Толика, и на него самого за то, что он ещё и купил им по мороженому, тут же, в ларьке.       Он так долго сверлил женщин невидящий взглядом, что они, видно, что-то почувствовали. Ира обернулась и помахала ему рукой. Алеников взял со скамейки ее шляпу и тоже направился к грядкам. Вика, может, и привычная, а вот Ире столько солнца сразу явный перебор с непривычки, сейчас перегреется и вечером сляжет с давлением.                 Потом пережидали жару в доме, потом приехала с тренировки Ева и, едва перехватив на бегу бутерброд, унеслась на улицу к подружкам, потом весело готовили обед. Пока жарили заранее замаринованное мясо, вернувшаяся Ева крутилась вокруг отца.        — Пап, а на озеро купаться пойдем?        — А ты еще не наплавалась, мартышка?        — Не-а, еще хочу! — протянула девочка.       — Ну вот, пообедаем, а там видно будет. Мы с дядей Толей на рыбалку собрались, с нами пойдешь? — попытался соблазнить дочь Вадик.       Ева скривила личико:       — Скуучно…       — Тогда с мамой и тетей Ирой оставайся. А завтра утром купаться, а?       Ева обдумала и степенно кивнула, важно протянула отцу ладошку:       — Заметано!       — Ева! — возмутилась Виктория.       — У Женька, что ли, нахваталась? — развеселился Вадим.       — Как у него дела, кстати? — спросил Анатолий.        — Да как, нормально, учится в Швейцарии в бизнес-школе, сейчас каникулы у них, так что в Москве пока. Больше у матери, конечно, но и к нам заглядывает. Вот, на той неделе Евку в цирк водил, а она тигров испугалась.       — Ничего я не испугалась! — всерьез возмутилась Ева.       — А кто за Женьку прятался?       — Просто мама говорит, что нужно быть осторожной, — недовольно признала девочка.       — Они же в клетке, Ев, куда там осторожнее?        — Так, не путай мне ребенка, пускай лучше лишний раз поостережется!       — Да, а то вам, мужчинам, все не страшно, — поддержала Ирина. — А мы девочки, мы боимся. А сейчас боимся еще и что мясо сгорит.       Был тихий июльский вечер, наконец после дневной жары опустилась прохлада. Вика укладывала набегавшуюся за день Еву, а Ирина, разморенная жарой, едой и вином, наслаждалась тихим вечером, устроившись в гамаке за домом, и раскачивалась, одной ногой отталкиваясь от земли. В голову лезли неприятные мысли, но она старательно их отгоняла. Со стороны ворот послышалась возня — очевидно, мужчины вернулись с рыбалки. Павловой совсем не хотелось вставать, и она осталась в гамаке. Алеников сам нашел ее. Наклонился к ней, обнял, проскользив прохладными ладонями по обнаженным рукам.       — Не холодно?       Ирина недовольно поежилась, проворчала:        — Вот теперь — да.       — Пойдем прогуляемся, ты ж даже озера не видела.       В падающем от окна свете глаза Анатолия блестели, то ли от вина, то ли от удачной рыбалки и хорошо проведённого дня.       — Завтра увижу.       — Да ладно тебе, пойдем. Перед сном прогуляться полезно, чего ты к вечеру раскисла? Или устала?       — Нет, от чего бы? Пойдем!       Тяга возражать в Павловой была непреодолима и не всегда работала на нее.       — Может, кофту накинешь? — предложил мужчина.       Ирина кинула на него убийственный взгляд:        — Толя, июль на дворе. После такой жары даже хорошо.        — Так, господа туристы, имейте в виду, у нас тут не московские проспекты, так что далеко не забредайте, —  предупредил увидевший их сборы Вадим.       Они вышли за ворота. До озера отсюда было далековато, так что стало ясно, что к озеру они не пойдут. Темноту разбавляли редкие фонари, и дорога, хоть и мощенная плиткой, освещалась плохо, так что Ирина взяла Анатолия под руку.        — Давай далеко не пойдем, по этой улице прогуляемся и хватит.        Жизнь еще не замерла полностью: то тут, то там слышались негромкие разговоры соседей, перелай собак, где-то в траве стрекотали насекомые, кто-то пролетел мимо, птица или летучая мышь, они даже встретили пару запоздавших прохожих. Было спокойно и хорошо просто идти вместе, никуда не торопясь. Они даже не разговаривали, не желая рушить тишину и покой момента. Когда миновали очередной фонарь, Алеников утянул Ирину в густую тень под деревьями, и они целовались в темноте июльской ночи. Вдоволь нацеловавшись, вернулись в уже уснувший дом и тихонько, стараясь никого не разбудить, прошмыгнули в отведенную им комнату.       Анатолий вновь привлек Ирину к себе, чтобы продолжить начатое на улице. Несмотря на то, что Ира тоже поймала его настроение и сама оживилась, почувствовав, как его руки пробрались под сарафан, она вывернулась из объятий:        — Ты что, услышат!        Алеников разочарованно вздохнул и рухнул на кровать.        На следующий день все-таки добрались до озера. Павлова лезть в воду категорически отказалась, предпочла устроиться на шезлонге у бассейна и оттуда наблюдала за веселой возней остальных в воде. Незаметно ее вновь окутали вчерашние невеселые мысли, а летнее беззаботное настроение, которое еще утром было с ней, опять пропало.        Ближе к обеду распрощались с хозяевами, двинулись обратно в Москву. Атмосфера в машине была напряженной. Прохладно было не только от кондиционера. Ирина ушла в себя, отвернувшись к окну и бездумно следя за пролетающей обочиной. Алеников пытался восстановить в памяти, в какой момент что-то пошло не так, и догадаться, какую кошку на этот раз пустила между ними Ирина Алексеевна. Он не понимал причины столь резкой перемены настроения, и его это беспокоило. Ира ускользала от него, что ему совсем не нравилось.       — Костя, будет следующая заправка, заедем, — неожиданно скомандовал мужчина водителю.       — Так ещё половина бака, без проблем доедем, — Константин не видел причины терять время.       — Все равно. Заправимся, разомнемся заодно, ты передохнешь.        Минут через пять Костя, не задавая лишних вопросов, свернул на заправку и занялся топливный баком.        Алеников взял на кассе холодный кофе и две бутылки минералки. Одну забросил на водительское сиденье, потом отошёл к стоящей поодаль Ирине, протянул ей кофе, сам открыл минералку и приступил к допросу.       — Ир, что случилось?        — С чего ты взял? Всё в порядке, — женщина ушла в глухую оборону.       — Не хочешь говорить? Ты на меня злишься за что-то? С Викой что-то не поделили?        — Толя, все нормально, я же сказала, - в голосе ясно послышалось раздражение.       — Тогда чего надулась, как мышь на крупу? — возмутился ее откровенному вранью и ее реакции Анатолий. — Тебе не понравилось у ребят в гостях?        — Мне все понравилось. Замечательные ребята, я рада, что ты меня с ними познакомил, - Ирина уже овладела своими эмоциями и говорила спокойно.       — Что тогда? Я же вижу, что что-то не так, - Анатолий не хотел отступать.       — Перегрелась, наверное, вчера, чувствую себя неважно, — взгляд Ирины смягчился. — Завтра уже опять понедельник, совещание у главного. Голова болит. Вот и настроения нет.       Он внимательно посмотрел в светлые глаза. Звучало почти правдоподобно. Алеников знал — Ира не раз уже жаловалась, — новый главврач не симпатизировал отделению экстренной хирургии вообще и Павловой в частности. Так что вполне себе причина.       — Поехали, а то и к ночи не доберемся, — видя, что Толя вроде бы успокоился, мягко улыбнулась женщина.       Павлова почти не соврала. У неё действительно болела голова. Со вчерашнего вечера. Наблюдая за Вадимом и его семьёй, она ясно увидела, что Анатолий вполне еще может наладить свою жизнь. Он не старый ещё мужчина, обеспеченный, обходительный. Ему не составит труда найти молодую женщину, снова жениться, родить ребёнка, возможно, даже не одного. И, может быть, так оно и нужно. Было бы глупо упустить такой шанс. А она опять поставила не на того и вновь останется одна.         — Кстати, пока помню. Я завтра вечером задержусь, надо рабочую встречу провести, так что не жди, ужинай без меня, — как бы между делом сообщил Анатолий.       Ирина пожала плечами и, как-то  сникнув, молча отвернулась к окну.