Белый квадрат или хорошо забытое старое...

Джэ закончил работу над песней и упал на диван в полуобморочном состоянии. Он истязал себя до вечера, только бы полнощёкое лицо Доуна не маячило перед глазами. Испытание угрызениями совести было пройдено. Хотя душа ещё саднила и ныла. Нужно быть совсем уж бездушным кретином, чтобы сообщить мелкому свой вердикт. Особенно после всего случившегося. То, что Холмзи простил его измену — бесило страшно… Самый старший с удовольствием бы переложил ответственность на чужие плечи, лишь бы ничего никогда не решать. Было бы здорово, если бы Доуни остался здесь навсегда. Жил бы в своей комнатке рядом… И пусть бы звучал его идиотский смех, когда он играет с собаками в пятнашки… Но слова на ветер не выкинешь и не проглотишь обратно. Решение принято. Он выбрал Холмзи, как всегда его выбирал. С Доуном они слишком разные. Такие разные, словно родились на соседних планетах. Ну да… Сириус и довесочек… Звезда, которой суждено мчаться в пространстве, ничего не зная о спутнике. Пусть они рядом, но разделяют их миллионы парсек пути… Джэ вздохнул. Подложил руки под голову, подмечая, какой неудобный подлокотник у дивана. А ведь он сам выбирал себе мебель для этой студии. Холмзи тогда с ног сбился, чтобы заказы доставили вовремя, потому что Джэ готовил альбом. И так во всём… "Великий чародей" всегда исполнял все желания. И ничего не требовал взамен. Он-то точно любит Джэ просто так. Потому что — любит. А у него, Джэ, нет ли каких-то скрытых мотивов? Разве быть с Холмзи не удобно? Здесь, в Англии, самый старший счастлив? КО-НЕЧ-НО… Доун никогда не сможет приблизиться к Холмзи даже на йоту! Но зато сердце так сладостно ноет, когда он просто думает об этом паршивом Щеночке… Впору сдохнуть! Стравить кислород и заснуть мёртвым сном грешника! Глупая Креветка! Алкаш и Квашня. Джэ скатился с дивана на мягкий ковёр, заботливо подаренный Айрис. Эта семейка умеет привязывать к себе намертво. Так, что костей потом не соберёшь. И никогда не узнаешь — хорошо это или не очень. Потому что выбор сделан. Голову надо беречь, вдруг там мозги. А вот за душу можно не переживать. Не будет болеть то, чего нет. Джэ ползком добрался до двери и с трудом поднялся по стеночке. Надо бы как-то добрести до холодильника, чтобы напитать организм едой. Вдруг война, а он уставший. В доме стояла какая-то напряжённая атмосфера. Джэ это сразу понял, как только открыл дверь. Звуконепроницаемость хороша, когда тебе не хочется вариться в семейном бульоне. Но рано или поздно приходится выходить и тогда шум сносит тебе крышу: Где-то подвывал Редди и вторил ему надёжный и верный глас Наполеона. Пчёлка скулила на все голоса, призывая молодёжь к порядку. Снизу доносилась отформатированная пальба очередного сериала Айрис, а со второго этажа принесло в коридор надрывные крики. Что вообще происходит в этом доме, пока Джэ благовоспитанно и чинно записывает свои треки? Ума, что ли, все лишились? И где прячется отец семейства? Уж явно не в гуще событий. Джэ вздохнул и медленно побрёл в столовую. Сейчас это было самым важным. Остальные проблемы можно решать по мере поступления. Ему почти полностью посчастливилось доесть курицу в собственном соку и даже вылакать кружку молока, когда Айрис появилась в дверях: — Бедный мой мальчик! — всплеснула женщина руками, — Эта курица вчерашняя! Для тебя я приготовила котлеты! На пару. Но их сожрал мой непутёвый сын, когда вернулся с прогулки. Знаешь, он где-то посеял малыша… Не пей это! — Айрис выдернула из его рук кружку, — Эти сливки натуральные! Других не было в магазине… Джэ это мало заботило. Будто он не знал… Хочется же вкусного. И пусть потом он просидит в туалете всю оставшуюся жизнь… Стоп! Какого это "малыша" потерял его драгоценный супруг? Уж не Доуна ли? Но перебить живенький монолог не представлялось возможным. Айрис сетовала на однообразную жизнь. Поносила все сериалы и одновременно расхваливала героев этих самых сериалов. Потом всё свелось к тому, что Вив страдает комплексом неполноценности из-за "глупой мамаши", а "папаша" не приспособлен к жизни, чтобы привить дочери иммунитет к проблемам, потому что "Джимми" должен бросить свой бесценный отдых и податься в далёкую Корею. Будь она неладна! И теперь внучка страдает! И значит будут страдать все остальные... — Подожди, Айрис! — взмолился Джэ, — Объясни толком! Ничего же не понятно! Доуни что, снова пропал? Айрис задумалась, замолчав на полуслове. Вздохнула и набрала в грудь побольше воздуха, чтобы начать всё с начала. Но в дверь протиснулся Холмзи. Поцеловал Джэ в хохолок и обратился к матери: — Мам, у тебя там Наполеон сожрал таз варенья. Женщина вскрикнула и заспешила в гостиную. На ходу поминая всех святых. Потом вдруг затихла и вернулась. Спросила с угрожающей ноткой сына: — Какое варенье? — голубые кудряшки взволнованно дрогнули. — Абрикосовое… — предположил Холмзи, — Ты же поставила его остывать на подоконник… Вот Наполеон и добрался… Вместе с Редди и Пчёлкой... — Это вчера я варила варенье, — ещё более угрожающе заметила женщина, — Если хочешь, чтобы я ушла, мог бы просто попросить. Вежливо. А не гонять мать почём зря. Айрис гордо выпрямилась и оскорблённо тряхнула кудряшками. Подалась из столовой. — Ладно, я потом вымолю пощады, — махнул рукой Холмзи и клюнул тёплыми губами Джэ в подбородок. Проговорил, — Сэр Пак Сонджин собирается уезжать. Вместе с Доуном. Завтра. Билеты я забронировал. — Я слышал вопли, — Джэ показал рукой вверх, — Из-за этого? Кто недоволен? — Моя дражайшая дочь. Не хочет отпускать сэра Пака Сонджина, — вздохнул Холмзи и устроился рядом, — Да и сам я считаю, что они мало погостили. Айдольская жизнь трудна. — А Доуни в курсе? Он вообще где? — Джэ потёр кончик носа и нахмурился, — Ты его, как Айрис говорит, где-то посеял? — До него невозможно дозвониться, — объяснил британец, — Он попросил отвезти его к Дэвиду. Там такие факты открылись… — Холмзи покачал головой, раздумывая, говорить ли об этом сейчас или стоит пока подождать. Придёт блудный сын домой и сам всё поведает. — Доуни никуда не поедет, — быстро пробормотал Джэ себе под нос, — Кто его отпустит-то… — А кто сможет задержать? — чуть хрипловато сунулся Хомзи, но тут же дополнил, — Этот молодой человек не будет спрашивать разрешения, с его-то характером. Правда… думаю, что у него дел здесь ещё по-горлышко… — Разберёмся, — почему-то разозлился и обеспокоился Джэ. Молча поднялся, затолкал недоеденную курицу в холодильник. Достал и выпил ещё сливок. Вытер усы. Забыв про своего благоверного, потянулся вверх по лестнице. Выкрикнул громким фальцетом, — Соджини! Есть разговор! Холмзи вновь вздохнул. Вытащил смартфон из узких джинсов. Набрал номер. Подождал. Убрал обратно. Доун не хотел разговаривать ни с кем. *** Нет, поцелуй не затянулся. Дэвид так врезал ему под ребро, что Доун осел на пол — ноги вдруг стали ватными. Хорош удар у его любимого друга, ничего не скажешь. Только зачем всё портить ещё в самом начале? — Мне что, сейчас до тебя, что ли? — возмутился Дэйв, — Голова, знаешь ли, не тем занята. Он поднялся и задвинул стул. Пошёл вон из кухни. Доун потащился за ним. А что скажешь-то? Не ко двору он пришёлся, да и всё тут! А ведь это второй раз, когда Дэйва по-настоящему поцеловать захотелось. Не к вечеру будь сказано. Теперь он его из дому попрёт. Доун похлопал себя по щекам и втянул голову в плечи. Ещё смартфон не затыкаясь трезвонил у него в кармане, будто нарочно! Нет его ни для кого. Даже для себя самого. Почему-то представился Джэ, но и его сейчас Доун не хотел слышать. — Я всё ещё голоден, — веско констатировал Доун, когда Дэвид демонстративно забрался на диван с ногами и включил телевизор. Сразу залихватская песня заткнула ему рот. На экране отплясывали чечётку мужчина и женщина в ярких костюмах. Доун немного запал на эту пару — уж слишком они энергично дрыгали ногами. Дэвид послушно встал и скрылся за дверью. Чуть позже приволок поднос и поставил прямо перед ним всякие разносолы: пиццу там, чай, печенье, сливки. Всё как у людей. Доун заулыбался. Пока ему нравилось, что Дэйв помалкивает и не злится. Стало быть, не всё потеряно. Есть второй шанс, а то и третий. — Всё ещё думаю, что это не Дэнни, — вдруг вздохнул Дэвид, уменьшая звук, — Страшно. — А чего пугаться-то? — воодушевлённо начал Доун. Он уже слопал три куска пиццы и был вполне доволен жизнью. Чай был сладким и пахучим. Липовый, не иначе, — Зато представь, если твой пропавший брат жив и вполне себе счастлив. — Это слишком хорошо для правды… — Дэвид снова забрался с ногами на диван и убрал со лба локон.Ох уж эти волнистые кудри! У Доуна рука сама потянулась, но застыла в воздухе. Не имел он права на Дэвида. Пока. Доун вытащил смартфон и нашёл фото, что сфотографировал у Агнессы. Принялся разглядывать. Дэвид занервничал. Доун отдал ему смартфон. Пусть сам убедится. Он это, его брат-близнец. — Словно смотрю на себя самого… — проговорил безэмоционально Дэвид. Но эта его безэмоциональность ещё больше подтверждала интерес. На самом деле Доун считал, что дело в шляпе. Самое простое — нажать на Агнессу и она расколется. Правда лежит на поверхности, только бы суметь найти все нужные ниточки. Что лучше: испугать Агнессу или умаслить? Видимо, нужен и кнут и пряник. Хорошо бы поиграть им с Дэвидом в плохого и хорошего полицейского. Агнесса не выдержит такой композиции и выболтает правду. Рано или поздно. — В квартиру она меня к себе больше не пустит… — вслух подумал Доун, — И тебя тоже… Что же придумать? Я забыл сказать, что она сейчас на улицу вообще не выходит — плохо себя чувствует. Как же её встретить? — Ты о чём? — задумчиво осведомился Дэйв. — Об Агнессе… У неё есть сиделка Джулия со смешной фамилией Гулия. Вполне приличная девушка. Можно зайти через неё… Правда, она её предупредила, чтобы меня не впускать… — Надеюсь, ты не наломал дров? — испуганно заметил Дэвид, отдал Доуну смартфон. — Да что ты! — клятвенно заверил Юн, — Просто рыльце в пушку, вот и показывает нервы. Я бы на её месте вообще от страха сбежал бы куда подальше! Ясно же, что по пятам идут. — А ведь она может! — вдруг воскликнул Дэйв, — Что ей стоит уехать, да и затаиться... Разве мы их отыщем? — Тогда надо заняться наблюдением, — решил Доун. Он поднялся и запихал смартфон в карман, — Прямо сейчас. — Только к деду заедем, — согласился Дэвид. Он очень устал, но Доун был прав. Времени могло не быть. Жаль, что хорошая мысля завсегда приходит опосля. — А к нему зачем, он же спит? — всё же удивился Доун. Но Дэйва было не переубедить. Они выбрались из дома и оба посмотрели на небо. Гроза всё ещё назревала. Готовилась выплеснуть весь свой гнев на землю. Тучи набегали со всех сторон и сталкивались прямо над головой. Мохнатые тёмные клочки походили на великанских каракатиц. Чёрная сепия обволакивала всё пространство и от этого казалось, что яркие краски умерли. Тут-то снова затрезвонил смартфон у Доуна в кармане. На этот раз парень принял звонок, глухо откликнувшись, пока забирался в машину. Дэвид покатил по неприлично ухабистой дороге, но пока молчал, прислушиваясь к разговору: — Что-нибудь случилось? — нервно спросил Доун, узнав голос старикашки Холмзи. Но уже давно не хотелось называть его старикашкой. Он просто молодой и красивый мужчина. Не то что Доун. — Насколько я понял, — неторопливо начал британец, — вас с сэром Паком Сонджином ждут в Корее. Звонил босс. Билеты я уже заказал… На завтра. — Что?! — воскликнул Доун и Дэвид испуганно глянул на него, — Но я не могу! — Решать только вам самим, — переложил ответственность Холмзи, но добавил уже совсем другим голосом, — Джэ не хочет тебя отпускать… — Почему это? — зарделся ушами Доун, а Дэвид снизил скорость до предела. Дорога пошла нормальная и их больше не швыряло в салоне. — Спроси у него, — спокойно оповестил Холмзи, — Если хочешь знать моё мнение, то я вообще считаю, что ты можешь остаться здесь надолго. Вся моя семья солидарна как никогда. Я ведь мог просто до тебя не дозвониться… — в телефоне помолчали, — Ты слышишь меня, Юн Доун? — Да, конечно! — закусил губу Доун и глянул на напряжённый профиль Дэвида. Его глаза сверкали в темноте салона зелёными вспышками. Словно молнии… — Но я дозвонился, чтобы ты сам решал свою судьбу, малыш… — усмехнулся Холмзи. Доун даже представил его ехидную улыбку и насмешливые глаза. — Я понял… — кому-то кивнул Доун, спросил, — А во сколько самолёт?.. — Вечером, в десять пятьдесят семь… — аккуратно сообщил Холмзи и заткнулся. Видно было, что Дэвиду очень хочется узнать, кто звонил, но он всё же помалкивал. Смотрел вперёд и его губы было плотно сжаты. Доуну нравилось смотреть на чёткий профиль с упрямым подбородком и длинными стрелками ресниц. Красив, чертяка и всё тут! Только вот не выкинешь теперь из сознания, что пора уезжать. Папка Джуп не простит своевольного решения и попрут из группы быстрее ветра. А Доуну и предъявить будет нечего, кроме своих бестолковых мнений. Путы контракта держат посильнее самых прочных канатов. Плохо, когда приходится выбирать. Никому этого не нужно! — Так что там? — не выдержал Дэйв, кинул на Доуна быстрый взгляд. И в этот момент гроза всё же разродилась сильным дождём. Забарабанили по лобовому стеклу капли, превращаясь в беспрерывный поток. Заработали дворники. С каким-то противным скрипом. Юн поморщился: — Домой пора возвращаться… — только и сказал парень. А что другого-то придумаешь? — Как это? — сипло осведомился Дэвид, по голосу понятно было, что он ещё не осознаёт, насколько всё плохо. — Директор требует… Я же подневольная личность, — сообщил Доун. На самом деле сейчас в голове созрело столько диких решений, что захотелось заплакать. А самым лучшим выходом было просто сделать вид, что его, Юна Доуна, не касается агентство никаким местом. И Доун свободен, как крейсер в океане. — Когда ехать? — совсем растерянно спросил Дэйв. — Завтра вечером. У нас ещё уйма времени… Дэвид совсем сник. Они молча мчались по мокрой дороге, а противные дворники скребли по стеклу своими мохнатыми щётками. Деловито и правильно. Доуну показалось, что он так долго гостит в Англии, что сросся с ней всеми потрохами. Узнал ли он Лондон досконально? Совсем нет. Он заблудится в самом маленьком районе. Не сможет постоять за себя перед констеблем и, скорее всего, угодит в какой-нибудь жизненный переплёт. Но всё же… Здесь он чувствовал себя так, как никогда не будет чувствовать себя в Корее, в родном Пусане… Неужели из-за Джэ? Никогда не останется сил распрощаться со своим неугасимым Сириусом? — Ты не можешь никуда уехать, Юн Доун. — Вдруг раздался спокойный голос Дэвида и Доуну захотелось расцеловать парня именно за этот простой и сильный довод. А какие аргументы-то? Нет никаких аргументов. Простая констатация. — Думаешь я хочу? — прошептал Юн и это была просто защитная реакция. Не от Дэвида, а от себя самого. Так они и промолчали всю оставшуюся дорогу, пока Дэйв не вырулил на стоянку при больнице. На вопрос, подождёт ли его Доун или пойдёт с Дэвидом, Юн согласно покивал. На что Дэвид усмехнулся и даже открыл дверцу перед носом. Хотя в этом Доун и не нуждался. Странно было, что дождь почти прошёл, осталась только морось. Деда в палате не было и Дэвид задумчиво остановился. Дверь сзади грохнула от сквозняка. Доун испуганно сжался. Они сразу заметили поднятое окно с лужицами на подоконнике. Какой идиот забыл опустить его в такую грозу? Каково же было удивление, когда парни поняли, что окно не просто поднято, оно выбито и весь пол усеян осколками. — Что за чертовщина? — вскрикнул Дэвид. А Доун перевёл взгляд на пустую койку. Инвалидной коляски тоже не было. Ответ пришёл тут же: Дверь распахнулась. Сара, тяжело дыша, укоризненно пожаловалась: — Где ты вечно болтаешься, Дэвид? Деда перевели, не волнуйся, он уже десятый сон видит… — А что произошло? — растерянно посмотрел вокруг Дэвид, — Война? — Просто стекло вылетело, вот и всё. Мы услышали и сразу перевели Марка в другую палату. Я за шмотками… Ты мне поможешь? — Конечно, — почему-то ответил Доун. Он, озираясь, крутанулся на месте, обозревая комнату. — Тогда соберите вещи и перенесите всё в палату напротив. Дед твой вознамерился поменять местоположение и сказал, что там и останется. Вид из окна… Река… И всё такое… Какое "всё такое" — Сара не уточнила и поспешно удалилась, гордо неся роскошную причёску. Дэвид глянул на Доуна: — Когда время не даёт мне возможности соображать и преподносит сюрприз за сюрпризом, я теряю контроль и страх… Я заберу чемодан, а ты освободи тумбочку. Доун принялся выполнять просьбу, пока Дэвид рыскал в шкафу. Тумба была пустой. Только сверху на полке стояла чашка с недопитым чаем. — Забирай чашку и пошли, — снова приказал Дэвид, только слушаться его расхотелось. Доун открыл нижний ящик тумбы, но не до конца. Что-то мешало, хотя ящик был пуст. Явно, что его только что разобрали и вещи унесли на новое место. Доун попытался сделать всё как было, но ящик не закрывался. Пришлось влезть пальцами под самую коробку и пошарить там. Доун зацепил какую-то книгу. Её картонный край торчал немного в сторону. Наконец на свет вытащилась тетрадь в плотной обложке. Доун хмыкнул и хотел отдать её Дэвиду, но тот уже ушёл. Парень осмотрел находку. Ничего интересного, просто чья-то писанина, да ещё на английском языке. Надо бы спросить Дэвида, откуда это здесь. А потом в глаза бросилось знакомое имя: Рут Барлоу. Юн перелистнул страницу и прочитал: " ...сегодня лил дождь и так неохота было идти на занятия. Тогда я заставила себя подняться через не хочу. Дождь лил как из ведра, а зонтик сломался от прошлого ливня. Дэнни приготовил омлет и мы позавтракали…" Доун оторвался от записи… Рут вела дневник? Только почему он здесь? Странно это… И тут есть записи про Дэнни… От дверей послышались голоса и Доун машинально спрятал книжечку за ремень джинсов под футболку. Почему-то жалко было отдавать это сокровище. Вдруг там будет что-то такое, о чём все молчат… Хотя, эти мысли появились уже позже… Намного позже… *** — Сонджини! — орал Джэ и ему вторили собачьи вопли. Весь дом словно сошёл с ума. Редди выл так, что звенело в ушах. Джэ чертыхнулся и ввалился в комнату лидера. Успел заметить зарёванную Вив и тут же напустился на Сонджина, — Хотел смыться по-тихому? Никого не предупредив? Сонджин схватился за голову и опустился на диван в углу. Вивьен продолжала реветь и сетовать на дурацкую жизнь. В коридоре орали собаки и телевизор. — Заткнитесь! — приказал самый старший и Вивьен действительно заткнулась. Чтобы начать с новыми силами: — На кого ты меня бросаешь, друг мой сердешный! — Девушка картинно заломила руки и проследила сверкающими глазами за реакцией Джэ. Видимо, взгляд самого старшего сказал ей много чего хорошего, так что Вив замолчала и уселась рядом с Сонджином. Притиснулась к его пышным бёдрам. — Почему вдруг так неожиданно? — спросил Джэ, с трудом отрывая взгляд от круглых форм лидернима, — Я думал, вы погостите подольше… — Что толку сейчас об этом говорить… — Сонджин убрал от лица руки. Его глаза были красными, будто он несколько ночей к ряду бодрствовал, — Ты же знаешь, я не могу пойти против агентства. И вообще… ты считал что мы с Доуном здесь пропишемся, что ли? Кстати, где этот засранец? — Не имею чести знать… — совсем распсиховался самый старший, — Он вне зоны! — Хоть кто-то не желает подчиняться всеобщим законам… — обрадовалась Вивьен, она вдруг подумала, что если Доун не появится в эти двадцать четыре часа — милый "Джимми" не улетит. Но Сонджин сломал её мечты как карточный домик: — Мне плевать на этого глупого Щеночка! Я и один улечу. А Доун распрощается с группой. — Которой априори нет? — ехидно заметил Джэ и почесал голову. Волосы торчали в разные стороны, будто их хозяин совсем не дружил с расчёской, — Доуни никуда не поедет, — констатировал самый старший, — Это не обговаривается. — Ничего себе, — заметила Вив, — А папаша в курсе? — "Папаша" в курсе, — раздалось от двери — в комнату вошёл Холмзи, — Я не дозвонился до Доуна. Билеты заказал, — сообщил он. Обвёл всех насмешливым взглядом, — Поздно, конечно, ужинать, но я хочу есть… Кто со мной? Несмотря на то, что Джэ лишь недавно сожрал целую курицу, он потащился за супругом. Парочка лидернима и Вив потянулась следом. — Во-сколько, ты говоришь, видел его в последний раз? — спросил Джэ, когда все расселись по местам. Айрис оказывается прятала в холодильнике огромную кастрюлю с куриными потрошками. Наваристыми, сытными. Холмзи разложил всем еду по тарелкам и даже с горкой. Вивьен тихо посмеялась в ладошки, но ничего не сказала. — Ты про Доуна? — откликнулся британец, взглянул на часы — подарочек младшего, сообщил, — Шесть часов назад. Ещё до дождя… Все молча посмотрели в окно. Там и вправду бушевала гроза. Редди и Наполеон подняли морды от пола, но тоже промолчали. Пчёлка сделала вид, что её ничего не интересует. Все были рады, что никто в доме больше не ноет и не кричит. Даже стрельба по телевизору закончилась. — Так что ты интересного с Доуном нарыл? — Переключился Джэ, набрасываясь на еду, — Не расскажешь? — Это не моя тайна, — пробормотал Холмзи, — Придёт малыш и, если посчитает нужным, сообщит. — Нет, ну надо же… — ухмыльнулся самый старший, обращаясь к Сонджину и Вив, — Тайны у них… Вивьен демонстративно отодвинула от себя тарелку с потрошками. Редди поднялся и нервно заскулил. — Насыплю тебе завтра сухой корм вместо этого, — улыбнулась девушка, — Разве тебе не интересно посмотреть, что с ними будет? Джэ перевёл взгляд с девушки на свою тарелку. Задумчиво почесал шевелюру. Холмзи и Сонджин уплетали куриные потроха за обе щеки, только за ушами трещало, парень не хотел их разочаровывать. Всё, что стоит в холодильнике — съедобно априори. Но судьба распорядилась иначе — Айрис и не думала спать. Она неслышно проскользнула в столовую и замерла на пороге. Принюхалась, а потом надменно сообщила: — В другом холодильнике полно еды… Зачем же животных объедать?