Чернее ночи

Мне хотелось переговорить с матерью и задать ей множество вопросов по поводу того, что произошло в храме на благотворительном мероприятии, но строгая дама в форме медсестры и не менее сурово выглядевшая Накаяма Каэде, моя уважаемая бабушка, помешали нам. Бабушка сама осмотрела меня и, оставшись довольна результатом, повернулась к матери, отпустив жестом медсестру. — Рёба, это неслыханно и безответственно! — полушепотом произнесла Накаяма Каэде, сердито нахмурившись и кинув пристальный взгляд в сторону мягко закрывшейся за медсестрой двери. — Вы с Дайске укатили за границу, оставили сына одного, и посмотри, что произошло! Хорошо ещё, что эта Сайко и тот полицейский подоспели вовремя, иначе могла случиться трагедия! — Да, Каэде-сан, да, — мама поклонилась, нежно улыбаясь. — Я принимаю ваши упрёки: вы абсолютно правы. — Естественно, я права! — бабушка покачала головой. — И куда вы собрались? Зачем, скажи мне, вам понадобилось поехать на другой конец света так надолго? Мама подняла руку. — Каэде-сан, — мягко проговорила она, глядя на меня и почти невесомо касаясь моих волос. — Думаю, сейчас нам с вами стоит обратить внимание на более важные дела. Как состояние Аято? Я могу забрать его? Бабушка вздохнула и посмотрела на меня. Тотчас же выражение её глаз смягчилось, словно по волшебству. — Можешь, конечно, — сказала она. — С ним всё будет в полном порядке, только пусть отдохнёт пару дней дома. Перенапряжения и утомления постарайтесь избегать, а ещё корми его посытнее. Бабушка кивнула и хотела было продолжить, но писк пейджера отвлёк её. Она посмотрела на устройство, висевшее у неё на поясе, и нахмурилась. — Ох уж эти новые специалисты, — проворчала бабушка, одёргивая полы белоснежного халата. — Мне нужно идти, но я обязательно ещё зайду. Аято, направь все силы на скорейшее выздоровление. И она спешно вышла из палаты, оставив нас с мамой наедине. Я проводил её глазами и, переведя взгляд на мать, хрипло промолвил: — У меня множество вопросов к тебе, и первый из них: как тебе удалось так быстро прилететь сюда? Мама подняла брови и улыбнулась. — Аято, ты пробыл без сознания довольно долго, — произнесла она, снова придвигая стул поближе и садясь на него. — Сегодня третье июня, вечер. Третье июня… Благотворительное мероприятие было второго июня, в четверг… — Что ж, это не очень хорошо, — я потёр лоб. — Мне придётся навёрстывать пройденный материал в школе, ведь скоро экзамены. Мама наклонилась вперёд и провела ладонью мне по щеке. — Не думай об этом, — ласково сказала она. — До конца недели тебе нужно отдохнуть, а потом, я уверена, ты с лёгкостью справишься со школьной программой. Я откинулся на подушки и прикрыл глаза. Мама была права: слабость после всего пережитого ещё ощущалась. Оставалось надеяться, что меня отпустят домой уже сегодня, чтобы быть готовым к понедельнику снова включиться в учебный процесс. — Их арестовали? — спросил я слабым голосом. — Сато и остальных, я имею в виду. — Арестовали, — мамин голос, уверенный и спокойный, словно придавал мне сил. — И Сато, и Осана, и Курамото. Юкина очень помогла этому делу, как ни странно: она подключила свою охрану и вызвала полицию. Хорошо ещё, что там, на месте благотворительного мероприятия, оказался офицер полиции: он сразу же включился в дело. Я резко открыл глаза и сел в кровати; слабости как не бывало. На благотворительном мероприятии мог быть ещё один офицер, но мне просто необходимо было уточнить этот вопрос. — Офицер Руто Акон? — спросил я. — Это он? Мама кивнула, склонив голову набок. — Что-то не так? — Он замешан в этом, — я стиснул пальцами одеяло. — Он заходил в подвал, в котором меня держали, и дружелюбно общался с моими похитителями. Кроме того… Я подробно рассказал матери об альбоме, о том, как он подспудно сообщил мне о своих подозрениях насчёт матери в деле Такада Ёрико, о камерах. Мама слушала меня очень внимательно, не прерывая, и хмурилась всё больше с ходом моего повествования. — Что ж, — мама взяла меня за руку. — Сато перешёл границу, когда попытался напасть на тебя. Теперь, мой дорогой, я считаю себя вправе отплатить ему за это сполна. И, уверяю тебя, все, кто участвовал в этом, получат по заслугам. Я склонил голову. Слова мамы меня успокоили: она умела разруливать такие ситуации. С другой стороны, Сато смог скрыться от неё за границей и много лет оставаться в живых; кто гарантирует, что в этот раз ему не удастся выбраться? Я высказал матери свои обоснованные опасения, но она лишь улыбнулась и таинственно ответила: — В прошлом я отнеслась к этой ситуации несерьёзно, сынок, но больше такого не будет. — А что делать с Руто Аконом? — я склонил голову набок. — Нужно ли заявлять о том, что он был на стороне похитителей? — Пока подожди, — мама похлопала меня по руке. — Никогда невозможно предугадать, когда тебе может понадобиться полицейский офицер, на которого у тебя имеется компрометирующий материал. Кроме того, мне кажется, что сам по себе, без Сато, Руто достаточно безвреден. Она откинулась на спинку стула и, посмотрев в потолок, улыбнулась своим мыслям. — Знаешь, куда больше меня забавляет то, что теперь Юкина на нашей стороне, — она хмыкнула. — Или не Юкина? Как, ты сказал, её зовут? — Юкико, — я прикрыл глаза; голова всё ещё немного болела. — Честно говоря, я и сам сначала не поверил своим глазам. Вся эта история в принципе походила на мистификацию, но в итоге она, похоже, оказалась правдой. — В любом случае, это хорошая новость, — мама встала со стула и, наклонившись ко мне, поцеловала в лоб. — Пойду узнаю, когда можно будет тебя забрать. Она прошла через палату к двери и, выйдя в коридор, кинула на меня взгляд — ласковый, придающий уверенность. Айши Рёба умела решать проблемы, и эта исключением точно не станет. Теперь всё в полном порядке. Я глубоко вздохнул и огляделся. Чистенькая палата с бежевой плиткой на полу, бледно-салатовыми стенами, практичными жалюзи на окнах, шкафом напротив кровати и небольшой раковиной в углу помещения была мне знакома: иногда, приходя сюда к бабушке, я убирался здесь для помощи санитарам. А теперь сам оказался здесь в качестве пациента — какая любопытная ирония! Но не время думать о ерунде: мне нужно понять, как действовать дальше. Сато, Курамото и Осана арестованы — это хорошо. Скорее всего, их осудят и посадят в тюрьму. Я не знал, сколько лет конкретно дают за похищением человека, но мне было известно, что совершение любого преступления группой лиц расценивается как отягчающее обстоятельство. С другой стороны, у Осана и Курамото есть деньги и влияние, так что в теории они могли бы постараться и не только нанять лучших адвокатов, но ещё и привлечь на свою сторону общественность. В конце восьмидесятых этот трюк сработал, сработает и сейчас, только теперь эти трое опытных в прошлом журналиста будут использовать не печатные, а электронные издания. Однако их преступление очевидно и довольно тяжело, так что условным сроком они точно не отделаются. Но как это повлияет на мою репутацию? Понятно, что в данной ситуации я являлся жертвой, но это означало чужое внимание по не самой хорошей причине. Каждый раз, как совершается преступление против личности, обязательно находятся люди, которые обвиняют во всём случившемся жертву. Наверняка в моём случае будет так же, поэтому стоило заранее озаботиться и подумать о том, что я буду говорить, когда вернусь в школу. Лучше всего будет объясниться самому и пресечь всяческие лживые слухи: то, что мы с Инфо проделали с Амаи, доказывало, как опасны последние. Откинувшись на подушки, я блаженно прикрыл веки. Аромат чистого белья и едва заметный чуть горьковатый запах лекарств меня не беспокоили; напротив, я считал это сочетание весьма приятным. Было весьма соблазнительно провалиться в сон, особенно потому, что головная боль всё ещё беспокоила меня, но я понимал, что расслабляться не стоило: впереди у меня — навёрстывание учёбы и экзамены. И то и другое было для меня безмерно важно, так как статус одного из лучших учеников давал мне множество преимуществ. В следующем семестре эти старания окупятся вдесятеро. Вдруг в дверь моей палаты постучали. Я машинально сказал: «Войдите!» и только потом спохватился: гостей я не ждал. Мне стоило бы сначала спросить, кто это, но уже поздно: дверь палаты распахнулась, и внутрь вошли Ацу, Сома Рику и Куша. Сома, который примкнул к нашей приятельской группке не так давно, бросился ко мне, заламывая руки. — О, как печально видеть тебя на больничном ложе, мой дорогой друг! — запричитал он. — О, как это ужасно! — Выглядишь неплохо, — Куша улыбнулся, подходя поближе. — А как самочувствие? Я улыбнулся, показывая, как рад их визиту, и склонил голову. Их приход действительно был кстати: я мог уладить некоторые проблемы прямо сейчас, не откладывая. Кроме того, мне было необходимо узнать, что говорили в школе об этом инциденте. — Всё отлично, только голова немного болит, — я прикоснулся пальцами к виску. — Уже сегодня меня отправляют домой, так что я ещё легко отделался. Ацу покачал головой, опустившись на корточки около моей кровати и сжав мою левую ладонь. Затем, словно устыдившись этого порыва, он вскочил на ноги и отошёл к окну, нервно покусывая губы. — Негодяев, сотворивших этот возмутительнейший акт насилия, заключили под стражу сразу же, — Рику ударил себя в грудь и закатил глаза. — Я искренне надеюсь, что они ещё долго не увидят света солнца и просидят в каземате хотя бы десять лет. Куша вздохнул и вдруг весело улыбнулся, подмигнув мне. Я кивнул ему, сразу же поняв, к чему всё это. Курамото-старший арестован, значит, репутация его семьи и, соответственно, Курамото-младшего упала ниже нуля. При таком раскладе семья Сайко ни за что не станет связывать себя с ним каким бы то ни было узами. Иными словами, помолвка Мегами и Курамото Рокуро расторгнута, и путь к руке (к сердцу — вряд ли) холодной наследницы Сайко снова открыт. Что ж, удачи, друг Куша: теперь-то ты сможешь штурмовать эту крепость. — Кенчо тоже хотел прийти, — бросил Ацу, всё ещё стоя у окна. — Но не смог из-за журналистов. — Из-за журналистов? — переспросил я удивлённо. — Ну да, — Куша хмыкнул. — Репортёры засели вокруг поместья Сайко из-за этого дела, знаешь ли. Они жаждут взять интервью у Сайко Юкины, которая спасла тебя, приведя к сторожке, где тебя держали, всю свою охрану. Также она вызвала полицию, и нам снова повезло, потому что офицер Руто Акон был на территории храма — он отвечал за безопасность всего мероприятия Я опустил голову. Сначала об этом сказала мама, а теперь подтвердил и Куша… Руто Акон теперь герой. Что ж, пока оставим это. — А что насчёт Кодомо? — я снова поднял глаза на Кушу, постаравшись, чтобы этот вопрос звучал как можно более непринуждённо. — Вижу, он не пришёл с вами… Куша хохотнул и хлопнул в ладоши. — В этом нет ничего смешного, конечно же, — вымолвил он. — Но в самом деле… — Наш юный друг оказался чувствительнее нас, — Сома Рику, вообще-то являвшийся ровесником Кодомо, заломил руки и поднял очи горе. — Как только стало известно, что с тобой произошло, он лишился чувств. Сейчас он почивает дома, но обещался обязательно навестить тебя, как только сможет. Я едва сдержал вздох облегчения: дружба с Кодомо была мне необходима для того, чтобы сблизиться с Таэко. Без его расположения не стоило и думать о нашей свадьбе. — В школе без тебя совсем не та атмосфера, Аято, — Ацу, всё ещё стоявший у окна, повернулся ко мне, не подходить не стал, видимо, стыдясь своего недавного эмоционального выпада. — Ребята из старших классов и даже члены школьного совета приходили к Рино-сенсей спрашивать, как ты. Куша снова хлопнул в ладоши, заставив Сома Рику подпрыгнуть на месте от неожиданности. — Кстати, насчёт этого, — Кага наклонился ко мне так, что я мог различить зрачки его тёмных глаз. — Сайко Мегами, над которой больше не висит дамоклов меч брака с Курамото, просила передать, что будет рассматривать возможность твоего постоянного членства в школьном совете. Я торжествующе улыбнулся. Наконец-то после нескольких провалов мне начало везти! — Сато Мичико и Табара Тога тоже передавали привет, — продолжил Куша, распрямившись и потянувшись. — Ты успел завести много друзей, Аято. — Да, — я склонил голову. — Просто… Очень люблю людей.

***

Наша квартира встретила меня сонмом вкусных запахов, когда мы с мамой вошли в прихожую. Папа, чуть встрепанный и с синяками под глазами, выбежал нам навстречу и порывисто обнял меня, не дав даже помыть руки после больницы. — Аято! — он отстранился и взял меня за плечи, осматривая внимательным, беспокойным взглядом. — Как ты? Боже, даже не представляю, что ты пережил! Этот Сато… И как только у него поднялась рука?! А те двое… Это просто ужас! Но не волнуйся, сынок: теперь мы рядом! — Дайске, — мама улыбнулась и подняла руки. — Пожалуйста, дай ему отдышаться. Папа ахнул и отступил на шаг, потирая затылок. — Действительно, — он смущённо усмехнулся. — Что это я… Кстати, уважаемая тёща у нас в гостях, Рёба, и я ей очень благодарен: её присутствие прямо-таки успокаивает. — Она всегда была такой, — мама улыбнулась, поддержав меня под локоть, пока я надевал домашние тапочки. — Её подход к решению проблем куда уравновешеннее и размереннее, чем у меня. Я едва удержался от усмешки при этих словах. На ум сразу же пришла исполосованная Такада Ёрико: проблема решённая, но каким способом! Маме очень повезло, что в те времена не было анализов ДНК и тому подобного, иначе ей бы пришлось нелегко. Сопровождаемый папой, который сыпал вопросами, сам же на них отвечал и обеспокоенно осматривал меня, я пошёл вымыть руки. Сейчас в сознании у меня воцарилось полное спокойствие: теперь, когда на моей стороне снова была моя семья, бояться нечего: мама сможет с легкостью решить любую проблему. Вечером я рассчитывал встретиться с друзьями, взять у них домашнее задание и нагнать программу за день, который я пропустил. Впереди меня ждали экзамены, и мне нужно было сдать их превосходно, чтобы не разочаровать мою Таэко. Папа провёл меня на кухню, где деловито хлопотала моя бабушка — Айши Куми. Всё словно горело в её небольших руках, и сам её вид вселял уверенность том, что всё будет хорошо.