Если всё получится...

— Будь прокляты Арктурус и Мелания Блэки. И этот кретин проживёт до 1991 года! — рычал Гарри, срывая с себя парадную мантию, бросая на пол. Том лежал обнажённым на кровати под одеялом, читая книгу о папоротниках в славянской мифологии. Гарри принял душ, но от этого не остыл. Вернувшись к слизеринцу голым, уселся на кровать, пристально сверля дыру в любовнике. — Рассказывай, как ты сходил на вечер к «Скитальцам» по порядку, — Том отложил книгу, глядя на Гарри. — Сначала всё было прекрасно. Поллукс Блэк подарил команде итальянского вина, виноградники которого Забини выращивает на своих плантациях, и те были довольны. Кафф это заснял. Потом они познакомились с Альфардом, пригласив того завтра на вечернюю тренировку. А после ко мне подошёл какой-то француз, щебеча, что они рады моему соглашению на Турнир. Я и ответил, что меня поставили перед фактом, будь моя воля его бы не было. Дальше подбежал старший Малфой и давай переводить всё в шутку. Убил бы на месте, так тогда Абраксас убьёт невесту и Снейп не родится! — Гарри, тебя понесло не туда. Кстати, а что делал там Малфой и старший Блэк? — Как оказалось, что Блэк решил помочь им с финансированием и Малфой тоже! Моими же методами бьют! «Скитальцы» не отказались от Альфарда только из-за мётел и моего чека на сто тысяч, ведь Блэк и Малфой выписали только по тридцать тысяч. — Альфард не подведёт. Он завтра покажет им мастер-класс. — Да! И его дядя будет присутствовать на тренировке, если захочет! Я герой этого мира! Победитель Грин-де-Вальда! Обладатель Старшей палочки! На моей стороне Министр и почти все чистокровные семьи! Почему у меня ничего не получается? — Поттер опустил голову, вся агрессия вышла, осталось только сожаление к самому себе. — Гарри, — прошипел Том, — я не разрешал тебе опускать руки. — Ты не мой Лорд, Том… — Я всегда был твоим Лордом! Я всегда управлял тобой! — Том ухватил Гарри за шею и резко толкнул на спину, сжимая шею так, что мужчина задыхался. — Я собрал возле себя всю юную элиту. А всё старшее поколение удержишь ты! Ты это сделаешь для меня! — Гермиона и Рон полагают, что Волдеморта нет. — Я Тёмный Лорд этого мира! А ты моё оружие! Мы оба это знаем. Меня не переделать, пусть я и хочу войти в историю. Но моя медицина будет тёмной! Мои люди будут жёсткими. Убери у чистокровных лидера и они начнут убивать друг друга. Сейчас лидеры Малфой и Блэк, а должен стать ты! — Том… я не убийца… Глаза парня покраснели, он лизнул змеиным языком губы Певерелла и оскалился. — Ты боишься Дамблдора и я это принял. Он падёт от моей руки. Ты не хочешь раскола моей души и бережёшь свою, но кажется ты забыл свой статус. Гарри, ты великий лорд Певерелл, а не профессор! Ты ученик шаманов! Ты артефактор! Ты был в двенадцати странах мира, обучался самой тёмной магии, чтобы остановить меня! Ты остановил Волдеморта, но меня не остановить. Я приказываю тебе вспомнить, какой ты опасный! Мне нужен этот мир, Певерелл! Не позволяй куклам ожить. Ты кукловод! Том слез с Гарри, достал сигарету и сел курить на окно, пока Певерелл в шоке смотрел на своего змея. Он уже и забыл, что это не милый питончик, а настоящая кобра. Гарри провёл пальцами по шее, а когда взглянул на них, увидел капли крови. Том встретился с Гарри взглядом, ухмыляясь: — Есть идеи? — О да, — засмеялся Гарри. — Я избавлюсь от Арктуруса Блэка и его жены. Даже жаль, что в 38-м умерла жена Поллукса, а не этого придурка. Что ты читал? — Гарри поднялся на ноги. — Я тебя узнаю, — расплылся в улыбке Том. — Ты был таким, когда приехал сюда. Хогвартс делает тебя ванильным. — Знаю. А тебя сильным. — Я везде сильный, — Том подошёл к любовнику, ухватив за подбородок. — Ты работал с цветком папоротника? — Да, мы с Арбеном были на Алтае и в Закарпатье в 36 и 39 годах. Я знаю, как достать цветок. — Научи меня. — Это тёмная магия. Если обернёшься, демон заберёт твою душу, а тело будет заживо гнить. Так было с младшим братом Арбена. — Я не ослушаюсь твоих наставлений. Сколько цветёт папоротник? — До утра, но если поместить в колбу с магией Патронуса, то будет цвести ровно год. Я знаю, как создать эту колбу. — Сегодня утро пятого числа. Я видел в лесу возле мэнора кустарники папоротника, поможешь? — Да, учитывая, что и мне нужен этот цветок. Больше двух никогда не рви или демон уничтожит тебя, даже если не обернёшься. Так было с одним шаманом, а историю поведала его жена. — Гарри, никогда не забывай кто ты такой. — Или? — сверкнул изумрудными омутами мужчина. — Или накажу! Кстати, ты наказан. Пока у меня не будет папоротника, будешь без секса. — Что? Ты и себя наказываешь! — Я ученый, Гарри. Мне есть, чем заняться. Том лёг спать, оставляя Гарри кусать локти за то, что дал слабину. Всё-таки Тёмный лорд и в шестнадцать является Тёмным лордом. Гарри обнял Тома со спины, и Реддл поощрил его, накрывая его руку своей. Певерелл прижался ближе, целуя в шею любовника, погружаясь в сон. Завтра у него много работы.

***

Утро Гарри началось с того, что он проснулся на рассвете, и сразу пошёл к себе в лабораторию, приказав Кики сделать крепкий кофе. Ему нужно сделать четыре сферы, чтобы удержать цветок папоротника. Если с молоком единорога Том в пролёте, то может, цветок станет главным компонентом его исследований. — Долохов вернулся в мэнор, — заявил Том, входя с чашкой кофе к Гарри. — А Гермиона? — Отправилась с ним. — Надо же, даже библиотека не удержала её? — Кстати, она передала мне книгу о единорогах. Там пишется, что поддержать жизнь может не молоко, а кровь… — Нет! — закричал Гарри. — Успокойся, она уже рассказала, что на вашем первом курсе я проклял себя, когда пил кровь единорога. Тема «Единороги» закрыта. Это сферы? Так быстро сделал? — Я проснулся в пять утра, а сейчас полдвенадцатого. Это несложная магия. — Но я её не понимаю, ведь не имею Патронуса. Моя душа темна. — У тебя будет Патронус. — Гарри, я наг! — глаза покраснели, напоминая, насколько тёмным существом является Том. — Я чувствую, как моя магия растёт в этом поместье. Она и раньше росла. Я чувствую такую силу, что могу мир перевернуть, — Гарри сглотнул. — Не забывай, кто я. Даже если моё лицо не змееподобное. — Забудешь тут, — буркнул Гарри. — Но мне нравится, что ты остался собой. Другой мне не нужен, Том. Мне нужна поддержка, — Том поставил на стол кофе, обнял Гарри со спины и нежно поцеловал в шею. — Ты придумал, как избавиться от Арктуруса, чтобы Поллукс стал главой Рода, а после оставил всё Альфарду? — Да, — стальные нотки понравились Тому в голосе Гарри. — Это чёрный бриллиант, — он открыл шкатулку, стоящую на столе. — Я подарю Арктурусу, его жене, а также Малфою и его жене украшения. Четыре кольца. — Не встречал чёрных бриллиантов. — Они есть, а главное, если уметь правильно работать с украшениями, их можно проклясть, — Том оскалился. — Чёрный бриллиант никто не рискует проклинать, потому что он не меняет цвет, чтобы понять, какие были наложены чары. Чёрный бриллиант считается оружием шаманов. Мне нужен сок из лепестка папоротника. Папоротник исцеляет, но если провести ритуал, — ухмыльнулся Гарри, — чёрный бриллиант впитает в себя соки цветка, делая его убийственным. Отследить эту магию невозможно. Сок впитывается в сердце и останавливает его. В крови сок обнаружен не будет. — Я горжусь тем, что оскверняю твою душу, — хмыкнул Том. — На твоём пальце перстень с сапфиром, почему не чёрный бриллиант? — Это подарок Сириуса. Во мне кровь Блэков. Это кольцо было в их сейфе. О нём забыли много веков назад. — Сириус родится, Гарри, а затем избавимся от Ориона и Вальбурги таким же способом, как от родителей этого Ориона. Можно будет даже заколдовать кольца вновь, да? — Да, — ухмыльнулся Гарри. — Только кто нам их вынесет? Альфард должен оставаться не при делах. — Сигнус до того времени вырастет, и у нас всегда будет Лукреция. Работай, мой лев, не буду отвлекать. Ты их подаришь на дне рождении? — Да. Я рад, что ты догадался. Также приглашу друзей с других стран. Мы подавим Малфоя шикарными предложениями. И ещё: я заколдую кольцо Малфоев так, чтобы проклятие, которое будет спать в сердце сноба, сработало 1 января 1960 года. — А невеста Абраксаса? — Проклятие может передаться Люциусу. И я не хочу избавляться от жены Абраксаса. Люциус вырос эгоистичной скотиной, может, это повлияло на него жесткое воспитание Абраксаса. — Или мать натравливала против отца, — хмыкнул Том. — У медали всегда две стороны, Гарри. Не забывай об этом. Эйлин бы стала лучшей мачехой для Люциуса. Она будет любить сына того, кому подарила сердце. Не буду отвлекать, у самого полно работы. Том поцеловал любовника в висок, забрал кофе и пошёл работать к себе. Гарри проводил аппетитную виляющую задницу взглядом и вернулся к работе. Том действительно умел мотивировать и напоминать, кем кто является.

***

Альфард забежал к Сигнусу в комнату, который читал фолиант Основателей школы касательно образования магов. Парень светился от счастья. — Брат, я в команде! — Это как? — Лукреция услышала топот и побежала за кузеном, всё-таки девушка была доброй, как Альфард, и поддерживала его. — В 1946-м году пройдёт Чемпионат мира по квиддичу, игры команд начнутся в середине 45-го, я уже закончу школу! — Альфард, прошу по порядку, — попросил Поллукс, который гордился сыном, и знал, что его покойная мама тоже бы гордилась. — Я пришёл к ним на стадион. Мерлин, он громадный! Так вот, их ловец, нынешний ловец, припёр своего племянника, который живёт в Испании, но у которого мать англичанка. Он заявил, что его племянник лучше. Между нами устроили состязание. Я ни разу не дал возможности поймать снитч. Я в команде! — Я горжусь тобой, сын! Нам пришло на всю семью приглашение на день рождения лорда Певерелла. — На всю семью это?.. — насторожился Альфард. — Ты правильно понял, — ответила Лукреция. — Он хочет на время Турнира зарыть топор войны. Всё-таки безопасность детей важнее. Так было написано в приглашении. — Мне всё равно нужно явиться к нему, когда вернусь от «Скитальцев». Я воспользуюсь камином, как только приму душ. — Для тебя открыт камин? — удивился Сигнус. — Для отца тоже, — Поллукс ухмыльнулся, Альфард взял чистые вещи и пошёл в душ, нужно не вонять, когда явится к Певереллу.

***

Когда парень переступил порог мэнора, то Кики сразу повёл его к лорду, говоря, что тот его ожидал весь день. Дойдя до лаборатории, эльф покинул гостя, а Блэк пошёл искать открытую лабораторию. Слизеринец застыл, увидев представшую его взору картину. Он догадывался, что Том и Гарольд ближе друг к другу, чем все видят, но догадки это одно, и видеть воочию совсем другое. Он замер, глядя на счастливую сцену, которой ему никогда не видать. Одинокая слеза спустилась по щеке слизеринца. — Тебе ещё долго? — Том обнял со спины Гарри, целуя шею. — Ты же грозился, что я буду без секса до седьмого числа, — смеялся Гарри, работая над кольцом. Когда губы Тома накрыли участок на шее, Гарри тяжело задышал, ухватил парня за руку и усадил себе на колени, а тот сразу обхватил талию мужчины ногами, жадно припадая к губам. Гарри первым оторвался от губ Тома, почувствовав на себе взгляд. Повернув голову, сглотнул. — Том, — слизеринец тоже перевёл взгляд на Альфарда, встал с колен Гарри, который недоверчиво посматривал на Блэка, и улыбнулся. — Даже не думай, — он вытер слезу, — стирать мне память, — голос дрожал и подводил. — Я догадывался. — Знаю, Долохов рассказал мне. Но ты ведь будешь молчать или ещё один Обет взять? — Не беспокойся, — Альфард прошёл во внутрь лаборатории, где Гарри пытался вставить в кольцо бриллиант. Певерелл закатил глаза и вернулся к работе. Он знал о чувствах Альфарда к Тому, но Реддлом лорд делиться не намерен, тем более, что сам Том никогда не давал шанса Альфарду. — Как прошла тренировка? — задал вопрос Гарри. Альфард не спешил отвечать. Он пытался перестать ненавидеть себя за мягкотелость, которая никогда не нравилась Тому. Вот Певерелл хищник, от которого Реддла вело. — Тебе задали вопрос, — произнёс Том, садясь на стол Гарри. — Ловец привёл племянника, — Гарри сразу бросил кольцо на стол, недовольно выругавшись на парселтанге. — Я обыграл его пять раз из пяти. Я в команде. И буду сражаться за место на Чемпионате мира по квиддичу в 46-м году. — Умница, — ухмыльнулся Певерелл. — И ещё, тренер уволился. Теперь новым тренером стала их бывший вратарь Ванесса Олд. — За одну ночь? — удивился Гарри. — Оказывается, она была «за» то, чтобы работать с Вами, а вот тот играл… — Я благодарен твоему отцу. Он провернул? — Да. Утром пришла сова с информацией и он быстро поставил меня в известность. — Ванессу Олд ты знаешь? — спросил Том. — Да. Её младшая дочь оказалась обскуром. Я помог ей также, как и Криденсу. Девочка стала сквибом, зато осталась живой. — Но Криденс не сквиб. — Криденс сильнее, — ответил Гарри. — Нужно навестить завтра Ванессу. — Завтра будет цвести папоротник! — рыкнул Том. — Я вернусь до того времени. Я загляну к ней в обед. — Она Вас свела со «Скитальцами»? — спросил Блэк. — Да. Она нас познакомила. Я рад Ванессе, — честно признался Гарри. — Не всё так плачевно, как я думал. Метлу я подарил в первую очередь тренеру, поэтому она осталась у Ванессы, да? — Альфард согласно кивнул, не в состоянии что-то выговорить. Гарри видел подавленное состояние мальчика, и решил закончить разговор: — Том, проводи гостя. — Идём. Реддл соскочил со стола, а Блэк мгновенно последовал за Томом, не желая видеть того, кого выбрал любимый человек. Когда они отошли от лаборатории, глаза Реддла покраснели и он резко обернулся к Блэку: — Ты ведь никому не скажешь? — Не скажу. Я не сделаю тебе больно, — шептал Альфард. — Том, а если он разобьёт тебе сердце? — Я не умею любить, только желать. Мы с Гарри не уживёмся ни с кем, кроме как друг с другом. Характеры тяжёлые. — Он создаёт украшения? — Хобби такое. Хочет подарить Малфоям и Блэкам подарок в знак перемирия. — Отец будет обижен, что это кольцо досталось Арктурусу. Блэки вообще давно хотели купить чёрный бриллиант, но его не продавали нам, зная, насколько мы жестокая семья. Ты счастлив рядом с ним? — Да, — признался Том. — Ал, мы ведь договорились только на один поцелуй. Мы всё друг другу давно сказали. Ты не должен так реагировать. Я взял с тебя Непреложный обет. Ты знаешь, кто такой Гарри. Ты знаешь, что мы друг к другу тянемся магнитом даже через десятилетия. — Знаю, оттого больнее. Том, — Альфард хотел прикоснуться к плечу парня, но тот ступил шаг назад. — Не забывайся. Я твой Лорд, Блэк! Не забывайся. Гарри не допустил создание Волдеморта, но я по-прежнему Тёмный лорд! Этого не изменить. — Он знает? — Да, поэтому помогает мне, чтобы я душу берёг. У нас стабильные отношения. Мы счастливы вместе. — Я рад, что ты счастлив, Том. Ты заслужил счастье. Альфард поклонился Тому, а после быстро пошёл к камину, даже не поздоровавшись с Роном, Юфимией и Флимонтом, которые шли на ужин. Том вошёл в зал, а следом Гарри. — Он нас застукал, — улыбнулся Том. — Он будет молчать? — обеспокоился Поттер. — Альфард меня любит, и никому не скажет. Надеюсь, — добавил в конце Том. Всё-таки он был не до конца уверен в Блэке. Непреложный обет не даст навредить Тому с Гарри, поэтому магия не даст рассказать Альфарду что-то, но его подавленное состояние заметят все.

***

Альфард вернулся ближе к ужину и проигнорировал семью. Поллукс удивлённо провожал спину сына. — Странно, ведь тренер «Скитальцев» теперь человек Певерелла, — рыкнул Арктурус. — Ал влюблён в Тома, — напомнила Вальбурга, — тот в очередной раз разбил ему, походу, сердце. Сигнус тихо встал, прося прощение за то, что покидает семью, спокойно дошёл до лестницы, а после рванул за братом. Лукреция тепло переглянулась с дядей, который был уверен, что Сигнус поможет Альфарду. Всё-таки парню уже четырнадцать, перешёл на четвёртый курс, он сможет достучаться до старшего брата. — Ал? — Сигнус закрыл за собой дверь. Брат сидел на кровати в позе лотоса, глядя на метлу, стоящую в углу. По щекам катились слёзы. — Ненавижу себя за то, что я такой жалкий, — прошептал Альфард, вытирая слёзы. — Вы с Друэллой хоть каплю любите друг друга? — Нам нравится проводить время вместе и учиться оральным ласкам, — признался младший, отчего старший улыбнулся. — Какой ты уже взрослый. А я даже подпустить никого к себе не могу. Я очень сильно его люблю, Сигнус. — Реддл не умеет чувствовать. — Умеет. Но не меня он желает. Он разрешил себя поцеловать в Больничном крыле. Я едва уговорил. И я пообещал, что больше подобное не повторится, но вкусив плод, я возжелал его ещё больше… — Мне жаль твоё сердце, — прошептал Сигнус. — Мальчики, а не хотите погадать на кофейной гуще? — спросила Лукреция, неся поднос с тремя чашками кофе и тремя чашками чая. — А после на чайных листиках. — Ты веришь в это? — изогнул бровь Сигнус. — И как мы всё это выпьем? — В доме два туалета, — парни засмеялись. Младший закрыл за кузиной дверь, а та поставила на стол для учёбы поднос. — И я взяла конфетки. С чего начнём? — С чая, а то после кофе ничего не захочется, — засмеялся Альфард. Он поцеловал кузину в щеку и та тепло улыбнулась ему. Лукреция была слишком милой для Блэков, и кузены радовались, что она после школы выйдет замуж за Пруэтта. — Я взяла книгу гаданий в библиотеке. Её создавали Блэки, значит, можно верить, — ухмыльнулась девушка. — Итак, Сигнус, начнём с тебя, у тебя самая лёгкая жизнь из нас троих, — ведьма взяла в руки чашку. — Если верить символам, то у тебя будет трое дочек. — Дочек? Ох, Орион будет рад… Книга точно не врёт? Сейчас я кофе выпью, скажешь, что гуща говорит. — Не подавись, мелкий, — засмеялся Альфард. — Я уже ростом с тебя. Почти. Так, а это что? Лукреция пролистала книгу на часть, где говорилось о гадании на кофейной гуще, пока парень конфетами пытался закусить кофе. Его вот-вот бы стошнило. — Это похоже на… герб Малфоев… Думаю, ты будешь связан как-то с этой семьёй… Но если смотреть на гущу, то здесь сказано о безумии и решительности. И детях. В ближайшем будущем у тебя видимо всё хорошо, а вот в дальнем… Кто-то будет безумным, а кто-то решительным. — Почему я не удивлён, что один из моих детей будет чокнутым, ведь мы Блэки! — засмеялся Сигнус. — Уверен, безумие — это преувеличение. Книге нельзя верить полностью. Мерлин, мы гадаем, как шарлатаны. Теперь ты, Лукреция. Девушка уже допила чай, и глядела на листья. Нахмурившись, резко выпила кофе, как Сигнус, и после гущи ещё сильнее нахмурилась. — Это ложь, — с её глаз хлынули слёзы. — Гадание сказало, что я буду иметь детей. Двух детей… Это невозможно… — Том создаст лекарство, — догадался Альфард. — Он сможет! Лукреция вытерла слёзы, совсем позабыв, что Реддл заявил о новом экспериментальном зелье, и видимо, у него всё получится. — Думаешь, он сможет? — удивился Сигнус. — Он умный, и в его распоряжении Певерелл со всеми ресурсами. Том сможет. А что меня ждёт? Я уже всё выпил, — заявил Альфард. — Ну… — Лукреция нахмурила брови, — любовь… Тебя впереди ждёт возлюбленный. И зависит от тебя, останется ли он рядом. — Я люблю только Тома. — Альфард, если верить гаданию, то кто-то сделает так, что твой любимый будет в тебе искать утешение. И тебе решать подпускать его ближе или оставить другом. Блэк хмыкнул, не веря ни единому слову. Что бы не случилось в будущем, Том и Гарри были половинками друг друга. Он знал, что кто бы не встал между ними, они помирятся. Альфард не хотел быть заменой. И не хотел быть тем, кто будет наживаться на несчастье. — Не беспокойся, брат, у меня вообще в семье будет чокнутая дочь, — все трое засмеялись, заедая конфетами стресс. Альфард смотрел на пустые чашки с чаем и кофе, думая о Томе. Гарри никогда не предаст Тома. Он в нём растворялся. Том никогда не опустит рук, чтобы завоевать Певерелла. Гадание врёт.