Гиацинт на двоих

      Аккуратно сложив стопку книг в сумку и надеясь, что она не порвется под весом всех подарков для родственников и друзей, Гермиона попрощалась с не очень улыбчивой продавщицей, которую явно интересовал больше глянцевый журнал о новых тенденциях в мире моды, чем все вокруг и вышла из книжного магазина.       Она уже опаздывала и порт-ключ, который лежал у нее в номере на столике в отеле, вот-вот должен был активироваться, чтобы переместить ее домой в Лондон, но Грейнджер совершенно забыла о подарках дяде Бобу и тете Вионе – Миссис Стэрди была родной сестрой ее матери.       Семья Гермионы могла себе позволить поездки в разные страны, после обрушившейся славы на их дочь, а вот родственники явно точили на них зуб и тихо завидовали в своих однушках на отшибе города. Видя, как из-за этого расстраивается мама и желая как-то укрепить родственную связь, Грейнджер не придумала ничего лучше, чем попытаться задобрить их хотя бы такими подарками.       Купив несколько отменных специй тете Вионе, которые можно достать только во Флоренции, она надеялась, что угадала с подарком, ведь по рассказам мамы, Миссис Стэрди очень любила готовить, а итальянская и грузинская кухни были ее любимыми.       Также она приобрела пару ботинок из замшевой кожи дяде Бобу за его попытки объяснить ей, чем отличается натуральная кожа от искусственной и почему убивать животных ради людской прихоти - это норма. Конечно Гермиона считала, что это варварство и пока такое мышление просто останавливает развитие всего человечества, но этого мужчину не переубедить, он слишком упрямый и узколобый, чтобы пытаться понять, что в этом нет никакого смысла и нужды, ведь давно придумали искусственную кожу и научились подделывать настоящую так, что невозможно отличить даже профессионалу где подделка, а где оригинал. И Грейнджер желала в этом убедиться, подарив ему ботинки, как бы из настоящей кожи, и потешить своих чертей, когда он будет расхаживать по улочкам Лондона, показывая всем своим видом, как высоко он себя ценит всего лишь надев эти фальшивые ботинки. Извергая столько пафоса, насколько вообще способен человек с зарплатой семьсот фунтов в месяц.       «Это того стоит» – подумала Гермиона, представив эту картину и почувствовав на языке сладкий привкус начала небольшой пакости.       Надо отдать должное близнецам Уизли, они всегда знают толк в этом. Конечно, вариант подлить зелье быстрого облысения, которое несколько месяцев назад выпустили в продажу Джордж и Фред, получив охват по всей Великобритании, тоже неплохо, но слишком радикально и больше в стиле Фреда. Ей было бы даже жалко Мистера Стэрди, ведь каждый раз приходя к ним в гости, дядя Боб думает, что никто не замечает, как он пытается быстро поправить немного съехавшие в бок пряди волос, открывая всем прекрасный вид на его блестящую залысину. И слыша все новые подробности от тети Вионы, какие еще крема и шампуни купил дядя Боб на последние деньги, чтобы вернуть свою шевелюру молодости, так как потерять остатки волос было бы для него вселенской трагедией, а Гермиона знала, что это скажется и на ее матери, чего ей особенно не хотелось. Так что подумав и решив, что ей одной достаточно знать всю правду, – ну, может она поделиться этой тайной еще и с Миссис Грейнджер, – не затронув хрупкого душевного равновесия Мистера Стэрди, такой шутки будет достаточно.       Почувствовав, как палочка в ее кармане нагрелась, напоминая о скором возвращение домой, Гермиона ускорила шаг, но уже сотый раз за день проклинала неудобную узкую юбку, которая сковывала движения и обтягивала ее бедра, как вторая кожа. Эту юбку Грейнджер приобрела в Италии, как и белую рубашку с откровенным, по ее мнению, вырезом на груди и красные туфли-лодочки. Все это ей посоветовала девушка в модном бутике в центре Милана. И обычно Гермиона обходила такие места стороной, но желание порадовать себя хотя бы так взяло верх.       Первые дни в Италии прошли не так, как она себе представляла. Было довольно прохладно и часто шел мелкий дождь. Все это еще подпортилось тем, что из теплой одежды она взяла только один свитер, и то благодаря Молли, которая в последний момент решила связать ей его с собой. И как сказала Миссис Уизли: «Если заскучаешь по дому, то всегда можешь надеть этот свитер и вспомнить запах Норы и ее вечно шумных жителей». Тогда на глаза Гермионы навернулись слезы и она почувствовала себя такой маленькой девочкой, что в ее голове на мгновение появились сомнения в этой поездке.       Нора уже давно стала ее вторым домом и, конечно, было сложно разрываться на два места, но другой жизни она и не могла себе представить. Это то, что заставляет чувствовать ее на своем месте, эти два дома, разделения на ее маггловскую часть и магическую, в этом и есть вся она. Ей захотелось остаться в объятиях Миссис Уизли, в этих уютных стенах, есть самые вкусные домашние пироги и вести дискуссии с Мистером Уизли на тему маггловской техники.       Каждый член этой большой и дорогой ее сердцу семьи был ей дорог, каждого она знала, как будто с самого детства. Гренджер всегда была счастлива видеть даже Чарли Уизли, хотя и приезжал он довольно редко, и ощущать полное воссоединение своей еще одной семьи. Хотя отношения с Роном не продлились и дня, семейство Уизли и не думало отворачивать от Гермионы. Они с Роном решили оставить тот поцелуй в Тайной комнате и покрыть его такой же тайной, как и то место, под большими слоями земли и камня. Никто из них не был против, и после разговора об этом нелепом поцелуе они еще неделю ходили и краснели, смотря друг на друга.       Грейнджер никогда не отправлялась куда-то в полном одиночестве, а тем более в совершенно другую страну. И хотя она прошла целую войну, видела много страшных вещей, но одиночество всегда пугало ее. Оно ощущалось как нечто необратимое, запущенный механизм, который тебя поглощает. И ты этого не ощущаешь, тебе кажется, что ничего не изменилось, но не успевает пройти время, как вокруг одна густая и давящая тишина. Наверное, это будет всегда ее главным страхом.       Он идет еще с самого детства, когда дети в маггловской школе считали ее странной и обходили стороной. Но она нашла возможность полного уединения и быть нормальной в увлекательных историях, погружаясь с головой в книги. Возможно, она еще тогда неосознанно тянулась ко всему необычному, ведь сказки и истории Гермиона всегда выбирала соответствующие.       Единственными друзьями были родители, только они никогда не боялись ее, даже когда узнали о способностях девочки. Мистер Грейнджер всегда говорил, что она его самое ценное сокровище, которое он будет беречь пока в нем не иссякнут последние силы. Благодаря словам родителей и их надеждам на нее, Гермиона решила, что докажет им и самое главное себе, что она добилась всего своим умом и стараниями, а не наличием магии в ее крови.       Встряхнув волосами и сосредоточившись на проблеме, все еще не понимая, как она могла опоздать, Грейнджер уже подумывала найти какое-нибудь тихое место для аппарации в отель, когда, смотря по сторонам в поисках темного переулка, впечаталась лбом во что-то твердое.       Охнув от неожиданности она почувствовала секундный полет и не самое мягкое приземление на асфальт. Потирая копчик и проклиная Мерлина всеми возможными способами, Гермиона пыталась подняться на ноги, но эта треклятая юбка мешала ей, заставляя корячиться и применять всю свою гибкость, чтобы встать.       – Грейнджер? – услышала она знакомый мягкий голос и перед ее носом появилась протянутая мужская рука.       Не долго думая Гермиона схватилась за нее, чтобы быстрее подняться на ноги, желая покончить с этим позором. Она уже чувствовала, как пылают ее щеки и прилипли вспотевшие волосы к затылку. Обтряхнув юбку и руки, Грейнджер посмотрела вперед, удивившись человеку стоявшему перед ней.       Она встретилась взглядом с яркими зелеными глазами, в которых читалось точно такое же удивление, как и у нее. На девушку смотрел сам Теодор Нотт, о котором давно никто ничего не слышал вот уже пять лет.       В этот самый момент порт-ключ активировался, начиная мрачные американские горки жизни для Гермионы. И с этого дня каждый подъем будет её будоражить, но резкий спуск - обжигать кожу порывами "тихого ветра".