Fallout of Equestria: "Мечта Галакты"

А знаете? Мне все чаще кажется, что я начинаю к этому привыкать. То самое незабываемое ощущение, когда сознание медленно приходит к тебе, ощущение собственного тела, воздуха, что с хрипом перекачивают легкие, и столь приевшийся вкус крови во рту. Банальщина. В который раз одно и то же — в моей жизни могло произойти хоть что-нибудь, кроме того, что я в очередной раз облажалась и сейчас валяюсь непонятно в чем и непонятно где? Вокруг была темнота. Ни шорохов, ни звуков, словно ни один фотон света не проникал в это помещение, оставляя меня в первозданной тьме. Я хрипло выдохнула и закашлялась, попытавшись перевернуться на бок. Я вновь была жива. — Дискорд, только не снова… — эхо моего голоса срезонировало от стен, создавая ощущение, что я нахожусь в очень тесном помещении. Словно в бетонной коробке. Аккуратно расправляю крылья — и они упираются в холодные стенки. Надо же, угадала. Наощупь тыкаю в экран пипбака и морщусь от яркого зеленоватого света, бьющего по глазам. Я лежу на захламленном полу среди мусора и бутылок, а над моей головой тянется вверх проржавелая лестница, целой в которой осталась хорошо, если каждая третья ступенька, а прямо пере лицом болтаются обрывки тросов, уходящие в темноту. — Точно. Лифтовая шахта. А я то думала, почему лететь так долго… — собственный голос кажется чужим, но я все равно продолжаю тихонько бормотать, словно боясь остаться в тишине — Голова трещит и как я только спину не сломала, падая вниз… чертов Дрейк. Ах, да, забыла упомянуть. Сегодня меня чуть не убили. — Мой дед как-то говорил, что нельзя верить чувствам чейджлинга, обещаниям зебры и щедрости грифона. Он, конечно, был немного расистом с ярко выраженной под старость лет биполяркой, но порой выдавал на редкость умные вещи! У всего на пустоши было свое особое ощущение. Снег и ветер были с привкусом сырой земли, пропитанной за годы радиацией и кислинкой тяжелых металлов, что так и не успели разложиться, отравляя и без того мертвую природу севера. Война была с запахом пороха и пота, капающего со лба. Звезды, мигая на ночном небе, пахли свежестью и морозом. «Стампид» ощущался противной кислотой на языке, в то время, как «Бак» был слегка сладковатым. Запустение пахло гнилью и разложением, повидло из старого армейского сухпайка было приторно сладким с легким ароматом фруктов. А предательство… было неожиданно горьким. — Гал, не доводи до греха! Ты ведь знаешь, если надо будет, я выстрелю! — арбалет в руках Дрейка слегка подрагивал, было видно, что грифон явно не привычен к таким делам, либо совсем недавно встал на эту скользкую и очень короткую рейдерскую дорожку. — Ты упоминал, что родом с острова Дружбы, так? Бедная Твайлайт Спаркл трижды в гробу бы перевернулась, узнав, как применяется ее дружбо-магия. — чуть наклонив голову, хмыкнула я. Кончик стального болта смотрел мне прямо поперек лба. И мне не нужны были точные подсчеты, чтобы понять — разогнись эти широкие стальные плечи и Галакта исполнит свою детскую мечту, став аликорном. С тонким железным рожком. И каска не поможет. Это Редли хорошо — болт всего лишь попал бы ей в мозг, который у охранницы явно не почете. А то и вовсе бы застрял в мышцах бровей или что там отвечает за каменную тупую овсодробилку? Но факиров и шпагоглотателей в моем роду не было и я, боюсь, таких фокусов в этом гребанном шапито могу и не пережить. — Ну, убьешь ты меня, что толку? Нас ведь искать будут, я не упоминала про свое стойло? За мной вооруженный отряд вышел, а это не ваши головорезы — один наш боец может рейдеркую группировку положить. Шериф опять же на моей стороне. Пропади я — и не сегодня-завтра, придут по твою душу! — если в чем я и была сильна, так это в логике доводов, пускай они и были с треском притянуты за метафорические уши. А что шериф вряд ли почешется, узнав о моей пропаже или о том, что дядины спецы рыщут по пустоши как раз для того, чтобы вернуть под землю одну беглянку? И говоря про «землю», я сейчас ни разу не о стойле. Но эти подробности Дрейку было знать совсем не обязательно. Но судя, по мимолетной ухмылке, пробежавшей по лицу молодого грифона, я поняла, что оба выстрела прошли мимо. — А кто говорит про убийство? Ты серьезно думаешь, что стоило тащить вас за много километров, чтобы просто грохнуть?! Реально? Что толку с двух мертвых кобыл и одного дохляка? — Что ты имеешь ввиду? — противное чувство укололо куда-то в район крупа. Нет, этого не может быть. Он так не поступит. Это же Дрейк! Шутник и славный парень, туповатый правда, но который всегда нас поддерживал, который… спас меня от гуля. «Базз бы не простил, если бы с тобой что-нибудь случилось» — произнесенные мельком слова некстати всплыли в моей голове. Что он хотел сказать? — Знаешь, я сам не в восторге от происходящего. Честное слово, при нашей первой встрече, я и подумать не мог, что так все обернется! Из вас действительно мог бы получиться толк со временем… — он чуть передернул плечами — Но я многим обязан Баззу. Прости, но тебя и твою подругу я знаю от силы пару дней. И видит небо — я старался не привязываться. Но и к тому же, как говорят: «деньги есть деньги». — Ты, сука, сейчас серьезно? Ради денег? — в моей душе что-то умерло в этот момент. Вот так, просто. Так просто отнять у кого-то жизнь? Я стояла, опустив голову, глядя расфокусированным взглядом в пол. — И ты сейчас оправдываешься передо мной? Я не могу понять!!! Я думала мы друзья! Дрейк покачал головой: — Ты не меньше моего знаешь, Галакта, что дружба — это ложь. С трудом оторвав взгляд от точки на полу, я подняла голову, со злобой глядя в его желтые глаза: — И что дальше, Дрейк? Что с нами будет? — Конкретно с тобой, ничего. С твоей-то смазливой мордашкой продавать тебя на шахты или арену Нью Пиллара никто не станет. Если повезет, сможешь неплохо устроиться и… Дрейк был хитрым сукиным сыном — жизнь в послевоенных пустошах сделала его ловким, обострила чувства, дала те особенности, о которых житель мирного поселения мог только мечтать, ибо нелегкая судьба, полная опасностей стала неоспоримым опытом. Но все же и у него была одна существенная слабость — подобно всем злодеям, Дрейк затягивал диалоги. Не стоить недооценивать магию технологий. Как бы не были практичны и неприхотливы местные орудия убийства, у них был существенный минус. Они морально устарели. Эквестрия не зря считалась страной передовых изобретений. Часть из которых, а именно, одна вещица на передней ноге, сейчас была на мне. Я резко дернулась в сторону, моментально врубив З.П.С. Воздух вокруг меня сгустился, а мышцы словно атрофировались, но сейчас это было не главным — мой мозг работал в прежнем режиме. Словно в замедленном действии дернулся палец грифона, выпуская арбалетный болт, но я уже успела сместиться в сторону от фатального удара, скрутив корпус. Смертельный кусок металла прошел мимо, лишь больно царапнув по шее и, отрикошетив от стены, воткнулся в спинку кресла. Все же, надо было отдать грифону должное — даже, несмотря на замедлившееся для меня время, соображал рейдер довольно резво. Его рука направилась в сторону пояса, вытянув оттуда нож. Он медленно шагнул вперед, занося удар. Но я успела дернуть на себя рычаг рубильника электрощитка, погружая комнату во тьму. Это дало мне буквально пару секунд. Едва я успела, добежать до выхода, как вспыхнул фонарь и, слепой в темноте Дрейк, огромным скачком рванул в мою сторону. Я ощутила, как острые когти заскрежетали по броне и, изо всех сил лягнула задними ногами. Грифон охнул, на миг ослабив хватку. Извернувшись, я бросилась бежать в темноту коридора. — Стой!!! — я успела свернуть за угол, когда до меня донесся его яростный крик. Пара вспышек и грохот выстрелов на миг оглушили, но я продолжила бежать, петляя по неосвещенным тоннелям, ориентируясь на свет то и дело мелькающего за спиной фонарика. «Только бы не тупик» — мелькнуло в голове и в следующий момент, спотыкнулась за что-то, хрустнувшее при соприкосновении. По полу покатился желтоватый скалящийся череп. — Найтмер… — прошипев сквозь зубы, я оттолкнула в сторону выбеленные останки очередного бедолаги и, вскочив на ноги, нырнула в один из боковых проходов, — Да чтоб тебя-а-ААА! Земля внезапно ушла из-под ног, по крыльям резанул какой-то натянутый трос и я, зацепившись, кувыркнулась вниз головой, ударившись спиной о стенку. В воздухе я попыталась хоть как-нибудь сгруппироваться, но все равно приземление пришлось прямиком на позвоночник. Воздух моментально выбило из груди, а тело прострелило острой вспышкой боли. Мир вокруг погрузился во тьму. — Да, а денек-то не задался… — собственный хриплый голос резанул по ушам, заставив поморщиться. Похоже, я, ломясь по коридорам в темноте, в итоге свалилась в открытую лифтовую шахту. Сложно это назвать везением, но я себе даже ничего не сломала, отличие от того бедолаги, чей скелет с поломанным черепом в оранжевой строительной каске и рабочим жилетом валялся в углу. В зеленом свете пипбака старые кости будто фосфоресцировали, резко выделяясь на фоне сырой бетонной стены. Я подняла голову вверх, на поломанные лестничные ступени, превратившиеся в ржавые полипы. Не, не вариант — если они не выдержали вес монтера еще тогда, то сейчас отваляться по-любому, даже, несмотря на то, что я успела скинуть пару кило. Аккуратно, опершись копытами об пол, я дотянулась до раздвижных створок, напрягая плечи — раненную болтом шею стрельнуло болью, но и двери шахты неохотно поддались, расходясь в стороны. Похоже, меня забросило куда-то на технический этаж, по крайней мере, по моим скромным прикидкам, эти ряды однообразных генераторных отсеков, отделенных друг от друга рыжей металлической сеткой, очень напоминали таковой в нашем стойле. И, если следовать той же логике, где-то здесь должен быть резервный ход наверх. У меня не было плана, не было стратегии, не было даже намеков на то, что мне теперь делать. Оставалось только затаиться. А учитывая нехилые размеры стойла, искать меня можно было вечность. «А твои друзья не особо-то тебе и дороги, как я посмотрю» — прошептал голос в голове. Я промолчала, продолжая идти вперед. Прижимаясь к стенам, я старалась избегать света багровых тускло светящихся ламп, оставаясь в тенях. Они могли быть рядом. В любом углу скрывался рейдер, который зорким взглядом провожал меня, пока я, освещенная светом, не видела ничего. Восемнадцатое выглядело запущенным, что, впрочем, и не удивительно –насколько помню и у нас техника была на грани износа и только благодаря круглосуточному присмотру многочисленных электриков и механиков мы кое-как продолжали поддерживать столетнее оборудование в работоспособном состоянии. Все знали — накройся электростанция или система жизнеобеспечения и конец будет быстрым и болезненным. Остаться без света, еды или чистого воздуха никому не хотелось, поэтому пони изо всех сил пытались хоть как-то сохранить жизнеспособность механизмов. Но это у нас, все же стойло Девятнадцать было в некотором роде правительственным. Офицерский состав, бывшие политические деятели, бизнеспони, выдающиеся музыканты и актеры, ученые — все эти сомнительные «сливки общества» смогли о себе позаботиться. И, мои глаза мне свидетели — в других местах было явно хуже. Спустившись по небольшой лесенке вниз, я оказалась по колено в ржавой мутной воде. С пропажей энергии перестали работать насосы и нижний этаж начали затапливать грунтовые воды вечной мерзлоты, пролегающей по всей северной части Кристальной империи. Прямо сейчас по бетонной стене сочилась тоненькая струйка, каплями срываясь вниз. — Боюсь представить, что твориться внизу, если уже здесь этаж больше похож на бассейн… — мельком скользнув взглядом по сканеру бионики, я поморщилась, когда в ботинки проникла холодная вода — Одно радует, что здесь меня точно искать никто не будет. «Зато твою туповатую подружку уже нашли и она сейчас у них… представь, что они с ней сделают, когда узнают, что ты улизнула!» — Заткнись! — бросила я — Редли не жеребенок. Она сама кого хочешь порвет голыми копытами. Если думаешь, что пара зуботычин что-нибудь для нее изменит, то ты ее плохо знаешь. Выберусь отсюда и помогу, я тоже кое-чего умею. «Ты серьезно решила драться с опытной бандой рейдеров? У них оружие. Они воевали всю свою жизнь! А ты не бессмертна, Галакта… с Дрейком тебе просто повезло, но будь грифон чуть пошустрее, что бы с тобой было? Рабство, унижения или может быть прислуживание какому-нибудь старому извращенцу?» — Умолкни! — прошипела я, зло ударив копытом по стене. — Если ты думаешь, что я брошу друга, то ты ошибаешься. Ты меня не знаешь! «Напротив, знаю слишком хорошо… — тихий смех зазвенел в глубинах тоннеля — Я же Ты! А она всегда рушила наши планы, никогда нас не слушала, предпочитая алкоголь и тупые шутки своих друзей нашему обществу. Да, порой бывала полезной, но сейчас она обуза. Страница, что следует перевернуть! Мы сможем выжить и в одиночестве. Нам хорошо одним!» Если вы думали, что я вновь закричала, начала спорить с безумным призраком в моей голове, то вы ошиблись. Возможно, в другой вселенной Галакта-герой и придумала бы искрометную шутку, заставив Ваззави заткнуться. Нашла бы способ договориться или, в крайнем случае, вырезала бы всю рейдерскую банду под корень, оставив от стойла лишь руины. Но я не была героем. Озарение было настолько ярким, что я даже невольно остановилась, задержав дыхание. Я не была легендой пустошей. Я не была спасительницей, которой было суждено спасти погибающий мир! Я даже не была знаменитой Арафаткой или Черным Ангелом, даже гребанной Техно или шерифом, которые хоть как-то могли помочь кому-то кроме себя. Я была никем. Всего лишь запуганной пегаской, прячущейся за ржавыми трубами в подвале давно мертвого убежища. У меня даже не было намеков, набросков того, что делать дальше! И еще… мне было чертовски страшно. Я легла прямо поперек прохода, прислонившись затылком к холодной стене. Горло саднило от вечного ледяного ветра и не давала покоя рана на шее. Болело простреленное легкое, по всему телу были ушибы. Я давно не ела, чувствовала холод. Чуть подрагивающими крыльями я сорвала с пояса фляжку воды и сделала пару глотков. Вот так? Так все должно было закончиться?! Неужели я так просто сдамся?! Я Галакта Блэк, сумевшая обмануть саму судьбу?! Но даже эта вспышка злобы не принесла сил. Сколько еще можно бороться? Где конец этой череде страданий и смертей, что пришлось хлебнуть за прошедшие дни. Я дралась, убивала пускай и не живых, но разумных существ, тратила горы золота, закупая лучшую экипировку. Ради чего? Чтобы протянуть лишние пару-тройку дней? Стоило бы догадаться, что две кобылы с кучей денег в незнакомом городе –лакомая цель всех окрестных бандитов. А теперь, как оказалось, и работорговцев… Металлический скрежет и чьи-то отдаленные голоса заставили меня вздрогнуть и торопливо подняться на ноги. Меня нашли неожиданно быстро. Ежесекундно оглядываясь, я легкой рысью поскакала по коридору, который стал плавно забирать наверх. Миновав нагромождение топливных цисцерн, наваленных друг на друга в прорубленной нише, я свернула за угол, как вдруг моя голова встретилась с чем-то твердым, вскрикнувшим при столкновении. Малиновая кобылка напротив меня оглушено затрясла головой, от неожиданности рухнув на круп. Зажатый в ее зубах старый покоцанный револьвер зазвенев, улетел в угол. В целом ошарашенный вид, круглые от мимолетного испуга глаза, местами крашеные во все цвета радуги, растрепанные локоны, вместе с рваной курточкой и, торчащей из воротника худой шейкой, могли даже вызвать умиление. Но кьютимарка в виде отрезанной ноги вмиг отбивала все желание знакомиться. Что вообще надо было сделать, чтобы получить такое?! Все это наваждение длилось какую-то секунду — мгновение спустя, глаза пони налились кровью, а по худой мордашке пробежала жутковатая улыбка. — О-па, попалась, сучка! От испуга резко взмахнув крыльями, я чуть не врезалась в потолок и, тотчас перемахнув через голову опешившей от такого трюка пони, оказалась за ее спиной. Кобылка что-то прокричала вслед, но почему-то сейчас у меня пропала вся тяга к разговорам. Оказалось, лететь куда быстрее, чем бежать. Перья чуть ли не касались стен, но я подобно летучей мыши неслась зигзагами по лестнице вверх. Сбоку мелькнула дверь палаты госпиталя, кабинет врача… еще немного и я оказалась бы в основном коридоре, богатому всякими отнорками и разветлениями. Резко свернув за угол, я вскинула крылья, резко гася скорость. Кажется, я поняла, чем отличается это стойло от девятнадцатого. Впереди был тупик. *** Стена, к которой я прижималась всем телом, казалась мне ужасно холодной. Неудивительно, в общем-то — все помещение было залито буровато-ржавой, протухшей водой, продолжающей методично капать с потолка. Почти негорящие лампы, выхватывали из багрового полумрака, груду перевернутых столов, давно превратившихся в кучу гнилого дерева и несколько сломанных стеллажей с рыжим от налета ржавчины оборудованием. Когда-то давно, это была лаборатория или даже медицинский центр, если судить по замершему чуть в стороне автоматизированному операционному столу. Полтора десятка манипуляторов, словно безжизненные лапки насекомого, свисали сверху, огибая сферическую разбитую лампу, что еще больше вызывало ощущение, что я нахожусь в любимой комнате маньяка. — Ей, ты тут? Ты че, сука, прятаться вздумала?! — цоканье копыт замерло у входа. Вряд ли, мое убежище было надежным. По крайней мере, хоть рейдеры и поголовно тупые, но не заметить единственную колонну, в комнате десять на десять, может только клинический идиот. — Хэй, так нечестно, выходи и дай мне тебя убить! — в ближайшую ко мне кучу столов вонзилась тяжелая пуля, отколов веер щепок. Поморшившись от звона в ушах, я аккуратно легла на пол, поудобнее перехватив карабин. Одежда моментально отсырела, но сейчас это было меньшей из проблем. На полусогнутых, стараясь не высовываться, я осторожно двинулась вдоль кучи разбросанного хлама, каждую секунду ожидая второго выстрела. — Далеко собралась? — единорожка каким-то невероятным образам оказалась прямо над моей головой. Ругнувшись, я испуганно отскочила в сторону. Определенно нужно выпустить закон, запрещающий пони так тихо приближаться! — Ну-ну, не пугайся. Я хорошая! — по лицу рейдерши пробежала маниакальная улыбка. Она с треском прокрутила магией барабан револьвера, который завис в облачке телекинеза прямо напротив моей головы. — Давай ты просто положишь пушку на пол и сложишь свои прелестные крылышки за спиной, милашка. Я всего лишь хочу с тобой поиграться, обещаю, будет весело! — Отвечу как мой дед, когда я хотела на день горящего очага новенький пипбак, — я поудобнее перехвалила крылом цевье карабина — Да хер тебе! Два выстрела прозвучали почти одновременно — перед моим лицом в мгновение ока растекся алый щит силового поля — заряженный перед рейдом кулон сработал на все сто процентов, приняв предназначавшиеся мне пули. Я прижала к плечу приклад, одновременно нажимая зубами пусковую пластину. С такого расстояния промахнуться было почти не возможно… казалось бы. По всей видимости, это самое «почти» было весьма весомым, поскольку, посланный мной заряд картечи ушел куда-то в стену, от дернувшейся в сторону, противницы. Уже выцеливая каждый выстрел, единорожка почти в упор всадила в щит полный барабан револьвера и, зло матернувшись, запустила бесполезное оружие мне в голову. — Ха, как тебе такое, Твайлайт Спаркл?! Что, дикарка, не можешь пробить совершенство нау… — слова застряли в горле, когда тяжелая рукоятка пролетела сквозь истончившийся слой защитной магии, врезавшись мне в лоб. Тихо охнув, я грохнулась на пол, схватившись за раскалывающуюся голову. По копытам потекло что-то теплое и, в следующее мгновение, я едва успела выставить свое оружие, принимая удар самодельного меча. Замахнувшись, единорожка сделала резкий выпад, целясь в незащищенный бронежилетом бок. Инстинктивно прикрывшись копытом, я почувствовала удар по пипбаку. — Да что ж ты не сдохнешь то?! — прорычала пони нанося удары попеременно то с левого, то с правого бока, каждый из которых выбивал искры из моего импровизированного щита. Поднявшись на задние ноги, я едва удерживала ее бешенный темп, прикрываясь армированными накладками на теле. Двухслойная, предназначенная для защиты от осколков кевларовая ткань трещала, но выдерживала колюще-режущие удары клинка, который словно грозился переломать мне ноги, мелькая с ужасающей быстротой. Эта кобыла крутила меч телекинезом, компенсируя недостаток ловкости ужасающей силой. — О, я тебя достану, девочка! Ты от меня никуда не спрячешься, выдеру, выцарапаю тебя из твоей скорлупы! — резко изменив направление, лезвие бьет в грудь, выбивая воздух и заставив покачнуться на ногах. — Сначала я подрежу твои крылышки, затем займусь твоей мордочкой, а потом… — я едва успела прикрыться от удара в лицо, но щеку все равно неприятно царапнула острая сталь. — Почему ты не дохнешь, я лучше тебя! Лучше! Лучше!!! Выстрел из рога, отбросил меня назад. Пролетев пару метров, я врезалась спиной в стальной стеллаж, с которого на пол посыпались стеклянные колбы. Согнувшись, я попыталась вдохнуть неожиданно густой воздух. Комната опасно подернулась полумраком. «Эй, не смей, слышишь? Не смей терять сознание!» — панический крик Ваззави зазвучал словно за моей спиной — «Вставай, сражайся! Я не хочу умирать здесь, рядом с тобой! Тем более — рядом с тобой!». Стало внезапно душно, неподъемный бронежилет тянул меня вниз, словно смеясь над моими попытками встать на подрагивающие ноги. Словно сквозь туман я увидела силуэт приближающейся пони. Цветастая кобыла беззаботно поигрывала мечом, прокручивая изящные «восьмерки», словно делала это каждый день. «Пожалуйста, прошу тебя, вставай! Ну же… ради меня, ради друзей — они не такие ужи никчемные! Ради жизни! Ты же еще столько не успела — не отомстила своим обидчикам, не доказала всем, что достойна большего! Не завела жеребца в конце концов!» — А минусы есть? — одними губами ухмыльнулась я, чувствуя, как проваливаюсь в бездну. *** — Нет, так дело не пойдет… Ты слишком зажимаешься. Встань ровно, расслабь плечи. Не напрягайся, ну же! Голову, голову защищай! Селестия милостивая, как же с тобой тяжело… — серый единорог приложил копыто ко лбу, прикрыв глаза. У сержанта Грея было много учеников — он сам, неплохо владея практически любым видом оружия, мог по простому и доходчиво объяснить практически любому пони, начиная от лабораторного профессора-ядерщика и заканчивая, пропивающему свои последние нейроны мозга, слесарю-разряднику Гривовичу, давным-давно позабывшему, что эти самые «нейроны»значат, принцип действия как ультрасовременной электромагнитной винтовки, так и самопального, собранного на коленке очередным любителем, самострела. Так, что сразу становилось понятно — что откуда стреляет и почему у того пони теперь три копыта, а не четыре. Одним словом — здесь Грей нашел свое настоящее призвание. Но только не со мной… Не то чтобы пегасы не были приспособлены для боя… он был далек от предрассудков, но сниженная масса тела, вкупе с бесполезными в наземном бою крыльями давали значительную фору тяжеловесам-земнопони. А найти соответствующих противников и уж тем более тренера-пегаса под землей было все же тяжеловато. Дело было не в этом. А в том, что я продолжала бояться. Да и скажите, как тут не испугаться, когда в лицо летит удар копытом? Естественная реакция как раз и заключалась в том, чтобы, отскочить, зажаться, но этого делать было как раз и нельзя. — Присядь здесь, отдохни… Скажи, мне, Гал, что с тобой происходит — Грей задумчиво прошелся по мне взглядом. — У есть все данные. Хорошая скорость реакции, отсутствие лишнего веса… Ну ладно, неудачный пример. — Эй! — возмутилась было я, но, поймав его ехидный взгляд все же улыбнулась. — Не знаю, что такое, тренер. Только я выхожу на ринг — и тут же сразу понимаю, что меня ударят. Я стараюсь, правда! Но… не могу. Может это не мое? Со стороны зала раздался одобрительный гул. Взмыленная Редли, подскочила, прокрутившись в воздухе и приземлилась прямо недалеко от основательно помятого жеребца, который, покачиваясь, спешил покинуть место схватки. Вот у кого не было проблем в борьбе со страхом. Сомневаюсь, что единорожка вообще знала, что это такое. Наряду со сдержанностью языка, хоть каким-либо стыдом и чувством личного пространства — ей все эти ненужные качества были не к чему. Проследив за моим взглядом, тренер кивнул каким-то своим мыслям: — Может быть. Но я обещал Блэку… то есть твоему отцу и Стоунер, что позабочусь о вашем воспитании. Хочешь или нет — но защитить себя ты должна. Да, ты не Редли, у тебя должен быть другой подход. Твоя сила — в твоей голове. Взгляни на врага — в чем его слабость? Его страхи? Почему ты должна бояться его?! И может быть тогда, ты станешь сильнее. *** Фигура рейдерши медленно приближалась в подрагивающем свете ламп. Мачете опасно раскачивалось неподалеку, грозя снести голову при малейшем неосторожном движении. Но она не смогла. Пришедшая в голову мысль ввела меня в секундный ступор. Действительно — большинство ударов моя защита выдержала. Я и удара магией не почувствовала из-за брони и толстой зимней куртки. Мои копыта слегка подрагивали, но это лишь было последствие пережитого страха. Страха, который я уже могла контролировать. Удар пришелся в многострадальный пипбак. Нет, честное слово, я совершенно перестала ценить дорогие вещи! Отведя лезвие в сторону, я схватила крылом с полки первую попавшуюся колбу химикатов, ударив ей кобылу прямо поперек лба нал которым торчал короткий толстый рожок. Странно, что моя она до сих пор не использовала ни одного магического приема, кроме телекинеза и простейшего потока энергии — та же Редли могла с легкостью приголубить молнией или обрушить ливень призрачных стрел. Но видимо, учить таким фокусам немытую рейдершу было не кому. Неожидав от меня такой подлости, пони ошарашено затрясла головой, но все же удержалась на ногах. Меч со звоном упал на пол. В воздухе запахло сладковатой гнилью от пролившейся бурой жижи. Жаль, а я надеялась, что под копыта попадется кислота. Стряхнув с гривы застрявшие в ней осколки, кобыла оскалила желтоватые зубы в злой улыбке: — О, вот так-то куда интереснее! Рванувшись ко мне, пони обхватила меня копытами, вминая в заскрипевший стеллаж. В спину больно ударила одна из металлических полок, резко выдохнув от удара, я попыталась нанести сверху несколько ударов и отжать оппонентку назад, но от наших шевелений опора сзади не выдержала и мы в обнимку рухнули вниз. Мои копыта были тут же схвачены удивительно сильными ногами рейдерши, что прямо-таки не вязалось с ее хрупким внешним видом. Хотя, она вполне могла быть под действием не одной дозы «Бака». Благо, схватив меня, она сама не могла нанести удар. Оказывается, головой тоже можно бить и не слабо. По крайней мере, когда маленький, но твердый лоб столкнулся с моим, я на секунду потеряла связь с реальностью. Желая закрепить успех, единорожка вновь замахнулась своей каменной башкой, но я в последний момент смогла вывернуться в сторону. Раздался металлический «бенг», прозвучавший для моих ушей как райская арфа. — А карма все-таки существует… — захватив копыта соперницы, я прогнулась в позвоночнике, сбрасывая ее вбок. Пол немного покачнулся, но ноги уже сами несли меня к выходу. Главное успеть выскочить за дверь… Больше на интуиции, чем что-то почуяв, я пригнулась. И в ту же секунду один из тяжелых металлических приборов пролетел над головой, со звоном разбившись о стену. — А я тебя не отпускала… Ты, сука, за все ответишь! — покачиваясь и держать одним хуфом за рог, кобыла тяжело поднялась с грязного пола. От былой игривости не осталась и следа — сейчас передо мной стояла настоящая головорезка, жаждущая крови. — Хотела отнести тебя к папочке, похвастаться перед всеми, но теперь нет… легкой смерти ты не дождешься! — Да я-то что тебе сделала?! Ты сама себе вредишь! — на всякий случай отступив за операционный стол, начала я — Может, хватит, мы ведь всегда моем договориться! Зачем тебе это? Ты не обязана делать то, что хочет этот ублюдок Базз! — Базз, хе-хе… Какое дурацкое имя. Папочка всегда был тем еще шутником. — прокряхтела рейдерша, подходя ближе. Из-под цветастой чески на меня взглянули два неожиданно тусклых серых глаза — Думаешь, я хотела этой жизни? Мерзнуть восемь месяцев в году, драться за горстку овса или глоток незараженной воды, отбиваться от насильников и мутантов, да? Ты знаешь, сколько… Скольких друзей я потеряла?! Я в одна в этой чертовой пустоши! Одна!!! Зло ударив ногой одно из висящих над столом щупалец, пони опустила голову, сжав зубы: — Папочка единственный, кто мне близок. И кто меня никогда не предавал. И я обрадую его, хочешь ты этого или нет. — Я тоже осталась одна, — мой тихий голос, заставил единорожку дернуться. Сама не веря, в то, что делаю, я сделала шаг вперед, оказавшись совсем рядом. Теперь лишь металлический каркас операционного стола, разделал нас друг от друга. — Поверь, я в пустошь пришла не от хорошей жизни! Сначала родители… потом меня убить пытались… а теперь, вот. Порой я спрашиваю себя. Задаю один единственный вопрос — какой смысл сопротивляться? Не легче ли просто сдаться и наконец-то уйти? И каждый раз боюсь, что не найду на него ответа. Рейдерша хрипло дышала, не произнося ни слова. Ее впалые бока вздымались и опадали с такой частотой, словно пони пробежала многокилометровый забег. Из-за спутанный волос я не могла разглядеть ее взгляда, понять, что она чувствует, задело ли ее хоть не много? Дрогнуло ли на миг ледяное сердце, как и мое, осознав, что перед ней не враг? Трясущимися копытами, пони дотянулась в висящей на груди вытянутой сумке. — Проклятье, ну где же ты… — долетело до меня неразборчивое бормотание. Наконец, на свет появился небольшой синий баллончик с круглым загубником. Зажав его между передних ног, она сделала один глубокий вдох, и расслабленно охнув, откинула неизвестный препарат в сторону. Зачем ей это? Астма? — Да мы обе — жертвы войны, которую не мы начали и которую не нам завершать… Вот только… — хриплый смех с безумными нотками разнесся под ржавым потолком. Задрав голову, кобыла безумно хохотала, оглашая помещение неестественным для этого места радостным воплем. Серые узкие радужки на фоне черной бездны зрачка внезапно уставились прямо мне в лицо — Я никогда не прощу стойловскую суку, что жила в тепле и спокойствии, пока мы здесь умирали от голода! В последний момент, я успела отшатнуться назад, пропуская прямо пред носом копыто, которым рейдерша зарядила с прыжка. Раздался грохот — подвесной механизм не выдержал скользящего удара, грузно обрушившись вниз, чуть не прибив меня острыми лезвиями автоматического манипулятора. Вскочив на стол, пони завизжала, объятые красным свечением металлические лотки на соседнем столе поднялись в воздух. «Это нехорошо» — мелькнуло в голове, когда я машинально прикрылась перед собой крыльями, в перьях которых тут же застряло пару ржавых скальпелей. Что-то ударило по шлему, со звоном отскочили загнутые ножницы от грудной бронепластины, разлетевшись от удара. Единорожка замерла, застыв на столе, когда раздался сухой щелчок. — Стой на месте… Револьвер Ан Лаки удобно лежал в зубах, нацелившись прямо в середину туловища, тяжело дышашей пони. Злость и бесконечная ярость против холодной пули шестизарядного монстра. Длинный ствол следка подрагивал, но я была уверена, что в этот раз не промахнусь. — Я не хочу этого! Оставь меня в покое!!! — почти прокричала я. Начертив взглядом невидимую линию от дула до своего тела, она покачала головой и слабо усмехнулась: — Да пошла ты… Выстрел оглушил. Стараясь не потерять концентрацию от звона в ушах, я поймала метнувшийся в сторону силуэт и нажала на спусковую скобу еще два раза и устало прикрыла глаза. Все было кончено. Я убила пони. Рейдерша словно бы удивленно взглянула на расползающиеся по одежде пятна и, к удивлению, сделала осторожный шаг вперед. Затем еще и еще, а после рванула ко мне со всей возможной скоростью. Пуля вонзилась куда-то в район грудины, заставив противницу запнуться. Второй выстрел разорвал кожу на передней ноге, брызнув на пол кровью. Судорожно дернувшись, я подняла прицел выше, прямо в опускающийся в мою сторону наливающийся магией рог… Было больно. Меня словно окунули с головой в кипящую лаву. Я чувствовала, как хаотичные потоки магии, режут и оплавляют кожу, заставляя ткань защитного костюма спекаться с телом. Внезапно ад вокруг исчез и надо мной нависла взбешенная единорожка, капая вниз, свисающей со рта хлопьями кровавой пены. Пять выстрелов в упор. Ни один пони не выдержал бы такого, но стимуляторы возносили возможности смертных на недостижимый уровень. «Соединение «Бак» введено!» Взрыкнув от разлившегося по телу огня, я со всей возможной силой, дернула ногу, рейдерши, заваливая ее в бок. Мои копыта сомкнулись под ее животом, когда я, скользнула в сторону, заходя ей за спину. — А я ведь тоже кое-что могу! — ощущая, как хрустят по копытами ребра, я резко опустила крылья, взмывая вверх. Пускай у нее была магия. Пускай она была опытнее и смелее меня. Но у меня было то, что ни один из земнопони или единорогов никогда не смог бы получить. Моя гордость и моя слабость. Мои крылья. Разогнавшись, я буквально впечатала пони в стену и тут же устремилась вниз, падая на пол. К моему удивлению, рейдерша словно бы не заметила сокрушительных ударов, продолжая дергаться и хаотично бить копытами. И могу, сказать, ей повезло. Ловкая и какая-то липкая пони извернулась и по-звериному впилась мне зубами в плечо, пытаясь добраться до шеи. Интересное ощущение, когда от тебя пытаются откусить кусочек. Будь пони более приспособлены к поглощению животной пищи, я бы точно потеряла часть себя, но и так — тупые и грязные зубы до крови прокусили кожу, вгрызаясь внутрь. Крыло непроизвольно сократилось, бросив нас обоих вниз. Раздался металлический лязг, вкупе с треском рвущейся ткани и неожиданно хватка моей соперницы обмякла — ее копыта соскользнули, со стуком ударившись об пол. Еще ожидая удара я сделала прыжок назад, инстинктивно замахнувшись… и замерла, глядя лежащую пони. Словно не веря в происходящее, кобылка с непониманием смотрела, как пропитывается кровью ее одежда. Ее копыто легко коснулось торчащих из груди лезвий манипулятора и она слабо дернулась, словно от удара током, подняв на меня взгляд. Теперь в серых глазах был только страх и неверие в происходящее, вдруг резко сменившихся проскользнувшим в них ужасом. — Это был хороший удар. — тени за моей спиной сгустились и оттуда сверкнули два знакомых рубиновых глаза. Ваззави, неторопясь, бесшумно вышла на свет. — Стой, не двигайся, я сейчас! — рванув молнию сумки, я выдернула коробку аптечки, высыпая прямо на пол ее содержимое. — Подожди немного, я скоро… — П… почему… почему я?.. — прошептала рейдерша, запрокидывая голову назад. — Черт! Найтмер! Не умирай!!! Так вот… ну же! — вколов в плечо пони «Мед-х», я тут же потянулась за следующей дозой — Я не хотела! Все должно было быть не так! Прости… Прости… — Она мертва, Гал. Бесшумно, не касаясь пола, Ваззави склонилась над лежащей на боку единорожкой. На гладкой аристократичной мордочке не пробежало ни тени эмоций — словно мой Голос не мог иметь их вовсе. Спокойный взгляд рубиновых глаз пробежался по разгромленному нашей дракой помещению, и вернулся ко мне, все так же безучастно сидящей на полу. — Что с тобой? Ты выглядишь… — она чуть наклонила голову, словно прислушиваясь и, наконец, утвердительно кивнула — Ты чувствуешь… не могу описать. Словно рана, но она не снаружи. Внутри. Не понимаю, из-за чего? Из-за этой бандитки? Но ты ведь знаешь, что, если бы не она — лежать здесь пришлось бы тебе! Так почему ты скорбишь? — У тебя сердца нет… — прошептала я, бессильно прикрыв глаза. Ваззави приложила копыто к груди, прислушиваясь: — Есть. Просто оно, как и у тебя, ледяное. Иначе, почему ты не плачешь? Я усмехнулась, закусив губу и покачала головой: — Я не умею. До этого я могла еще найти оправдания своим поступкам. Гули на заставе были не живыми. Бродягу, скрывавшемуся на железнодорожной станции убила не я. До пони из банды Ан Лаки мне не было никакого дела. Вся кровь пустоши не имела ко мне — чистой и невинной, никакого отношения. Я была лишь наблюдателем. Беспристрастным судьей, уверенном в своем приговоре, знающим, когда можно отдать приказ. Глупая… Тихий смех врался изо рта облачком пара. Все это время я была палачом. Ничем не отличаясь от того же коменданта Гуда. Мне не нужна была его армия, ни его власть — чтобы рушить жизни, мне хватало собственного эгоизма. Это я бросила Тариэла в стойле, считая его обузой. Это я не отговорила Редли от самоубийственного решения выйти наружу. Это я была всего лишь самовлюбленной кобылой, не замечая вокруг никого. Щеки коснулась шелковистая грива. Единорожка, кося рубиновыми глазами, положила мне голову на плечо: — Тебе больно, теперь я знаю. Я помогу. Я заберу твою боль. — Не надо. Выдохнув пару раз, я сжала зубы, ощущая, как замедляется сердцебиение. Не сейчас. Эмоциям нет места, когда на твоих плечах лежит ответственность за твоих друзей, попавших в беду. Лязгнул затвор слегка поцарапанного карабина, доводя патрон. Серебристый меч занял место неподалеку от револьвера с единственной оставшейся пулей. Зашипели поршни медицинского модуля, вводя в кровь коктейль довоенной химии. За их жизни отвечаю теперь я. А значит никакие рейдеры, бандиты, боги-аликорны. Ни Дискорд ни Сомбра… Ни сама Селестия не встанут у меня на пути. Я сделала шаг вперед и замерла, глядя на красный след, оставленный моими копытами… И пошла дальше, зло встряхнув головой.