Saint-Martin

      Где-то далеко, словно в прострации, словно из иного мира юноша слышит знакомый голос. Он медленно, нехотя стягивает с себя одеяло, и глаза сразу начинает слепить белый дневной свет. Немного придя в себя после глубокого сна, он слышит, как по стеклу ударяются капли дождя. Парень разлепляет глаза и, обнаружив, что находится не в своей кровати, вздыхает и перекатывается на соседнее пустующее место. Он лежит ещё пару минут, снова перекатывается по кровати и очередной раз вздыхает, слышит негромкую музыку раздающуюся откуда-то неподалеку, а после замечает радостного, с улыбкой до ушей Осаму, стоящего в дверях. — Вставай, сонное царство, — смеётся Дазай и идёт к окну. Распахивает шторы и упирается руками в бока.       Накахара садится на кровати и непонимающим исподлобья взглядом, словно спрашивает Осаму: «Что вообще происходит?». Дазай заваливается на кровать рядом с рыжим и трепет его по макушке. — Даза-а-ай, — начинает возмущаться Накахара и отодвигается от шатена, — Я их не расчешу потом, перестань!       В ответ на это Осаму заливается смехом и идёт обратно к двери. — Ты на льва похож, — бросает он, подмигивая, — Я уже поел, там и твой завтрак остывает, — завершает шатен и уходит из комнаты.       Входя в кухню рыжий замечает сидящего за столом и что-то кликающего на ноутбуке Осаму, а немного дальше кружку с чем-то горячим, по-видимому кофе или чай, и тарелку с омлетом, от которого ещё идёт пар. — Это ты приготовил? — поднимает одну бровь Чуя и оглядывает кухню. На плите стоит грязная сковородка, а в мойке одна тарелка и кружка. — Ага, — довольный собой и своими трудами улыбается Дазай.       Пока Накахара за обе щеки уплетал стряпню Дазая, Осаму, воспользовавшись моментом начал: — Чуя-кун, сегодня должны прийти результаты и награждение, — Накахара поднимает взгляд на говорящего, тот смотрит в ответ. — Во сколько?       Осаму что-то нажимает на ноутбуке и извещает: — В пять.       Рыжий смотрит на настенные часы — сейчас всего одиннадцать. Он пожал плечами и опять посмотрел на Дазая. После чего резко встал из-за стола, поблагодарил за завтрак и, помыв всю посуду, удалился в комнату. — Слушай, Чуя-кун, до результатов есть ещё много времени. Не хочешь прогуляться, город посмотреть?       Накахара пару секунд смотрит на Осаму, а потом на его лице появляется улыбка и он кивает. — Да, давай, почему бы и нет? — Ладненько, тогда собирайся, Чуя-кун.

***

      Нежно розовые, словно пушистые облака сакуры заполнили собой парк, некоторые лепестки витают в воздухе, прохожие и остальные, кто любовался эти зрелищем — практически все были с фотоаппаратами и камерами.       Они прошли через вход, через огромные арочные белого цвета витые ворота, что пропустили их в середину сквера. — Ну что? — глянул Осаму на рядом идущего Накахару, тот в свою очередь удивлённо поднял взгляд. — Что? — в свою очередь переспросил Чуя. На лице Дазая появилась однобокая улыбка — не детская, как обычно, а какая-то просто добрая и мягкая. — Можно тебя щёлкнуть? — Осаму начинает доставать смартфон из кармана пиджака, а Накахара, вытаращив глаза, начинает пятиться назад от шатена. — Чего? — восклицает он и оглядывает улыбающегося Дазая, уже направившего камеру на него. — Не думай даже! Не имеешь права! — повышает голос рыжий и враждебно смотрит в сторону своего «фотографа». Осаму в ответ на это только усмехается и делает пару снимков злящегося Накахары на фоне цветущей сакуры. — Смотри, красиво же. — Дазай показывает три фотографии рыжему, а тот, сдвинув брови на переносице, словно шипит на шатена. — Удали сейчас же. Удали, Дазай. — Да ладно-ладно, — в знаке «поражения» поднимает руки юноша и удаляет фото.       Они ходят по парку еще около часа, разглядывают деревья и всё, что на глаз попадёт. Осаму фотографирует всё подряд: неспешащих никуда и наслаждающихся прожитыми годами стариков, детей, беззаботно бегающих и резвящихся, молодых пар и семей. Каждое дерево и цветы вблизи, солнце, бросающее свои лучи сквозь бархат цветения, раскидистые ветви и блестящую росу на траве.       Накахара, совсем погрузившись в свои мысли и во все глаза рассматривая завораживающее зрелище, ушёл вперёд, в самую глубину парка. Трепетный ветерок мягко колышет волосы у висков и разгоняет тревожные мысли по поводу конкурса и результатов.       Вдруг, прямо возле уха раздался щелчок, Чуя подпрыгнул и, резко обернувшись, увидел стоящего совсем рядом, с однобокой неловкой улыбкой Осаму. Тот усмехнулся и лишь пожал плечами, Накахара заметил в его руке телефон и почувствовал, как щёки залил румянец, прямо как тогда, перед выходом на сцену. Он ничего не сказал, а лишь отвёл взгляд, брови съехались домиком, а слух начало резать биение сердца. Его застали врасплох, пока он стоял и глазел на очередное дерево.       Лишь перекинувшись неловкими взглядами и ничего не говоря, оба направились к выходу из парка.

***

— Не боишься, Чуя? — начинает подкалывать бедного и без того снова волнующегося Накахару. Они опять в том здании, где проходил конкурс, тут же будут результаты и награждение. Слышно только стук подошв о паркет тёмного пустого коридора, по которому идут лишь они. Накахара идёт, ссутулившись, а лицо словно камень, в то время как шатен чуть ли не вприпрыжку.       Теперь же этот звук разбавили издёвки Дазая — они не несут какого-либо обидного или вражеского подтекста, это всего лишь одно из ребяческих черт характера Осаму. — А, Чуя-кун? — его голос весёлый, слышатся нотки смеха, и создаётся впечатление, что его совсем ничего не заботит. — Нет, Дазай, не страшно. — Отрезает, словно канцелярским ножом бумагу рыжий и пускает несколько искр и угрожающих взглядов своему сопровождающему. Осаму в ответ на это хихикает и оценивающим взглядом оглядывает серьёзного Накахару.       И вот, уже впереди долгожданная дверь — вход в зал, где озвучат все результаты. К этому моменту Осаму уже замолкает и, подойдя к двери, пропускает рыжего вперёд, словно галантный джентльмен провожает даму.       Огромное помещение, множество бордовых мягких кресел в ряд и впереди освещённая золотом софитов сцена. Сам же зал находится в полумраке, стены покрыты динамичными витками, грациозными и объемными орнаментами.       Оба проходят вглубь мест и садятся рядом. Они пришли раньше назначенного времени. В помещении ещё несколько человек ходят по сцене: проверяют освещение, электрику и микрофоны, заканчивают финальную подготовку. Кроме них, свои места заняли ещё пару мужчин и студентов, последние о чём-то тихо шепчутся в самом конце зала.       Осаму смотрит на наручные часы и изрекает: — Ещё минут пятнадцать.       В ответ рыжий лишь кивает и достаёт свой телефон. В глаза сразу бросается несколько новых сообщений, парень недовольно хмыкает и вскидывает брови. Боковым зрением улавливает удивленный взгляд Осаму, но ничего не говорит, а заходит в смс, видит два файла, снова недовольно хмыкает, на что рядом сидевший Осаму наклоняет голову, Чуя видит это, они переглядываются, и Накахара открывает файл. Перед ним две фотографии — одна вмещает в себя изображение парадной двери его дома и подпись: Жду.       Теперь уже Дазай, не удержавшийся от неведения, наклонившись, заглядывает в телефон Накахары, второй же ни как на это не реагирует.       Они оба несколько секунд смотрят на фотографию. — Это твоя дверь? Твоего дома? — интересуется Дазай, и взгляд его становится настороженным и очень внимательным. — Ага, — кивает Чуя и моргает.       Они открывают второй файл, на фотографии которой запечатлён Накахара с чемоданом, садящийся в такси. Теперь уже сам шатен выдёргивает телефон из рук Чуи и, приближая фото, рассматривает его, прищурив глаза. Подпись под фото гласит: Зря ты так..       Осаму отдает телефон и, прищурив глаза, смотрит на растерянного Накахару. — Не в первый раз же, да? — взгляд Дазая стал совсем холодным, даже ледяным, и острым словно копьё.       Чуя пожимает плечами и отводит взгляд. — Чуя, — называет имя парня Осаму и наклоняется к нему ближе, заглядывая в лицо. — Да? — сглотнул рыжий и поежился. — Расскажи, — с какой-то строгостью в голосе произносит Осаму. — Расскажи, Чуя. Ты же понимаешь, что это может быть? — Накахара поднимает испуганный взгляд на Дазая и кивает. — Те фото. — начинает юноша, после чего запинается, а взгляд мечется по сторонам, — В общем, я их начал получать ещё до поездки, ещё во время занятий. И звонки…       Дазай подбадривающе кивает и внимательно смотрит на Накахару в ожидании продолжения. — Были ещё звонки? Один из тех, пока ты был на сцене, ты смотрел? Я тебе говорил, — начинает Осаму, на что Накахара утвердительно и быстро кивает. — Да, да, смотрел. Номер… — Накахара снова запнулся, но после ещё пары подбадривающих кивков Дазая продолжил, — В общем, он блокирует меня, и я не мог перезвонить. И один раз он ночью звонил, я взял трубку и…       При воспоминании этого ночного «разговора» с неизвестным Чую передёргивает. — Что? Он говорил что-то? — Нет, нет, не говорил. Он дышал, он или она будто задыхался… Я не знаю, кто это, но мне показалось, что этого человека кто-то душит, или что-то в горле, будто хлюпанье, — Накахара сводит брови, а лицо выражает полное отвращение, он снова начинает часто моргать, после чего Дазай отстраняется. — Ладно. Я понял. Потом поговорим, уже начинается.