Охотник/Рыцарь

      Крепость, если этот фортификационный позор вообще можно было так назвать, располагалась примерно по центру поселения и была сама по себе ненамного больше остальных зданий Нордлайта. Воспоминания мальчика, имени которого Годфрид до сих пор не вспомнил, говорили, что среди гримм существовали довольно большие особи, способные если не просто перешагнуть стены местной "крепости", но вот пробить с пары ударов - сто процентов. Мальчик был сыном местного кузнеца и его подмастерьем, а потому многого не знал из того, что могло бы понадобиться Охотнику "по профилю", скажем так. Впрочем, теперь у Годфрида был ответ на вопрос "Зачем на святых мечах Кёльна столько рун прочности?" - затем, чтобы меч не развалился в руках у пользователя.       Как полагал сам Годфрид, эта "крепость" была раньше владением кого-то из знати Вейла, потому как строением больше напоминала обнесённый стеной коттедж монументального вида, а крепостью местные это место звали сугубо по незнанию. Однако ж, судя по обилию и кучности скоплений трупов защитников и гражданских внутри, оборона шла ожесточённая и кровавая. На полу было много стреляных гильз и пуль, оставшихся после смерти гримм, что лишний раз подтверждало мысли Годфрида. - Так, а это у нас что? - заинтересованно пробормотал мужчина, смотря на буквально заваленный трупами проход с двухстворчатой дверью.       До этого трупы в коридорах встречались гораздо менее кучно. Защитники Нордлайта будто бы стояли последним бастионом, не собираясь больше никуда отступать. С третьей попытки применив Повышение характеристик на свою физическую силу и выносливость, Риттер взял труп одного из защитников за ноги и приложив немного усилий оттащил его от двери. "Это тело ещё слабее, чем я думал," - грустно вздохнул Охотник, принимаясь за следующего селянина.       Трупы были ещё совсем свежими, кровь на полу ещё не до конца засохла. Видимо бой кончился практически к самому пробуждению Годфрида, раз трупы настолько свежие. К слову, это лишний раз подтверждало мысли Охотника о том, что оборона крепости была весьма ожесточённой, потому как некоторые трупы снаружи успели начать гнить, а у убитого им старого Зарека за это время на ранах успели образоваться влажные гангрены. "Блять, а сколько тогда валялось это тело, пока я не очнулся?" - замер на середине движения Годфрид, - "И почему на мне нет никаких ран, при том что последнее воспоминание мальчика - это прыгающий на него беовульф? Да пацан же чуть в штаны не нассал со страху, его разорвать на части должны были!" "Отец был в крепости, когда пришли гримм - мне никто не поможет. Дядя Зарек сказал бежать к отцу, а сам остался со стражниками. Братья, спасите наши души, что же делать," - судорожно думал мальчик, петляя от прорывающихся в поселение гримм.       Внешняя оборона Нордлайта продержалась считанные минуты, тогда же умер единственный охотник. Мальчик видел это собственными глазами, тогда же и был послан в крепость к отцу. Он петлял уже десять минут и начал уставать несмотря на то, что работал в кузне с отцом с семи лет, а командир стражи тренировал его с десяти. - Пацан, что ты тут делаешь!? - крикнул встретившийся на пути стражник, заметивший мальчика, - Быстро в крепость, господин Хавел скоро начнёт выводить женщин и детей за пределы Нордлайта!       Перестав обращать на ребёнка внимание, мужчина резко обернулся назад и навскидку из пистолета, попав по одной из наседающих на его товарищей урс.       Оставив стражника позади, мальчик слышал за спиной лишь взрывы, выстрелы и истошные крики. Он не знал кто именно кричал, возможно даже тот самый стражник - ему было слишком страшно, чтобы думать о чём-то, кроме приближающейся центральной площади.       Спину прострелило внезапной болью, ноги подкосились о боли и мальчик прокатился по земле ещё несколько метров. Это был беовульф, явно убивший далеко не одного жителя Нордлайта, если судить по окровавленным лапам, и нынешней его целью стал маленький фавн. Попытавшись отползти от опасности, мальчик с ужасом осознал, что не чувствует ног и в следующий миг беовульф совершил могучий прыжок в сторону жертвы. - Мама, роди меня обратно, - прохрипел Годфрид от прострелившей его голову вспышки боли, сопровождавшейся ярким последним воспоминанием фавна.       Медленно сползая на пол, Охотник понял что все висевшие на нём заклинания разом слетели, а все трупы в радиусе пяти метров от него разом превратились в обескровленные мумии. Вместе с тем, тело Годфрида будто бы налилось силой, что разом решило вопрос "куда тогда делась кровь?".

***

      Отходить от нахлынувших предсмертных воспоминаний пришлось долго. Находился в полуобморочном состоянии Годфрид целую ночь, если судить по тому, что магический фон стал приходить в своё изначальное состояние. Голова Охотника до сих пор кружилась, а спину нет-нет да простреливало фантомными болями. Если верить воспоминаниям мальчика, Риттер никогда не должен был очнуться в этом теле - банально из-за того, что оно должно быть мертво или хотя бы парализовано. А без возможности двигаться и с огромной раной на спине люди обычно что делают? Правильно, умирают от потери крови!       Самое страшное для Охотника в этом всём то, что воспоминания не были ложными - одежда надетая на фавна была порвана ровно в том месте, на которое пришёлся удар беовульфа, и плюсом к этому имелось множество дыр на груди и полностью отсутствующий воротник рубахи. "Блять, да мне чуть голову не оторвали!" - на шее был едва ощутимый шрам, чуть менее глубокий такового на спине, - "Что за хрень тут происходит?"       Дрожащими руками мужчина начертил в воздухе мистический знак и прошептал "Контрзаклятье", внутренне боясь вновь умереть. Явно сработавшие чары не оказали никакого эффекта на Охотника, после чего тот сложил руки в молитвенном жесте и, прошептав тихую молитву, уже более уверенным голосом сказал: - Изгнание, - после чего Годфрид неожиданно для себя зажмурился.       . . .       И вновь ничего. Отсутствие эффекта от двух заклинаний, которые могли бы прекратить существование конструкта или нежити, заставило мужчину невольно вздохнуть от облегчения. Но не успокоиться полностью, лишь задвинуть вопросы подальше - завал ещё не разгребён и причина такого скопления трупов ещё не выяснена.       К тому же... - Отец? - не по своей воле прошептал Годфрид, находясь под властью самой большой привязанности мальчика.       С кучи трупов на Охотника смотрели стеклянные глаза иссохшего трупа фавна, выглядящего могучим и монументальным даже в таком состоянии. Воспоминания говорили Годфриду, что безымянный отец тела был достойным челове... фавном. - Смерть в бою - достойная смерть, - тихо заключил мужчина, прикрыв глаза трупу.       Почтив предка своего нового тела минутой молчания, Охотник довольно споро разобрался с горой иссохших трупов. Как не крути, а люди, да и большая часть рас, о которых было известно Годфриду, были существами белковыми и жидкости в их телах была львиная доля. По всему телу бегает живительная жидкость под названием кровь и местами немного иные продукты жизненной деятельности существа - без всего этого остаётся, скажем так, сухая масса. И масса эта относительно лёгкая, да.       Пока перетаскивал трупы от дверей, Годфрид подметил, что большинство погибших не имело характерных для местных стражников элементов - все были одеты во что попало, брони был самый минимум и, раз уж на то пошло, самым бронированным среди мертвецов казался отец этого тела. На массивном фавне была потёртого вида кираса и щитки на ногах и руках, всё как на подбор в боевых отметинах, а кираса же и вовсе имеет внушительных размеров пробоину от когтей урсы. Собственно говоря, тело мужчины вместе с этим и самое... цельное, скажем так. Остальные защитники лежат по частям или умерли от рубящих атак, что лишь чудом не перешли в полноценное разделение на двух чуть меньших по габаритам защитников. "Значит к завершающему моменту обороны стражников уже практически не осталось. Однако ж, раз двери так и не были выбиты, обороняющиеся успешно выполнили свою задачу."       Надавив всем телом на большие двухстворчатые двери, Годфрид медленно открыл проход в, судя по всему, гостиную. Когда-то красивый ковёр с причудливым узором, сейчас был истоптан практически до состояния половой тряпки, а из стоявших когда-то по краям комнат столиков был сложен один большой, на который была накинута светло-серая скатерть. В гостевом зале никого не было уже порядка восьми часов, причём ушли явно не через плотно забаррикадированные окна и уж тем более не через заваленную трупами защитников дверь.       Подойдя ближе к импровизированному общему столу, Годфрид увидел хаотично разложенные писчие принадлежности и множество карт местности. Метки были нанесены размашистыми жестами и, вполне вероятно, в ходе яростного спора, до тех пор пока не были нанесены пометки красными чернилами - аккуратные контуры сначала обозначали крестами места в коридорах крепости, которые соответствовали встреченным Годфридом местам гибели стражников. Кресты плотной чередой доходили до, судя по всему, дверей этого самого зала, вокруг которого был тщательно вычерчен оборонительный контур - похоже планировщик предлагал выстроить баррикады, но предложение не успели осуществить. На этом пометки не кончались, далее уже чёрными чернилами прямо от одной из стен шёл схематический рисунок туннеля, который зарисовщик обрывал волнистой линией и продолжал на с трудом найденном Годфридом обрывке карты на полу. "Значит я был прав, какой-то тайный лаз," - заключил Годфрид, подходя к нужной стене.       Стена была визуально гладкой, к тому же покрыта обоями, что оставляла совсем небольшой простор для вариантов активирующего механизма. Жили здесь явно не великаны с Аполлонами, так что Годфрид смело дёрнул вниз один из ближайших светильников, стилизованных как подсвечник. Светильник легко поддался и секундой позже раздался достаточно громкий щелчок, после которого кусок стены сделал поворот на 90 градусов. - Наши затейники спрятали бы потайную дверь в книжном шкафу...       За повёрнутой стеной начинался коридор правильной формы с тускло светящимися светильниками на стенах. Внутри закономерно никого не было, что было логично - оставшиеся гражданские уже часов восемь как сбежали из Нордлайта.       Секунду подумав, Годфрид молча отвернулся от коридора, после чего вернул светильник в исходное положение, что заставило стену встать в свою нормальную позицию. С некоторой долей восхищения хмыкнув на отсутствие видимых невооружённым глазом зазоров между стеной и потайной дверью, Годфрид вышел из зала. Следовало собрать покойников и провести ритуал Отпущения, а затем собрать себя в путь и как можно вдумчивей изучить карты в зале.

***

      Каменное покрытие центральной площади было методично разобрано в нужном Годфриду месте, после чего тот вырыл две ямы себе по пояс. Ритуал Отпущения подразумевал под собой ритуальное сожжение трупов с корректировками под обстоятельства смерти, а затем погребение праха в земле с последующим чтением молитв за дальнейшее благополучие погибших. На самом деле, похоронные мероприятия входили в число обязанностей ордена Рейнигерьеров, но Риттер пару раз учувствовал в Отпущении своих погибших братьев по Долгой ночи и ещё единожды был вынужден самостоятельно хоронить жителей одной захолустной деревушки, которую подчистую смела стая диких гоблинидов. Последнее воспоминание было, пожалуй, даже легче похорон Охотников из-за того, что в последствии формальным руководителям ордена тогда приходили презабавнейшие письма от гоблинов из империи Гаст, от которых когда-то в бородатые времена и пошли все эти дикарские "свободные племена".       Так или иначе, не будучи достаточно уверенным в своём нынешнем уровне мастерства и весьма подозрительно относясь к откровенно скудному запасу маны, Годфрид с некоторой заминкой смог отыскать немного огненных кристаллов, из которых можно бы было выкачать достаточно огненной маны для проведения двух ритуалов. По итогу, Риттер проводил все приготовление целые сутки - пока разобрал мостовую, пока собрал защитников и гражданских в две отдельные кучи, пока перепроверил и внёс необходимые изменения в ритуальные круги. И как бы удивительно это не звучало, к моменту нанесения последних штрихов в ритуальные круги Отпущения, Годфрид так и не устал. Серьёзно, вот ни капельки. Посему и ритуал решено было проводить прямо ночью. К тому же, буквально вчера было полнолуние и усиление магии в ночное время всё ещё достаточно существенно. - Этим словом я признаю вашу доблесть и боевую славу, добрые воины, - начал Годфрид церемониальную часть, решив начать с защитников Нордлайта.       Как бы долго Годфрид не вёл игру на выживание в Долгие ночи Каирна, в глубине души он был скорее рыцарем. Столь яростная и жертвенная защита безоружных селян прямо за спиной - это достойная смерть, подобным образом умереть не жаль. Все эти мужчины и женщины, взявшие в руки оружие перед превосходящими их многократно гримм, вызывали в уже достаточно прошедшем на своём пути Охотнике... восхищение, пожалуй. За свой стаж Годфрид уже слишком привык, что любой представитель разумных рас - это трусливая лживая тварь, готовая на всё ради собственной шкуры. Возможно мужчина слишком обобщал и так дела обстояли только в далеко не радужном Каирне, но это было то, что он видел собственными глазами отнюдь не единожды.       Годфрид использовал гораздо больше маны, чем обычно, и дело было вовсе не в плохом контроле. Нет-нет, контроль и вправду просел, но большие энергопотери были связаны не с этим. Кто бы что ни думал среди непосвящённых, Риттер был отнюдь не тупоголовым рубакой с сугубо практическим подходом к магии. Более того, он даже проводил кое-какие исследования в области магии крови и земли, в кругах братских орденов Долгой ночи его даже называли отцом магии пепла. В общем, представление о механике работы магии он вполне имел и был прекрасно осведомлён о том, что большинство профильных ритуалов Охотников и Рейнигерьеров относится к категории святых, то есть работают при поддержке божественной воли. Бывшие Deutsche Länder были довольно удобными с этой точки зрения - давным-давно мёртвому исполину не просто так молились, воля его была до сих пор сильна. И как раз к воле мёртвого божества взывали в ритуалах защитники народа Каирна.       Из легенды про братьев-драконов и вместе с тем полнейшего отсутствия упоминаний каких-либо иных божеств следовало, что взывать к божественной воле - бесполезное и абсолютно неблагодарное дело. Всё равно ведь никто не откликнется. А посему... - Волей своей, как носитель священного бремени Охоты, я взываю к вам, духи былого, даруйте благостный покой этим воителям!       Светившийся до этого мягкий голубоватым светом ритуальный круг резко окрасился в насыщенный бордовой оттенок, расставленные по положенным местам кристаллы огненного праха с громким хлопком треснули в одно мгновение. Трупы вспыхнули как спичка, но столб зловонного дыма упёрся к образовавшийся купол такого же бордового цвета. - И да упокоятся ваши души с миром, - хмуро заключил мужчина, опустившись на колени, - Чёрт, это оказалось сложнее, чем я думал. Надо всё рассчитать заново, у отца был обеднённый электрический прах в кузне - неплохая батарейка, полагаю.       Охотник тихо лёг спиной прямо на мостовую, устремив свои усталые глаза на ночное небо. Отсутствие болотно-зелёного на небосводе его всё также радовало, а потому мужчина позволил себе ненадолго расслабиться. Глядя на незнакомые звёзды этого мира, мужчина в детском теле и сам не заметил, когда глаза постепенно закрылись...

***

      Проснулся Годфрид всё также в ночи благодаря усилению проклятья. Впрочем, радости пробуждение не принесло - на камнях спать явно не стоит, если не хочешь адски болящей спины и отмороженных почек в результате. - Ох, во имя трёх Благородных, - простонал Риттер, с хрустом потянувшись.       Внутренние часы, весьма неплохо натренированные у любого жителя Каирна, а уж у члена одного из двух святых орденов и подавно, говорили мужчине о том, что тот проспал всего два часа, но при этом с энергетической точки зрения уже вновь готов к свершениям. Очередная неожиданность, как решил для самого себя Охотник.       Защитники Нордлайта уже догорели к моменту пробуждения, оставив после себя внушительную кучу пепла, однако же вполне себе влезающую в деревянный короб, под который и была вырыта одна из двух могил. К своему сожалению, Годфрид не знал набор молитв и рунных цепочек, которые должно наносить на погребальную тару, а потому он продублировал текст ритуала Отпущения на немецком языке, нанёс несколько известных ему цепочек защиты от злокозненных духов и прочей нечисти, а после закрепил всё это простой, но достаточно надёжной укрепляющей руной.       "Под этой грудой камней и толщей земли покоятся славные воины Нордлайта, отдавшие свои жизни во благо безоружных за своими спинами" - такую эпитафию решил нанести на импровизированный надгробный камень Годфрид.       Обернувшись к изрядно более внушительной куче тел гражданских, мужчина снял с пояса блокнот с ручкой, уже использовавшиеся ранее для расчётов прошлого ритуального круга. Предстояло перерассчитать затраты с учётом подтвердившейся поддержки духов предков, гораздо большими вливаниями чистой силы и возможностью замещения оной прахом огненным и электрическим. - Нет, в кузню сходить и в правду стоило бы, - заключил Годфрид по итогу, после чего услышал утробное рычание своего живота, - Ну и это тоже...