Adrinette April 2022: Путешествие в другой мир

***

      Целую неделю Маринетт ощущала себя странно. Ей казалось, что она упустила какую-то важную деталь, что-то такое, что было для неё очень ценным. Вот только — увы — вспомнить она так и не могла.       В раздражении Маринетт слишком сильно перелистнула страницу, отчего та даже порвалась. Сидящая рядом Алья неодобрительно покосилась на неё, но ничего не сказала, продолжая корпеть над тетрадью: сегодняшний этюд в библиотеке их класс сидел под надзором мадам Менделеевой — якобы ради безопасности. Маринетт от этого было смешно. Если и нападёт акума, что преподавательница физики сможет сделать против неё? Снова превратится в Охотницу, только теперь уже на акум?       От этих мыслей Маринетт стало смешно, она даже фыркнула, не удержавшись.       Алья снова странно покосилась на неё. Настроения заниматься заданиями не было совершенно никакого. Поэтому Маринетт решила сделать вид, что увлечена чтением, а сама лихорадочно пыталась вспомнить события недельной давности. Ведь, скорее всего, они были очень, очень важны.       Невольно она подняла взгляд и вздрогнула. Адриан Агрест, сидящий напротив через несколько столов, внимательно смотрел на неё, практически не мигая. Маринетт на мгновение показалось, что он выглядывал что-то позади неё. Она даже обернулась, но ничего интересного так и не обнаружила: только безразличную пустую стену за спиной.       Лицо обожгло румянцем, и Маринетт поспешила уткнуться в учебник. Мало ли что с ним происходит. Вдруг Адриан просто задумался и смотрел, скажем, сквозь, а вовсе не на неё. Вот только мимолётные взгляды, которые Маринетт изредка кидала на него, доказывали совершенно обратное: Агрест был чрезвычайно сосредоточен именно на ней, на Маринетт, ловя каждое её движение, каждый взмах ресниц.       Это…       …смущало.       Очень. Очень-очень-очень.       Но в то же время где-то в глубине души шевелилось странное понимание. Хотя Маринетт так и не могла взять в толк, что могло заинтересовать Адриана. У неё что-то на лице? С пиджаком не порядок? Или с причёской обнаружились проблемы? Эх, Маринетт так и знала, не нужно было сегодня делать этот злополучный конский хвост. Но почему-то так захотелось что-то поменять в себе…       Маринетт задумчиво потеребила красную заколку в виде цветка в волосах и снова украдкой бросила взор на Адриана. Тот продолжал без стеснения пялиться на неё. И не переставал смотреть даже тогда, когда она окончательно спалила его.       Они пересеклись наконец взглядами.       С удивлением Маринетт отметила, как Адриан вздрогнул и выпрямил спину, но тем не менее продолжал пристально смотреть на неё; ей даже показалось, что он слегка сузил глаза, изучая её.       Наверное, с волосами и впрямь что-то не то, со вздохом подумала Маринетт и как бы невзначай пригладила волосы на голове. Хотя вроде всё в порядке, никаких «петухов» не наблюдалось.       Так прошло полчаса. Вскоре прозвенел звонок на обеденный перерыв, и мадам Менделеева соизволила отпустить ребят, да и сама удалилась в столовую. Многие тоже уже успели уйти, и только Маринетт не торопилась: есть ей совсем не хотелось. Лучше она посидит тут, в тишине, и ещё немного повспоминает то, что…       Её мозг закоротило, когда она заметила, как Адриан, небрежно смахнув учебники в сумку, поднялся и решительно двинулся в её сторону. Маринетт успела порадоваться, что все уже ушли, прежде чем в голове воцарилось привычное перекати-поле — как всегда, когда Адриан находился в непозволительной близости от неё.       Он тяжело опустился на соседний стул, опёрся локтём о столешницу.       Маринетт неловко повернулась к нему, изогнув бровь, и постаралась придать лицу невозмутимое выражение. Но щекам уже поползли красные пятна.       — Ты… Что-то хотел? — кашлянув, поинтересовалась она.       Адриан какое-то время помолчал, пристально разглядывая Маринетт, а потом вдруг потянулся к её голове, заправил выбившуюся прядь волос за ухо. Этот жест чрезвычайно взволновал Маринетт. Она почувствовала, как лицо полыхнуло ярким румянцем.       — А-Адриан?       — Я… помню эту заколку, — наконец произнёс он, глядя на красивую брошь в её волосах, которую Маринетт сегодня впервые за эту неделю надела. — Её «можно носить как брошь, а можно использовать как заколку для волос», — как будто процитировал Адриан и в изумлении застыл, явно ошарашенный собственными словами.       Маринетт нахмурилась. Это и ей показалось до боли знакомым, как будто она уже слышала подобную фразу. Как бы случайно её рука потянулась к шее, и пальцы коснулись небольшой подвески — та тоже появилась у Маринетт неделю назад, и она не могла сказать, откуда она у неё. Память услужливо подкинула название «квагатами».       Эта информация всколыхнула что-то в душе Маринетт. Забытое чувство начало разрастаться в груди, шириться, но, увы, выхода ему пока не было — и оно копилось, как комок, как бомба, готовая вот-вот взорваться.       Адриан тем временем лихорадочно изучал взглядом лицо Маринетт.       — Всю эту неделю, — глухо начал он. — Мне казалось, что я упускаю что-то очень важное. Со мной порой бывало, когда я… кхм, — Адриан неловко кашлянул. — Когда я иногда попадал под атаку акумы, а потом не помнил, что делал под её влиянием. Но сейчас… Мне кажется, что неделю назад случилось что-то очень важное, но что — я не могу вспомнить. В голове как будто дыра.       В отчаянии он посмотрел на неё. Маринетт потерянно кивнула; она почти не дышала, внимательно слушая Адриана. Ведь то, что он описывал…       — Я… чувствую то же самое, — призналась она. Наконец-то можно хоть с кем-то обсудить свою проблему. — Как будто кусок жизни вырвали, и ты не можешь вспомнить, что было.       Адриан поспешно кивнул; на дне его глаз как будто вспыхнул огонёк. Он опустил взор и медленно, словно опасаясь, накрыл руку Маринетт своей, и от этого жеста сердце её пропустило удар, а потом ещё один и ещё.       Она в волнении посмотрела на него.       — Я уверен, что это как-то связано с тобой, — негромко произнёс Адриан, поднимая на Маринетт глаза. — Я помню эту брошь. Мне… мне кажется, что это я подарил её тебе.       Тяжело сглотнув, Маринетт кивнула. И память услужливо подкинула картинку: маленькая коробочка, на подушечке которой лежало это самое украшение, блеснувшее в лучах солнца. А потом всплыли и слова Адриана — как сквозь толщу воды: «Держи. Это тебе. С днём рождения».       Маринетт помотала головой.       Странно. День рождения же у неё только через несколько недель.       Маринетт поспешно облизала пересохшие губы, и это не укрылось от Адриана. Глаза его потемнели.       — Я… помню лишь то, как был счастлив в это время, — хриплым голосом проговорил Адриан. — Счастлив как никогда. И… это было связано с тобой, а я…       Он сделал непонятный жест рукой, а потом и второй ладонью обхватил маленькую ладошку Маринетт. Зелёные глаза встретились с синими, и Маринетт показалось, что время остановилось; не существовало мира вокруг — были только она и он.       — Я помню, что не хотел терять этого.       Лицо Адриана словно чуть приблизилось к её.       — Не хотел терять тебя.       — Я тоже, — выдохнула Маринетт, наконец совладав с собой. — Это… было бы очень больно.       Она интуитивно сжала его ладони.       Он был близко. Так близко, что Маринетт могла даже рассмотреть янтарные крапинки в зелёной радужке глаз Адриана.       — Маринетт.       Его шумный вздох опалил горячим дыханием её губы. Поддавшись порыву, Маринетт прикрыла веки и уже почти ощутила прикосновение чужих губ к своим… Как вдруг некий резкий звук разрушил очарование момента.       Адриан и Маринетт отпрянули друг от друга как ошпаренные и заозирались по сторонам. Из-за стеллажа вышла недовольна Алья, потирая ушибленный лоб.       — Дурацкая книга, — пробормотала она, с ненавистью глядя на учебник на полу.       Алья подняла глаза и увидела притихшую парочку, её брови в изумлении поползли вверх.       — Я чему-то помешала? — с нескрываемым ехидством поинтересовалась она.       Маринетт снова почувствовала, что дико покраснела. Адриан же выглядел недовольным.       — Да, — резко произнёс он. — Ты не могла бы уйти? Пожалуйста, — добавил Адриан уже более миролюбивым тоном.       Алья поджала губы в рвущейся наружу ехидной усмешке. Её глаза так и сияли то ли от восторга, то ли от любопытства — а может, и от того, и другого.       — Ла-адно, — протянула она. — Я оставлю вас. Но не забудьте, что там как бы обед вас ждёт.       И Алья, кинув на друзей подозрительный взгляд, удалилась.       Адриан глухо зарычал и прикрыл глаза ладонью. Маринетт обеспокоенно наблюдала за ним, не понимая, почему он так сильно разозлился. Хотя она сама была готова побить Алью. Столь несвоевременное появление подруги помешало тому, о чём Маринетт грезила вот уже который год.       Её снова закоротило, стоило только подумать о почти состоявшемся поцелуе.       — Прости, — выдохнул Адриан и наконец с улыбкой посмотрел на Маринетт. — Надо было, наверное, не так начинать. Ты вечером сильно занята?       Маринетт отрицательно покачала головой. Что-либо сказать она была не в силах: горло перехватило спазмом от волнения.       — Тогда часиков в десять я зайду за тобой? — Адриан наклонил голову, глядя на неё из-под ресниц. — В это время обещали звездопад вроде как. Ну, если родители отпустят тебя, конечно.       — Я… Это б-было бы здорово, — выдавила из себя Маринетт и мысленно поздравила себя: они почти не заикалась. — Я постараюсь уговорить маму с папой.       — Отлично, — просиял Адриан и, поднявшись на ноги, протянул ей руку, чтобы помочь встать. — Я напишу тебе, как подойду.       Маринетт смущённо кивнула.       — Хорошо.       Уже вечером, когда они с Адрианом сидели в парке неподалёку от пекарни и в восхищении наблюдали за предсказанным звездопадом, Маринетт зажмурилась и мысленно попросила у звезды, чтобы их с Адрианом память поскорее вернулась. Но если этого не случится…       Что ж, в любом случае, он сейчас обнимал её так нежно, так ласково, что перехватывало дух. Сияющие звёзды над их головами придавали моменту оттенок романтики, а окружающая темнота окутывала ласковыми объятиями — точно такими же, как руки Адриана. И Маринетт готова была раствориться в этом мгновении на целую вечность.