Сокол певчий

      Нет ничего лучше, чем с лёгкостью вздохнуть и сказать, что лихие девяностые закончились. Мир проснулся от бесконечно глубокого сна, а мир воров остался лишь в ментовских сериалах. Мирные деньки не длились слишком долго.       Женя уже несколько минут бегал по дому, сгребая какие-то вещи и безделушки в чемодан, грозившийся вот-вот развалиться от такого количества хлама. Ростов же лежал на диване и лениво обводил глазами комнату:       —Почему просто не останешься? Странно уже уезжать, бруллиантик.       Одесса остановился и резко повернулся в сторону Лёши, громко и недовольство цокая:       —Ага, чтобы меня, —он провёл большим пальцем по шее, —Мы уже обсуждали! Всё уляжется, я и вернусь.       Ростов почесал затылок и закрыл глаза, погружаясь в мысли, но назойливая муха не дала подумать чуть дольше, и мужчина «вернулся» обратно, отмахиваясь от насекомого:       —Не закончится это никогда, сам прекрасно знаешь. Краснодар скучать будет, вы неплохо ладили…       —А ты? —прервал его Женя, —Ты-то скучать будешь?       —Больше всех, —Ростов встал с дивана и расставил руки, ожидая, что Одесса примет его объятия, но тот лишь качнул головой и продолжил собирать вещи, —Т-ц, думаешь я могу повлиять на Москву? У нас даже с Шурой тёрки. Жек, не дуйся.       —Отстань.       Ростов медленно подошел к Одессе и обнял его со спины. Женя облегченно улыбнулся:       —Только ты тут интрижек не заводи, иначе хана тебе, фраерок.       Ростов рассмеялся:       —Ха-ха, честное пионерское.       Женя поёжился, кривя нос, будто кролик:       —Знаю я пионеров, но поверю.       Ростов аккуратно поцеловал Одессу в макушку и принялся укладывать вещи вместе с ним.

***

      Лёша мотался по собраниям, периодически засыпая на них, пока ждал виновника—Москву. Дни тянулись однообразно, лишь телефонные звонки Одессы хоть как-то веселили Ростов, хотя иногда он и получал выговор за то, что его голос был каким-то не таким.       В один из прекрасных дней, когда новый год совсем близко, а ты ещё ничего не сделал и просто сидишь над недорезанным оливье, раздался стук в дверь.       Ростов поднялся со стула, недовольно оглядывая, что осталось сделать, и двинулся проверить, какой непрошенный гость решился к нему зайти.       На пороге стоял растрёпанный Женя, его пуховик был покрыт снегом, а лицо значительно покраснело:       —Шо стоишь? Двигайся, —мужчина по-хозяйски ввалился в дом и скинул верхнюю одежду, он сразу заглянул на кухню, —Ты вообще собираешься готовить, —с последней встречи он начал ещё больше «гэкать», —Алло, к тебе обращаюсь!       Одесса хлопнул своей холодной ладошкой по лицу Лёши, который округлил глаза и пытался подобрать слова:       —Ты, эм… ты. э-э-э… ну…       —И я рад тебя видеть, —Женя поднялся на носочки и легко чмокнул Ростов в щетинистую щёку, —Фу-фу, ну хоть побрился бы.       —Ты вернулся? —наконец выдавил Ростов.       —Не совсем, но думаю, что после Нового года. Так, всё-всё, времени нет, погнали салаты резать.       Кулинарные навыки Одессы были порядком выше, чем у Ростова, зато тот умел делать мясо и выдавать странные шутки, но Женя давно привык и даже смеялся в процессе нарезки колбасы. Делать салаты вдвоём оказалось намного эффективнее, чем полчаса смотреть на картошку, думая, что так она быстрее сварится. За час до Курантов Одесса уже усадил Лёшу за стол и расставил всю еду.       —Как тебе вообще пришло в голову сбежать от Киева сюда? —ковыряя вилкой оливье спросил Ростов.       —Он такой душный сейчас! Представь Питер, но хуже.       Лёша поёжился:       —Мало приятного, —он ещё раз оглядел Одессу, его глаза остановились на руке, —А кольцо где?       Женя аккуратно вытащил цепочку из-под свитера и улыбнулся:       —У сердца, конечно. Не могу же я шастать с кольцом и говорить всем, что, ха-ха, да, я жена Ростова-на-Дону, вопросы?       Лёша подвинулся ближе и положил свою голову на плечо Одессе:       —А почему нет? Не соврёшь же.       Женя аккуратно растрепал волосы Ростову и вздохнул:       —Ты же знаешь, что нас не из великих побуждений мамой и папой назвали.       —Ростов делает с Одессой то же, что и папа с мамой, —произнес мужчина, будто правило из учебника, —И это правда же!       Одесса сжал волосы Ростова:       —Иди в жопу.       —Я не чувствую боли, бруллиантик, забыл?       Женя убрал руку с головы мужчины:       —Ладно-ладно, сдаюсь. Я так устал, —он крепко обнял Ростов и со вздохом лёг ему на колени.       —Я надеялся показать тебе, что папа с мамой-то делает.       —Завались, —зевнул Женя.       —Молчу, спи.

***

      На следующее утро Одесса позвонил Киеву, получил выговор, но всё-таки остался у Ростова на зимние праздники, которые они благополучно проспали и проели.       Появилось ощущение, что всё вернулось к их обычной жизни в 90-х, но с каждым днём Одесса мрачнел, будто ждал чего-то не слишком хорошего.       —Тебя будто избили, —подытожил Ростов, увидев с утра Женю.       За это он получил локтём в бок:       —Козлина. Мог бы комплимент сказать.       —Ты похож на разваренную макаронину, —он невесомо коснулся губами щеки Одессы, —Я только такие и умею варить.       —Пожалуйста, больше ничего не говори, —уши мужчины покраснели, —Я сегодня уезжаю, —вдруг прервал идиллию Женя.       —Куда?       Одесса закрыл глаза и уверенно прижался к губам Ростова, пытавшегося что-то возмущённо сказать. Лёша быстро сдался и углубил поцелуй, проходясь языком по нёбу мужчины, который тут же перебрался всем телом на него, вжимаясь в грудь.       Ростов запустил руки под футболку Жени, аккуратно сжимая его талию. Одесса прикоснулся к паху мужчины.       —Так. Стой, —холодно отстранил его Лёша, за что получил щелбан, —Ай, куда ты собрался-то?       —Домой, —пожал плечами Одесса.       —Тут твой дом!       —Не повышай на меня голос.       —Прости…       Женя встал с кровати и направился в ванную. Через несколько часов они уже стояли на вокзале, ожидая поезд. Мужчины молчали, лишь иногда тяжело вздыхая и поглядывая на друг друга.       В этот день сияло солнце, и блестел снег на перроне. Люди только отходили от праздников, поэтому от многих тянулся шлейф алкоголя.       Ростов нервно крутил кистью руки, пока Одесса не накрыл её своей ладонью:       —Ещё побачимося, Лёшенька, ещё побачимося…       —Верю.