Наше начало

Чимин лежал на кровати в одежде и смотрел куда-то в потолок. Я осторожно вновь тихо спросил: — Что случилось? Расскажи, пожалуйста. Может, я снова сделал что-то не так? Меня накрыло чувством вины, хотя я до конца не понимал, что произошло. Чимин всхлипнул и не ответил. Я осторожно взял его за руку и мягко потянул на себя, чтобы посадить его. Он медленно сел, но продолжал молчать. — Чимин, успокойся, расскажи. Может, у тебя что-то болит, и надо в больницу? Или ты приревновал меня к малышу? Я правда хочу наладить отношения со всеми, хоть с ним и труднее всего. Но ты ведь всегда был и будешь моим лучшим другом! Чимин резко придвинулся ближе и уткнулся лицом в моё плечо, обливая слезами футболку. — Понимаешь, Тэхен… — начал он всхлипывать. — Сегодня менеджер написал, что после выписки я должен покинуть общежитие. Я испугался и помчался в компанию, но Шихёк-хён почти четыре часа не принимал меня. Намджун-хён нашёл меня в коридоре в ужасном состоянии и успокоил. Только после этого Шихёк-хён согласился поговорить. Он предупредил, что это последний шанс, и рассказал, что мой учитель из школы искусств сообщил про мои проблемы со здоровьем, обмороки и слабость. Теперь я просто трейни, и должен соревноваться с вами, чтобы попасть в основной состав... Пока Чимин захлёбывался слезами, я всё крепче обнимал его, пытаясь хоть как-то утешить. — Значит, тебя всё-таки оставили? Ты остаёшься с нами? — Да, но я теперь ваш конкурент, — тихо ответил он. У меня похолодело внутри. Почему компания так жестоко обращалась с ним? В этот момент дверь резко открылась, и в комнату вошёл Юнги-хён. Его раздражённый взгляд заставил нас инстинктивно сжаться. — Почему от вас столько шума? Что происходит? — спросил он строго. Я поспешно поднялся: — Хён, Чимина выписали, но компания с ним так поступила… — А чего вы ожидали? — перебил он холодно. — Все приехали сюда за одним и тем же. И мучает его не компания, а он сам себя. Юнги развернулся и вышел, хлопнув дверью. Чимин поднялся: — Знаешь, он прав. Пока я тут плачу, другие тренируются. Пойду приму душ и тоже пойду в зал. Я мгновенно вскочил, повышая голос: — Чимин! Какая тренировка, ты только что из больницы! Тебе нужен отдых! Ты хочешь потерять и этот шанс? Без тебя я не смогу пройти этот путь и дебютировать! Я в истерике сжимал рукой трубу кровати. Чимин замер, несколько секунд смотрел на меня, потом ответил тихо, но твёрдо: — Я ненадолго. Я тоже не могу без всего этого. Он вышел, хлопнув дверью. Я сразу же рванул в коридор проверить, кто ушёл, и только там осознал, что это был Чимин. Он даже не поел и не принял душ, а чувство, что я снова сделал что-то неправильно, усилилось. В кухне Юнги-хён варил рамен с очень усталым видом. — Хён, можно с тобой поем? — Ты ешь острое? — Не особо. Но я могу чуть-чуть, чтобы тебе больше досталось. — Нет уж, это мой рамен. Посмотри в шкафу, может найдёшь что-нибудь неострое. Я молча кивнул, взял упаковку, высыпал половину специй в воду и подумал, что Юнги не заметил. — Совсем не ешь острое, значит? — улыбнулся Юнги. — У хёна глаза маленькие, но видят всё! — засмеялся я. Юнги добродушно улыбнулся и достал другую кастрюлю: — Налей сюда воды. Ты использовал мою. — Мы кого-то ещё ждём на ужин? — Ты использовал мою воду и даже глазом не повёл… Ты не перестаёшь меня удивлять, Тэхён. — Я думал, мы вместе будем есть. — Наливай скорее, иначе я опоздаю на работу. — Ты работаешь, хён? Он лишь кивнул и поставил мою кастрюлю на стол: — Помешай и вытаскивай стол, он за холодильником. Идя в зал, я встретил Чонгука, который тихо собирал носки. — Будешь рамен? Он резко подпрыгнул и ответил: — Нет, спасибо, хён! — А я думал, ты на запах пришёл, — улыбнулся я. — Тэхён, ты стол поставил? — крикнул Юнги из кухни. Я растерялся: — Чонгук, где стол? Он молча указал глазами на кухню. — Чонгука, подержи кастрюлю, пожалуйста! Он медленно встал и взял кастрюлю. Я помчался за столом, чуть не упав по пути, и, наконец, установил его. Юнги-хён рассмеялся: — Тэхён, ты как торнадо, честное слово! А реакция Чонгука на тебя ещё забавнее. Чонгук смущённо опустил взгляд, складывая носки. — Садись с нами, места хватит! — улыбнулся я. — Нет, хён, завтра в школу, я не ем на ночь. Юнги-хён быстро доел и поднялся: — Доедай и иди спать. Я ушёл. — Когда вернёшься хен? — Скоро, — коротко ответил он, взял рюкзак и вышел за дверь. Чонгук тоже быстро ушёл в свою комнату. Я остался один, размышляя о произошедшем. Вымыв посуду, поплёлся умываться и чистить зубы, а уже в ванной осознал, что забыл распаковать вещи и достать щётку. Умыв лицо, я побрёл обратно и, ничего не видя от усталости, рухнул на кровать. Лёжа на кровати, я смотрел в темноту, прислушиваясь к тишине квартиры. Мысли путались, события дня словно повторялись перед глазами. Вдруг послышались тихие шаги. Кто-то осторожно вошёл в комнату и тихо забрался на второй этаж кровати надо мной, будто боясь меня разбудить. Я сразу понял, что это Чимин, и улыбнулся в темноту. — Прости, Тэхен… — едва слышно прошептал он сверху. — Я просто не могу сдаться. Закрывая глаза, я тихо ответил: — Завтра будет новый день, и всё будет иначе. Обещаю тебе, Чимин, теперь я буду сильнее ради нас обоих. Так я и уснул, чувствуя, как тяжесть этого дня постепенно растворяется в ночной тишине. На утро я проснулся от резких колыханий, будто меня решили прокатить на американских горках с самого утра. С трудом открыв глаза и приподнявшись на кровати, я слегка поморщился от яркого света. Благо, свет не бил прямо в лицо, кровать второго этажа немного защищала от этого утреннего кошмара. Немного придя в себя, я увидел Чимина, который метался по комнате и в истерике кричал что-то непонятное, угрожая расправой, если я немедленно не поднимусь. — Тэхён, вставай немедленно! Мы опаздываем в школу, менеджер уже почти здесь! Иди хотя бы умойся! — Чимин, мы же можем и на автобусе поехать, зачем вставать в такую рань-то?! — сонно пробормотал я, не особо понимая паники. — Я тебя сейчас придушу! У нас сегодня тест по истории, забыл что ли? — А я и не знал... — вяло признался я, поспешно слезая с кровати и пытаясь найти свою форму. Выбравшись в зал и направившись оттуда в ванную, я небрежно закинул полотенце на плечо и открыл дверь, совершенно не ожидая увидеть там Чонгука. Точнее, вообще кого-либо. Обычно, если кто-то занимал ванную, дверь закрывали. Но, похоже, сегодня у нас день открытых дверей. — Хён, закрой дверь! — растерянно вскрикнул Чонгук, поспешно прикрываясь. — Ты чего дверь-то не закрыл? Или ты просто переодеваешься? Подожди, а почему именно здесь, в ванной? — удивлённо спросил я. — Хён, выйди, пожалуйста! Я ещё не закончил переодеваться! — неловко проговорил он, краснея. — Ну ладно, ладно, не сердись, — пробормотал я себе под нос, повесил полотенце на крючок, ещё раз внимательно взглянул на растерянного Чонгука и вышел из ванной. Вернувшись в комнату, я нашёл Чимина и, едва сдерживая смех, спросил: — Чимин, а что это с нашим малышом? Почему он переодевается в туалете? Да ещё прикрывается, как девчонка какая-то! Я начал комично пародировать Чонгука, изображая его застенчивость. Чимин быстро подхватил шутку, и мы оба начали смеяться. — Всё, хватит уже! — остановил меня Чимин, посерьёзнев. — Тэхён, давай быстрее одевайся. И, кстати, дверь в туалет сломана и не закрывается, так что будь осторожен на будущее. — А если Чонгук опять будет там переодеваться?! — я изобразил на лице ужас. — Он всегда там переодевается, так что не вздумай дразнить его. Он очень ранимый и ещё слишком маленький, — строго предупредил меня Чимин. — Да чего ему стесняться? Мы же все мальчики здесь, — пожал я плечами. — Ладно, пойду постучусь на всякий случай. Подойдя к двери ванной, я постучал и осторожно спросил: — Чонгук, ты там ещё? Можно уже заходить? Ты оделся? — Тэхён, а что это ты тут делаешь? — раздалось у меня за спиной спокойным и строгим голосом. Моё сердце упало в пятки от неожиданности, я медленно повернулся и тут же склонился в глубоком поклоне: — Джин-хён, аннёнхасэё! Вы уже проснулись? Я, наверное, разбудил вас, да? — Нет, Тэхён, я уже выхожу из дома. Чонгук что, засел в ванной? — Я... не знаю. То есть знаю, в общем, он там был недавно, и я нечаянно вошёл без стука, вот теперь исправляю свою ошибку... — Думаю, его там уже нет, можешь спокойно заходить, — усмехнулся Джин. Я ещё раз поклонился на прощание, пожелал Джину хорошего дня и уже было хотел зайти, но тут Чимин вылетел из комнаты и буквально швырнул мне в руки мой рюкзак, нервно проговорив: — Тэхён, мы серьёзно опаздываем! — Чимин, дай хоть сходить пописать спокойно! — жалобно вздохнул я. — Жду тебя внизу, менеджер уже приехал и ждёт нас, так что давай быстрее! Вздохнув, я молча отложил рюкзак и поспешил закончить свои дела в ванной. Выйдя оттуда, уже абсолютно сонный и замученный утренней суетой, я взял рюкзак и уныло поплёлся обуваться. Спустившись вниз, я заметил припаркованную машину менеджера и, не раздумывая, залез в нее. Только устроившись поудобнее, я понял, что в салоне, кроме менеджера и Чимина, сидел еще и Чонгук. Я молча поклонился и устроился удобнее. Чимин сидел сзади, сосредоточенно что-то печатая в телефоне. Рядом с ним расположился Чонгук, прижавший рюкзак к груди и скрывший глаза под черной челкой. Ехали мы в молчании, пока эту молчаливую идиллию не нарушил менеджер: – Чонгук, ты нашел свой галстук? Тот молча мотнул головой. Меня вдруг уколола совесть. – А что с галстуком, Чонгук? – поинтересовался Чимин с заднего сиденья. – Потерял школьный галстук, ничего особенного, закажу новый. Я решил разрядить обстановку шуткой: – Чонгук, ты точно духов каких-то разозлил своей недружелюбностью. То они носки твои воруют, теперь вот галстук... Но шутка, похоже, вышла неудачной. Взгляд Чонгука резко остановился на мне, однако Чимин явно был в восторге не столько от шутки, сколько от всей ситуации. – Интересно, что за духи такие, кому нужны чужие галстуки? – сквозь зубы ответил мне Чонгук. Машина остановилась. Чонгук, молча поклонившись, вышел. – Ребенок сегодня явно не в духе. Что случилось-то? – спросил Чимин. – Нет, хён, он просто странный, – ответил я, отвернувшись к окну и провожая взглядом Чонгука, который неохотно заходил в школьные ворота, поправляя рюкзак. – Вы двое единственные, кто не может найти общий язык, – усмехнулся Чимин, вернувшись к телефону. Менеджер улыбнулся на комментарий Чимина и обратился ко мне: – Тэхён, Чонгук очень добрый и милый парень. Просто ему непросто привыкнуть к жизни вдали от родителей, у него каждый день стресс. Намджун – единственный, к кому он тянется, и я понимаю почему. Чонгук на три месяца раньше тебя пришел в компанию, попробуй обратиться к нему как к сонбэ, попроси помочь с тем, что тебе непонятно – в танцах или вокале. Он не откажет, и так вы сможете подружиться. Светофор, на котором мы остановились, казался вечным. Наконец, подъехав к школе, менеджер напомнил, что на уроке танцев сегодня будет Шихёк-хён и опаздывать не стоит. Заходя в класс, я заметил, что Чимин чем-то явно увлечен, а я был погружен в свои мысли о том, как можно быть таким нудным. На входе в класс Чимина встретила наша одноклассница. Я вечно забывал её имя, а посмотреть на именной значок стеснялся, боясь, что она подумает, будто я пялюсь на её грудь. Она протянула пакет с очищенным яблоком и записку, улыбнулась и вышла. – Она странная, Чимин! Не ешь это яблоко, – пробормотал я, направляясь на своё место. – Тебе все девушки странные, если первыми проявляют интерес. Нормально ведь, если тебе кто-то нравится и ты делаешь первый шаг, показываешь симпатию, – ответил Чимин. – Странное у вас представление о симпатии, – буркнул я и сел на свое место в конце класса. Чимин всегда садился почти на первые ряды из-за плохого зрения и популярности среди учителей. Меня же не радовал их интерес, да и одноклассники, постоянно дразнившие меня большими ушами, настроения не прибавляли. Просидев кое-как до обеда, может даже и поспав, мы пошли в столовую. – Она очень милая, – прошептал Чимин, кивнув в сторону той девушки, что принесла яблоко. – Это твоё воображение, Чимин. Ничего милого в ней не вижу, улыбается странно и на рыбу похожа. У нас такие в Тэгу сушеными на рынке продаются. – А какие девушки нравятся тебе? У тебя хоть была девушка когда-нибудь? – Конечно была! Но сейчас нет. Оставил её перед приездом сюда, она не входила в мои планы. – Ха-ха-ха, в какие ещё планы? Говоришь как суперзвезда, – смеялся Чимин. – Ну какие планы? Дебютировать и стать этой самой звездой! – с улыбкой ответил я, усаживаясь за стол напротив окна. – А ты до старости не собираешься заводить отношения? У нас же будут красивые фанатки! – продолжил он. – Чимин, ты извращенец! Дело не в том, чтобы не заводить отношения. Просто это неправильно, мы ведь должны отдавать себя на все сто процентов фанатам, а отношения будут выглядеть как предательство. Разве нет? – Нет, Тэхён. Думаю, быть артистом и иметь личную жизнь – это нормально. – Ты так уверенно говоришь, потому что уже завел себе фанатку, да? – А у тебя антифанаты, – засмеялся на всю столовую Чимин. Я понял его шутку и просто продолжил есть, вспоминая совет менеджера. Оставшийся день прошел спокойно. Я много спал, на переменах играл с одноклассниками в обычные мальчишеские игры, описывать которые не стану – разве что как-нибудь потом. Выходя из школы, нас уже было трое. По дороге к нам снова присоединилась эта девчонка, имя которой я никак не мог вспомнить. Хотя, подумал я, это и не так важно, чтобы напрягать свою память. По пути домой я заскочил в магазин и купил упаковку бананового молока на карманные деньги, которые прислал отец на этой неделе. Когда я выходил из магазина, засовывая в сумку упаковку из шести баночек, поймал на себе её внимательный взгляд. — Ты так сильно любишь банановое молоко? Это очень мило! — сказала она с улыбкой. — Не знаю, мило это или нет, но оно вкусное! — ответил я ей сквозь зубы. — Чимин, нам нужно поторопиться… — тихо напомнил друг. В школе никто не знал, что мы трейни, поэтому приходилось тщательно скрывать этот факт. Из-за этого дружба с одноклассниками была немного странной: мы не ходили с ними в компьютерные клубы, отказывались от приглашений к ним домой и сами не звали в гости. Даже несмотря на то, что школа была специализированной, компания строго запрещала рассказывать о подготовке до дебюта. Попрощавшись с девчонкой, мы быстро побежали на автобус, благо школа находилась недалеко от компании и общежития. Автобус ждать долго не пришлось: едва успели сесть, как уже выходили. До общежития добежали, соревнуясь, кто первым доберётся. Поднявшись наверх, пару минут потолкались перед дверью, а затем ворвались внутрь, падая прямо на пол. Мы ещё немного посмеялись, споря, кто победил, после чего пошли переодеваться. На выходе мы встретили Чонгука и Намджуна, которые уже направлялись на тренировку, обдуваясь от жары. Мы быстро поклонились им в знак приветствия и вышли уже вчетвером. — Намджун-хён, я так скучал по тебе! — сказал Чимин, пристраиваясь поближе к нему. Я же шёл рядом с Чонгуком, стараясь не отставать. — Ты ел? — спросил я его. — Да, в школе, — коротко ответил он, мельком взглянув на меня. — Знаешь, извини за утро. Я правда не знал, что дверь в ванной сломана. Ты был такой тихий... — Всё нормально, хён. А ты? Я растерялся, не сразу поняв вопрос: — Что я? Ты о чём? — Ты ел? — А-а-а, да, в школе поел. И ещё кое-что купил для тебя. Хочу обменяться. — Чем? — тихо спросил он с интересом. Мне пришлось подойти ближе, почти нарушив его личное пространство: — Информацией, которой ты владеешь, — прошептал я с улыбкой, показывая свою дружелюбность. Чонгук лишь слегка кивнул в ответ, давая понять, что мы уже пришли. Зайдя в зал, мне удалось занять место рядом с Чонгуком. Перед началом урока танцев к нам пришёл Шихёк-хён, который начал расспрашивать, как дела, как прошёл переезд и как обстоят дела в школе. Я старался не отвлекаться на Чонгука, но у меня плохо получалось. Он выглядел очень уставшим и иногда даже прикрывал глаза, чуть клюя носом. В такие моменты я слегка касался его ноги, чтобы он не заснул окончательно. От моих касаний он тут же встряхивался и быстро моргал, приходя в себя. Под конец своей речи Шихёк-хён объявил, что совсем скоро выберет одного участника и, если всё сложится, отправит его с учителем Сондыком-хёном в Америку на целый месяц учиться хип-хопу. Пока ещё ничего не решено, поэтому все должны постараться и показать себя с лучшей стороны. Он отдельно обратил внимание на Чимина, сидевшего рядом с Намджуном, и предупредил, что будет особенно пристально наблюдать за ним. Как только Шихёк-хён вышел, все облегчённо вздохнули, и по залу прокатился гул обсуждений. Некоторые ребята подбежали к Сондыку-хёну с вопросами, но он лишь разводил руками и велел начинать разминку. Я же просто сидел, переваривая информацию, как и Чонгук, который так и не сдвинулся с места даже после того, как все остальные встали. — Волнуешься? — спросил я его тихо. — Что? Нет, нет… Просто думаю, как же кому-то повезёт увидеть Америку. — Может быть, это будешь ты! Тебе ведь часто делают замечания. — Хён, это совсем не значит, что выберут именно меня. Скорее всего, возьмут Хосок-хёна, он же лучший в танцах. — Ну, посмотрим… Но ты не сдавайся, — тихонько похлопал я его по плечу, поднимаясь и протягивая руку, чтобы помочь ему встать. И в этот момент я задумался: а вдруг Чонгук и правда поедет в Америку, и тогда я останусь здесь совсем один? Я встряхнул головой, отгоняя ненужные мысли, но тревожное предчувствие уже поселилось глубоко внутри.