True Aim

Когда Кейт проснулась на следующий день, она была полна решимости. Хотя ее мысли и были заняты Еленой с момента открытия глаз, за час до будильника, Кейт решила обуздать свой рассеянный мозг и перефокусироваться; это был первый официальный день турнира, так что настало время упаковать свои чувства в аккуратную маленькую коробочку и отложить их на потом. Помимо стрельбы из лука, умение упорядочивать чувства стало одним из ее самых больших талантов, к огорчению ее психотерапевта... до сих пор. Все утро прошло как в тумане, она вела внутренние споры с самой собой и вытесняла Елену из своего мозга, пытаясь думать о соревнованиях и только о них. Ей было больно признавать, что она уже заглянула в Instagram в общей сложности раз двадцать (ну, может, и больше), ожидая сообщения или любого другого подтверждения вчерашнего вечера, но Елена так же была молчалива, без привычных историй, которые Кейт смотрела религиозно с тех пор, как они следили друг за другом. Квалификация по женской гимнастике началась несколько часов назад, так что Белова, вероятно, устраняла соперниц направо и налево, пока Кейт сидела на краю кровати, полностью одетая, стараясь не думать об этом. Грир и Фрэнни написали ей СМС сразу после того, как Кейт проснулась, попросив ее присоединиться к ним, чтобы посмотреть на русское чудо. Тем более соревнования команд по стрельбе из лука были назначены на поздний вечер, поэтому они могли позволить себе отвлечься. Для Грир и Фрэнни Елена — просто классная иностранка с огромным талантом, а Кейт ничего не рассказывала им о прошлой ночи, поэтому у них не было причин полагать, что Кейт отклонила их приглашение не иначе, как решив провести спокойное утро перед турниром. До начала квалификации оставался час, когда Бишоп вышла на поле. Небо было пасмурное, воздух не слишком влажный и ветреный — идеальные условия для стрельбы по мишеням, если человек достаточно опытен, чтобы не обращать внимания на тусклые солнечные блики. Зрительская зона заполнена людьми, хотя и не так сильно, как во время финала, а съемочные группы тут же начали окружать Кейт, как только девушка вышла из раздевалки на траву. Мишени были расставлены через равные промежутки, все в семидесяти метрах от места, где стояли лучники, тренируясь и вытирая пот со лба. Хотя влажность была небольшая, все равно было теплее, чем обычно для этого времени года, и Кейт благодарила себя за то, что собрала волосы в хвост. Всего сорок восемь лучников со всей Северной Америки, меньше, чем шестьдесят четыре, предусмотренных Олимпийскими играми, и каждый из них стрелял по семьдесят две стрелы. Оценки складывались в итоговый рейтинг, который выведет их в финал, проводимый послезавтра. По всему полю раздавались аплодисменты, когда голос объявлял о начале квалификации, и Кейт впервые с момента пробуждения почувствовала себя в настоящем, думая только об одном — попасть в золотой круг мишени и набрать как можно больше очков. Все это длилось в общей сложности два часа, так что Бишоп без особых усилий поднималась по рейтинговой лестнице, то и дело слыша, как подбадривали ее окружающие. Прошло столько времени с тех пор, как эти эмоции наполняли ее легкие, эта любовь к любимому делу, и она почувствовала, что ее сердце размером со скалистые горы; это то, что ей было суждено делать, пока она не станет старой, уставшей и не сможет больше поднимать руки. Некоторые стрелы летели не совсем так, как этого хотела девушка, когда ее внимание ослабевало или мышцы дергались, но одна из лучших вещей, которым тренер Клинт научил ее, — это концентрация на каждой последующей стреле, что Бишоп и делала. Очевидно, что девушка проходила в финал, когда она увидела результат 665 и свою фотографию на вершине списка. С ухмылкой на лице она подняла руки вверх в знак торжества, радуясь зрителям, которые аплодировали ей, оставшимся семи финалистам и, наконец, тем, кому не удалось занять достаточно высокое место, чтобы пройти дальше. Ее команда поймала Кейт прямо у раздевалки, пока она переодевалась в свою обычную одежду. Лицо раскраснелось, а сердце трепетало. Ребята обняли ее, прежде чем все начали прыгать от ликования. Сейчас наступала очередь команд, поэтому они наблюдали за ней, прежде чем отправиться на поле, но они всегда находили время, чтобы так подбодрить друг друга. Это одна из любимых традиций Кейт. — Ты знала, что Елена была здесь, чтобы наблюдать за тобой? — сказала Фрэнни, когда все, кроме нее и Грир, поспешили внутрь, чтобы подготовиться, и улыбка Бишоп замерла, когда ее сердце пропустило удар от этого имени. — Что, она... что? — Да, — сказала Грир с широкой улыбкой. — Мы поймали ее после квалификации, и она захотела пойти с нами. Она тоже первая в своем рейтинге, что неудивительно. Кейт, она была так хороша, что это было похоже на то, как будто ангел спустился с небес, чтобы показать как нужно выступать... — Елена была здесь, с вами? Где она сейчас? — Ой, понятия не имею, думаю, она сказала, что ей нужно куда-то идти? Иногда трудно понять ее акцент, — это вовсе не трудно, хотела возразить Бишоп, но решила держать рот на замке и наслаждаться теплым ощущением в горле и кончиках пальцев. Елена действительно пришла посмотреть на соревнования Кейт и просидела там два часа, наблюдая за ее лучшей игрой за последнее время. Может быть, она и сама болела за нее, хотя представить это невозможно; и тут Кейт вспомнила, что Елена поставила на ее победу несколько недель назад. — Она просила передать тебе это, — сказала Фрэнни, вложив в руку Кейт небольшую листовку. — Мы обязательно пойдем, и, учитывая, что Елена Белова лично приглашает тебя, ты тоже должна пойти! — флаер в руках Кейт — это приглашение в известный клуб в центре города, где спортсмены встречались во время турнира, а сегодняшняя вечеринка была организована командой США по гимнастике. Они обещали открытый бар и много музыки в стиле диско 90-х. Все эмоции того утра нахлынули на Кейт, она вспомнила поцелуй и захотела все рассказать Грир и Фрэнни, пока она не передумала, но девушки уже обнимали ее и направлялись внутрь. — Я оставила тебе место на западной стороне, Кейт, тебе лучше сидеть там и смотреть на нас! — позвали они, и Кейт смогла только кивнуть, глаза все еще были на листовке, а мысли на Елене Беловой. Она провела еще два часа, наблюдая за тем, как ее команда надирала задницы, и испытывала гордость, когда Фрэнни и Грир с легкостью попадали в одну точку за другой; она болела за них изо всех сил, испытывая эйфорию. Когда стало ясно, что «Нью-Йорк, штат» проходит в следующий раунд, и команды уходили с поля, Кейт еще немного оставалась на своем месте, открывая Instagram. Оседлав волну уверенности от многочисленных сегодняшних успехов, она открыла чат с Еленой и быстро, не задумываясь, набрала текст. «Мне сказали, что ты наблюдала за мной сегодня». «Спасибо за приглашение на вечеринку, Фрэнни и Грир сказали, что у меня нет выбора, кроме как пойти :)))». «Думаю, увидимся там вечером?» Бишоп выдохнула, встала, перекинула через плечо футляр для лука и направилась на встречу со своей командой на обед для победителей; и прежде чем она спустилась с трибуны, ее телефон пикнул в заднем кармане. Это была ее фотография, триумфально поднятые руки, лук в руке и улыбка больше, чем жизнь. Сделано Еленой. «Ты так хорошо справилась, Кейт Бишоп. Я не могу дождаться встречи». — Мне нечего надеть. Нечего! — отчаяние в ее голосе было очевидно, поскольку она на три локтя зарылась в свой чемодан, ее одежда валялась повсюду, от пола вокруг нее до кровати, где сидели Фрэнни и Грир, каждая с напитком в руке и смотрели на подругу с неким весельем. — О чем ты говоришь, подруга? У тебя больше костюмов, чем у меня обуви. А у меня дохрена обуви, Кейт. — Да, у меня есть костюмы, — огрызнулась девушка, вскидывая руки вверх и проводя пальцами по волосам, которые были растрепаны от разочарования. — Но что мне надеть под костюм, подруга? Посмотрите на себя, вы выглядите как богини, а я просто тролль под мостом, удерживающий вас. Грир сидела, скрестив ноги, в самом блестящем черном платье и на каблуках, которые при желании могли бы сломать позвоночник кому угодно. Кейт издала протяжный свист, когда она появилась на пороге, неся две упаковки с выпивкой для нее и Кейт и бутылку вина для Фрэнни для предварительного разогрева перед походом в клуб. Это было более двух часов назад. Фрэнни, в свою очередь, тоже выбрала платье, более короткое, чем у Грир, но такое же облегающее. У Фрэнни всегда были прекрасные ноги, Кейт всегда говорила ей об этом, и девушка не сдерживалась, чтобы не продемонстрировать их. Тем временем Кейт сидела на полу, все еще в нижнем белье, без макияжа и прически, размышляя о том, чтобы совсем сдаться. — Что это за вещица там? — произнесла Фрэнни, отложив фужер с вином и присев рядом с Кейт, указывая на черную кожаную вещь, которую Кейт отбросила. — Кожаный бюстгальтер, подарок моей матери, которая считает, что я должна быть более сексуальной, что бы это ни значило. Я даже не знала, что упаковала его, — Бишоп закатила глаза, наблюдая за Фрэнни, которая подняла бюстгалтер и примерила ее себе, затем Кейт. — Я думаю, это бомба! — присвистнула Грир, а Фрэнни возбужденно ухмыльнулась, что всегда предшествовало чему-то глупому. Бишоп нравилось это, но... когда это не было связано с тем, чтобы наряжаться для вечеринки, где будет Елена. — Надень это, Кейт, ну же, для меня? — умоляла Фрэнни. Кейт с ворчанием схватила его, стягивая с себя спортивный лифчик. Для людей, которых Бишоп не считала очень близкими друзьями, эти трое видели друг друга обнаженными чаще, чем кто-либо другой, благодаря совместному пользованию раздевалкой в течение пятнадцати лет. Фрэнни помогла ей застегнуть бюстгальтер, а потом девушка повернулась к зеркалу, задумчиво поджав губы. — Вообще-то это не выглядит б... — Сучка, ты выглядишь потрясающе. Надень этот костюм с острыми плечами, и ты будешь там самой сексуальной! — Это еще мягко сказано, учитывая, что вы двое идете... — Я думаю, ее волнует только мнение Елены, и я уверена, что она будет рада увидеть ее в кожаном... Слова Грир заставили Кейт развернуться так быстро, что ее шея чуть не сломалась, а ее рот раскрылся. — Не поняла... — Да ладно, Кейт, твой женский стояк на русскую так очевиден, — Фрэнни заговорила сзади, пытаясь расчесать волосы Кейт своими пальцами, но без особого успеха. — Я уверена, что у русской тоже на нее стоит, — сказала Грир, делая еще один глоток пива. — Мы можем перестать говорить об этом? И уж точно перестать говорить о женском стояке! — Бишоп схватила костюм, о котором Фрэнни упоминала секунду назад, и натянула брюки, стараясь не обращать внимания на то, как дрожали ее пальцы. Это просто голод и пиво, это просто голод и пиво, это просто гол... Грир и Фрэнни смеялись, и Фрэнни развернулась со словами «Подождите, у меня есть идея». Она исчезла в ванной, оставляя Кейт одеваться, а Грир — включать музыку, которая до этого момента звучала слишком тихо, чтобы они могли ее заметить. Впервые за несколько месяцев Бишоп чувствовала, что была чем-то большим, чем просто часть команды, ее сердце было согрето этими двумя девушками, и она ругала себя за то, что отказывалась впустить их в свою жизнь. Ее проблемы с близостью определенно распространялись даже за пределы романтических отношений, что было с подачи ее матери, которая всю жизнь говорила ей быть осторожной с другими людьми и их намерениями. С этим определенно нужно было разобраться, но не сегодня, и не на этой неделе. У нее и так достаточно забот. Ее глаза расширились от ужаса, когда Фрэнни вышла из ванной с флаконом мусса, лаком для волос и горстью заколок. — Что это, черт возьми, такое?! Два часа и множество напитков спустя Фрэнни, Грир и Кейт вышли из такси прямо у клуба. Каким-то чудом (чудо — это алкоголь) Кейт удалось уговорить надеть туфли на высоком каблуке — решение, которое она теперь начала ценить. Несмотря на нервный узел в животе, Бишоп чувствовала себя абсолютно уверенной, когда они подошли к началу очереди, а парни и девушки обратили на них внимание. — Отлично выглядите, лучницы США! — кто-то окликнул их, и они втроем засмеялись. Кейт вдруг снова ощутила себя девятнадцатилетней, когда она только открыла для себя очарование клубов и магию поцелуев с девушками. На самом деле, это вовсе было не плохо. Оказавшись внутри, ей потребовалось некоторое время, чтобы привыкнуть к громкой музыке, хитам 90-х, и, что вполне предсказуемо, она почти сразу же потеряла Фрэнни и Грир, поскольку одна отправилась на поиски туалета, другая — искать оставшихся членов команды, а Бишоп — за очередной порцией пива. Несмотря на то, что сегодняшняя вечеринка кончится нескоро, а завтра у девушки запланирован выходной, она все еще не пила ничего крепче пива. Трезвость определенно помогла ей накануне вечером, так что она не собиралась напиваться, пока Елена была где-то рядом, возможно, искала Кейт. — Бишоп! — девушка услышала знакомый голос рядом и улыбнулась, когда увидела Джейн, канадскую лучницу-рекордсменку и свою главную конкурентку (а также бывшую-подружку-с-привилегиями), стоящую недалеко; ее светлые волосы длинные и вьющиеся, а глаза голубые, как небо Нью-Йорка летом. Когда Бишоп было двадцать лет, в течение короткого периода времени, между ними возникало напряжение «получится — не получится», которое перерастало в умопомрачительный секс каждый раз, когда девушки соревновались друг с другом. Это продолжалось практически два года, пока Кейт не порвала с этим, решив, что это слишком отвлекало ее, а отвлекаться ей тогда было на что, ведь она впервые отобралась на Олимпийские игры. Девушки никогда не ссорились по этому поводу, а со временем страсть угасла, оставив их в хороших отношениях с небольшими поддразниваниями время от времени. Джейн была самой сексуальной женщиной, на которую Кейт когда-либо западала... пока не появилась Елена. — Выглядишь сексуально, черт возьми! — заявила Джейн с широкой ухмылкой после того, как они обнялись. Кейт улыбнулась ей, ударяя бутылками пива друг о друга. — Ты тоже, — ответила Бишоп, благодаря богов и Фрэнни Смит за то, что они уговорили ее на все это. — Кстати, сегодня было не дурно, — Джейн, к всеобщему удивлению, заняла второе место после Кейт, набрав чуть меньше очков, чем она сама. — Я почти обошла тебя. Не надо меня подбадривать, Кейт, — девушки рассмеялись, а в следующее мгновение Грир дышала Бишоп на ухо, появившись буквально из ниоткуда. Кейт была уверена, что Грир — волшебница, спасающая ее от неловких ситуаций. — Я нашла Елену, — прошептала она ей на ухо. — Я бы сказала, что она выглядит даже сексуальнее, чем ты, но ты моя подруга, поэтому я бы никогда так с тобой не поступила. Кейт почувствовала, как у нее потянуло низ живота. Она пила пиво, подумывая о рюмке текилы, к черту все это. — Джейн, мне пора идти, но мы еще увидимся, хорошо? — Кейт пыталась перекричать песню Spice Girls и не обращала внимания на разочарованное лицо блондинки. У Бишоп просто не было сил заботиться об этом. Она отчаянно хотела увидеть Елену, поговорить с Еленой, может быть, даже потанцевать и поцеловаться с ней где-нибудь в темном углу этого клуба... Бас гремел в ритм ее взволнованного сердца. Девушка чувствовала это в костях, когда ее руку взяла Грир. Девушки прокладывали себе путь через танцпол, заполненный спортсменами, некоторых из которых Кейт знала, а некоторых нет. — Где, ты говоришь, ее видела? И где Фрэнни? — спросила Бишоп, когда они были вынуждены остановиться в толпе. Весь танцпол взбунтовался и прижал девушек друг к другу, потные тела были повсюду вокруг. На верхней губе Кейт и на шее проступили капельки пота. Она пожалела, что не собрала волосы; несмотря на то, что Фрэнни настаивала на том, что Бишоп выглядела гораздо лучше с локонами, убранными назад, тонны лака для волос удерживали их на месте. — В VIP-секции. Фрэнни нашла парня для танцев, думаю, она где-то здесь, я сказала ей написать мне, чтобы мы могли ее найти. — Хорошо! — прокричала Кейт, пробиваясь через гудящую толпу, которая пела «Everytime We Touch» группы Cascada, так что она не могла удержаться, чтобы не присоединиться к ним, пока они не ушли. В тот самый момент, когда Бишоп была уверена, что уже не сможет нормально дышать, толпа расступилась. Девушки оказались на другой стороне, прямо напротив VIP-зоны. Глаза Кейт искали прядь светлых волос, а ее уши пытались уловить громкий смех, который она узнала бы даже при такой громкой музыке. — Подруга, какого черта? — Кейт услышала Грир рядом с собой, посмотрела на подругу и увидела, как та нахмурилась. Бишоп проследила за ее взглядом. Ну, Елену Белову они нашли, это точно. Руки были на талии другой девушки, заключенной в объятия, их губы двигались в медленном поцелуе, или, по крайней мере, так считал мозг Кейт. Когда ее взгляд сфокусировался на сцене, разворачивающейся всего в нескольких метрах перед ней, а осознание поразило все ее чувства, музыка внезапно стихла. Все, что Кейт могла слышать, это ее собственное сердце, которое изо всех сил пыталось вырваться из груди или из горла, в зависимости от того, что последует дальше. Рука Грир сжала ее руку, и Кейт поняла, что ей нужно было двигаться, бежать куда-то, куда угодно, даже если это означало снова нырнуть в ту толпу, позволить им овладеть ею — предпочтительно задушить ее, чтобы не оставаться здесь, в этом клубе, в сознании. И все же Бишоп смотрела на Елену Белову, целующую другую девушку, как человек смотрел на крушение поезда, происходящее прямо у него на глазах, не в силах заставить свои мышцы повиноваться мозгу, который сейчас находился в режиме полной паники. — Кейт... — услышала девушка слова Грир и почувствовала, как та потянула ее за руку, но Кейт не могла уйти, все еще наблюдая за происходящим с тошнотворным изумлением; пока поцелуй не прервался и Елена не подняла взгляд. Ее глаза почти мгновенно встретились с глазами Кейт. А потом к Беловой пришло осознание. Ее руки, ее дурацкие, мягкие руки, которые, как Бишоп знала, были холодные даже в этом адском клубе, сразу же отпустили девушку. Губы блондинки шевелились, и Кейт знала, что сейчас Елена произнесет ее имя. Девушка просто не вынесет этого. — Нам пора! — крикнула она, разворачиваясь и шагая прочь, куда и зачем — она не знала. Присутствие Грир — было ее единственным спасением. Подруга знала, что в ту секунду Кейт была сама не своя. Она шла впереди, к счастью, не останавливаясь ни разу, прокладывая путь себе и Кейт через толпу. Кейт слышала, как люди звали ее по имени, возможно, Белова была в их числе, но девушка не могла, не хотела ни за что на свете останавливаться. Грир наполовину вытащила их к туалету. Все, о чем Бишоп могла думать, — это умыться холодной водой, не обращая внимания на макияж. — Я такая идиотка! — выкрикнула Кейт, отпуская руку подруги и ударяя ладонями по двери туалета, чтобы открыть ее, петли заскрипели под напором ярости, сменившей отчаяние, которое сформировалось глубоко в груди, тяжелое, как валун, сдавливая легкие. — Кейт, забей на нее, серьезно, ты видела, сколько людей хотели потанцевать с тобой сегодня вечером? — Грир выражала свое мнение, стоя по другую сторону длинного ряда раковин, давая Бишоп пространство, чтобы шататься или ударить стену; и то, и другое в тот момент казалось вполне реальным. — Ты знала, что я поцеловала ее? Мы целовались прошлой ночью, Грир, и это было лучшее, что, блядь, когда-либо случалось со мной! Я не могла перестать думать о ней всю ночь и все утро. Я была настолько глупа, что надеялась, будто она захочет повторить сегодня вечером, и я... — бессвязно выпалила Кейт, радуясь, что у нее не было ничего, кроме кожаного бюстгальтера под пиджаком, который она стянула с плеч, боясь, что ее голова могла просто взорваться от этого внезапного жара, распространяющегося пятнами по груди и шее. Бишоп была зла, злее, чем она когда-либо себя помнила. Она не знала, куда себя деть, не знала, что делать, кроме как раздирать собственную грудь, пытаясь заглушить это идиотское, колотящееся сердце, к которому она прислушалась раз в жизни, хотя знала, что лучше этого не делать. Грир решила не расспрашивать об этом неожиданном откровении, и Кейт видела, что подруга пыталась подобрать нужные слова, но тут дверь в уборную снова открылась. Гнев поднялся в груди Кейт с новой силой, когда она обнаружила лицо Елены, ее светлые волосы, спадающие безупречными прядями на обнаженные плечи. Ее топ был настолько открытым, что Кейт не видела лично столько участков оголенного тела Беловой. Девушка почувствовала, как начала задыхаться от цунами эмоций, которые с новой силой захлестывали ее. — Кейт, — Елена произносила это невероятно, раздражающе спокойно, несмотря на то, что ее лицо раскраснелось, а глаза выдавали панику. «Возможно, это еще один обман зрения», язвительно подумала Кейт, «еще одна эмоция, которую я неправильно прочитала». Она не могла этого вынести. — Кейт! — неубедительно повторила Белова. Кейт собралась рассмеяться, громким, истеричным смехом, когда Грир встала перед ней, лицом к Елене, скрестив на груди руки. — Тебе лучше уйти, — Грир казалась невозмутимой, так что Кейт подумала, что потом расцелует подругу. — Это не твое дело, — заметила Белова. Сколько бы ни было нежности в ее глазах, блондинка сразу же стала суровее, что практически завораживало. — Я хочу поговорить с ней. Бишоп надела свой пиджак, глубоко вдыхая, чтобы не закричать. Она положила руку на плечо Грир, чтобы та не огрызнулась на Елену в ответ. — Пойдем, — слова Кейт были едва слышны. — Кейт, — повторила Елена. А девушке хотелось, чтобы блондинка сказала что-нибудь, кроме этого дурацкого имени. Похоже, что Елена Белова за секунду лишилась дара речи. — Не нужно! — ответила Кейт, когда блондинка снова приоткрыла рот, чтобы что-то сказать. Бишоп прошла мимо нее, ни разу не оглянувшись. Если бы она оглянулась, то увидела бы, как Грир окинула взглядом Белову с ног до головы, прежде чем уйти вслед за Кейт, и увидела бы, как Елена оперлась на раковину, хватаясь руками за фарфор и ругаясь себе под нос.