Русалка

Больше всех возвращению Ханя удивился доктор Ван. Только что друг плакался ему о своем разбитом сердце, а причина горя снова здесь, и, судя по их касаниям и взглядам, теперь между ними все было правильно. Жизнь вернулась на круги своя. Изменилось только то, что теперь князь и русалка проводили страстные ночи вдвоем, не в силах насытиться друг другом. А днём Хань все так же по возможности помогал и учился, а князь так же изобретательно преподносил ему новые подарки. И вот, с одним из подарков он, похоже, ошибся. По крайней мере, при виде нитки редкого розового жемчуга Хань явно погрустнел. На попытки князя узнать, что ему не понравилось, он сказал, что это очень красивый подарок, а потом, увидев, что попытка заболтать провалилась, утянул князя в поцелуй. Но и этот метод не сработал — князь уже научился не вестись на провокации и мягко отстранил его, удерживая за запястье. — Хань, скажи мне, что тебе не нравится? Сама работа? Или это у вас что-то неприемлемое? Тот молчал, отвернувшись и опустив голову. — Мне все понравилось. Я потом надену и тебе покажу. — Хань, обернись ко мне и скажи, что не так. Я твои мысли не читаю, поэтому мы договорились объяснять друг другу непонятное, помнишь?.. Я не хочу тебя обидеть, так что только скажи, и я заберу с глаз долой эту вещь. — Не забирай! Хань вскинулся и обернулся. Нервно покусав губу, он неохотно объяснил: — Это очень редкий жемчуг, в наших краях он почти не встречаются. Русалки много лет ищут его, делают из него украшения и дарят... своей паре. Только тому, кого любят, ведь русалки влюбляются только раз в жизни. Когда-то и я мечтал и искал... Пока верил, что кто-то захочет быть моей парой. Хань выдернул руку и закрыл лицо. Слёзы предательски наворачивались на глаза. Он же смирился, а тут такое. Но князь не знал и не виноват, нужно улыбнуться ему и сказать, что он очень счастлив. Вот только не получается. Князь так и не понял, что расстроило его русалку. Он аккуратно обнял Ханя, прижимая к груди и нежно гладя по волосам. — Ну и чего ты плачешь? — Я не плачу. — Я же слышу. Хань, посмотри на меня. Хань украдкой вытер глаза и посмотрел на него. — Послушай... Я всё собирался и собирался сказать тебе кое-что, а в итоге только зря потратил время и довёл до слёз. Когда ты уплыл, я наконец понял, что чувствую к тебе. Я раньше никогда и ни к кому так сильно не привязывался, ни о ком не хотел так заботиться, ничья красота так не восхищала меня. Так что... я люблю тебя. Хань не мог поверить в услышанное. Его... любят?.. Его, такого никуда не подходящего, непонятного и лишнего?.. Любят! Как хорошо, что теперь можно высказать и свои чувства, не боясь быть непонятым и осмеянным. — Ох... а ведь я тоже. Люблю. Просто боялся, что ты не примешь мои чувства. Тогда ты оттолкнул меня, после первого поцелуя. И доктор Ван говорил, что для людей пол возлюбленного играет очень важную роль. — Так давно? Боже... вот же я дурак и все испортил! Прости. Хань покачал головой и обнял его в ответ. — Не нужно извиняться. Главное, что наши чувства взаимны... я так счастлив. А ты?.. — И я. Больше ни за что не отпущу. Хань на секунду отстранился и хитро усмехнулся. — Ну как, теперь мне можно будет звать тебя Цзюнь-Цзюнь? — Как? — Цзюнь-Цзюнь. — Скажи ещё раз. — Цзюнь-Цзюнь. Мой любимый Цзюнь-Цзюнь. — Боже, как же ты это сладко произносишь, мой бесценный А-Хань! Не в силах больше сдерживаться, князь прильнул к губам, которые так сладко звали его. После долгих и нежных объятий, полных ласки и поцелуев, Хань не выдержал любопытства и спросил: — А если... ну, если для людей имеет значение, что я мужчина, то у тебя не будет проблем из-за меня? — Хм, боюсь, многие не одобрят моих отношений с русалкой, на остальное не обратят внимания. Но мне плевать на их мнение, и что они мне, своему правителю, могут сделать?.. Хань кивнул и положил голову ему на плечо. Князь же задумчиво продолжил: — Да, времена меняются, а законы остаются прежними. Я не могу дать тебе никакого официального статуса, назначить женой или наложницей... Боюсь, не мне эти законы менять. Но если тебя это беспокоит, я что-нибудь придумаю. — А без всяких... статусов я могу быть с тобой?.. Или так тоже не положено? — Можешь, конечно. Просто... хм... женщин подобное расстраивает, потому что тогда у них нет уверенности в будущем, а их это очень беспокоит. — Какая глупость. Ты же наверняка можешь от любой из них избавиться при желании. Или, не лишая статуса, лишить своего внимания. Хань не заметил, как тень пробежала по лицу князя. Он на секунду замешкался: может быть, стоит рассказать Ханю?.. Но сейчас такой прекрасный момент, не стоит портить счастье от признания любви рассказом о каких-то условностях и обязанностях. — Да, могу. — Тогда это все не так уж и важно. По крайней мере, для меня. Если я тебе надоем и ты меня выгонишь, то я... вернусь в море. Если переживу нашу разлуку. Князь взъерошил его волосы и коротко поцеловал в щёку. — Такого точно не будет... О, лучше расскажи мне, а как у русалок все устроено?.. Ну, как вы отношения оформляете?.. Хань задумался. — Да... никак. Если это пара, то просто живут вместе. Русалки в основном живут очень компактно, недалеко от нашего острова. Так что достаточно сказать, что у тебя любовь или связь с кем-то, то очень быстро все остальные узнают. Ну, и старейшинам на случай спора лучше сказать, их мнения и слов всегда прислушиваются. А если не пара... Хань осекся, но князю уже было любопытно. — Не пара? У вас что, тоже бывают семьи с множеством... ммм, партнёров? — Да... но это неравные отношения. Тот, у кого много власти или много ресурсов, всегда может захотеть себе несколько партнёров. Ну, это статус и разнообразие, им можно поручить работу по хозяйству, например, на ферме... Обычно у таких русалок большие фермы водорослей, или стада рыб, и вдвоем с ними не справиться. Тогда... только один из партнёров считается равным и может что-то решать, а остальные... только подчиняются. Это вовсе не так страшно, как я описываю, и многим даже нравится: у тебя все есть, и еда, и кров, и защита, но ради этого чем-то приходится поступиться. — Хммм, я понимаю. Но... кто-то соглашается быть на вторых ролях? — Конечно, порой даже очень престижно относиться к богатой семье! Многие об этом только мечтают, особенно, бедные или беспризорные подростки. Но... не всегда требуется согласие. Иногда русалку просто похищают и принуждают к такому союзу. Если у русалки есть семья, то они ещё могут отстоять своего ребёнка, а если нет... То и спрашивать некого. Особо строптивых наказывают, например, ломают плавник. Это очень больно и всегда остаётся неизлечимый след, и все понимают, что это уже чья-то собственность и на неё нельзя засматриваться. Об этом я тогда говорил... Надеюсь, у людей не так. Князь вздохнул. — К сожалению, у людей и похуже бывает. Опять же, из-за статусов и рангов. Но ломать плавник... жуть. — Ага, ещё и чтобы русалка не сбежала. Такая, совсем конкретная метка, никто даже не рискнет приблизиться. Хотя и в обычных отношениях, когда двое принадлежат друг другу, некоторые особо романтичные особы помечают друг друга, оставляя шрамы. Такие вот… нежности глупые. Пусть в голосе Ханя и звучало недовольство, но князь расслышал в тоне и некоторую зависть. — А ты бы... так хотел? Например... принадлежать мне? — Конечно! Понимаешь, меня с детства... избегали... я немного не такой, как они. Неважно. Это был бы для меня самый лучший способ влиться в сообщество, не быть чужим и никому не нужным. Я бы с радостью согласился бы и быть самым последним в неравной семье, но... Этой мечте и не суждено было сбыться. Впрочем, мне гораздо больше повезло познакомиться с тобой. А розовый жемчуг и метки для людей ничего не значат, как я понимаю. — Главное, что они значат для тебя. Так что... — князь потянулся за уже забытыми бусами и застегнул их на шее Ханя. — Прими это в знак любви. И больше не плачь, прошу. Хань поднял голову и заглянул ему в глаза, нежно улыбаясь. — Не буду. Потому что тоже очень люблю тебя. Так было решено очередное недоразумение. Хань быстро пережил произошедшее, услышав такие радостные для него новости про любовь. А вот князь все думал... и, придумав одну вещь, снова озадачил придворных ювелиров. Одним поздним зимним вечером, когда даже Хань решил, что слишком холодно, и надел теплую зимнюю одежду и постоянно тянулся к жаровням, князь подошёл к нему с очередным подарком. Хань уже подозревал, что сокровищница князя изрядно опустела и наполовину перекочевала к нему, но тот не слушал никаких отговорок и продолжал дарить украшения, по поводу и без. Хань развернул мешочек, найдя в нём некие маленькие парные подвески из того самого, редкого розового жемчуга. Красиво, но пока не очень понятно. — И как это носить? Поможешь мне надеть? Князь подошёл к нему со спины и прошептал на самое ухо. — Их носят в ушах. — Да? Но как? Я видел такое, но не понимаю, как их носят! — Сначала прокалывают... Например, здесь, — сказав это, мягко куснул за мочку, — прокалывают иголкой. И оставляют украшение, чтобы рана не заросла. — Ого! — Хань повернулся, не разрывая объятий. — И так и остаётся? — Да, — князь не стал сдерживаться и легко коснулся его губ, соблазняя. — Хочешь, я помогу? И это будет моя метка, о смысле которой знаем только ты и я. Хань вздрогнул, ощущая волну мурашек и возбуждения, скользнувшую вдоль позвоночника. — Да... хочу. Пометь, что я твой. Князь и не секунды не сомневался, зная, что его русалка на это согласится. Усадив Ханя на стул, он достал заранее приготовленную иголку и прокалил её над пламенем свечи. Пока она остывала, он с упоением рассматривал аккуратное ушко, прикидывая нужную точку. Хань легонько вздрогнул от укола, хотя продевать через ранку серёжку было гораздо больнее. Но... он бы никогда не признался, что жаждал этой боли. Закончив свою работу, князь осмотрел результат и нежно поцеловал русалку, отвлекая от боли и непривычных ощущений. — Ты как? — Все хорошо. Хотя немного странно. — Да? А мне показалось, что тебе очень даже понравилось. — Конечно, понравилось! Ведь это же твой подарок. Посреди ночи князь проснулся от чувства тревоги. Его до сих пор преследовали кошмары, и самым лучшим способом было обнять Ханя и, ощутив его тепло, уснуть дальше. Но Ханя в постели не обнаружилось. Вздохнув, он поплелся искать русалку. Пропажа нашлась в другой комнате, которая когда-то была выделена русалке. При свете лампы Хань сосредоточенно листал страницы книги... Кажется, она была в той сумке, которую он принес с собой по возвращении. — Эй, ты чего не спишь? Хань вздрогнул от неожиданности и поднял взгляд на князя. — Не спится… сейчас могу спать только на спине, а не привык. Почитаю немного и вернусь. — Что ты там такое интересное читаешь? — Помнишь, ты мне рассказывал про торговый корабль, разбившийся на рифах? Я забрался в него и вытащил бортовой журнал. Я долго расклеивал и сушил его, так что теперь можно почитать. Только я медленно читаю, много незнакомых слов. — Давай я посмотрю вместе с тобой? Хань улыбнулся, уступая место за столом у книги. Князь сначала без интереса листал страницы, но вдруг взгляд его зацепился за один лист. По мере прочтения он хмурился все больше и больше. — Тут написано, что накануне выхода из порта их лоцман подрался в кабаке, где ему чуть не проломили голову. Из-за этого они наняли местного, чтобы он провел их до следующей остановки. Странно, очень странно. — Странно? — Да. Потому что местный точно знал, где можно сесть на мель, а где напороться на рифы. Как будто он специально погубил корабль вместе со всеми людьми... Говоря это, князь листал страницы назад. — Ого... а это точно журнал с того корабля? — Да, он там один такой лежит, все остальные старые и остались одни остовы. — Да? Смотри, здесь написано, что часть товара они забирали в соседней стране. И капитан записал, что туда они больше заходить не будут, потому что кругом солдаты и страна явно готовится к войне. — И почему они не могут готовиться к войне? — Потому что через месяц после этого крушения вернулся из деловой поездки мой брат Гун Чжу и рассказал мне, что на границе и у соседей мир и покой. И кому теперь мне верить?.. — Может, они собираются не с нами воевать? — Боюсь, что с нами. Несколько лет назад мы заключили новый мирный договор, в очередной раз переделив спорные территории. У них есть ещё одни соседи, кроме нас, но дочка их князя замужем за наследником того самого соседнего княжества. Думаю, такой политический брак явно лучшая страховка, чем договоры на бумаге. Но... как же так. Брат сказал, что все мирно. Хань подошёл ближе и обнял князя со спины, положив голову ему на плечо. При этом он попытался незаметно убрать в сторону ещё один очень загадочный свёрток из шёлковой ткани. Князь заметил этот маневр. — О, а там у тебя что? — Это... — Хань помялся, но решил, что ему нечего скрывать. — Там некоторые вещи, которые моя мама спрятала в песке в тёплой пещере, когда вернулась с берега обратно в море. Она же какое-то время жила с людьми, там же и родила меня, видимо, от какого-то местного рыбака. Она говорила, что это его подарки. Я их сам только впервые увидел. Недолго думая, он развернул свёрток. В нём лежали несколько браслетов, искусно украшенная камнями шпилька для волос и... веер, который сохранился хуже всего. Тонкая ткань от времени выцвела и прохудилась, но на ней были видны следы каллиграфии. Князь осторожно взял в руки веер и попробовал разобрать написанное: — Тут... вижу слова "осенняя луна" и "южное озеро". Напоминает стихи бессмертного поэта: В струящейся воде осенняя луна. На южном озере покой и тишина. И лотос хочет мне сказать о чем-то грустном. Чтоб грустью и моя душа была полна.* Красиво подобрано. И перекликается с рисунком, с лотосами. — О... — И знаешь, что самое интересное?.. — Мм? — Я могу предположить, что простой рыбак скопил на шпильку с драгоценными камнями. Или случайно вытащил ее сетью. Но веер со стихами... Такого рыбак не мог подарить своей женщине. Так что, мне кажется, твоя мама была совсем не проста. Хань пожал плечами. — Я не знаю, она так ничего не рассказала. Не скажу, что мне это интересно. Мне отца никогда не найти. Да и не хотел бы я познакомиться с человеком, который бросил ее. Князь обернулся и легонько поцеловал его. — Поздно совсем. Пойдем спать. Утром ещё поизучаешь свои сокровища. Хань кивнул и позволил увести себя спать. * Ли Бо — “Струящиеся воды” в переводе А. И. Гитовича.