Кадры решают всё. Любви не бывает.

Магос выводит на арену механическую крысу в человеческий рост, в розовой юбочке и с бантами на ушах. Крыса танцует под мелодичный свист вокса. Из-под купола спускается обруч на тросе. На обруче висит кукла в белом платье. Она явно сломана: у неё свёрнута голова с белым бантом, и нелепо торчат в разные стороны ноги в кружевных панталонах. Униформа снимают куклу с подвески, ставят в нелепую вывернутую позу. Корней притаскивает магосу огромный бутафорский ключ. Под весёлый детский визг и ухмылки взрослых, магос делает вид, что вставляет ключ кукле в попу и несколько раз его поворачивает. Кукла выпрямляется, оживает и танцует с механической крысой. Оркестр играет забавное. Потом крыса выходит из-под контроля магоса и гоняется за куклой, чтобы ту сожрать. Оркестр играет тревожное. Но кукла на время перестаёт быть куклой и весело улепётывает от крысы, отпрыгивая от ударов хвоста и крутя сальто в опасной близости от щёлкающих зубов. Потом Магос убивает непослушную крысу своим огромным топором и переходит к фокусам. С какого-то момента слово «потом» перестаёт иметь значение. Никто не считает время и не думает о последовательности. Музыка, свет и трюки составляют единый объём, в который заключены циркачи и зрители. Вокс Паскаля, объявляющего номера, настолько точно копирует голос и манеру сенешаля Абеляра, что поначалу публика вздрагивает и косится на оригинал. Сенешаль хохочет, аплодирует и даже вносит поправки, благо голосище позволяет ему быть услышанным. С ними обоими перебрасывается репликами Корней.Он выписывает под куполом фигуры высшего пилотажа. Из клюва его, а может из под хвоста, этого не разобрать, временами валит густой разноцветный дым. Все ждут, когда этот дымный след сложится в неприличное слово. Но Корней рисует только черепа и сердечки. Кружат в вальсе сервиторы на роликовых коньках.Пустотники в ярких трико работают каучук и акробатические этюды, переплетаясь в немыслимых сочетаниях.«Алле!» – слышит в наушнике Джай Хейдари. «Оп!» – отвечает она, кувырком вылетая на центр от пинка сервитора. – РРРРявк! – слышится над площадью. Прямо перед куклой в белых панталонах выскакивает янусский лассеракс. Милая четвероногая девочка ростом с доброго грокса. Мальчики крупнее, но и она производит грозное впечатление. Малышка трясёт позолоченной гривой, бьёт себя хвостом по бокам, припадает на передние лапки и скалит зубастую пасть. Малышка улыбается, но для непривычного глаза выглядит это пугающе. Кукла так глупа, что не боится. Она пытается давать лассераксу команды. «Сидеть!» – говорит она, и животное встаёт на задние лапы. «Стоять!» зверь валится на спину и перекатывается по арене. «Лежать!» – зверь несётся по кругу и на спину ему вскакивает крохотная ловкая пустотница. – Гррротеск! – кричит Корней. Это он называет очередной номер программы. – Непревзойдённая наездница на лассераксах, – гремит вокс Паскаля, – экзотическая танцовщица Жози! Непревзойдённая Жози вытворяет на спине бегущего животного немыслимые пируэты и сальто.Под конец номера лассеракс, взбрыкнув задом, подбрасывает малютку, ловит зубами и утаскивает с арены. Вопреки ожиданиям публики, она выбегает на поклон. Ей от души аплодируют и одобрительно кричат. Грандиозный и непревзойдённый силач, чудо из чудес и чемпион всего на свете Игорь Годзилло фон Шмутц ибн Тебя-в-три-прогиба, он же Старший боцман, на глазах изумлённой публики жонглирует гирями. Кое-кто из дам украдкой щупает бицепсы своих спутников. Кукла пытается поднять гирю, у неё ничего не выходит, она злится. Пинает гирю и скачет на одной ноге, потирая ушиб и поливая арену слезами. Публика хохочет. Кукла злится, топает ногами, трясёт белым бантом и выхватывает два пистолета. Она палит во все стороны, но никуда не попадает. Жертв нет. Публика негодует. Магос из огромного шприца вкалывает кукле в голову волшебный стимулятор меткости. Униформа выгоняет в центр арены сервиторов. Сервиторы водят хоровод,кукла, стоя с края арены, сшибает выстрелами фрукты с их голов. Немалая часть сбитого растекается кровавым блестящим соком. Яркие шары взлетают в воздух и кукла сбивает их на лету. Из шаров тоже льётся алая жидкость. Это просто побоище. Публика аплодирует. Магос Паскаль приглашает смельчака из зала, готового испытать меткость куклы. Желающих не находится. Только на скамье сенешалевых мальчиков происходит какая-то возня: там то ли кого-то выпихивают, то ли кого-то удерживают. – Я готов, – слышится из ложи лорда-капитана. Он облокотился на бортик ложи и держит в руке белый прямоугольник с алым сердечком – карточного туза. Кукла картинно ставит ладонь козырьком над глазами, приглядываясь к мишени. Демонстративно измеряет расстояние. Качает головой и направляется поближе. Но кто же даст человеку с оружием приблизиться к персоне Вольного Торговца! Со всех сторон набегают блюстители, чтобы ей помешать. Кукла, однако, ловко обходит их всех, повалив некоторых друг на друга к очевидной радости публики. Настоящие блюстители, переодетые в штатское, наблюдают снисходительно. Порой неплохо, если тебя недооценивают, а восстановить авторитет добрым словом и дубинкой они сумеют всегда. Под свист флейты и барабанную дробь на пути куклы возникает чёрная точёная молния, видимая лишь тогда, когда желает показаться человеческому глазу. Кибела. Ассасин культа смерти. Только она способна остановить эту подозрительную особу. Два клинка со звоном скрещиваются на шее куклы, закрытой лишь белым стоячим воротничком. Кукла замирает. Замирает оркестр... Кукла пожимает плечами, разворачивается и шагает обратно по проходу, покачивая колоколом юбки и насвистывая песенку про шарик. Резко разворачивается и стреляет. Алое сердце пробито, карта вылетает из руки. Господа офицеры обсуждают возможность такого выстрела. «С тридцати шагов», – ползёт по рядам шепоток. «Из знакомых пистолетов»... Кибела растворяется в воздухе. Оркестр играет удивлённое. Представление продолжается. В какой-то момент на арену выходит Инквизитор. Почти совсем настоящий, если судить по крою костюма и не вдаваться в детали. Но очень толстый. В руках у него корзинка, в корзинке что-то пищит и шевелится. Голосом Высокого Фактотума Янриса Денрока он представляется дознавателем Инквизиции Хейнриксом Ван Каллоксом. На выраженный магосом лёгкий скепсис, связанный с несоответствием габитуса параметрам единицы Ван Каллокс, толстяк трясёт корзинкой. Он заявляет, что это всё из-за котят, которых ему подкинули под дверь. Половину их он уже съел и от этого стал такой толстый. А остальных он намерен раздать немедленно, иначе он просто лопнет. Очень трудно отказаться, когда тебе предлагает взять котёнка человек в костюме Инквизитора, пусть даже карнавальном. Ещё труднее дёшево отделаться, если с тебя требует оплату за него Высокий Фактотум. В железный отрепетированный сценарий репризу встраивали в срочном порядке. Котята и правда были подкинуты под дверь каюты инквизитора в этой самой корзинке. Поэтому когда корзинку выносят на арену, Джай пристально следит за лавочкой «сенешалевых мальчиков»: у кого там будет самое невинное выражение лица. Рыжий! Самые невинные глаза – у рыжего племянника Иокасты. Вот же зараза веснушчатая... «Алле!» – слышит она в наушнике. «Оп!» – отвечает она. Кукла в белых панталонах идёт по кругу арены колесом. Всех котят раздают, а кукле не достаётся. Она приходит в настоящее бешенство. Она машет кулаками и топает ножками. Её буквально распирает от ярости. Магос чиркает спичкой об её нос и от загоревшейся спички зажигает несколько факелов. Кукла жонглирует факелами напевая немудрёную песенку про влюблённого в циркачку Джонни Фроста. На арену выходят ребята с артиллерийской палубы в робах астропатов с завязанными глазами. «Астропатический хор» подхватывает песенку, раскладывает на голоса и она быстро преображается до полной неузнаваемости. Через некоторое время все уже слушают про то, как некий Янко Спека расстрелял из одного лазгана сотню орков. Публика подпевает и хлопает. Как артиллеристы, при их работе, умудряются сохранять слух – непостижимая тайна. Но теперь все знают, кто на флагмане лучше всех поёт. "Алле!" - слышит в наушнике Джай Хейдари. "Оп!" - отвечает она.