The Rings

— Ого! — Вадим не удержался и присвистнул, — И что мне за такие деньги делать придется? — Там написано все, — Антон сидел напротив, размешивая сахар в чашке маленькой блестящей ложечкой, — Ничего такого, чего бы ты не умел или не делал раньше. Контракт действительно был составлен подробно и относительно понятно. Проверка оборудования, запись инструментов, вокала, создание звуковой атмосферы, аранжировка, редакция, монтаж, сведение, мастеринг, иные услуги, связанные со студийной записью музыкального альбома. Заказчик предоставляет все необходимое оборудование, инструменты, помещение, берет на себя сопутствующие расходы и т. д., и т. п., и пр. Вадим еще раз перечитал раздел с обязанностями сторон. — Я вижу, что написано, но я не первый день на свете живу, — он выжидательно посмотрел на собеседника, — Ну? В чем подвох? — Вадик, я знаю тебя много лет, — Антон задумчиво посмотрел в окно на проплывающий в июльском мареве тополиный пух, — Вот чем ты сейчас занимаешься? — В основном студийной работой, разными проектами… — Какими проектами? — Антон перебил, не давая договорить, — Твой главный проект окончен. И не обижайся, конечно, но ты не производишь впечатление счастливого и довольного жизнью человека, а это… Ты профессионал, мастер своего дела, поможешь ребятам альбом записать, хорошо заработаешь, развеешься, — Антон отпил из маленькой чашки и поморщился, — Кофе здесь на редкость противный. — Вот я тебя и спрашиваю о подробностях. Каким ребятам? Какой альбом? Зачем кому-то столько платить за обычную работу над альбомом? Вызывает большие вопросы. В среднем такая работа раз в семь дешевле стоит, если не в десять, — Вадим выжидательно смотрел на собеседника, в очередной раз пробегая глазами по разложенным на столе листкам, — Ни заказчик не указан толком, ни срок. Написано «действует до полного исполнения сторонами своих обязательств». И что значит «иные услуги»? Да и в целом так не делается. Обычно люди встречаются лично, общаются, обговаривают все вопросы, — только тогда понятно, получится ли какое-либо сотрудничество. А тут… Ну, ТЗ, правда, есть, технические характеристики указаны — и на том спасибо, но опять же, везде стоит «иные услуги», «иные услуги сопроводительного характера». Предложение нравится, но обычно… — Обычно столько и не платят, да? — Антон перебил его размышления, — Это нормальная практика про срок, никто тебя брать в пожизненное рабство не будет. Да и в сексуальное тоже, — Антон еле заметно улыбнулся краешками губ, — А кто, что… Ну на месте там разберешься, узнаешь. Со своей стороны могу лишь гарантировать, что работа тебе по плечу, со своими сложностями, да… Не без этого. Внимательнее прочитай, всё, не пропускай ничего. Заплатят вперед пятьдесят процентов. Остальное после завершения работы. — А ты тут каким боком, кстати? И какими сложностями? Говори прямо, — Вадим не сдавался, предложение было более чем заманчивым, но настораживало, — деньги были большими, а описанная работа — обычной, по крайней мере, в ТЗ ничего особенно не выбивалось из того, к чему Вадим привык, — Что надо будет делать? И, кстати, а это что? — он добрался до последних листов, — Соглашение о конфиденциальности? — Меня знакомый попросил найти хорошего специалиста, вот и все, а я никого лучше тебя не знаю, вот и подумал, что тебе это будет интересно. Нужно просто качественно выполнять работу и не распространяться об этом. Да и в целом… — Антон помолчал, подбирая слова, — Нужно жить как-то дальше. Вадим приподнял бровь: — А я что по-твоему делаю? Не живу? — Думаю, ты понимаешь, о чем я говорю. В общем я оставляю тебе документы, не торопись, почитай еще раз, подумай, но на ответ не более пары дней. Как обычно: дэдлайн — вчера, — Антон усмехнулся, — Ну и если ты думаешь, что работы будет мало — на это сразу не надейся, ебашить надо будет и поздно ночью, и в выходные, вероятно. Там есть пункт о ненормированном времени. Но, думаю, тебя это не пугает. — А про сложности что? Ты не ответил, — Вадим продолжал изучать бумаги, бровь его удивленно выгнулась, — «Запрещено использовать в помещении сотовые мобильные телефоны, фотоаппараты, диктофоны, иные устройства фото-, аудио- и видеофиксации, Исполнитель соглашается с тем, что все технические средства и устройства должны быть оставлены за пределами места оказания услуг и согласен на проведение личного досмотра при доступе в помещения Заказчика», — Вадим помолчал, — Это шутка какая-то? Какой досмотр? То есть кто-то меня будет еще и шмонать при входе в это самое «место оказания услуг»? Антон, че за хуйня? — Вадик, ну заказчик ведь платит не только за работу, но и за свои разные причуды… У всех у нас есть свои странности, разве нет? К тому же требование не такое уж невыполнимое. Да и другие тоже. Я предварительно сам тоже читал. И даже слегка пожалел, что звукореж из меня дерьмовый, я, так сказать, по стандартам качества не подойду… А ты вполне. Ну и ты там не один будешь естественно, будут другие спецы, вообще коллектив нормальный подберется. — «Исполнитель обязуется не разглашать сведения, ставшие известными ему в период действия настоящего контракта», «Исполнитель обязуется не сообщать третьим лицам об оказанных услугах в рамках настоящего контракта» и еще куча подобного: ничего не разглашать, никому не говорить… А с чем связана такая секретность? Я этих людей вообще знаю? Ну, то есть… В целом-то вся эта тусовка знакома, кто где и с кем, ну и раз это музыка, то почему нельзя сказать? — Требования о конфиденциальности — часть контракта, их придется соблюдать. Никто тебе большими буквами не напишет «спасибо», и в целом имя твое нигде не прозвучит, а тебе оно надо? Насчет знаешь ли… Нет, вряд ли. Да и то, что ты будешь делать, оно для забугорного рынка будет предназначаться, исключительно коммерческий проект, но с высокими требованиями к… Ко всему, в общем. Больше не могу тебе ничего сказать, — не потому, что не хочу, я сам не знаю особых подробностей. — Да уж, иногда такое получается, что лучше бы никто не знал, кто с этим работал, — Вадим хмыкнул, — Но все равно напрягает это. И вообще я бы не хотел участвовать в записи какого-нибудь откровенного говна, честно скажу. Да, деньги, но блять… Работа должна приносить удовольствие. А музыка… Музыка — она искренняя и настоящая должна быть, а не вот это вот все, — он скривился, — Никакой фантазии, никакой глубины, никакой техники, у меня сосед перфоратором приятнее сверлит, чем то, что сейчас некоторые называют музыкой. Ну и люди для меня важны, ты знаешь, за бабки терпеть всякую мерзость — это не моя история, хотелось бы понимания, что и кто меня там будет ждать. И вообще, откуда уверенность, что я подойду для этого всего? — Не волнуйся, рэпа про сучек, их киски и тачки не будет, это могу гарантировать. Но и то, что тебе понравится, тоже гарантировать не могу. Предлагаю относиться к этому все равно как к работе, а не поиску удовольствия. Люди… Ну, люди и люди, ты с ними не знаком, в контрах не состоишь, познакомишься, если от тебя будет принципиальное согласие, тогда непосредственно встретишься с теми, с кем будешь работать, но подписание контракта — вперед, — Антон улыбнулся, — В общем думай, позвони. Мне бежать надо. Рад был повидаться, — он встал и поправил полы пиджака, — А Глеб как? Вадим изо всех сил старался, но рука, державшая листы, предательски дернулась. — Нормально. Наверное. Позвоню, пока, — он пожал Антону руку и поспешил перевести глаза обратно на контракт, сделав вид, что погружен в чтение. Но вникать в суть написанного теперь получалось еще хуже. Перед глазами снова стояла безобразная сцена последней встречи с братом. Вообще таких сцен после окончания существования их группы набралось предостаточно. В какой-то момент Вадим вообще решил, что пусть лучше не будет никаких встреч, — пережить в одиночку, переломаться и вернуться к нормальной жизни, — но почему-то нормальная жизнь так и не наступала, зато встречи случались чаще, чем можно было того ожидать. И в прошлые выходные, проснувшись среди ночи от настойчивого заонка в дверь, Вадим снова лицезрел пьяного, едва стоящего на ногах брата. — Ваааааадик, — Глеб оскалился в улыбке, — Я так рад тебя видеть! — неизвестно, что он хотел сделать, может быть, повиснуть на шее, но запнулся о порог и полетел бы лицом в пол, если бы Вадим не подхватил его и не втащил в квартиру. — В прошлый раз ты говорил другое. Что видеть и знать меня не хочешь, — Вадим продолжал придерживать его за плечи, облокотив о стену, — А сегодня рад? Неубедительно, Глеб. Зачем ты пришел? — в голосе сквозила откровенная обреченность. Видеть его Вадим не мог. И выгнать тоже. Оставалось лишь глубоко вдохнуть и постараться удержать себя в руках, чтобы не отдаться накатывающему чувству отчаяния и собственной слабости. — Ну раз ты не хочешь меня видеть, я могу уйти, — Глеб попытался развернуться, но снова привалился к стене, — Есть че выпить? — В тебя уже не полезет. А что ты отмечаешь? — Вадим продолжал стоять совсем близко, внимательно разглядывая знакомые, врезавшиеся на подкорку черты. — Всегда есть, что отмечать! Или как там, опять нет повода не выпить, — Глеб пьяно хохотнул, — Свободу отмечаю, жизнь без границ, без упреков и условностей! — А пришел зачем? — Да так, — Глеб на секунду задумался, — Ноги сами привели, — он снова сделал попытку повиснуть у Вадима на шее, и на этот раз у него получилось. Вадима обдало алкогольными парми и горячим дыханием, — Ваааадик, а ты скучаешь по мне? — Глеб провел носом по его щеке и остановился у уха. — Ты выглядишь так, как будто под забором валялся. Давай я тебе вызову такси, езжай домой, — Вадим попытался отстраниться, но захват, на удивление, был достаточно сильным. — Неееет, я с тобой останусь, — и Глеб осторожно провел языком рядом с ухом, — Тем более, что ты уже почти разделся, — и он потянулся рукой к паху брата, но рука была тут же остановлена, не достигнув опасной близости. — Конечно, разделся. Наверное, потому что я спал. Потому что время 3 часа ночи. Прекрати! — он окончательно отодвинул Глеба от себя, удерживая на расстоянии вытянутой руки, — Хватит! — Что, не хочешь меня? — пьяная улыбка сменилась на издевательский оскал, — Нашел уже другого кого-то, да? Нашел себе другого брата для ебли, — и Глеб рассмеялся: совершенно дико, неуместно и жутко, — Хер я в это поверю, никого ты не найдешь, — он снова попытался приблизиться, но теперь Вадим был начеку, и попытка не удалась, — Зря ты так, это твой единственный шанс снова меня трахнуть, пока я вот такой, — он снова засмеялся, — Пока я нихуя не понимаю и на все готов, потому что трезвый, — он скорчил ироничную гримасу, — потому что трезвый я никогда тебя и на метр не подпущу к себе! Единственный шанс, Вадик, единственный шанс! — дикция подвела и «единственный» звучало как «диственый», но Глеб, казалось, и не замечал, что и как говорит. Вадим резко дернул его на себя, а пришел в себя Глеб уже стоя на коленях перед ванной, когда на голову и за шиворот лилась ледяная вода. — Мне такого шанса не надо, — Вадим прибавил напор, и струи теперь делали больно не только холодом, но и силой давления, — Предложи кому-нибудь другому. — Ах ты сука! — Глеб визжал, пытаясь вырваться, — Холодно! Больно! Сука! Тварь! Когда экзекуция закончилась, Вадик бросил ему полотенце. Футболка насквозь промокла, волосы завились в колечки и свисали вдоль лица, губы посинели. Глеб растер голову полотенцем, сидя на полу. — Да и пошел ты! — он бросил мокрое полотенце Вадиму в лицо, встал, едва не потеряв точку опоры, пошатнувшись, но устоял на ногах и ринулся к выходу, — Я больше не приду! Никогда! Посмотрим, что тогда с тобой будет! Через секунду дверь с грохотом захлопнулась. Вадим поднял с пола упавшее полотенце и приложил его к своему лицу. Сон давно отступил. Осталась только боль где-то в области ребер. И пустота. На кухне он извлек из холодильника полупустую бутылку виски и отпил прямо из горла. Хотелось пойти за Глебом, догнать его, вернуть, положить спать. Хотелось знать, что с ним все будет в порядке. Но это было лишним. Давно было лишним. Вадим мотнул головой, как будто прогоняя эти воспоминания. Заказал какую-то еду и стопку водки, еще раз перебрал листы контракта, не вчитываясь. На последней странице уже стояла подпись заказчика — ООО «МК» в лице директора Романова Д.В. На синей печати был изображен резной ключ — весь в тонких завитушках. «Золотой ключик Буратино, блять, и билет в Страну Дураков». Вадим полистал контакты и нажал на вызов. — Антон, я согласен, что дальше делать?