После стольких лет?

Эрин яростно боролась с более крупным мужчиной, пытаясь вырваться на свободу или хотя бы выиграть себе несколько драгоценных секунд. Но это было бессмысленно; он легко удерживал ее в ловушке, зажатой между собой и стеной позади нее. Она громко заскулила во время поцелуя, чувствуя себя оскорбленной и напуганной сверх всего, что могла себе представить. Ее разум лихорадочно метался в поисках выхода, шанса выжить в этом ужасном кошмаре. Пока они продолжали бороться, нож сильнее прижался к ее нежному горлу, оставляя тонкие струйки малиновой жидкости, просачивающиеся сквозь неглубокие порезы. Крик невольно подступил к ее горлу, но его заглушил жестокий поцелуй Дюмэта. Наконец, спустя, казалось, целую вечность, Дюмэт наконец отстранился, разорвав жестокие объятия. Тяжело дыша, он облизал окровавленные губы, сохраняя при этом зрительный контакт с испуганной девушкой, которая стояла перед ним, дрожа. Медленно, методично он начал выводить замысловатые узоры на ее потном, избитом теле, используя острый край ножа. Каждая изящная резьба оставляла за собой след свежих алых капель, которые стекали вниз, окрашивая пол под ее ногами. Внимательно наблюдая за ее реакцией, он не мог не почувствовать, как извращенное чувство удовлетворения закрадывается в его холодное, мертвое сердце. Эта игра была слишком интересной, чтобы ее можно было закончить преждевременно. Весь мир Эрин сузился до двух точек фокусировки: лезвие, парящее в нескольких дюймах от ее тела, и те темные, пустые пустоты, которые были глазами Дюмэта. Слёзы свободно текли по её щекам, смешиваясь с потом и кровью, покрывавшими её лицо и грудь. Каждое нервное окончание ее тела кричало, чтобы она бежала, бежала, но идти было некуда. При каждом намеренном ударе ножа она рефлекторно вздрагивала, не в силах подавить крошечный испуганный звук, вырывавшийся из-под стиснутых зубов. Под разорванной одеждой ее груди дико подпрыгивали в ритме ее учащенного дыхания, открывая более уязвимую кожу его голодному взгляду. — П-пожалуйста, — ей удалось выдавить воздух между глотками воздуха. — У меня есть деньги… Я могу делать все, что хочешь… "Ох", - тихо промурлыкала Думэт, позволяя кончику ножа снова слегка коснуться ее открытой плоти. — Так ты думаешь, что твоя ценность может спасти тебя? Его смех эхом разнесся по тихому залу, отражаясь от окружающих их каменных стен. — Скажи мне, дорогая Эрин, — спокойно спросил он, делая еще шаг ближе, пока их тела почти не соприкоснулись. — Ты действительно веришь, что за деньги можно купить саму жизнь? Не дожидаясь ответа, он рванулся вперед, схватил ее стройное тело и легко поднял ее с земли. Одним быстрым движением он вонзил острое как бритва лезвие глубоко ей в живот, целясь в жизненно важные органы. Эрин закричала, ее голос был высоким и пронзительным, когда боль пронзила ее живот. Горячая и липкая кровь пролилась по их телам, пропитывая и без того мокрую одежду. Комната вокруг них, казалось, закружилась, становясь темнее, когда сознание медленно ускользало из ее рук. — Нет! — В отчаянии кричала она, тщетно тянулась к быстро удаляющейся фигуре, держащей ее в воздухе. — Пожалуйста… Дюмэт просто улыбнулся, наслаждаясь каждым моментом страха и отчаяния, исходящими от беспомощной молодой женщины в его руках. Он наслаждался сладким запахом ужаса, смешанным с ее собственным уникальным ароматом, прекрасно понимая, что это будет последний чувственный опыт, который она когда-либо имела, прежде чем присоединиться ко всем другим его прекрасным трофеям. И все же что-то в ней затронуло в нем другую струну. В ней было что-то особенное, что-то, что заставило его слегка поколебаться перед завершением финального акта. Эрин почувствовала, что падает, невесомость поглотила ее, а тьма лишила ее зрения. Ее разум лихорадочно метался, отчаянно пытаясь понять, что произошло, почему это должно было случиться с ней. Но к ней ничего не пришло, только смутное воспоминание о том, как ее пригласил сюда кто-то, утверждавший, что проведет экскурсию по старинному замку. А теперь, с горечью подумала она, это уже не имеет значения. Она закрыла глаза, готовясь встретить любую судьбу, ожидающую ее за порогом смерти.

***

Словно отвечая на ее невысказанное желание, тьма рассеялась, сменившись ослепительным светом, обжигающим ее чувствительные глаза. Когда она осмелилась открыть их еще раз, все изменилось. Вместо того, чтобы обнаружить себя безжизненно лежащей на прохладном мраморном полу, она обнаружила, что растянулась на удобной кровати, а простыни запутались вокруг ее конечностей. В замешательстве она села и слегка поморщилась, когда ее болевшие мышцы протестовали против внезапного движения. Осмотрев уютную комнату, она поняла, что снова в своем номере. Легкая улыбка тронула уголок ее рта; может быть, она все-таки не умерла? Дюмэт молча стоял в дверях, внимательно наблюдая за ее реакцией. Это очаровало его, эта смесь ужаса и облегчения, заметная на ее лице. На какое-то мгновение он подумывал положить конец ее страданиям прямо сейчас, но что-то удержало его. Что-то в ее искре зажгло какую-то давно забытую часть его самого. Медленно он вышел из затененного коридора, обнажая свою знакомую одежду – тот же костюм, который он носил во время их первой встречи сегодня утром. Однако вместо того, чтобы носить с собой нож или какой-либо другой зловещий инструмент, он крепко сжимал обеими руками нежный букет роз. — Тебе… повезло, я полагаю, можно сказать. — Его хриплый голос звучал странно нежно по сравнению с его обычным холодным поведением. — Я решил пока не заканчивать все это. Его взгляд на мгновение опустился вниз, прежде чем снова встретиться с ее взглядом. — Я еще многое хочу узнать о тебе, Эрин Кинан. Не могли бы вы присоединиться ко мне сегодня вечером за ужином? Эрин переводила взгляд с цветов на мужчину, стоящего перед ней, на ее лице отчетливо читалось замешательство. Этого не должно было случиться. Серийные убийцы не просто отпускали на свободу свою жертву, особенно ту, которую они уже обрекли на смерть. Она осторожно кивнула, не в силах оторвать взгляд от этих жутких серых глаз, которые, казалось, глядели ей прямо в душу. — Д… да, спасибо, — сумела выдавить она, чувствуя что угодно, только не благодарность за то, что ей дали еще один шанс на жизнь. Губы Дюмэта слегка дернулись, едва скрывая озорную ухмылку. Так что она действительно была достаточно заинтригована, чтобы сыграть в его отвратительную игру. Хороший. Это сделало бы вещи намного интереснее. — Замечательно! — весело воскликнул он, шагнув вперед и осторожно положив букет на тумбочку возле ее кровати. — Скажем, ровно в восемь? Ты ведь не хочешь заставлять моего повара ждать? С этим загадочным замечанием он повернулся и исчез обратно в темные коридоры, оставив растерянную и несколько напуганную девушку наедине со своими мыслями и растущим чувством беспокойства. Эрин несколько минут тупо смотрела на закрытую дверь, пытаясь осознать все, что только что произошло. Человек, который должен был быть мертв, вдохновитель бесчисленных ужасных убийств, каким-то образом сохранил ей жизнь. Почему? Что в ней такого было такого, что привлекло его внимание? Стряхнув с себя эти болезненные мысли, она медленно встала и по пути в ванную взяла цветочную композицию. Это были идеальные розы, каждый лепесток которых прекрасно сохранился, несмотря на жару на улице. Внимательно рассматривая прикрепленную к ножке открытку, она прочитала вслух: — Дорогому гостю, пусть наше знакомство перерастет в вечную дружбу. Действительно странное сообщение, но оно что-то глубоко тронуло ее. Часы тянулись мучительно медленно, пока Эрин нервно готовилась к тому, что ждало впереди. Она не могла не чувствовать влечения к загадочной фигуре, известной как Грэнтэм Дюмэт, хотя каждая клеточка ее разума кричала, чтобы она бежала как можно дальше от острова и никогда не оглядывалась назад. Но любопытство в конце концов всегда побеждает, и поэтому она неохотно направилась к большому бальному залу, где, как она знала, ее ждал похититель. Дюмэт беспокойно ходил за закрытыми дверями, его предвкушение неуклонно росло, а часы продолжали неустанно приближаться к полуночи. «Сегодняшний вечер будет другим», — поклялся он себе. Сегодня вечером он, наконец, найдет кого-то, кто его поймет, кого-то, кто готов принять монстра, скрывающегося под поверхностью. И если бы судьба улыбнулась ему, возможно, она могла бы стать чем-то большим, чем просто спутницей в его жутком танце по жизни. Когда тяжелые деревянные двери скрипнули, открыв нерешительную фигуру Эрин, одетую в потрясающее малиновое платье, подчеркивающее ее бледную кожу и пронзительные зеленые глаза, время, казалось, на короткое время остановилось. Было в ней что-то неземно красивое, почти ангельское на вид. Несмотря на то, что Дюмэт прекрасно понимал, насколько мимолетны такие иллюзии, он почувствовал, как его сердце забилось быстрее, а ладони вспотели. Сама комната была потрясающе мрачной; свечи мягко мерцают на черных стенах, украшенных тревожными картинами, изображающими сцены пыток и убийств. Массивный стол, уставленный серебром и изысканным фарфором, элегантно стоял в центре сцены, а официанты в соответствующих костюмах спокойно подавали изысканное блюдо за блюдом. Эрин сделала неуверенные шаги к внушительной фигуре, восседавшей на троне, вырезанном из костей, все ее тело дрожало от страха и волнения. Ее глаза лихорадочно метались по сторонам в поисках признаков опасности, но не находили ничего, кроме вездесущих теней, отбрасываемых тусклым освещением. Собрав всю свою смелость, она выдавила из себя робкую улыбку и подошла к изящному месту рядом со своим хозяином. — Ах, мой дорогой гость, — сказал Дюмэт ровным, но зловещим голосом, — Для меня большая честь, что вы решили присоединиться ко мне сегодня вечером. Его взгляд жадно скользнул по ее обнаженной плоти, с тошнотворной точностью рассматривая каждый изгиб и контур. — Спасибо… спасибо, - заикаясь, проговорила Эрин, не в силах оторвать взгляд от гротескного пира, разложенного перед ними. Пот струился по ее спине, когда она отчаянно пыталась не ерзать под пристальным взглядом Дюмэта. Она осторожно взглянула на других посетителей, разбросанных по комнате, их лица были закрыты такими же масками, как у нее и Дюмэта, но они оставались устрашающе молчаливыми и неподвижными, словно живые статуи, наблюдающие за своей добычей. — Скажи мне, — спросил Дюмэт в разговоре, наливая два бокала красного вина из графина неподалеку, — что заставило тебя согласиться и прийти сюда? Он предложил ей один из тонких хрустальных бокалов, до краев наполненных темной жидкостью, и его пальцы едва коснулись ее пальцев, когда она с благодарностью приняла его. Эрин лишь на мгновение колебалась, прежде чем ответить осторожно, понимая, что любой неправильный ответ может стоить ей жизни. — Ну, — осторожно начала она, делая небольшой глоток вина, наслаждаясь его богатым вкусом, несмотря на нарастающий ужас, — приглашение казалось… интригующим. Я не могла устоять перед шансом испытать что-то настолько уникальное. Это было не совсем так, но на данный момент этого будет достаточно. Она понимала, что выбора у неё и не было на самом деле. Дюмэт всё равно бы нашёл её и не дал бы ей уйти. Эрин глубоко вздохнула, пытаясь максимально успокоиться, сохраняя при этом чувство бдительности. Атмосфера в комнате с каждой секундой становилась все более гнетущей, наполненной ожиданием и страхом. Она чувствовала, как потные ладони крепко сжимают ее собственный бокал, но заставила себя сделать глоток, надеясь выглядеть собранной. — А что насчет тебя самого? – наконец она нашла в себе смелость спросить, устремив взгляд на фигуру, стоящую напротив нее. – Что влечет вас к таким… занятиям? Как ваши гости, не думаете ли вы, что нам следует кое-что знать о нашем хозяине? В ее словах было достаточно невинности, чтобы казаться искренними, но под поверхностью скрывалась скрытая грань — тонкий вызов, ожидающий, пока он раскроет себя дальше. — О, мой дорогой гость, — ответил Дюмэт, тихо посмеиваясь, — вы, люди, всегда хотите ответов, не так ли? Он медленно кружил вокруг стола, его движения были почти изящными, несмотря на его внушительную внешность. — Что касается меня, скажем так, я нахожу огромное удовольствие в создании искусства — а что может быть лучше полотна, чем сама человеческая жизнь? С этими загадочными словами он остановился позади Эрин, легко положил обе руки ей на плечи, заставив ее тело непроизвольно задрожать в ответ. — Видишь ли, красота заключена во всех вещах, если уметь приглядеться, — продолжал Дюмэт, наклоняясь ближе, пока его дыхание не щекочет мочку ее уха. — И смерть может стать высшим актом творения, превращающим обычных смертных в произведения жуткого шедевра, которые будут существовать еще долго после того, как их мимолетное существование прекратится. Его холодное прикосновение задержалось немного дольше, чем было необходимо, прежде чем снова отстраниться, оставив после себя мурашки по коже Эрин. — А ты не думал прекратить это всё? — Спросила она . — Остановиться? Моя дорогая девочка, с чего бы мне вообще думать о таком поступке? — Дюмэт тихо рассмеялся, в его голосе читалось искреннее веселье. — Артистизм течет по моим венам, как кровь, питая каждую клеточку моего существа. Остановиться означало бы полностью потерять себя — судьба гораздо худшая, чем все, что я мог бы причинить этим несчастным душам. Он небрежно указал на портретную галерею за дверями столовой, которая снова ожила, глаза нарисованных фигур, казалось, были прикованы к ней. — Нет, моя милая Эрин, я буду продолжать свое великое дело до тех пор, пока мое сердце не перестанет биться или моя коллекция не достигнет желаемого завершения.