Опадающие листья красного дерева

Глава 7

Танцующий цветок

«Если бы я стал тебе интересен,

ты бы сказала? Я не готов признаться и держу чувства внутри, однако жажда быть с тобой мучает сильнее. Даже с твоим образом я не готов ни на миг разлучаться»

Из писем второго принца

— Советую сегодня кому-то хорошо запирать дверь. Чхве обернулась и увидела, как на неё уставилась та дама со злым выражением лица. Почти свирепым. Однако в глазах светилось странное торжество, а улыбка теперь напоминала оскал хищного зверя. Неужели она и правда думает, что Чхве напугается из-за первого места? Служанка посмотрела на других девушек, и все они странным образом переглядывались, а некоторые испуганно смотрели на неё. Неужели они настолько изнеженные? Как тогда хотят сами пробиться наверх? Чхве вместо того, чтобы испугаться, вдруг засмеялась. — Что смешного? — нахмурилась Ио. Её подруга, дама, что дёргала за рукав и пыталась успокоить пыл девушки, застыла и удивлённо посмотрела на кандидатку. — Видели бы вы свои лица, как тут не смеяться? Девушки из благородных семей, увидев меня на первом месте всего-то после одного испытания, уже дрожат от страха. Вы так испугались, будто бы я могу и правда стать помехой в отборе, фавориткой его высочества. Неужели кандидатки настолько не уверены в себе, что опускаются до подобной мысли. Кому я нужна? Мне просто повезло, а вы собираетесь устроить травлю и угрожать бедной девушке, у которой ничего нет? Так сейчас воспитываются добродетельные особы? Все снова начали переглядываться, а Ио подняла бровь, обдумывая эти слова. Наконец, до неё дошёл смысл. Она явно им не соперница, так чего цепляться? Ей просто повезло. Один раз — это ещё не каждое успешное попадание в цель. Просто случайность. Ио начала приходить в себя — действительно, как она могла пойти на такую грубость? — Не говори глупостей, какая травля? — фыркнула Ио, поняв, что погорячилась. — Вы сами мне посоветовали следить за безопасностью. — Дружеское напоминание. Во дворце есть охрана, но никому не повредит соблюдать бдительность — Весьма признательна, — улыбнулась Чхве и быстро кивнула головой знак почтения. Служанка уже собиралась идти, взяв под руку Ли и Нин, пока соседки стояли в полном оцепенение, глядя на список. Чхве досадливо подумала: теперь придётся из кожи лезть, доказывая, что она не является угрозой для кандидаток. Ей лишь нужно было завести дружбу и дождаться окончания отбора, зачем наследник так поступает? Провоцирует на конфликты, дабы выявить скандалисток? Или преследует свой интерес? Как бы то ни было — хлопот ей добавилось. Она надеялась оказаться хотя бы в середине списка. Чхве вдруг окликнули: — Постой. Девушка обернулась, навстречу неторопливо приближалась Атори в сопровождении нескольких слуг. Чуть позади, рядом с госпожой шла личная служанка. Чхве поклонилась согласно правилам этикета, выказав уважение более старшей по статусу кандидатке. Улыбка Тори выглядела нежной и скромной, а походка была настолько лёгкой, что хотелось проверить, действительно ли узкие туфельки на небольшом каблуке касались земли. Чхве не чувствовала от Атори враждебности, напротив, взгляд её выдавал довольство и радость. — Не стоит принижать свои заслуги, если первый принц оценил тебя достойно. Его высочество обладает невероятным умом и проницательностью, а также прекрасно разбирается в людях, хоть ты пока его мало знаешь. Он указал всем, что с тобой стоит считаться, поэтому теперь ты — сильная соперница за его сердце. Не стоит так пренебрежительно относиться к жесту сына императора, напротив, цени и подними голову повыше. — Боюсь, госпожа Атори, вы льстите мне, — так же мягко и почтительно ответила Чхве, скрывая раздражение. Мнение этой богачи кто-то спрашивал? Если нет, зачем лезть? — Я не заслуживаю вашей похвалы. — Перестань, — махнула рукой девушка, повернулась к служанке и взяла у слуги маленькую деревянную коробку, — ты слишком скромная. — Девушкам дворца полагается быть скромными, — быстро ответила Чхве. Таков обычай: лучше отрицать любой комплимент, чем спокойно принимать, рискуя прослыть высокомерной особой. Служанка заметила это, когда наблюдала за другими кандидатками. Принимать похвалу лучше в кругу близких людей, во всём остальном — это не более, чем форма вежливости, а не правда. Атори вздохнула, однако ничего не сказала. Тело Чхве напряглось сильнее, она чувствовала, словно ей устроили проверку и теперь оценивают каждое слово и манеру поведения. Тем временем Тори вытащила из коробки шпильку для волос. Зелёный камень сразу же начал переливаться на свету. Украшение выглядело элегантным и не слишком вычурным. Тори подозвала Чхве к себе, однако девушка осталась на месте, глядя на шпильку в протянутой руке. — Я хочу сделать тебе подарок — раз ты оказалась на первом месте, то заслуживаешь награды. В любом случае, я подготовила подарок для кандидатки, мне неважно, кто стал бы победителем. Раз выбор пал на тебя — ты и получишь. Этот камень — изумруд — добывается в моем округе, однако не столь много, как рубин. Вот только красный драгоценный камень отвечает за силу, мне же хотелось указать больше на элегантность. Чхве понимала: нельзя брать украшение прямо из рук высокопоставленной госпожи. Сам по себе жест довольно безобидный, ведь это подарок, но основная суть была в другом: подарок из рук в руки могли получать лишь близкие люди или особы равные по статусу. Во всех остальных случаях необходимо было действовать через слуг. Однако можно было бы получить и без посредников, но тогда это будет прилюдный жест подчинения и повиновения более знатному человеку. Покровитель ценит одаряемого, а тот в свою очередь обязуется оказать услугу. Ничего не отдаётся просто так. Чхве была ниже по статусу, чем Атори, которая должна была отдать коробку через служанку, как подарок кандидатке без особого умысла. Однако, если Чхве возьмёт подарок прямо из рук, то должна будет позже вернуть взамен украшение равное по стоимости. Если же она не сможет этого сделать, то ей придётся помочь в другом. «Добро за добро». Таков истинный путь, нужно всё возвращать, иначе случится самое страшное — останешься в должниках. Не можешь заплатить — окажи помощь. Вот только помощь будет выбирать тот, из рук которого ты принимаешь драгоценности. А если Чхве ещё и наденет шпильку — это фактически знак служения семьи Атори. Вот только и отказаться от подарка Чхве тоже не могла, не проявив неуважение. Оскорбить дарителя — страшный удар по репутации и признак неблагодарности. Лучше всего, если бы за Чхве кто-то взял подарок и передал ей, но у девушки не было личных служанок. Быть обязанной Атори, а уж тем более служить девушка не хотела. — Госпожа Атори, вы слишком добры, — вздохнув, сказала Ио. И говорила она это совершенно искреннее. Тори не повернулась в её сторону, взгляд карих глаз цепко вглядывался в лицо Чхве. «Нужно что-то предпринять», — подумала служанка, как вдруг Нин сделала шаг вперёд. Однако соседку вдруг остановила рука, что аккуратно легла на плечи. На среднем пальце руки красовалось кольцо с большим камнем. Нин не решилась больше двинуться. Девушка в роскошном тёмно-синем платье вышла из-за спины и убрала руку с плеча, сделав несколько шагов вперёд. Волосы её, волнистые и длинные, были распущены. Движения уверенные, и довольно резкие — в хрупком теле ощущался сильный дух закалённого в боях воина. На голове красовался небольшой ободок из искусственных голубых цветов. В книге по растениеводству их записывали как Алиюй. Чхве подумалось, что девушки сыграли сцену из строчек поэта: «И встретились два разных цветка с одной несчастной судьбой». Служанка повернулась к Нин, тронутая тем, что новая подруга хотела помочь. Но теперь вмешалась ещё одна госпожа, и Чхве покачала соседке головой. «Не вмешивайся», — мысленно подумала она. «В игру между двумя тиграми лучше не лезть — третьего загрызут»*. — Алиюй, — также нежно сказала Тори, — как хорошо: ты успела к объявлению результатов, уже видела списки? Я как раз знакомлюсь с кандидаткой, одержавшей победу. — Я вижу, — в голосе Алиюй сквозил холод, Чхве будто бы окатил морозный ветер, и ей захотелось поёжится. Девушка из благородного семейства направилась к Тори и небрежено выхватила шпильку из рук. Личная служанка Тори хотела гневно отчитать столь недостойное поведение, но её госпожа жестом руки велела молчать. Алиюй, словно не замечая взглядов, повертела украшение в руках и выбросила в кусты со словами: «Это поддельный камень, не позорься». Тори глубоко вздохнула, её лицо не изменилось, Чхве восхитилась насколько сильно она могла сдерживать свои эмоции. Если бы не гневные искорки в глазах, невозможно было бы распознать возмущение. — Камень настоящий, и это был мой подарок, — медленно сказала Атори. Алиюй пожала плечами. — Теперь тебе придется искать новый, этот никто не станет поднимать. Чхве уловила намёк в её голосе. Лучше всего уйти прямо сейчас. Служанка быстро кивнула двум кандидаткам, сказав: «Прошу простить, мне нужно идти». Опомнившись, Нин поспешила за ней, Ли, чуть помедлив, двинулась следом. Если бы Чхве задержалась чуть подольше, она бы могла столкнуться со вторым принцем, подошедшим к кандидаткам. Многие уже стали расходиться. — Что случилось? — поинтересовался он, заметив, как две благородные госпожи пронзают, как иглами, друг друга взглядами. Атори отвела глаза первой и с безмятежной улыбкой повернулась к принцу. — Ах, ничего такого, из-за чего тебе следовало бы волноваться, — она сделала голос ещё нежнее, выделив перед конкуренткой, что может обращаться к брату наследника в неформальной манере. Алиюй лишь усмехнулась и, отвернувшись, удались в сторону сада. Второй принц вздохнул. Стоило догадаться заранее, что между ними размолвка станет только усиливаться. Юноша посмотрел на Атори: — Ты сегодня ела? Девушка покачала головой, лицо её в миг стало печальным. — Ты должна заботиться о своем здоровье, я попрошу приготовить закуски и подать их в беседке. Не откажешь поесть со мной? — Как я могу отказать? Мы дружим уже столько лет, но ты так и не научился понимать меня. Даже немного обидно. Её печали в миг рассеялись, и она весело посмотрела на него. Тори кокетливо толкнула его плечо, оглядываясь по сторонам. Он улыбнулся: — Знаешь, мне вообще трудно понимать девушек. Я не столь проницателен, как ты. Девушка смахнула локон с плеча: — Зато ты честный. Не волнуйся, пока я рядом, то всегда готова помочь тебе. — Договорились, — согласился он. Второй принц понимал, что его можно назвать каким угодно человеком, но только не честным. Возможно раньше, но точно не сейчас. Она не чувствовала, как сильно он с ней лукавит, а может, и вовсе старалась не замечать. Как бы то ни было, юноша был ей благодарен, поскольку в её компании он мог расслабиться. За столько времени сам принц уже запутался, каким он человеком был, каким хотел стать, и кем должен притворяться. Три личности смешались воедино, но, если собеседник, знавший его с самого детства, ничего не подозревает — вдруг он настоящий ещё не совсем исчез? Они расположились на скамейке в беседке, и слуги принесли им круглые пиалы с чаем. Атори ждала, пока пар растворялся в воздухе, второй принц пил чай горячим. — Ты не меняешься, всё так же любишь кипяток, — засмеялась она, беря в руки печенье. — Разве в этом есть удовольствие? Вкус чая раскрывается только тогда, когда пробуешь его неспешно. — Ты тоже остаёшься прежней, — парень подвинул тарелку со сладостями, — всё так же предпочитаешь есть миндальное печенье. — Я не могу с ним расстаться, даже следя за фигурой, — она откусила небольшой кусочек. — Помнишь, как в детстве ты приносил мне его на занятиях, пока учитель не видел, а потом незаметно клал ему в карман, чтобы он бесился сильнее. Тогда он сильно кричал и переставал вести урок, больше обучая нас этикету, пересказывая правила дворца. Второй принц посмотрел на сад. Поднявшийся ветер слегка трепал волосы. Как давно они довольные бегали здесь после занятий в академии, прячась за деревьями. Тогда недовольство не перерастало во вражду. — Я начинаю забывать, — честно сказал он, — как всё было. Мне теперь не до воспоминаний. — А я всё помню. — И Тори мягко добавила: — Я буду долго помнить. Он был ей признателен за то, что хоть один человек сохранит в памяти воспоминания о его прошлом, где он, играя с другими мальчишками, был поистине бойким, непобедимым и непокорным. — Всё пошло немного не по плану, я обещал тебе первое место. Слуги стояли в отдалении и не могли расслышать его тихий голос. Атори не выглядела расстроенной. — Если ты думаешь, что я обижусь на тебя из-за невыполненного обещания — глупости. Я знаю, как ты стараешься. Сейчас больше беспокоюсь за тебя, тебе нет нужды оправдываться передо мной. Просто делай, что должен. Второй принц приложил пальцы к виску. Ему скоро предстоит разобраться с этой ошибкой. Нужно составить план. — Твой пояс, — голос вывел юношу из задумчивости, он рассеяно посмотрел на Атори, она повторила: — Твой пояс во время первой встречи наследника с кандидатками был неправильно надет. — Верно, и это невероятно бесило Вань Чаня. Не знал, что тебе удалось это заметить. Мой брат ничего не сказал. Тори склонила слегка голову. — Я всё замечаю. Всё, что связано с тобой, любую мелочь, — тихо сказала она, однако принц вновь ушёл в задумчивость, не заметив её взгляд. Если бы Атори знала, какую ошибку она совершила, возможно, она ничего бы не говорила. Но кто знает, стал бы итог другим. История не продумывает альтернативные варианты, она лишь пересказывает события.

***

Министр Суй выходил из зала первого принца последним. Он хотел поспешить уйти из дворца, как можно дальше, но на лестнице его окликнул знакомый голос, что был ему неприятен: — Постойте, господин Суй, куда же вы так спешите? Мужчина обернулся и столкнулся с хитрыми и насмешливыми глазами министра Ли, который состоял на службе в казначействе и заведовал распределением денежных средств для округов. Работники описывали его на редкость высокомерным, тщеславным, любящим выставлять все свои достоинства напоказ. При этом он считался невероятно умным и наблюдательным, а с его решениями на службе редко кто мог поспорить — они были верными и грамотными. В отличие от брата, господин Ли не сидел в дворцовой библиотеке, его амбиции подталкивали к большему продвижению по службе. Господин Суй не питал желания общаться с коварным лисом, особенно сегодня, когда его так вымотал разговор с первым принцем. — Господин Ли, прошу меня извинить, мне нужно к семье, — он склонил голову и собирался покинуть надоедливого собеседника, но тот не спешил так сразу отпускать. — Не извиняю, можете не просить, — насмешливым тоном протянул Ли. Его тёмно-красное одеяние развевалось на ветру, а руки сложились за прямой спиной. — Я лишь ненадолго хочу поговорить со старым другом, неужели вы не уделите мне времени? Сегодняшнее ваше выступление поразило в самое сердце своей искренностью. Как отважно, вы бросились на колени, защищая точку зрения второго принца. Ему повезло, вы так верно собираетесь служить мальчику. Господин Суй подавил страх, сковавший его сердце, и постарался вернуть контроль над телом, чтобы оно не выдало волнения. Цепкий глаз Ли Хва был готов уловить каждую мелочь. — Не понимаю, о чём вы говорите. Единственный, кому я служу — это наш император и императрица. Я подчиняюсь исключительно их приказу. — И третий министр гордо поднял голову, пока другой медленным шагом подходил ближе. — Ох, как вы врёте в лицо и не краснеете. Удивительно, — господин Ли усмехнулся. — Вот только моя обязанность вас предупредить и избавить от поспешного решения. Если вы намерены оставаться во фракции второго принца, то должны понимать, сколь шаткое его положение во дворце. Любой малейший ветерок, вызвавший немилость со стороны императора — и почва под ногами второго принца уничтожится без остатка. Вы готовы к такому риску? Проигравший утаскивает за собой союзников. — Вы бредите, министр Ли, — холодно сказал Суй, — но я по старой дружбе не стану с вами спорить. — Что есть дружба? — Потому что, — продолжил господин Суй, проигнорировав вопрос. Собеседник теперь стоял за его спиной и глядел вдаль, — ваше поведение недопустимое. Вы строите догадки, но предупреждаю: не распускайте ложных слухов, основываясь лишь на собственных предположениях. В противном случае я вынужден буду защищаться. — Если они ложные, то почему вы так напуганы? — мужчина повернул голову и господин Суй, развернувшись, столкнулся с ним взглядом. Министр Ли погладил бороду и поднял руку. — Император — правитель, защищенный Небом и законом, его жена — самая почитаемая госпожа в государстве. Таков порядок, действующий уже много веков. Первый сын императора — всегда наследник престола. Этот порядок действует около трёх веков после знаменитой битвы между братьями. Наследный принц должен полностью посвятить себя подготовке будущего правления. У него должна быть жена и может быть сколько угодно детей. Они будут прямыми наследниками. Задача же второго принца: расширить число родственников, верно служащих императору. Мало того, в прошлых веках звездочёты предсказали: для счастливой жизни у такого принца должны быть три жены, что олицетворяют три небесных явления на небе. Нынешний император тоже прислушивается к звездочётам, поэтому нашёл для принца три прекрасных семейства. Первой женой, что подобна солнцу, яркая и могущественная, обладающей большей властью среди остальных супруг, была выбрана принцесса иностранного государства. Так скрепился союз с давним врагом. Вторая жена, словно луна, холодная, воинственная — раньше племена верили: ночью это светило покровительствует в охоте. Дочь из главного военного рода подходит как нельзя лучше. И наконец третья жена — россыпь звёзд, далёких и малых — добрая, тихая и заботливая, указывающая путь. Её выбрали из богатой и почитаемой семьи в знак уважения и признания талантов отца за долгую службу. Однако вместо почтения и благодарности второй сын так и не хочет посещать своих жен. Особенно ночью. У принца всегда столько отговорок: сначала возраст, потом учеба, дальше служба, постоянно пропадает из дворца. Кто знает, чем он занимается в девятом округе? Его жёны без защиты, а по дворцу уже ползут слухи. Знаете, какие? — Не клевещите… — начал министр Суй, но его резко прервали: — Второй принц не хочет иметь отпрысков, чтобы не давать им статус на всю жизнь. А знаете, почему? Может быть, он сам хочет стать первым? — Как вы смеете так говорить? — возмутился господин Суй, однако собеседник продолжил, словно не замечая злости в карих глазах: — Даже с поддержкой трёх знаменитых семей второй принц не сможет хорошо укрепить своё положение. Министр Суй, подумайте хорошенько: кому вы готовы служить? Победителя не судят, но так ли вы уверены, что он сможет им стать. Прежде, чем устанавливать новые порядки, нужно разобраться со старыми. Люди не склонны к переменам, особенно сейчас, когда наконец есть процветание и стабильность, зачем им идти против первого принца. Ради тщеславия одного мальчишки? Что он готов им предложить? — Откуда мне знать. Я только служу императору и её величеству. Господин Ли натянуто улыбнулся: — Пусть ваши слова окажутся правдой. Императрица просила вам об этом напомнить. Лицо министра Суя вытянулось, наконец, он стал понимать: — Так вы от её величества? Его палец дрожал на весу, когда Суй указывал на лицо хитрого лиса. — О нет, я служу лишь императору и всему народу, — насмешливо протянул Ли Хва. — Всего хорошего. — Вы не проведёте меня! — гневного воскликнул Суй. — А кто-то пытался? Закончим разговор, мой брат пришёл. Министры увидели, как господин в бело-голубом одеянии двинулся навстречу, на лице учёного застыло задумчивое выражение лица. — Я снова опоздал, но на собрании был не столь нужен. Однако, мне снова нужно объясниться перед наследным принцем, в библиотеке скопилось слишком много дел, — Ли Сынь нахмурился. — С этим отбором добавилось больше хлопот. — Вы уже начали подготовку кандидаток? — поинтересовался Ли Хва. — Ещё нет, — его брат вздохнул, — но завтра мы обязаны приступить. — Мне бы хотелось кое-что обсудить с тобой, если ты не против. Министр Суй смотрел вслед удаляющимся господам и думал о том, как важно быть аккуратным во дворце. Любое слово — и оно может быть направлено против тебя. А любая помощь расценивается как знак поддержки одной из сторон. Можно ли занимать нейтральное положение? Или тебя всё равно вынудят выбрать сторону?

***

Второй принц был в ярости и даже не пытался унять гнев. Он бросил мешок с золотом под ноги мужчинами. Они находились в секретном месте. — Почему голоса министров равны! Этого никак не должно было случиться. У нас оставалось преимущество в один голос. Кто-то из вас, решив, что голосование анонимное, стал предателем. Кто перекупил? Кто предатель? Думаете, я не узнаю? Министры молчали, никто не хотел, чтобы тень ошибки пала на него. Принц прижал пальцы ко лбу и закрыл лицо, голос стал грозным: — Отвратительно. Вы можете считать меня мягким и всепрощающим, но я предупреждал не просто так, что не терплю ошибок. И не прощаю предателей. Крайняя осторожность для нас превыше всего. Вам не доводилось видеть мою жестокость, мою свирепость, но невозможно начинать сражение без твёрдой веры в победу. Мне стоит показать ценный урок, чтобы впредь никто не осмеливался так поступить. Вы встали на мою сторону, и не можете теперь предать её. Обещаю, вы будете напуганы этим зрелищем. Он встал и направился к лестнице, Гуанг следовал за ним. С самого начала верный воин находился по правую руку. Ступеньки были запрятаны глубоко в подвалах дворца второго принца, где раньше хранили запасы продуктов, теперь это место переоборудовали в тайный кабинет с разными секретными выходами. Прохладный ветер слегка отрезвил принца, его напускной гнев стал понемногу спадать. Говорят, что хорошему актёру нужно проживать эмоции так, словно он испытывает их в жизни, но принц провоцировал злость внутри больше, чтобы запугивать остальных ещё сильнее. Его ярость поистине должна быть безгранична, если он хотел заставить других подчиняться, не имея власти. До этого он показывал им своё спокойствие, свой ум и свою доброту, однако настало черёд показать, как будет он поступать с предателями и что терпение отнюдь не бесконечно. Им нельзя так просто пренебрегать. — Что думаешь? — спросил он у друга, глядя в ночное небо, звёзды яркими огоньками уже начали зажигаться. Гуанг молчал, обдумывая слова, а потом сказал: — Вы с самого начала не хотели ему доверять, но всё же поверили его словам. Тогда я не понял ваших действий, но теперь думаю, вы сделали это специально, чтобы заранее знать виновного. Вы подставили его, зная, что род Амору захочет подкупить голоса. — Я не подставлял, — второй принц закрыл глаза, — его подставила собственная алчность. Я дал ему возможность проявить себя, а он не воспользовался, решив получить двойную выгоду. — Вы знали, как он поступит. — Я не знал, — юноша повернулся к нему, — но догадывался. Только Небу ведомы наши мысли. Я лишь предугадывал, основываясь на знаниях и понимании человеческой природы. Когда правил мой дед, его отец помогал шпионом узнавать тайные сведения о построении войск. Может ли такой человек воспитать достойное дитя? И потом — его искренность всегда была показной, за ним есть парочка нехороших поступков. — Отчего он совершал эти поступки? — поинтересовался Гуанг, глядя прямо на принца. Звёзды его не интересовали, он всегда мыслил более приземлённо. — Трусость способна толкать к предательству. И мы напугаем его сильнее, лишив всего, в том числе положения. Они стояли молча, слыша вдалеке разные шаги. Наконец, второй принц спросил, открыв глаза: — Скажи: ты правда будешь всегда на моей стороне? Гуанг склонил голову, и не задумываясь произнёс: — Именно так, ваше величество. — Замолчи, — улыбнулся второй принц, — могут услышать. Ему правда хотелось поверить, но юноша не мог понять, что именно его беспокоит. А возможно, второй принц просто привык не верить никому. И жизнь не спешила его в этом переубеждать.

***

Четырнадцать девушек собрались в библиотеке. Их положение сохранялось, но служанок теперь стало намного меньше, в голубом платье стояли лишь пять служанок, включая Чхве и её соседок. Однако теперь им разрешалось пройти обучение совместно с другими девушками, нагоняя в познаниях. Им не нужно было работать, но свободное время от этого не увеличилось. Теперь Чхве каждый день практиковалась в чтении и написании текстов красивым почерком. Больше всего девушка не любила петь, выходило у неё так плохо, что многие девушки начинали хихикать при недовольстве опытной дамы, что преподавала уроки музыки. — Дитя моё, я никогда не слышала, чтобы так плохо пели, — расстраивалась она. — Я ничего не могу сделать. Пожалуйста, если принц когда-то попросит вас ему спеть — притворитесь мёртвой. «Зато у меня хорошо получается танцевать», — досадливо подумала Чхве. Но, по правде сказать, танцевать получалось тоже очень плохо. Девушка понимала, что у каждой конкурентки должна быть своя изюминка, должно быть дело, в котором она была бы очень хороша. Только так можно выделиться перед наследником. Чхве не знала, на что следует сделать упор. Так прошёл первый месяц отбора, первый принц не захотел никого приглашать на единоличную аудиенцию, фавориткой в отборе тоже никто не стал. В один из дней Ли Сынь объявил о новом задании: — Скоро середина первого летнего месяца, в честь этого наследный принц устраивает во дворце праздник. Ваша задача — подготовить танец. В нём должны быть не просто движения, вы должны создать настоящий рассказ при помощи жестов и музыки. Для этого каждой предоставятся по три музыканта. Если принц поймет суть вашего танца, а гости догадаются, о чём он, то вы получите вознаграждение, а список кандидаток обновится. Каждая из вас получит шанс стать первой. Ио сверкнула быстрым взглядом на Чхве, которая смотрела прямо на учителя. Служанка не могла объяснить себе, почему ей так нравилось слушать уважаемого господина. Рассуждения этого умного человека были прямыми, без намёка на притворство, сам Ли Сынь — воплощения чести и достоинства. Он никогда не повышал голос на девушек, даже когда сильно злился на их незнание, но и никогда не пренебрегал ими, если они чего-то не понимали. Был терпелив с каждой. Чхве нравилось, что похожей честности он учил других. Жаль только, что дворец — не то место, где честным людям сопутствует удача. Чхве нравилось внимать его речами, но она не спешила их исполнять. Учёный Ли был человеком, погрязшим в знаниях и большую часть жизни проводивший в библиотеке, у него было искаженное представление о реальном мире. Он верил, что добродетель всегда приносит плоды, а честный человек непременно одерживает победу в любом деле. Сам Ли Сынь давно отошёл от реальности, углубившись в изучение идеального духовного мира, которому чужды материальные ценности. Для Чхве такой человек был подобен глотку свежего воздуха среди тех, кто все время жаждал приобрести чего-нибудь для себя. Ли Сынь стремился к миру, покою и справедливости для всех, и свою миссию видел в обучении других. Вот только все внимали словам, кивали и соглашались, а выходя из кабинета продолжали жить как раньше. Чхве это расстраивало, и она решила, что получив много денег обязательно воспользуется его знаниями для обогащения духовности. Но пока её слишком волновал материальный мир, и она не могла о нём забыть. А учитель Ли другой. Ему хватает того, чем он обладает, и приумножать хочет лишь знания. Чхве чувствовала, насколько чиста внутри его сила, и каждый раз преисполнялась восхищением и уважением, незаметным для остальных. Ио скривила губы и нахмурилась после слов учителя. Алиюй осталась невозмутимой и смотрела в окно, Тори разглядывала опущенные, крепко сжатые руки. Каждую из них беспокоил вопрос, не связанный с испытанием. И только у Чхве не было никаких мыслей, но постепенно в её голове созревал план. Каждой кандидатке выделили трёх музыкантов, они должны были помогать девушкам, создавая для танца прекрасную музыку. Однако с Чхве музыканты обходились грубо и непочтительно. Один не выдержал и высокомерно сказал: — Мы не будем слушаться какую-то служанку, ты хоть представляешь, кто мы такие? Мы исполняем мелодии для самого императора, вздумаешь нами командовать — и мы ответим сполна. В это время мимо прошёл Ли Сынь, но совершенно не заинтересовался разговором, не прислушиваясь, тогда Чхве сама сделала несколько шагов в сторону и задала ему вопрос: — Учитель, скажите, каким образом для каждой девушки отбирали музыкантов? Мужчина удивлённо поднял бровь, не ожидая вопроса. Девушки нечасто спрашивали его о чём-то, обычно один на один Ли Сынь не общался с кандидатками, он рассказывал им историю государства и раздавал книги на прочтение, потом спрашивал краткий пересказ, а также следил за дисциплиной в учебном классе. — Согласно рейтингу, установленному после первого испытания: чем выше кандидатка, тем лучше дворцовые музыканты к ней приставлены. Это даёт небольшое преимущество для выступления. «Для меня это скорее обуза», — подумала Чхве, однако вслух сказала: — Можно ли будет поменяться с кем-то из участниц?

***

Теперь девушки обедали все вместе в общей столовой, что была намного лучше помещения, где ели слуги. Иногда кандидатки любили оставаться чуть дольше обеденного времени и общаться между собой. Однако в тот день все успели разойтись, и лишь одна Ио, сидя за большим деревянным столом, неспешно доедала десерт. Её тёмно-фиолетовое платье красиво дополнял сиреневый пион, прикрепленный к её каштановым волосам. Когда девушка поднялась с места, то краем глаза уловила движение у выхода. Чхве направилась к ней и поклонилась. — Чего делаешь вид, как будто проявляешь уважение, — небольшой носик юной дамы вздернулся сильнее. Чхве оставалось лишь смотреть на профиль Ио, поскольку та не хотела на неё глядеть. — Предлагаю помириться, — начала служанка, слегка улыбаясь. — Давай обменяемся музыкантами. Ио усмехнулась. После первого испытания кандидатка находилась в середине списка. — Ты и правда настолько жалкая, что не можешь заставить парочку музыкантов тебе служить. Твои мучения заметны всем. Это лучшие дворцовые таланты, а ты решила воротить нос от них? Откуда мне знать, что это не ловушка и ты не собираешься меня подставить? — Согласно правилам, нет никакого запрета на обмен. Даже если первый принц спросит, я возьму вину на себя, сказав, что это я отказалась от его милости и уговорила тебя взять музыкантов. Ты права, я не справляюсь с ними. Всю жизнь я росла в высокопоставленной семье, но меня не учили командовать. Напротив, я та, кто вечно должна подчиняться. Музыканты не слушаются меня, потому что чувствуют: я не обладаю никакой властью, меня никто не защитит. Пусть я и получила первое место, но в отборе пока это не имеет значения. Я не стремлюсь к тому, чтобы укрепить положение, — Чхве прикрыла ладонью часть лица и шёпотом, подойдя ближе, словно рассказывая Ио на ухо, продолжила: — Открою тебе секрет: я готова проиграть следующее испытание. Я знаю, что для тебя это отличная возможность. Не отказывайся от обиды, иначе потеряешь намного больше, чем обретёшь. Я проиграю в любом случае, а ты сможешь выступить с лучшими музыкантами и блистать перед первым принцем ещё сильнее. Мои движение не столь хороши, а ты танцуешь с самого детства. Неужели ты даже после такого преимущество хочешь досадить? Я вижу, что у госпожи вспыльчивый нрав, но доброе и искренне сердце. — Ты… — фыркнула Ио и показала пальцем. — Да откуда ты знаешь? Не подлизывайся! Чхве улыбнулась, сдерживая смех. — Я не втираюсь в доверие, лишь хочу попросить об обмене. Мне нравятся твои музыканты, они тоже талантливые, но не такие строптивые. Если кто и сможет усмирить моих, то только девушка из достойной семьи. Кандидатка задумалась. Желание станцевать под чарующую музыку оказалось сильнее подозрения в обмане. — Ладно, — сдалась она, — но если ты меня подставишь, я всё расскажу его высочеству. — Клянусь, — Чхве подняла руки в примирительном жесте, — я не хочу тебе навредить. Напротив, желаю победы — в этом занятии тебе нет равных! — Надеюсь, первый принц так же подумает, — Ио наконец повернулась к служанке. — По рукам. Давай сюда ладонь, скрепим договор, как полагается важным господам. Меня так брат научил, он всегда был столь заботлив. — Ему очень повезло с такой неугомонной сестрой. — Тс! Снова нарываешься? Теперь уже обе девушки не скрывали улыбки. Вернувшись обратно в зал, Чхве разглядела инструменты: два щипковых и один барабан. Какую бы мелодию придумать? — Госпожа, — к ней обратился музыкант в синем одеянии, — госпожа Ио известила нас, теперь мы находимся в вашем подчинении. Она сказала всячески вам помогать. Вы уже придумали, что бы хотели исполнить? — У меня есть одна идея, — задумчиво сказала Чхве. — Вы давно во дворце?

***

Служанки продолжали жить в длинном доме с разными комнатами. Чхве чаще всего любила сидеть вечером на широких ступеньках перед входом и наблюдать за закатом. За день до испытания Нин уселась рядом с ней. Чхве стала больше времени проводить с ней наедине — после первого испытания Ли отдалилась, решив избегать Чхве. Нин приходилось искать баланс, чтобы всем угодить, она более общительная, но всё же ей было легче дружить втроем. Ли и Чхве не ссорились, однако ощутимый холод между ними чувствовался. Девушка подумала: Ли стала её подозревать, а может, злиться из-за зависти, как бы то ни было, она не слишком рассчитывала на крепкую привязанность. Временами одиночество давило на сердце, чаще всего Чхве чувствовала себя чужой в столь оживленном месте. Ей больше по душе бывать среди деревьев, нежели среди людей. — Откуда ты была так уверена, что Ио искренняя? — спросила Нин, подперев подбородок ладонью. — После объявления результата первого испытания её больше разозлило то, что мои слова расходятся с истинным желанием. Она думала, я вру и на самом деле жажду победы. Это заставило сердиться сильнее, чем не полученное первое место. — А ты и правда не хочешь победить? — полюбопытствовала Нин. Чхве подняла голову, разглядывая ярко-красные полосы в небе. — Я? Не хочу. Зачем мне победа, есть она не даст желаемое. Я хочу жить спокойно и накопить много денег. А потом уехать путешествовать, рассматривать каждый округ в отдельности. Это моя мечта, но я впервые делюсь с кем-то. — Ты немного странная, — честно озвучила Нин свои мысли. — Ты смогла добиться расположения первого принца так быстро. Начнёшь активно действовать — и могла бы его очаровать. Быть императрицей в разы лучше, чем самой зарабатывать деньги. Так они сразу тебе достанутся. — А что взамен я должна буду отдать? Ничего не даётся просто так, Нин. Придётся всегда чем-то жертвовать. Я не просто так очаровала принца, ему понравилась моя способность не любить. Он не хочет, чтобы будущая императрица действовала под порывом эмоций и теряла голову от чувств. Трагедия заставила сердце наследника похолодеть и трезво взглянуть на мир, он не хочет держать подле себя девушку, что способна на чувства, дабы не погубить её. В душе он очень милостивый и вдумчивый. Поэтому ему не хочется разрушать чью-то жизнь, а хочется найти кого-то похожего. Ты же знаешь, став императрицей, дворец невозможно покинуть. Никогда и ни при каких условиях. Только смерть позволит лишиться титула и получить свободу. Императрица заточена в стенах города, а если и выбирается — только по поручению, все её существо направлено на служение воли императора и народа. Не каждый готов взвалить на себя такую ношу. Я вот не могу, не представляю жизни здесь, поэтому не стремлюсь к власти. Даже если я её получу, кто будет меня слушаться? Другое дело, когда с детства воспитывают по обычаю знатных особ, и ты умеешь командовать слугами, говоришь так, чтобы они слушались; при этом ты должен уметь отвечать за своих слуг, их жизни, защищать их, если потребуется. Добродетель возлагает ответственность, а я не хочу быть обременённой. Я хочу жить сама по себе и ни в ком не нуждаться. Быть с людьми временами очень тяжело, меня не тяготит одиночество, я готова соседствовать с ним. — Я бы так не смогла, — печально отозвалась Нин. — Если я не говорю с кем-то хотя бы один день, сразу становится плохо, ведь столько всего, о чём можно поговорить. Тогда, как думаешь, кто станет императрицей? — Сложно сказать. Кто будет настойчивой... Ты знаешь, ещё я заметила, что у Ио была подруга. Богатым девушкам сложно дружить, они лишь общаются между собой, поэтому для меня это тоже показатель. — Показатель чего? — удивлённо переспросила Нин, и Чхве взглянула в её чёрные глаза. — Человечности. Даже если мы хотим одиночества, без других мы не сможем. У кого открыто сердце, тот находит людей себе по духу. С теми не желают расставаться. Хотелось бы и мне иметь такого друга. Чхве легонько ущипнула девушку за руку, та ойкнула, а после засмеялась. — Иногда ты противоречишь сама себе, — сказала Нин и взяла соседку за локоть, — мы уже стали твоими друзьями, и помогаем друг другу. Обещаю, мы всегда будем вместе, чтобы ни случилось. — Скажи, ты обещаешь? Сможешь ли ты взять ответственность, если твои слова окажутся ложью. — Глупости, госпожа Чхве, — отмахнулась Нин. — Как вы добры, госпожа Нин. И девушки, смеясь, вместе вернулись в комнату.

***

Чхве долго тренировала танец, однако чувствовала, что её движения недостаточно плавные. Всё ещё недоставало мастерства, но она хотела привлечь не этим, у неё была другая задача. Номер каждой девушки распределили согласно обратному порядку списка, таким образом, Чхве должна была выступать последней. Скрываясь за шторкой, она наблюдала за выступлениями других девушек, что поражали своими навыками приглашённых знатных гостей. В этот раз императрица не пришла, а по правую руку от наследника сидел второй принц. Всё такой же блистательно красивый, каким его запомнила Чхве, в парадных одеждах оранжевого цвета с золотой вышивкой. Ткань подчеркивала чуть смуглую кожу второго принца. Если его брат сидел в основном в кабинете и заведовал делами в разных залах, то второй сын императора больше бегал на открытом воздухе, постоянно наблюдая за дворцовой охраной. Второй принц также следил за тренировками в армии при дворе и часто посещал девятый округ, делами которого заведовал. Чхве не удалось столкнуться с ним за столько дней. Впрочем, она не грустила по этому поводу, скорее его женам жилось несладко. Девушка подумала про Атори, что выступала прямо перед ней. Чхве хотелось посмотреть, каким взглядом окинет хрупкую фигурку второй принц. Ей чувствовалось, что между эти двумя не все так просто. Может ли быть между ними нечто запретное? А если первый принц узнает, как будет силён его гнев? Насколько далеко ушли их отношения? А может, Чхве всё показалось? Однако второй принц глядел на всех безразличным взглядом, но с приветливой улыбкой. Чхве прикусила губу от досады — слишком хорошо он умел скрывать истинные чувства при желании. Столько лет во дворце, конечно, маску просто так раскрыть. Атори выступала легко, её гибкость и мягкость движений поражала зрителей. Музыка постоянно сменяла темп от более медленного и неторопливого ритма к насыщенному и энергичному. Так раскрывался волшебный цветок во время дождя, листья, которого не придавливались тяжелыми каплями, а наоборот раскрывались навстречу живительной влаге. Девушка поднималась с каждым шагом всё выше и выше, исполняя последние движение на носочках, кружась вокруг себя. Полы её алого платья слегка поднимались вместе с ней. Когда комната погрузилась в молчание, наследный принц удовлетворённо кивнул, а второй ободряющее похлопал. «Умно-умно, — подумала Чхве, — но всё же надеюсь, их больше поразил танец Ио, она исполняла прилёт первых птиц. Но по их лицам сложно сказать...». — Следующая: госпожа Чхве, — объявил слуга. Девушка встала на одно колено в знак глубокой почтительности. Она старалась ни на кого не смотреть, уже входя в образ, поэтому не видела, как искренне улыбнулся первый принц, узнав девушку, и как с подозрением посмотрел его брат. Красивая музыка наполнила зал, и второго принца будто бы невиданная игла кольнула в сердце. Если бы его спросили, что означает танец, он бы сказал: эта история о беззаботной девушке, танцующей под тихую, еле слышную мелодию. Незнакомка, одетая на заграничный манер, в красных плотных штанах, а сверху — такого же цвета накидка, закрывающая грудь и плечи, а на ней полупрозрачное платье, аккуратно ступает по полу. Она смотрела то на публику, то в обратную сторону, однако её взгляд не замечал никого. Движения были не такими плавными, как у других кандидаток, однако ей будто это было и не нужно. С помощью необъяснимой магии она погружала присутствующих в вымышленный мир, выступая проводником в другую реальность с помощью своей внутренней силы. Она показывала ту картину, что видела сама. Сначала Чхве была осторожной, но потом что-то привлекло её внимание, и она стала необычайно бодрой и весёлой, музыка следовала за переменчивым настроением, сопровождая эмоции. Мелодия начинала нарастать, добавились инструменты, музыка стала более насыщенной и глубокой, разные звуки переплетались в единую гармонию. Второму принцу мелодия показалась знакомой, но он не мог подумать, отчего, полностью поглощённый зрелищем. Взгляд девушки изменился, став совсем нежным, а руки мягко рисовали в воздухе причудливые узоры. Через время музыка стала печальнее, а девушка стала опускаться всё ниже и ниже, касаясь иногда коленями пола, словно склоняясь от неведомой силы, но пытаясь бороться с ней. Она отчаянно сопротивлялась и поднималась снова. Мелодия достигла громкой кульминации, и девушка окончательно опустилась вниз. Сидя на коленях, она поднесла руки к сердцу и застыла в позе. Затем она вытянула руки вперёд, ловя невидимую вещь, но та ушла от неё, оставив лишь слёзы на щеках. Замурованная в собственной боли девушка не двигалась, проживая чувство внутри. Музыка стала замедляться, пока окончательно не стихла. Девушка медленно поднялась, смотря прямо немигающим взглядом, и довершила танец, подняв руки вверх и снова опустив их к груди. Второй принц оказался совершенно сражен столь чутким и эмоциональным исполнением. Однако его, столь непривычно, совершенно сбило с толку то, что, когда девушка ещё не успела поклониться, брат, вскочив с места, злобно крикнул: — Как ты смеешь?! Стража, схватить её и запереть в тюрьму. *вымышленная идиома, означает, что не нужно влезать, пока идет противостояние двух равных сторон, иначе рискуешь сам проиграть.