Аметист

      Вокруг была кромешная тьма. При долгом и пристальном взгляде казалось, что даже самой тьмы нет. Тем не менее, время от времени где-то будто бы били молнии, заставляя мир вокруг приобретать очертания на пару мгновений, но это почти никак не помогало. В такие моменты вдали можно было разглядеть тускло-серые треугольники, похожие на горы, и больше ничего.       Тьма, однако же, была не одна. Где-то в ее центре на горке цветных камней восседал один человек.       Камни эти были похожи на глаза, но все из них были чересчур броскими и цветастыми, чтобы быть просто глазами. На каких-то даже были причудливые узоры, очертания и рисунки. Цвета у них были самые разные: от черного до салатового, от белого до индиго. И каждая из этих маленьких сфер светилась во тьме, создавая единственное место, что случайно заблудший сюда путник смог бы разглядеть.       Человек, парящий над вершиной горы глазных самоцветов, был не менее загадочен и прекрасен. Его длинные белые волосы шлейфом дотягивались аж до самого подножья, его взгляд пронзителен, но печален, а полулежачая поза излучала бесконечную уверенность, но вместе с тем и скуку. Его глаза чем-то напоминали камни, лежавшие под ним, — они были кристально белые, а вместо зрачков можно было увидеть полупрозрачный знак бесконечности золотистого цвета.       Он опустил руку вниз и достал оттуда один ярко-красный шарик. В его центре была жирная точка чуть более мягкого оттенка такого же красного цвета. Примечательным было то, что точка эта пульсировала с большой частотой, словно бы визуализируя адреналин, злость и сотни ударов сердца в секунду. Мужчине с белыми волосами же этот шарик почти ничем не приглянулся — он хмыкнул и выбросил его в бесконечную тьму. Сколько точно прошло после этого было невозможно узнать — привычные временные рамки не работают в месте, где почти ничего нет. Тем не менее, что-то успело произойти. Горка со сферами пополнилась двумя новыми камнями, и оба из них привлекли внимание мужчины.       Схватив один глаз в одну руку, а второй в другую, он принялся рассматривать их. В его левой руке был шар, который не выделялся абсолютно ничем. Он был просто черный. Нам нем не было сложных художественных структур, фигур другого оттенка, даже простой точки не было. Однако это и было самым удивительным, ведь ничего похожего в горке шариков мужчина не мог вспомнить. Абсолютная тьма. Если выбросить этот шарик вперед, то найти его, скорее всего, будет уже невозможно.       В его правой руке шарик был совершенно другим. Это был аметист в форме сферы, что было невозможно увидеть в природе. И именно кажущееся невозможным существование такого глаза и привлекло мужчину. Он принялся вертеть шарик во все стороны, стремясь найти хоть что-то неидеальное, но всякий изворот его руки вел его к неудаче. Однако идеальность конкретно этого глаза не пробуждала никаких высоких чувств. Наоборот, тускло-фиолетовое сияние вызывало нечто тошнотворное, неправильное. Куда правильнее был бы идеальный камушек другого цвета. К примеру, белого. Фиолетовый же заставлял мужчину немного скорчить свое лицо.       Желая не терять такие экземпляры, мужчина положил оба шарика в карман своих лохмотьев.       После этого он принялся дальше то глядеть в кромешное никуда, то играться с шариками из горки, иногда бросая их вдаль, формируя уже вторую горку из тех, что ему не понравились. Скуки в его взгляде, тем не менее, больше не было. Он знал, что грядет нечто пугающе и отторгающе интересное. Аметистовый глаз тускло сверкнул в кармане в ответ на мысли мужчины. Пустотный же глаз не ответил ничем.       Через пару мгновений мужчина исчез, а вместе с ним и гора камней. В безропотной пустоте что-то щелкнуло, знаменуя начало.