Империя как подарок на помолвку

Тебе следует называть нас старшим братом. Наступил пятнадцатый день первого лунного месяца. Новогодние волнения пока так и не сошли на нет. Не успели еще снять красные шелковые украшения во дворце, а в столице Цинь уже начали бить в гонги и барабаны. Люди вышли улицы, чтобы отпраздновать Фестиваль фонарей. Солнце уже клонилось к закату, темная синева залила вечернее небо. Молодой евнух из дворца Янсинь вошел во дворец Чжунлин, опустился на колени и поклонился, затем встал и огласил: - Молодой господин, Его Величество попросил вас переодеться в одежду простолюдина и пройти к воротам Чжуке*. Его Величество будет ждать вас в карете. Вэй Лянь сделал паузу и кивнул: - Хорошо. Молодой евнух снова поклонился и удалился. Вэй Ляню пришлось переодеться. Белый цвет в империи Цинь не считался благоприятным цветом. Поэтому, чтобы не привлекать к себе внимание на городских улицах, ему пришлось сменить одежду. Но Вэй Лянь забыл о другом моменте. О своем лице, что не могло не привлечь всеобщее внимание. Вэй Лянь осмотрел яркие дворцовые одеяния, присланные чиновницей из внутренней службы, и оказался перед дилеммой: - Чан Шоу, какое из них, по твоему мнению, больше похоже на одежду простолюдина? Чан Шоу задумчиво проговорил: - ...Молодой господин, этот слуга думает, что ничего из этого не похоже на одежду простолюдина. Тут же вмешался Чан Шэн: - Молодой господин, можно поискать в багаже, что мы привезли с собой из Чу. - О, точно! - Чан Шоу хлопнул себя по лбу. - Молодой господин, этот слуга сейчас найдет вам что-нибудь подходящее. Чан Шоу открыл большой сундук и вынул из нее всю одежду. Вэй Лянь бросил быстрый взгляд на груду одеяний и вытащил светло-зеленое платье, расшитое нефритом, ушел за ширму и торопливо переоделся. Когда он вышел из-за ширмы, у Чан Шоу просто отвалилась челюсть, а глазные яблоки чуть не покинули свои уютные выемки. Обычно Вэй Лянь всегда носил белые одеяния и выглядел в них как бессмертный, сошедший с небес. В зеленом же наряде он имел вид то ли элегантного странника, вышедший из бамбукового цветущего леса, то ли скромного благородного господина, нежного, как нефрит, и стройного, как бамбук. - Эй, маленький дурачок, ты что, остолбенел? – улыбнулся Вэй Лянь. Чан Шоу пришел в себя и забормотал: - Молодой господин действительно… слишком красив. - Я рад, что ты наконец-то это заметил, - поддразнил его Вэй Лянь. – Ты уже десять лет рядом с этим красавчиком и так еще и не привык к его красоте? Чан Шоу покраснел: - Молодой господин, пожалуйста, не смейтесь над этим слугой. - Ладно, мне пора идти. Не хочу заставлять кое-кого меня ждать. Чан Шоу был ошеломлен, но любопытство взяло верх: - Молодой господин не возьмет с собой нас? Они с Чан Шэном были помощниками молодого господина. Вэй Лянь всегда брал их с собой, куда бы он ни шел. - Не в этот раз. И Вэй Лянь, не объясняя причин, покинул дворец Чжунлин. Чан Шоу застыл на месте, проводил Вэй Ляня взглядом и вздохнул: - Почему у меня такое ощущение, что молодой господин спешит на свидание с возлюбленной? Чан Шэн с холодным лицом поправил: - Какая возлюбленная? Молодой господин собирается встретиться с императором Цинь. Чан Шоу поморщился: - Ага, у нашего молодого господина свидание с Королем Ада. Когда Вэй Лянь добрался до ворот Алой Птицы, на улице уже совсем потемнело. У дворцовых ворот тихо остановилась простенького вида карета. Простенькая – неверное слово. По сравнению с теми роскошными экипажами, в которых предпочитали передвигаться императорские особы, эта повозка, конечно, выглядела скромненько и неброско. Но если присмотреться… Вэй Лянь сразу заметил, что кузов повозки выточен из желтого палисандра, который и за большие деньги не купишь, занавески - из дорогой «облачной» парчи, а впряженные лошади были из породы чистокровных рысаков, которые с легкостью могли преодолеть десять тысяч ли. Сдержанный внешний вид, на самом деле же – сплошное золото и нефрит. Император Цинь никогда не экономил на собственных удовольствиях. - Почему ты не заходишь? Как долго ты еще собираешься заставлять нас ждать? - раздался из-за занавески глубокий голос. Вэй Лянь собрался с мыслями и поднялся в карету. Отдернул занавеску и застыл. Салон кареты был просторным и удобным, места более чем достаточно для размещения двух человек. Сидящий внутри молодой мужчина с красивым лицом лениво поднял глаза, его глаза феникса остро сверкнули, словно в них вспыхнули фейерверки. … и этот мужчина был одет в красное. Величественное черное одеяние, привычное для императора, было заменено. И суровый император вдруг превратился в романтичного молодого человека из благородной семьи, с красивой внешностью и гордой осанкой. Если бы Цзи Юэ не был императором Цинь, он наверняка бы стал ойраном** в самом выдающемся доме удовольствий, подумал Вэй Лянь. Эта мысль быстро пронеслась в его голове. Вэй Лянь торопливо присел и, спрятав свое удивление, заметил: - Его Величество… сегодня одет очень празднично. Это была их первая встреча за последние полмесяца. А фраза прозвучала так, словно между ними ничего не происходило. Как будто того дня и не было. - Во время праздника и выглядеть нужно соответствующе. Если бы мы вышли в город в черных одеждах, то вряд ли смогли бы насладиться фонарями. В Цинь черные одежды мог носить только император. Они не планировали сегодня раскрывать свои личности. Если бы Цзи Юэ появился в черном, то улицы города заполонили бы коленопреклоненные жители столицы Цинь. Цзи Юэ тоже внимательно оглядел Вэй Ляня и одобряюще фыркнул: - Неплохо. А сам подумал – какой же ты красивый! Цзи Юэ вдруг понял, что ему не нравятся ни мужчины, ни женщины. Он просто не мог устоять перед красотой Вэй Ляня. Юноша из чужой страны действительно был несравненным красавцем. Второго такого не найти на свете. Карета выехала из дворца и направилась в центр города. - Когда выйдем на улицу, не называй нас Его Величеством, чтобы не раскрыть нашу личность, - предупредил Цзи Юэ. - Тогда как этому подданному к вам обращаться? Цзи Юэ ответил без задержки: - Мы – молодой господин из благородной семьи, а ты - наш слуга. Вэй Лянь с серьёзным видом поинтересовался: - Есть ли на свете такой красивый слуга, как этот подданный? - ... Да уж, учитывая темперамент Вэй Ляня, его вряд ли можно принять за слугу. Цзи Юэ задумался. Поразмыслив, предложил другой вариант: - Тогда ты - младший сын, а мы - твой старший брат… который сопровождает тебя на прогулке. Вэй Лянь согласно кивнул: - Хорошо, Ваше Величество. Цзи Юэ поправил его: - Тебе следует называть нас старшим братом. Вэй Лянь тут же подстроился: - Хорошо, старший брат, - и тут же поднял другой вопрос. – Старший брат, может, стоит изменить и ваше обращение к себе? Он будет обращаться к императору «старший брат», но если Цзи Юэ продолжит называть себя «мы», не будут ли их усилия напрасны? - Мы… - начал Цзи Юэ и тут же сменил местоимение. - Я понимаю. Когда Цзи Юэ произнес «я», у него внезапно возникло странное чувство. Он уже не помнил, когда он вообще произносил это слово. У императора нет равных в этом мире, как он может называть себя так же, как обычные люди. Императорское «Мы» не только олицетворяло его личность, но и обрекало на одиночество. Вэй Лянь улыбнулся: - Старший брат, ты захватил достаточно серебра? – и добавил. - Я хочу купить много всего. Игра началась! Вэй Лянь быстро вошел в свою новую роль. Цзи Юэ взглянул на него: - Какое серебро? Простолюдины используют медные монеты. Обычные люди тратят всего несколько серебряных монет в год. Как мелкие уличные торговцы будут давать сдачу с серебра? Вэй Лянь был удивлен: - Старший брат, ты хорошо осведомлен. Король Чу был другим. Как-то он инкогнито вышел в город и увидел нищего, подбирающего с земли холодную паровую булочку, от которой даже дикие собаки воротили носы. Он удивился и спросил своего слугу: - Почему он ее ест? Почему бы ему не съесть что-нибудь другое? Слуга ответил: - У него нет другой еды. Король Чу удивился еще больше: - Тогда почему он не ест мясо? Властитель страны, который задает такой вопрос, просто дурак. Если что он и ценит в этом мире, то только золото, серебро считает бесполезным, а уж о медяках стороцентно даже никогда не слышал. - Мы - император Цинь. Как мы можем не знать страданий нашего народа, - Цзи Юэ пристально посмотрел на него. - Ты недооцениваешь нас. - Да, Ваше Величество действительно мудрый правитель, - усмехнулся Вэй Лянь. - Но Его Величество забыл, что сегодня вечером вы не император Цинь. – и весело подмигнул Цзи Юэ. - Ты мой старший брат. Сердце Цзи Юэ ёкнуло, и он быстро сменил тему: - Как звучит твое взрослое имя? Вэй Лянь не ответил. - Я до сих пор не знаю имени своего младшего брата. Цзи Юэ - император Цинь, его взрослое имя известно всему миру – Юнгуй. Вэй Лянь был не настолько известен. Естественно, мало кто знал его взрослое имя. Обычно мужчинам дают взрослое имя, когда им исполняется двадцать лет, но в императорских семьях сыновья получают имя при рождении. Если император не ценит своего ребенка, то этим занимается один из двенадцати министров и вносит его в императорскую генеалогическую книгу. Здесь следует упомянуть еще кое-что. Двести лет назад мир еще не был разделен, а управлялся династией Ци. Потом династия Ци пришла в упадок, между принцами разразились войны, что постепенно и привело к разделению могущественной империи на Семь Земель. Поначалу силы семи королевств были равны. Никто из властителей этих королевств так и не отважился бороться за титул Небесного Императора. Принцы осели в своих королевствах. Так было негласно решено, что тот, кто сможет объединить Семь Земель, и станет следующим Небесным Императором. Прошло более двух столетий. Правители земель мерялись своими амбициями, но ни у кого из них не было задатков настоящего императора. Никто из них так и не смог объединить разобщенные земли. Королевская семья Чу изменила название своих генеалогических записей с «императорской» на «королевскую». Никто из правителей Семи Земель не смел провозгласить себя императором, но втайне мечтал об этом титуле. Но ни у кого не хватало сил уничтожить остальных шестерых претендентов. Пока однажды не появился Цзи Юэ и не победил шесть государств, подмяв их под себя. Хотя он никогда не называл себя Небесным Императором, его достижения говорили сами за себя. Вэй Лянь тайно называл этого властителя «псиной-императором», что было не столько оскорблением, сколько подтвеждением способностей Цзи Юэ. Он восхищался императором Цинь. Но это не мешало ему называть его псиной. Например, как сейчас, когда император Цинь спросил о его взрослом имени, Вэй Лянь улыбнулся в ответ, а мысленно в очередной раз обругал его этим неприглядным прозвищем. Зачем заводить речь о горшке, который не кипит? Зачем касаться того, что его не касается? Вэй Лянь медленно произнес: - В моем взрослом имени нет ничего особенного. Ючжи, Ючжи, что это за имя вообще?! Чем оно отличается от имен служанок Юй Хуань или Ючжу? Никак! Он не назвал бы его, даже если бы его избили до смерти. Цзи Юэ настаивал: - Но я хочу знать. - Нет, это вовсе необязательно. Чем больше Вэй Лянь уходил от ответа, тем любопытнее становилось Цзи Юэ. Он неторопливо откинулся назад и задумался: - Если не хочешь говорить, давай я сам угадаю. Какое имя звучит так неприглядно, что ты отказываешься его произнести? Вэй Лянь: В этом ты прав. Цзи Юэ начал гадать: - Может, Цуй Цуй (зеленый нефрит)? Вэй Лянь: - ??? Что за имя такое Цуй Цуй? - Нет? – и Цзи Юэ продолжил строить догадки. - Тогда Лань Лань (синий нефрит). Вэй Лянь: - … Император что, думает коленными чашечками? - Опять нет? - Цзи Юэ надолго задумался, вдруг его глаза загорелись. - Я знаю, Хун Хун (красный нефрит)! Вэй Лянь: - … Иди к черту со своим Хун Хун! А вот императору это имя понравилось – очень хорошее имя: - Так и решим. Отныне буду звать тебя Хун Хун. Хун Хун, как тебе твое имя? Нравится? Вэй Лянь бесстрастно бросил: - Меня зовут Юй Чжи, - и после паузы добавил. – Ючжи как «орхидеи и нефритовые деревья». По сравнению с гадкими предположениями императора, Ючжи звучало гораздо приятнее, чем Хун Хун. Цзи Юэ был слегка удивлен: - Чжи Чжи? Вэй Лянь поправил его: - Ючжи. Цзи Юэ послушно повторил: - Хорошо, Чжи Чжи, мы поняли. Увидев, что Вэй Лянь потерял дар речи, Цзи Юэ мысленно радостно потер ручки. После стольких поражений он, наконец, выиграл один раунд. В это время повозка остановилась, и в карету ворвался уличный гам. Вэй Лянь приоткрыл оконную занавеску, чтобы взглянуть, и вдруг позвал Цзи Юэ: - Гэгэ**, пойдем. Цзи Юэ был просто сражен. Как он только что назвал нас? Молодой мужчина в красном сидел в карете и растерянно щурился. А когда пришел в себя, Вэй Лянь уже вышел из кареты. Автору есть что сказать: Цзи Юэ: Цуй Цуй [ Вэй Лянь -1 HP] Цзи Юэ: Лан Лан [ Вэй Лянь -1 HP] Цзи Юэ: Хун Хун [ Вэй Лянь -1 HP] Цзи Юэ: Чжи Чжи [ Вэй Лянь -10 HP] Вэй Лянь: Гэгэ [ Вэй Лянь +100% здоровья] HP – шкала здоровья в играх. ************************ *朱雀門- ворота Алой Птицы. Эта мифическая птица охраняет Запад, то есть это - западные ворота. **Ойран – один из видов куртизанок высшего ранга в Японии. ***哥哥 – гэгэ, «старший брат», выше он называет Цзи Юэ 兄長 - тоже «старший брат», но звучит это как простое обращение к брату, старше его по возрасту, без нотки сердечной близости.