Этот господин, должно быть, болен?

Судя по решительности, с которой Чэнь Сихэн рванулся к Чу Минъюню, он, казалось, уже был готов умереть вместе с ним. Кинжал в его руке тускло блеснул, разорвав в клочья полотнище тумана. Обернувшись, Чу Минъюнь без усилий удержал мальчика и стряхнул его на землю. Чэнь Сихэн упал с неприятным глухим стуком, кинжал вылетел из его руки и затерялся в траве у дороги. Даже не подумав его отыскать, он мгновенно встал и снова набросился на императорского маршала. Его руки беспорядочно замахали вокруг, с силой сорвав заколку с головы Чу Минъюня, отчего волосы последнего мгновенно рассыпались по плечам, сделав картину происходящего ещё более странной. - Проклятье! - Чу Минъюнь, потеряв терпение, снова отправил его на землю. Однако, на этот раз он поднял ногу и наступил на плечо Чэнь Сихэна, надёжно обездвижив последнего, хотя тот упорно продолжал вырываться. - Маленькое привидение, что ты делаешь? - спросил Чу Минъюнь, пристально глядя на него. Глаза Чэнь Сихэна покраснели, и из груди вырвался рев: - Ты убил ее! Ты убил ee! - Хех, - Чу Минъюнь язвительно рассмеялся. - Еще до того, как ты вырос, тебя уже околдовала прекрасная госпожа? - Она спасла меня! Только она! - Чэнь Сихэн уже плакал. - Вы говорили, что вы друзья моего деда, и что вы будете принимать решения за меня, но где вы были, когда мою семью уничтожали? Только она спасла меня! Она была единственной, кто спас меня от пожара! - Интересно, зачем ей было тебя спасать, если это не она убила твою семью? И как, вообще, она так удачно оказалась поблизости? - равнодушно возразил Чу Минъюнь. - Ты несешь чушь! - Чэнь Сихэн уставился на него. - Я тебе не верю! Су Шиюй подошел к нему. Глядя на мальчика сверху вниз, он заметил: - Ты только что сказал, что это госпожа Цзиншу спасла тебя из пожара? - Да! - Тогда ты, вероятно, помнишь, что вы двое рассказали мне в павильоне Красного рукава? - спросил Су Шиюй. Чэнь Сихэн лишился дара речи. Су Шиюй медленно заговорил снова: - Она сказала, что ты сбежал из дома один, прежде чем упал в обморок прямо перед ее каретой. Затем он опустил глаза, чтобы встретиться взглядом с Чэнь Сихэном, и продолжил: - Происхождение госпожи Цзиншу подозрительно. Ты ясно осознаешь этот факт в своем сердце, не так ли? Чэнь Сихэн молчал. - Ты намеренно игнорируешь правду, потому что боишься, что указание на нее заставит тебя почувствовать себя обманутым, я прав? Голос этого мужчины был спокойным и мягким, но каждое слово начисто разрушало самообман, который подпитывал существование ребёнка. Чэнь Сихэн закрыл глаза и безвольно лег на землю, словно мгновенно потеряв все свои силы. Слезы катились по его бледным щекам, падая в дорожную пыль. Чу Минъюнь посмотрел на него сверху вниз и вдруг сказал: - Еще одно. Когда это мы говорили, что будем принимать решения за тебя? Чэнь Сихэн открыл глаза и ошеломленно уставился на него. - Сколько тебе лет, маленькое привидение? - спросил Чу Минъюнь. - Тринадцать. - Тринадцать? - Императорский маршал наклонился вперед и посмотрел на Чэнь Сихэна, и его растрёпанные волосы скрыли выражение его лица. Су Шиюй мог видеть только глаза Чу Минъюня, которые были такими же ясными и яркими, как небо на рассвете. Его голос был ровным, и он говорил без эмоций: - Ну, и что, что тебе тринадцать? С того момента, как твоя семья была уничтожена, ты уже больше не ребенок. Ты больше не можешь даже думать о том, чтобы полагаться на других. Тебе придётся научиться жить самостоятельно. Если ты не возьмешь на себя долг смыть кровь, оставленную убийцами твоей семьи, кто еще сделает это за тебя? - ... Да что я могу сделать? - тихо пробормотал Чэнь Сихэн. - Я ничего не знаю. Любой может легко покончить с моей жизнью. Как я могу отомстить? - Ах, какие мы скромные... тьфу! - Чу Минъюнь раздражённо выплюнул волосы, попавшие в рот, и поднял руку, чтобы убрать их за спину. - Когда ты бездарно пытался убить меня совсем недавно, ты совершенно случайно об этом позабыл, да? - Господин Чу, - Су Шиюй не мог не воззвать к его сомнительной совести хотя бы взглядом. Чу Минъюнь улыбнулся ему, прежде чем снова взглянуть на Чэнь Сихэна, который все еще лежал у его ног. Затем он сказал: - Ладно. И правда, не можем же мы оставить единственного внука великого человека валяться вот так на дороге! Я возьму тебя к себе и научу некоторым полезным вещам от имени Чэнь Сюаньвэня, но мне будет все равно на тебя, кроме этого. Ты можешь сам решить, чему у меня учиться и кому мстить. Затем он сделал паузу и добавил: - Но если ты снова попытаешься ударить меня, я сломаю тебе ноги, понял? Чу Минъюнь сумел пробудить в мальчике мятежное чувство. Чэнь Сихэн настороженно посмотрел на него и возразил: - Ты сказал, что Цзиншу Цзецзе спасла меня, потому что собиралась использовать, но почему я должен верить тебе? Откуда я знаю, что ты сам не пытаешься меня использовать? Чу Минъюнь медленно оглядел его с головы до ног и спросил: - Как ты думаешь, для чего я могу тебя использовать, дурак? Чэнь Сихэн проигнорировал его и снова спросил сквозь стиснутые зубы: - Почему я должен тебе верить? Чу Минъюнь наконец потерял терпение: - Да мне плевать! Можешь не верить! Тогда просто лежи здесь и жди, пока волки придут и сожрут тебя. Сказав это, он повернулся, чтобы уйти. Чэнь Сихэн растерялся и не знал, как ответить. Су Шиюй не смог сдержать тихого смеха. Он осторожно придержал за рукав Чу Минъюня, чтобы остановить его, и повернулся к Чэнь Сихэну, который все еще упрямо лежал на земле. Су Шиюй спросил: - Ты знаешь, кто он? Чэнь Сихэн недоверчиво покачал головой. - Слышал ли ты о генерале Чу, который изгнал хунну? Чэнь Сихэн кивнул в замешательстве, прежде чем вдруг замер, как будто только что что-то понял. Он уставился на спину Чу Минъюня в шоке. Су Шиюй снисходительно улыбнулся: - Даже если он решил усыновить тебя только для того, чтобы использовать, не будет ли разумнее просто использовать его в ответ? Ты пока не знаешь боевых искусств, так как же еще ты собираешься их изучать? Чэнь Сихэн встал и нерешительно посмотрел на них обоих: - Но он ясно сказал, что ему все равно... Улыбка Су Шиюя стала шире: - Я готов поспорить, что это изменится, если только ты будешь достаточно бесить его в будущем. - Господин Су... - Чу Минъюнь посмотрел на него с весьма противоречивым выражением лица. - Но он... - Чэнь Сихэн колебался. - Он ведь еще не сломал тебе ноги, не так ли? - с улыбкой сказал Су Шиюй. - Так почему бы тебе не пойти с нами? Чэнь Сихэн все еще раздумывал, переводя растерянный взгляд с одного мужчины на другого. Су Шиюй посмотрел на небо и вздохнул: - Скоро нам с ним придется явиться на утреннее заседание суда в Императорский дворец. Если ты будешь медлить, боюсь, ты упустишь свой последний шанс. Чэнь Сихэн поспешно последовал за ними, с тревогой глядя на профиль Чу Минъюня. - Генерал Чу... Ну, и дела... Чу Минъюнь равнодушно посмотрел на него, прежде чем перевести взгляд на Су Шиюя, который все еще широко улыбался. * * * Чу Минъюнь кое-как разместил Чэнь Сихэна в своём доме за городом. Затем он наспех завязал волосы и натянул свежую одежду, прежде чем отправиться во дворец на утреннее заседание суда. Дворец был наполнен ароматом благовоний, доносившимся из тут и там дымящихся курильниц. Иволги за окнами щебетали без умолку. Тысяча золотых дворцовых колоколов зазвучала на рассвете, приветствуя тысячу чиновников, поднимающихся по нефритовым ступеням. Райская Башня уже была опечатана, но никаких следов владельца притона всё ещё не было найдено. И только они двое знали о Чэнь Сихэне и его связи с этим делом. Министр юстиции Лу Ши был тем, кто докладывал Императору о подпольном игорном доме. Единственным подозрительным моментом в этом деле был тот факт, что, несмотря на то, что это было богатое и процветающее заведение, там не обнаружилось сокровищницы для хранения денег и ценностей. Выслушав доклад, Ли Яньчжэнь похвалил усилия министра и посоветовал ему не торопиться с расследованием. На первый взгляд, всё казалось вполне обычным происшествием. Лишь немногие знали, что на самом деле скрывалось за всем этим. После заседания суда Чу Минъюнь вышел из Золотого дворца в одиночестве. Сюй Инь поспешно последовал за ним и почтительно поприветствовал: - Господин Чу. - Да? - Чу Минъюнь посмотрел на него и спросил: - Что-то случилось? - Это... - Сюй Инь попытался улыбнуться. - Это не так уж важно, но этот мой глупый сын всегда, знаете ли, был смутьяном. Но я никогда не думал, что ему взбредёт в голову посетить такое место, и в итоге он угодит в тюрьму... Чу Минъюнь молча ждал. - Хотя его освободят уже через несколько дней, он - мой единственный сын. Он никогда не испытывал никаких трудностей с тех пор, как был ребенком. Кроме того, моя мать очень любит своего внука. Она не могла спать всю прошлую ночь, услышав о том, что с ним случилось... Сюй Инь говорил долго и, наконец, перешел к делу, увидев равнодушное выражение лица Чу Минъюня, уставившегося на него: - Я слышал, что господин Чу проявил некоторое участие в раскрытии дела об этом игорном притоне. Если я могу смиренно попросить, я бы хотел, чтобы господин Чу помог добиться досрочного освобождения моего непочтительного сына. Чу Минъюнь внезапно улыбнулся и сказал: - Знаешь ли ты, что твой сын сказал, что хочет переспать со мной? Лицо Сюй Иня внезапно изменилось. Он не осмелился взглянуть на маршала и пробормотал: - Это... это действительно... Я прослежу, чтобы он был наказан, когда выйдет из тюрьмы. Я обязательно преподам ему урок. Пусть господин Чу будет великодушен и простит его. Ухмыляясь, Чу Минъюнь холодно продолжил: - Тебе не нужно так бояться. Я не собираюсь убивать его только из-за того, что он сказал. Но и помочь, к своему величайшему сожалению, уже ничем не смогу. Ты же понимаешь, как неоднозначно это будет выглядеть, после таких-то слов? Что скажут люди?! Сюй Инь был вынужден согласиться. Маршал же, сочувственно похлопав его по плечу, добавил: - Разве нет поговорки, что плохое воспитание детей - это вина родителей? Сюй Инь снова поспешно согласился: - Да, ты прав, этот скромный Сюй не смог воспитать своих детей... - Я не это имел в виду, - медленно сказал Чу Минъюнь, прежде чем шагнуть вперед и пристально на него посмотреть: - Мне все равно, что ты говоришь обо мне у себя дома, но лучше всё же вести себя со мной достойно. В конце концов, моё настроение имеет тенденцию быть очень капризным. Ты не согласен? Он слегка повысил голос, и в нем прозвучал намек на веселье. К тому времени спина Сюй Иня уже покрылась холодным потом, и он был слишком напуган, чтобы как-то ответить. Чу Минъюнь отвел взгляд и ушел. Довольно скоро императорский маршал разглядел в толпе единственного человека, которого действительно хотел сейчас видеть. Чу Минъюнь поспешил за ним и, оказавшись, наконец, рядом, поприветствовал: - Господин Су. - Господин Су? - Чу Минъюнь снова позвал его, но Су Шиюй не оглянулся и продолжил идти вперед. Чу Минъюнь, ничуть не смутившись, попробовал ещё раз, игриво растягивая слоги: - Баобэй... Услышав это сомнительное прозвище, Су Шиюй обернулся и беспомощно посмотрел на него: - Господин Чу, что-то случилось? - Я даже не беспокоил тебя из-за того, что ты навязал мне Чэнь Сихэна, так почему же ты относишься ко мне так холодно? Чу Минъюнь догнал его и зашагал рядом, заметив: - После событий вчерашней ночи нам следовало бы проникнуться неким чувством товарищества, не думаешь? На самом деле, после совместного посещения публичных домов и уничтожения игорных притонов их отношения, вероятно, можно было бы считать чем-то большим, чем просто «товариществом». Су Шиюй слегка улыбнулся: - Что именно хочет сказать господин Чу? - Почему бы нам не поговорить об этом как следует, не поговорить о прошлом и не поговорить о наших истинных чувствах? - сказал Чу Минъюнь. Затем он на мгновение задумался и добавил: - Господин Су, Вы не думаете, что мы двое - отличная пара? Су Шиюй на мгновение потерял дар речи, а затем произнёс: - Господин Чу не сомкнул глаз с прошлой ночи. Пожалуйста, возвращайтесь в свою резиденцию, чтобы хорошенько отдохнуть.