Этот господин, должно быть, болен?

После Байлу дикие гуси потянулись на юг. С похолоданием погоды осенняя аура начала проникать во вселенную, наполняя всё вокруг настроением постепенной, неторопливой смерти. Небо стало серым и мрачным в эти несколько дней, тяжело нависая над головами прохожих и давя на их сердца. В то же время паника начала охватывать умы людей как в Чанъане, так и за пределами столицы. После убийства Правого Фу ФэнаЧжэн Вана не прошло и месяца, как ещё четыре сановника в нескольких столичных уездах также погибли. Новость эта потрясла императорских чиновников и обывателей. После тщательнейших расследований на местах их смерти было установлено, что эти пять преступлений были совершены схожими методами, несмотря на то, что убитые находились далеко друг от друга. Власти скоро убедились в том, что это были организованные убийства. Когда был сделан такой вывод, Ли Яньчжэнь не мог больше оставаться спокойным. Убийство имперского чиновника было сродни акту неуважения к самому Императору, Сыну Неба. Эти последовательные инциденты, произошедшие вблизи столицы, следовало трактовать не иначе, как прямую угрозу Чанъаню и императорской власти. На въезде и выезде из Чанъаня появились форсированные контрольно-пропускные пункты. Стражи в городе усилили патрули, а чайные дома вновь оживились безудержными сплетнями. Некоторые горожане даже тайно делали ставки на то, кто умрет следующим. Интерес к частной жизни всех государственных служащих в одночасье взлетел до небес. Министерство юстиции, от греха подальше, передало это дело в Имперский Цензорат. А Император Ли Яньчжэнь приказал, чтобы Имперский цензор лично расследовал его, и чтобы все стороны оказывали господину цензору всевозможное содействие и сотрудничали без оговорок. Лампы в Цензорате горели все ночи напролёт, пока подозреваемых и улики перевозили из Министерства юстиции. Чиновники Цензората были чрезвычайно заняты. Через несколько дней они, наконец, получили все необходимые бумаги и данные и сообщили о них Имперскому цензору. Несмотря на то, что тот нёс на своих плечах такой тяжёлый груз ответственности лично перед Императором, Су Шиюй просто бросил на них быстрый взгляд, прежде чем мягко улыбнуться и сказать: - Вы все упорно трудились в эти дни. Расследование данного дела нельзя торопить. К тому же, завтра выходной день, поэтому, пожалуйста, возвращайтесь домой и хорошо отдохните. Чиновники Цензората были ошеломлены. Они смущённо переглядывались, не зная, что делать. Все - от придворных сановников до простых смертных - пристально следили сейчас за Цензоратом. Это было происшествие чрезвычайной важности, и его расследование не могло быть отложено ни на мгновение. Более того, при наличии императорского указа о том, что следствие должно быть проведено в кратчайшие сроки и со всей возможной дотошностью, кто сейчас осмелится разойтись по домам? Однако, впоследствии они узнали, что их цензор действительно отправился домой. Су Шиюй играл в шахматы сам с собой в кабинете. Скучающий, он неторопливо постукивал кончиками пальцев по шахматным фигурам, сидя у окна и задумчиво глядя на черно-белую шахматную доску. - Молодой господин! - Су Бай поспешно распахнул дверь. Су Шиюй равнодушно взглянул на слугу, который отвлек его от игры, и заметил: - Ты снова забыл постучать в дверь. - Хе-хе, по крайней мере, я вспомнил спросить заранее, кто находится в комнате, прежде чем войти в этот раз. Вот откуда я знаю, что отца здесь нет. Су Бай подошел ближе и спросил: - Господин, Вы действительно не пойдете сегодня в Цензорат? Прошло не так уж много времени, но несколько министров уже отправили людей в Вашу приёмную. - Что они сказали? - Они, кажется, спрашивали, присутствуете ли Вы, отмечая, что дело важное и должно быть рассмотрено как можно скорее. Даже если Вы не хотите заниматься этим в свой выходной, может быть, хотя бы дать людям какие-то указания? В противном случае у служащих Цензората не будет никаких зацепок для дальнейшей работы. Взгляд Су Шиюя был все еще прикован к шахматной доске. Он молчал, держа в пальцах белую шахматную фигуру. - ... Молодой господин? - Су Бай неуверенно повысил голос. - Я тебя услышал, - ответил Су Шиюй, но не поднял глаз, пока не сделал ход. Затем он взялся за черную фигуру и снова посмотрел на шахматную доску, чтобы обдумать свой следующий ход. - Я прочитал их отчеты и просмотрел доказательства. Все существующие улики указывают на маршала Чу. Им понадобится всего два-три дня, чтобы закончить расследование и закрыть это дело. Проблема не в том, что у них нет никаких зацепок, а в том, что они просто не осмеливаются действовать против него самостоятельно, без моего разрешения. Почему они так торопятся?.. - Тогда почему бы Вам не отдать приказ побыстрее, молодой господин? - Су Бай был так взволнован, что сделал два шага вперед, не задумываясь. - Редко бывает, чтобы у маршала Чу не осталось ни одной лазейки! - Это не он, - спокойно сказал ему Су Шиюй. - Как так?! Ну, конечно, это он! Кто бы ещё осмелился убить стольких уважаемых людей в столь короткое время и без какой-либо внятной причины?! - Су Бай был ошеломлен, услышав его слова. - Говори тише. Ты был таким шумным, что я забыл, в какую клетку я только что сделал ход, - Су Шиюй поднял глаза и бросил взгляд на Су Бая. Су Бай тут же захлопнул рот, услужливо указав на нужное место на шахматной доске. Затем Су Шиюй поставил черную фигуру на доску, прежде чем продолжить: - Вспомни о том, что со времен первого императора Династии Да Ся всё внимание всегда было сосредоточено на гражданских чиновниках, что привело к относительному пренебрежению чиновниками военными. Потом случились два восстания хунну, и наша военная мощь пошатнулась ещё сильнее. Кроме того, было слишком много наводнений и голода с тех пор, как Его Величество занял трон. Простой народ разбросан по стране. И сейчас немыслимо трудно отыскать достаточное количество военных талантов, не говоря уже о ком-то того же уровня, как маршал Чу. Министр Чэнь Сюаньвэнь был высокого мнения о нем, и с тех пор, как умер мой отец, ни один чиновник при дворе не мог сравниться с ним. За последние три года господин Чу постепенно укрепил свое положение при дворе. Будучи сейчас императорским маршалом, он находится на пике своей карьеры, и все чиновники Цзинцзи хотят привлечь его на свою сторону. Находясь в такой идеальной ситуации, зачем ему убивать кого-то? Мало того, что это гарантирует всеобщую панику, это вызвало бы нежелательную ответную реакцию на него самого. Одним словом, у него мало мотивов и еще меньше заслуг, чтобы так поступать. Су Шиюй на мгновение замолчал, прежде чем продолжить: - Такие вызывающие методы убийства были, очевидно, шагом, чтобы привлечь внимание людей. Доказательства так ясно указывают на причастность маршала Чу, что это кажется подозрительным, потому что он не из тех, кто совершит ошибку, оставив свои следы. Затем он смешал все фигуры на доске и добавил: - Более того, я знаю его много лет, и ни разу не видел, чтобы он использовал слова, звучащие настолько нормально и скучно, как те, что были использованы в том письме, отправленном нам в качестве доказательства. - Молодой господин, Вы имеете в виду, что за ним скрывается некий вдохновитель, который пытается его подставить? Почти сразу после этого вопроса Су Бай не мог не добавить в замешательстве, тут же взяв свои слова обратно: - Нет, это не так. Власть в столице давно разделена на две партии. Поскольку мы точно знаем, что это не наша партия, может ли быть, что внутри партии Чу происходит конфликт? - Хотя в Чанъане всего две партии, не забывай, что снаружи слишком много голодных волков, которые следят за императорским двором. Откуда ты знаешь, что никто из них не начал, наконец, действовать? - Су Шиюй поднял лицо, глядя на Су Бая с мягкой улыбкой, прежде чем снова отвести взгляд: - Тем не менее, я все еще не могу понять, почему они внезапно нацелились именно на маршала Чу. - Возможно, это потому, что у маршала Чу действительно скверный характер! На кого же ещё им нацеливаться, если во всём царстве не отыщешь большей скотины?! - предположил Су Бай. Су Шиюй удержал шахматную фигуру на месте, на мгновение остановив игру. Затем он тихо сказал: - Он спас многих людей и даже знает, как вернуть долги благодарности. Может быть, он не так уж и плох. Су Бай подумал вдруг, что не расслышал его, и спросил: - Молодой господин, что Вы только что сказали? Су Шиюй проигнорировал его и продолжил объяснять: - В этом деле есть множество подозрительных моментов, поэтому я планирую расследовать его с самого начала. В конце концов, маршал Чу много лет командовал армией, и многие солдаты, вероятно, уже не могут сказать, какую они носят фамилию - Ли или Чу. Если мы казним его сейчас, мы можем вызвать беспорядки в армии. Кроме того, при дворе есть только несколько человек, обладающих его талантом. Если его падение станет преимуществом для наших врагов... Он на мгновение замолчал. Затем на его губах внезапно появилась улыбка, когда он многозначительно повторил то, что только что сказал: -... наших врагов. Су Бай все еще был в замешательстве. Су Шиюй Юй встал к нему лицом и приказал: - Все имеющиеся улики должны быть сохранены в Цензорате. Никто не должен прикасаться к ним без моего разрешения. Передайте должностным лицам Цензорства, что они могут продолжать свою обычную работу, и что на данный момент нет необходимости что-либо делать с этим расследованием. - Да, молодой господин, - Су Бай поклонился несколько раз. - Ещё что-нибудь? - Готовь экипаж, - Cy Шиюй отодвинул шахматную доску в сторону, поправляя рукава и выходя из-за стола. - Я отправляюсь в особняк маршала. Хотя мне этот человек не очень нравится, я бы предпочел оставить его, а не тех, о ком мы пока ничего не знаем. Внезапный визит Су Шиюя удивил Чу Минъюня. Но когда он просмотрел мельком письмо, переданное ему цензором, выражение его лица снова стало равнодушным. Су Шиюй подождал, пока он закончит читать, прежде чем спросить: - Есть ли у господина Чу что-нибудь, что он скажет по этому поводу? Чу Минъюнь ещё раз, уже внимательнее, изучил письмо и сказал: - Этот почерк имитирует форму моего собственного почерка, но не его дух. Его красота меркнет в сравнении с тем, что я написал бы сам. - ...Тебе больше нечего сказать? - Если Вы мне не верите, я напишу замечательнейшее любовное письмо и отправлю его Вам... для сравнения? - со всей серьезностью предложил Чу Минъюнь. - ...По-моему, в данных обстоятельствах, господину Чу было бы уместнее написать мне письмо с просьбой о помиловании, - сказал Су Шиюй. - Ты ничего не собираешься объяснить? - Зачем вообще беспокоиться? - Чу Минъюнь улыбнулся и положил письмо на стол. - Поскольку господин Су уже показал мне доказательства, стоит ли мне еще пытаться оправдаться? Су Шиюй улыбнулся: - Господин Чу действительно умный человек. Поскольку эти убийства были совершены не Вами, Цензорат, естественно, не может позволить, чтобы суд порочил "столп нации"... - Господин Су, - холодно прервал его Чу Минъюнь. - Не кажется ли Вам немного лицемерно называть меня "столпом нации"? Су Шиюй бросил взгляд на самоуверенного Чу Минъюня, прежде чем продолжить с неизменным выражением лица: - Мой план заключается в том, что Вы отправитесь со мной на места преступлений, чтобы тщательно провести расследование и посмотреть, остались ли там какие-либо подозрительные следы, помня о тех данных, что пока знаем только мы с Вами. Эти действия, вероятно, помогут освободить Вас от подозрений. Если господин Чу не против, я сейчас же отправлюсь во дворец и попрошу Его Величество дать нам разрешение на это. - Давай, - без особого энтузиазма ответил Чу Минъюнь. - Но, если господин Су так усердно работает только ради меня, как я смогу отплатить тебе? Затем Чу Минъюнь на мгновение замер, прежде чем с улыбкой сказать: - А как насчет того, чтобы я отплатил тебе своим телом? - Этот скромный Су не достоин такой чести, - Су Шиюй слабо улыбнулся, прежде чем продолжил: - Если господин Чу действительно благодарен, то, пожалуйста, рассказывайте чуть меньше подобных шуток в будущем. - О? - Чу Минъюнь вопросительно поднял брови. Затем он притворно удивился и спросил: - Почему я не помню «шуток», которые я рассказывал? Не могли бы Вы повторить их мне для памяти, пожалуйста? - Господин Чу! - Да, любовь моя? - До свидания. - Я тебя провожу, - Чу Минъюнь встал и пошел за ним, все еще улыбаясь до ушей. Двое мужчин прошли по багровому коридору и оказались во внутреннем дворике. Было безветренно, и листья зонтичного дерева над ними молчали. Какое-то время они просто стояли, ничего не говоря. Улыбка на лице Чу Минъюня постепенно исчезла, и его взгляд блуждал вокруг, прежде чем внезапно остановиться на Су Шиюе. Затем он сказал: - Хотя это действительно серьёзное дело, Вам ведь не обязательно расследовать его лично, не так ли? - Действительно, нет. Однако я хочу сам разобраться в ситуации, - ответил Су Шиюй. - Я слышал, что люди, которые делают всё сами, поступают так только потому, что не умеют доверять другим, - сказал Чу Минъюнь с улыбкой. - Господин Су так осторожен, может быть, у Вас есть своя печальная история? Выражение лица Су Шию было вполне спокойным: - Почему Вы спрашиваете об этом, господин Чу? Чу Минъюнь наклонил голову, чтобы посмотреть на него, улыбаясь: - Просто случайный вопрос. И если ты действительно вспомнишь сейчас что-то грустное из своего прошлого, разве я не смогу воспользоваться этим, чтобы завоевать твою благосклонность? - Спасибо за заботу, - Су Шиюй слегка улыбнулся, прежде чем снова опустить взгляд. - Я в порядке. Проводив Су Шиюя, Чу Минъюнь вернулся в свой кабинет и увидел, как Цинь Чжао внимательно изучает письмо, принесённое цензором. Маршал оперся на книжную полку, заложив руки за спину, и спросил: - Ты что-нибудь обнаружил? - Кто-то тебя подставляет, - Цинь Чжао посмотрел на него. - Это снова они? Чу Минъюнь вытащил несколько рукописей с книжной полки, бросая их на стол одну за другой. Он начал перечислять: - Правильно, Чжэн Вань из Фуфэна, магистрат округа Дуян Чэнь Му, магистрат округа Хэдун Цзян Чжэн... Книги в беспорядке валялись на столе, и на каждой из них было указано имя кого-то из пяти убитых чиновников. Чу Минъюнь криво рассмеялся: - Если бы Су Шиюй пришел обыскивать мой дом, боюсь, меня бы уже посадили в тюрьму из-за этих записей. - Значит, эти книги были намеренно оставлены в доме Сун Хэна для того, чтобы мы их забрали? - спросил Цинь Чжао. - Я случайно вырвал бронзовый талисман у хозяина притона. Как они могли это предсказать? - Чу Минъюнь презрительно усмехнулся. - Я не знаю, повезло ли Хозяину Мо выжить, или за ним стоит кто-то еще. Я думаю, что они просто не хотели, чтобы эти пятеро чиновников дали нам какие-либо полезные сведения после наших приключений в Райской Башне, поэтому их убили и свалили вину на меня, надеясь на то, что разгром может превратиться в победу. Но мне их жаль, потому что... Он неторопливо вздохнул, наклонился, чтобы взять со стола первую рукопись и разорвать её пополам. Затем он продолжил: -... Потому что на этот раз даже Су Шиюй пришел мне на помощь. Тем не менее, он знал, что императорский цензор, должно быть, уже составил свои собственные планы на него. Слова "защита справедливости" и "помощь невиновным" были неуместными понятиями для них обоих, особенно для самого Чу Минъюня, который вовсе не был кристально чистым и ни в чём не повинным человеком. Любое упоминание о нём как о "справедливом" и "лояльном" было достаточно абсурдным, чтобы сойти за шутку. Хотя он не знал, почему Су Шиюй не воспользовался этой замечательной возможностью избавиться от него, ситуация оказалась в его пользу, поэтому Чу Минъюнь не стал лично влезать в это расследование, справедливо рассудив, что нет никакого смысла пытаться повлиять на то, что и без твоего участия прекрасно работает тебе на руку. С другой стороны, кое-кто другой не мог поступить так же. В императорском зале для обсуждений Ли Яньчжэнь некоторое время смотрел на Су Шиюя, выслушав его доклад, с недоуменным выражением на лице. Затем он честно сказал: - Я не понимаю. - Ваше Величество, пожалуйста, не беспокойтесь. Этот скромный подданный думает, что, хотя улики указывают на маршала Чу, это дело не имеет к нему никакого отношения. Это просто мера предосторожности - пригласить его принять участие в этом расследовании. Ваш скромный подданный не имеет никаких особых намерений. - Су Айцин слишком много думает о моём спокойствии. Я не отношусь к тебе с подозрением, просто искренне сбит с толку. Ранее Су Айцин неоднократно напоминал мне быть осторожнее с Чу Айцином, утверждая, что у него опасные намерения, и он может представлять угрозу моему правлению. Теперь, когда появился идеальный шанс покончить с ним, почему Су Айцин отпускает его? - Этот скромный подданный действительно говорил подобные вещи ранее, - кивнул Су Шиюй. - Однако, никогда не разумно позволять рыбаку извлекать выгоду из ссоры между журавлем и моллюском. Ли Яньчжэнь еще больше смутился. - Я прекрасно помню то, что Чу Айцин докладывал о непрекращающихся беспорядках на границе. Но это также означает, что положение Чу Айцина не может быть нарушено. Мы слишком заинтересованы в его службе. В таком случае, как нам следует с ним поступить? - Учитывая нашу острую нехватку сильных генералов, маршал Чу в настоящее время действительно незаменим. У нас нет иного выбора, кроме как временно оставить его, дождавшись, пока страна не вырастит другого способного генерала, прежде чем мы устраним его. - Тем не менее, могущество Чу Айцина действительно возрастало с каждым днем за последние несколько лет... - Осторожно начал Ли Яньчжэнь, прежде чем вдруг проглотить свой вопрос. ...можем ли мы действительно позволить себе ждать? Маршал Чу отвечал за все военные дела, но он все еще был подданным Его Величества и обязан был получать разрешение Императора, прежде чем отдавать любые приказы войскам. В одиночку он не имел фактических военных полномочий. Но Чу Минъюнь был при дворе уже шесть лет. Военное министерство не только подчинялось его приказам, как того требовал закон, - его солдаты были искренне преданы ему. Время от времени Ли Яньчжэнь даже откладывал свою резьбу, каллиграфию и живопись, чтобы хорошенько все обдумать. И даже тогда он не мог решить, кто из них двоих на самом деле управлял военной мощью Империи. Су Шиюй задумался на мгновение, прежде чем заверить его: - По правде говоря, Вашему Величеству не нужно слишком беспокоиться, - задумчивое выражение появилось на его лице, когда он медленно объяснил: - С точки зрения этого скромного подданного, высокомерие и агрессивный характер маршала Чу являются его неоспоримыми слабостями. Даже если он способен подняться на вершину сейчас, его недостатки определенно столкнут его обратно в пропасть, когда он достигнет действительно опасного для Вас положения.