Этот господин, должно быть, болен?

Имперский цензор всегда соблюдал четкий режим труда и отдыха. Однако сегодня он не смог встать с постели сразу после пробуждения. Всё его тело ныло. Вдобавок ко всему, большая часть его тела была охвачена объятиями человека рядом, и, открыв глаза, он с непривычки застыл, не шевелясь. Су Шиюй бросил быстрый взгляд на следы любви, оставшиеся на его груди и плечах, прежде чем тихонько натянуть одеяло, чтобы укрыть себя и Чу Минъюня. Мягкий утренний свет проникал в комнату через окно. Казалось, маршал всё ещё крепко спал. Его голова покоилась на плече Су Шиюя, а половина лица была скрыта в тени. Волосы цвета воронова крыла были взъерошены, лицо излучало умиротворение и покой, а тёплое дыхание равномерно обдавало шею. Су Шиюй молча склонил голову набок, и сосредоточил на нём свой взгляд. Чу Минъюнь вдруг улыбнулся уголками губ: - Я больше не могу ждать, Шиюй, - тихо сказал он, приоткрыв один глаз. - Ты так долго за мной наблюдал и всё ещё не решился поцеловать? Су Шиюй на мгновение опешил. Чу Минъюнь открыл глаза, встретив его ошарашенный взгляд с улыбкой. - Тогда я проявлю инициативу, - сказал он, целуя его, не дожидавшись согласия. Их губы и языки сплетались, и жар между ними постепенно нарастал. Су Шиюй, уловив небольшую паузу между их вдохами, прижался лицом к груди Чу Минъюня. Чу Минъюнь облизнул уголки губ и посмотрел на него с лёгким недовольством: - В чём дело? Су Шиюй, который уже успел быстро успокоиться, сказал ему: - Пора вставать. - Куда ты так торопишься? - рассмеялся Чу Минъюнь, ущипнув его чуть ниже талии. - Ты больше не чувствуешь здесь боли? От его прикосновения слабость мгновенно пронзила все цензорские мышцы и кости. Су Шиюй отдернул его руку и сказал: - Мы сойдем с этой лодки сегодня после прибытия в Хуайнань. Сколько ты планируешь слоняться без дела? - Еще немного побездельничать не повредит, - Чу Минъюнь снова взял его руку в свою. Су Шиюй тихонько рассмеялся: - Не собираешься завтракать? Чу Минъюнь поднял руку и поднёс её к своему лицу, слегка потёршись носом. Услышав его слова, он слегка прикусил губу и повернулся к нему, глядя ласковыми глазами. - Су Гэгэ, можешь подойти и съесть меня, - протянул он, улыбаясь. Взгляд, которым Чу Минъюнь смотрел на него в этот момент, оттенял вид его обнажённых плеч и шеи, а также иссиня-чёрных волос, ниспадавших на бледную, нежную кожу. Су Шиюй отвернулся, глубоко вздохнув, чтобы унять всё ещё зреющее в сердце беспокойство. Он оттолкнул голову маршала Чу, мягко, но с силой: - Вставай с кровати. Су Шиюй с не меньшим трудом уговорил его одеться и поесть. Но, по крайней мере, Чу Минъюнь не совсем забыл о работе, которую им предстояло выполнить. Уговорив Су Шиюя сыграть с ним несколько партий в шахматы, он сел перед столом, разложил свиток и приготовил чернильницу. Продолжая неторопливо постукивать по шахматным фигурам, Су Шиюй обернулся и внимательно посмотрел на почерк Чу Минъюня. От него исходила острота и сила. Читая написанное слово в слово, он вдруг кое-что понял. - Ты что, переписываешь содержание военного руководства по памяти? - Да, - ответил Чу Минъюнь. - Это то же самое руководство, которое я недавно передал Ло Синю. Если он вдруг воспользуется стратегиями из этой книги, нам будет легче его найти, если я всё запишу заранее. Су Шиюй ответил несколькими утвердительными кивками, продолжая наблюдать за тем, как тот пишет. Чу Минъюнь закатал рукава халата, чтобы снова обмакнуть кисть в чернила. Затем он посмотрел на цензора и с улыбкой спросил: - Ты уже читал эту книгу? - Давно. Но я кое-что помню. - Давно? - Чу Минъюнь слегка приподнял брови. - Когда ты вместе с отцом покорял хунну, когда тебе было пятнадцать лет? Глаза Су Шиюя сузились. - Верно, - спокойно ответил он. - ...Вы с ним когда-нибудь бывали в Лянчжоу в то время? - спросил Чу Минъюнь. - Действительно, моему отцу в то время пришлось воевывать за Лянчжоу, - ответил Су Шиюй. Маршал неторопливо кивнул, не собираясь больше ни о чём его спрашивать. Чу Минъюнь опустил голову, бросив взгляд на бумагу сюань. Его эмоции были скрыты от глаз Су Шиюя. Он продолжал писать и через некоторое время вдруг спросил: - А действительно ли тогда на башне висела женщина? В этот момент Су Шиюй всё понял. Молча посмотрев на него, он кивнул. - Да, даже мой отец назвал её сумасшедшей. Он хотел попытаться найти её родственников, чтобы они забрали тело, но, к сожалению, прошло слишком много времени, и её уже невозможно было узнать. В конце концов, у меня не осталось другого выбора, кроме как похоронить её самому. - На самом деле, это не так уж и плохо, - со смехом заметил Чу Минъюнь. Но он уже перестал писать, и густые чёрные чернила начали уродливо растекаться по белой бумаге. - Я до сих пор помню, как в детстве А-Цзе грозилась повесить меня на башне и била каждый раз, когда я с ней спорил. Я не ожидал, что в итоге она сама будет повешена там. Наверное, она это заслужила. Он сказал это так легкомысленно, что его слова прозвучали почти безразлично. Су Шиюй невольно нахмурился: - Я всё ещё помню, где находится её могила. Если хочешь, можешь пойти и навестить её, - тихо сказал он. - Действительно, мне необходимо отвезти тебя к А-Цзе, - Чу Минъюнь поднял на него взгляд, его брови изогнулись, а глаза застыли в тоскливой улыбке. - Но я ещё не достиг того момента, когда смогу снова увидеть её. Его слова были исполнены глубокого смысла. Не спрашивая больше, Су Шиюй отвёл взгляд и опустил шахматную фигурку, которую держал в руках, на доску. * * * После заката их лодка прибыла к границе Хуайнаня. Они старались не выделяться среди других судов и держались самого многолюдного пути. Заметив, что уже стемнело, они решили заночевать в уезде Фэнтай. До прибытия в Шоучунь, столицу Хуайнаня, осталось всего несколько дней пути. Гостиница процветала. Чу Минъюнь заплатил за комнаты и бросил беглый взгляд на беззаботно болтающих и смеющихся постояльцев вокруг. Затем он повернулся и спросил хозяина: - Разве Хуайнань не пострадал от недавних беспорядков, вызванных восстанием? Почему у вас до сих пор так оживлённо? Хозяин улыбнулся, принимая у него деньги: - Всё благодаря правителю Силина, который нас хорошо защитил, сосредоточив все сражения далеко вокруг Шоучуня. Фэнтай здесь вообще не пострадал, так что, кого это вообще волнует? Чу Минъюнь слегка нахмурился, встретившись взглядом с Су Шиюем. Подняв руку, хозяин двора крикнул слугам: - Проведите этих двух гостей в пустующие комнаты для уважаемых господ наверху. * * * Су Шиюй открыл окно и увидел ночное небо, растущую луну, ряды ярких огней вдоль извилистой улицы и рыбацкие лодки, возвращающиеся издалека. Это было мирное зрелище, и не было ни малейшего признака беспокойства. Вдруг он услышал позади себя тихий стук в дверь. Это была служанка с их лодки. Увидев его, она поклонилась, тихо сказав: - Господин, пожалуйста, следуйте за этой смиренной служанкой. Бросив быстрый взгляд на соседнюю комнату, Су Шиюй вышел, тихо закрыв за собой дверь. * * * Высокое дерево, растущее под наклоном, почти полностью загораживало лунный свет, проникавший в аллею из голубого камня. Хотя дальний угол аллеи был тёмным, яркий свет исходил от свечи в одинокой хижине. Там его уже ждали несколько других подчинённых, и, встретив Су Шиюя, они преклонили колени и поклонились. Посреди хижины на столе стояла клетка, покрытая чёрной тканью, из-под которой всё ещё доносились слабые и пронзительные птичьи крики. Служанка подошла и откинула ткань. В железной клетке обнаружилась неприметная чёрная птица. Она беспокойно ёрзала, а к её когтистой лапе была привязана бамбуковая трубка. - Этот вид специально прирученных птиц очень умён. Никто из нас никогда не сталкивался с ним раньше. Хотя нам удалось поймать её, следуя указаниям молодого господина, мы не смогли извлечь письмо. Мы не смеем делать ничего другого без разрешения, поэтому хотим попросить молодого господина принять решение, - извиняющимся тоном объяснила служанка. - Почему вы не смогли достать письмо? - спросил Су Шиюй. - Похоже, эта птица умеет узнавать людей по запаху. Она ужасно сопротивляется, когда к ней прикасаются незнакомцы, и даже клюёт бамбуковую трубку, чтобы порвать бумагу, если её загнать в угол. Ваши покорные слуги просто не в силах ничего с этим поделать. Су Шиюй кивнул. Затем он взглянул на птицу с чёрным оперением, прежде чем открыть дверцу клетки. Он протянул руку, и служанка, стоявшая сбоку, тут же предупредила его: - Молодой господин, будьте осторожны, её когти и клюв нельзя недооценивать! Су Шиюй медленно протянул руку к птице. Как раз перед тем, как он коснулся её шеи, та внезапно перестала щебетать, а вместо этого, наклонив голову, начала послушно тыкаться головой в его пальцы. Остальные в комнате были настолько шокированы, что тут же упали на колени. Боясь, что Су Шиюй будет их допрашивать, они решили заранее объясниться: - Молодой господин, поверьте, ваши скромные подчинённые не собираются обманывать вас или подвергать вас дополнительным испытаниям! Она... она, наверное, слишком долго билась о клетку и совсем запуталась, поэтому и приняла вас за своего господина! Су Шиюй убрал руку и едва заметным движением понюхал рукава. Хотя он не уловил никакого определённого запаха, ему вдруг пришла в голову какая-то мысль, и эта мысль вызвала на его бледном лице румянец, столь недолгий, что его было почти невозможно было заметить. Он быстро собрался с мыслями и спокойно заверил подчиненных: - Понимаю, я вас не виню. Они вздохнули с облегчением и встали. После того как он вынул секретное письмо из трубки на лапке птицы с черными перьями, птица прыгнула ему на руку и перелетела на плечо, щебеча так, словно ласково его звала. Су Шиюй развернул письмо и увидел незнакомый, чёткий почерк. Внимательно вчитавшись, он слегка нахмурился, а мягкая улыбка, часто появлявшаяся на его лице, начала постепенно исчезать. Служанка нервно следила за его выражением, ища подсказки, но так и не смогла прочесть его мысли. Наконец, молодой господин положил секретное письмо на стол и, выдержав долгую паузу, тихо вздохнул: - ... "волчьи щенки дикие по своей природе". Выражение его лица всё также было непроницаемым. Су Шиюй достал приготовленную кисть и попросил служанку помочь ему разложить бумагу на столе. Подумав немного, он начал писать, подражая почерку Чу Минъюня. Закончив письмо, он поместил его в бамбуковую трубку, а чёрную птицу - обратно в клетку. Затем он повернулся и начал отдавать распоряжения своим подчинённым: - После того, как немного приведёте её в порядок, отпустите её. С этого момента непременно перехватывайте её и доставляйте мне отчёт. - Этот скромный подчиненный понимает. * * * В полночь подул лёгкий ветерок, проникавший в комнату вместе с бледным лунным светом. Было немного прохладно. Глаза Су Шиюя уже долго были закрыты, но, как обычно, цензор так и не смог заснуть. Он прислушивался к звукам снаружи, и мысли его блуждали. Внезапно он услышал слабый шорох, нарушивший тишину. Затем кто-то забрался к нему под одеяло и крепко прижал его к себе. Цензор на мгновение опешил. Открыв глаза, он увидел улыбающийся взгляд Чу Минъюня. Луна освещала его лицо своим морозным, серебристо-белым светом, окутывая его призрачной дымкой. - Господин Чу.... что случилось? - спросил Су Шиюй. - Ничего. Я хочу спать с тобой, - Чу Минъюнь посмотрел на него самым невинным образом. Су Шиюй убрал его руку со своей талии: - Нам нужно продолжить путь завтра... - Я ничего не сделаю. Только обниму тебя, - быстро добавил Чу Минъюнь. В этот момент Су Шиюй невольно озадачился: - Почему? - Что "почему"? Я не могу заснуть один, - раздражённо сказал ему Чу Минъюнь. - Неужели? - Су Шиюй рассмеялся. - А как же ты тогда засыпал раньше? Чу Минъюнь слегка вздохнул и нахмурился. - Либо ты совершенно зря платишь моим слугам, либо я не так уж тебя интересую... Потом он добавил немного другим тоном: - Раньше я не мог даже думать о том, чтобы заснуть. Мне постоянно снились кошмары, и мне приходилось быть настороже, так что моё сердце никогда не находило покоя. Су Шиюй помолчал немного, а затем протянул руку и, потянув его вниз, аккуратно уложил на подушку. - ... какие кошмары? Нахмурившись, Чу Минъюнь надолго погрузился в раздумья. - Мне снилось, что пельмени с фестиваля фонарей были солёными. Они были просто отвратительными на вкус, - объяснил он. - ...возвращайся в свою комнату, - сказал ему Су Шиюй. Чу Минъюнь громко рассмеялся. Затем он крепко обнял его и прижался лбом к его лбу. - Не буду, - отказался он, его глаза сияли и были ясными. Увидев, что Су Шиюй собирается снова заговорить, он опустил голову и потерся носом о щеку Су Шиюя. - Шиюй, Шиюй... - его голос был полон веселья, а дыхание ощутимо касалось ушей цензора. - Чу... Чу Минюнь поцеловал его в шею: - Су Гэгэ... Су Шиюй не знал, что сказать. Всё его тело напряглось, а кожа на голове начала неметь. Он пытался не сдаваться, но в конце концов раздраженно сказал: - Ладно, можешь остаться. Тихий смех сорвался с губ Чу Минъюня, отчего в груди защекотало. Но через некоторое время смех медленно перешёл в долгий вздох. Затем он снова заговорил невероятно тихим голосом: - Мне снится, что, когда я бежал из Лянчжоу, на земле были сгустки крови и куски человеческой плоти. Подошвы моих сапог становились скользкими, когда я пытался ступать по ним, и я всё время падал и никак не мог убежать. Но я не мог позволить себе медлить, потому что они уже догоняли меня. Прищурившись, Су Шиюй протянул руки, чтобы обнять его в ответ. - Там была маленькая девочка, которая постоянно дёргала меня за рукав, и это меня очень замедлило. Мне ужасно хотелось пнуть её, - продолжил Чу Минъюнь, уткнувшись лицом в объятия Су Шиюя. - Потом нас догнали, и её голова отлетела, и её кровь попала на меня. Но её рука всё ещё сжимала мой рукав, и я был очень раздражён. Всё обернулось именно так, даже несмотря на то, что я так долго сдерживался, чтобы не пнуть её. Всё было зря. Затем он продолжил: - Шиюй, я никогда не оглядывался назад. Чу Минъюнь крепче сжал обнимавшие его руки и прошептал: - Мне снился этот сон бесчисленное количество раз, и я ни разу не оглянулся. Потому что я не мог умереть. Я должен был жить дальше, - сказал он. Су Шиюй молчал. Спустя долгое время он снова разжал пальцы и начал гладить его по голове. Чу Минъюнь поднял голову, вырываясь из его объятий, и его взгляд уже был прежним. Он долго смотрел на Су Шиюя, и на его лице появилась лёгкая улыбка: - Шиюй, мне хочется поцеловать тебя каждый раз, когда ты смотришь на меня. Тот не сводил с него глаз и ничего не отвечал. - Как скажешь, - улыбнулся Чу Минъюнь. Затем он наклонился к Су Шиюю, чтобы поцеловать, и закрыл глаза: - Давай спать.