Желание/ Desire

Господин Шэн, вы хотите немного молока?

Вопреки опасениям Шэн Шаою, делегация X Holdings не стала преследовать Shengfang Biotech только потому, что Чан Юй пострадал от феромонного всплеска Шэн Шаою. Напротив, незадолго до начала лета, Shengfang Biotech, наконец-то получила оливковую ветвь, предоставленную X Holdings своим потенциальным партнерам. Shengfang получила приглашение на Всемирный форум по биотехнологии и развитию промышленности, организованный X Holdings при участии правительства страны Р. Хотя до форума оставалось еще несколько месяцев, приглашение на публичное мероприятие X Holdings, несомненно, дало импульс акциям Shengfang Biotech, которые уже давно падали из-за чрезмерных инвестиций в исследовательские разработки. В день объявления списка участников форума, акции Shengfang Biotech резко подскочили и продолжали расти, достигая верхнего лимита шесть дней подряд. Шэн Шаою не был в компании целую неделю. В понедельник, после резкого роста акций Shengfang Biotech, он вернулся с тропического острова, отдохнувший и воодушевленный. На этот раз период восприимчивости у Шэн Шаою оказался исключительно долгим. В первую ночь гона, беспокоясь, что он может потерять контроль и навредить нежной орхидее, он тихо ушел посреди ночи, взяв с собой Шу Синь на остров, который часто посещал. Когда он вернулся, дома никого не было. Занятый переживаниями, связанными с восприимчивым периодом, Шэн Шаою не выходил на связь с Хуа Юном целую неделю. Он очень скучал по этой прекрасной маленькой орхидее. Поскольку это был рабочий день, и зная, что Хуа Юн должен быть в штаб-квартире HS, Шэн Шаою также решил отправиться в офис. Чэнь Пиньмин обрадовался, увидев его, и рассказал о месте на форуме, а так же о море поддержки и добрых пожеланиях со всех сторон. Шэн Шаою был в хорошем настроении. Перед уходом с работы Ли Байцяо спросил, не хочет ли он присоединится к нему в эти выходные в спортивном клубе, в который он недавно инвестировал. Клуб, в который инвестировал Ли Байцяо, специализировался на картинге и мотоциклах и мог похвастаться самой длинной профессиональной трассой в Цзянху. Шэн Шаою редко ездил на мотоцикле, но отлично водил карт. Когда он ехал серьезно, он стабильно проходил круг менее чем за 36 секунд, что легко могло превзойти результат многих профессиональных гонщиков. Ли Байцяо и сам хотел выйти развлечься, поэтому подбадривал его: «Мастер Шэн, сколько времени прошло с тех пор, как ты последний раз развлекался? Что? Взял семейный бизнес и теперь планируешь бросить нас, безнадежных, бесполезных друзей? Ни за что! Ты не можешь быть таким бессердечным, не так ли?» Шэн Шаою получивший серию хороших новостей был в отличном настроении, поэтому согласился на просьбу Ли Байцяо, договорившись встретится на автодроме в субботу в 14:30. В тот день все прошло гладко, за исключением одной неприятной детали. Прийдя домой и позвонив в дверь, Шэн Шаою вспомнил, что не принял душ сразу после возвращения в полдень. Хуа Юн открыл дверь, и он увидел красивое, узкое лицо. Увидев Шэн Шаою, Хуа Юн мгновенно обрадовался, его холодные весенние глаза засияли прекрасным блеском. «Господин Шэн!» Шэн Шаою не мог не улыбаться. «Ты скучал по мне?» «Да», - Хуа Юн наклонился, желая обнять его, но как только его пальцы коснулись плеча Шэн Шаою, его лицо побледнело. <Вот дерьмо.> Шэн Шаою сразу понял, что сегодня в самолете Шу Синь сидела слишком близко к нему. Перед расставанием она прижалась, игриво требуя поцелуев. Он нашел это утомительным, но учитывая ее услуги как компаньона, он все же дважды небрежно поцеловал ее. Вероятно запах феромонов другой Омеги, от которого лицо Хуа Юна побледнело, остался до сих пор. Но Шэн Шаою сделал вид, что не заметил. Он обнял Хуа Юна за плечи и втолкнул его за дверь. Только когда дверь закрылась, он снял пальто испачканное другой Омегой, и спокойно спросил орхидею: «Чем ты занимался в последние несколько дней? Дай-ка я посмотрю на тебя, ты похудел?» «Нет, я не похудел», настроение Хуа Юна испортилось, волнение от встречи пропало. Он вяло пробормотал: «Я несколько дней работал сверхурочно. Я очень устал». Он рассчитал период восприимчивости Шэн Шаою и почти отменил всю свою ежедневную работу, чтобы уйти домой пораньше. Но в день когда наступил гон, Шэн Шаою оставил его одного в Цзянху. Он исчез на несколько дней, игнорируя звонки и сообщения в WeChat. Мысль о том, что Шэн Шаою занимается любовью с другим Омегой в дали от дома. Вызывали у Хуа Юна сильное раздражение. Узнав о возвращении Шэн Шаою, он подавил свою душевную боль и гнев, отправился домой ждать его. Но Шэн Шаою, словно собака не способная изменить свою природу, даже не стал притворяться. Вернулся домой, воняющий тяжелым цветочным ароматом, намеренно выпущенным другой Омегой. Хуа Юн был в ярости. Там не менее, его выражение лица оставалось спокойным, просто бледнее чем обычно, а губы потеряли свой привычный оттенок красного. Наблюдая за выражением лица орхидеи, Шэн Шаою почувствовал себя змеей, чьи семь жизненно важных точек находились под чьим-то контролем. Опытный, но беспомощный, потому что Хуа Юн давил на его слабые места. Независимо от того насколько высоки были его навыки, он не мог ими воспользоваться. Он лишь слабо улыбнулся и сказал: «Сначала я приму душ». После душа проклятый запах феромонов Шу Синь почти исчез, а выражение лица Хуа Юна немного смягчилось, и он снова улыбнулся Шэн Шаою. Перед сном он принес стакан молока и спросил: «Хотите молока, господин Шэн?» Хуа Юн пил молоко с изысканной элегантностью. Каждый глоток оставлял пену на губах, и он слизывал ее языком. Это зрелище заставило Шэн Шаою чувствовать жар по всему телу, и он подозревал, что период восприимчивости еще не полностью прошел. Хуа Юн выглядел слишком невинно и в домашней одежде от него веяло юностью. Хотя лицо у него было узким и острым, щеки, казалось, все еще были пухлыми. Глаза были чисты, как вода, но в них пылало странное желание, способное довести кого угодно до возбуждения. Шэн Шаою был не более чем простым смертным под контролем взгляда Хуа Юна. Молока ему не хотелось, но он все же прислонился к кухонной стойке и протянул руку к орхидее. «Хорошо, я выпью чашку». Хуа Юн улыбнулся ему: «Тогда я налью для тебя». Вместе пить теплое молоко перед сном и делиться недавними переживаниями, было поистине трогательно. Такие душевные моменты были редкими в жизни Шэн Шаою. Если уж на то пошло, ему пришлось бы вернуться на двадцать лет назад, когда он еще цеплялся за руки матери, живя беззаботно. Хуа Юн был словно сокровищница бесчисленных сюрпризов. Он научил Шэн Шаою любить, начиная с держания за руки и поцелуев, и подарил ему чувства, которые можно было поддерживать без секса. Даже без всякого желания, один лишь взгляд на его лицо всегда вызывал в нем нежность и привязанность. Шэн Шаою считал, что Хуа Юн, пожалуй, самый близкий к его истинной любви человек. Именно эту мягкую, прекрасную, безобидную, с изысканным ароматом и упрямую Омегу, Шэн Шаою хотел оставить рядом навсегда, даже если не сможет обнять или отметить. Автодром Ли Байцяо располагался в пригороде города Цзянху, рядом с известным полем для гольфа. Клуб был построен на вершине холма, и сквозь панорамное окно зала открывался вид на обширную, пышную зелень. Прямо напротив поля для гольфа располагалась одна из самых хорошо оборудованных и профессиональных мотогоночных трасс в Цзянху. Картинговая трасса находилась рядом с мототреком, на самом восточном склоне холма. Похоже, в последнее время у HS Group была большая нагрузка, Хуа Юн даже работал сверхурочно в субботу утром. Шэн Шаою отвел его на обед, прежде чем отправиться на автодром. Когда они прибыли, Ли Байцяо, Чэн Чжэ и еще один близкий друг ждали их. «Ты такой медлительный», - в шутку пожаловался Ли Байцяо, увидев как вошел Шэн Шаою. «Я слышал, что через несколько месяцев ты едешь в страну Р на этот безумно престижный форум? Мой отец уже все уши прожужжал. Он так завидует, что почти краснеет. Он, вероятно, обменял бы десяток таких никчемных сыновей как я, на одного такого как ты, если бы мог». Шэн Шаою рассмеялся и отругал его: «С тобой одним уже достаточно трудно, а ты хочешь еще десять? Ты пытаешься отправить отца раньше времени в могилу? Не мог бы ты хоть раз проявить немного доброты к старшим?» Шэн Шаою был сегодня в исключительно хорошем настроении. Стоило ему заговорить, как вся группа разразилась смехом. Хуа Юн только что вернулся с улицы после рабочего звонка. Когда он вошел в гостиную, Шэн Шаою и Ли Байцяо, прижавшись к друг другу, выбирали карт. Среди друзей Шэн Шаою только Чэн Чжэ увлекался мотоциклами. Он откинувшись на диване, листал журнал, сжимая в руке шлем, который принес с собой. Услышав, как кто-то распахнул дверь, он инстинктивно поднял голову и замер. Видя как он вздрогнул, Хуа Юн тоже растерялся. Мужчина показался ему знакомым, но он не мог вспомнить, где видел его раньше. Поскольку он был одним из друзей Шэн Шаою, Хуа Юн не хотел быть невежливым, поэтому слегка улыбнулся и кивнул в знак приветствия. Увидев улыбку Хуа Юна, Чэн Чжэ на мгновение забылся. Этот прекрасный Омега произвел на него такое глубокое впечатление, что после вечеринки он несколько раз видел его во сне. Чэн Чжэ никогда не видел чтобы Омега из эскорта надел выцветший свитер на званый ужин высшего общества. Но Хуа Юн был поистине шикарен. Сидя рядом с Шэн Шаою, даже его скромный свитер подчеркивал внушительную силу Альфы. Альфа способный привести такую прекрасную Омегу, должен быть аристократом с хорошими манерами, обладающим удачей и богатством, которым все завидовали. После вечеринки Чэн Чжэ отправил Шэн Шаою сообщение, полушутя спросив об Омеге. Он даже рискнул разозлить Шэн Шаою, поинтересовавшись, может ли он передать контактную информацию Омеги, когда он ему надоест. Но Шэн Шаою так и не ответил, и Чэн Чжэ сдался. За последние несколько месяцев Чэн Чжэ больше не видел Шэн Шаою с этим Омегой, но с Шу Синь видел несколько раз. Эта неожиданная встреча показалась ему несколько сюрреалистичной. Он долго стоял в оцепенении, прежде чем поприветствовать Омегу, который уже устроился в кресле напротив. «Здравствуй, меня зовут Чэн Чжэ. Мы встречались однажды в башнях-близнецах. Ты помнишь?» Прекрасный Омега явно не помнил его. Он посмотрел с виноватым видом, и на его почти прозрачном белом лице появилась мягкая, извиняющаяся улыбка. «Извините, в тот день было так много людей. Меня зовут Хуа Юн, приятно познакомиться, господин Чэн». Он вежливо протянул руку, его тонкие пальцы были белыми, как основание зеленого лука. Чэн Чжэ почувствовал себя странно польщенным. Он потер ладонь о бок, прежде чем нежно пожать руку собеседнику. «Приятно познакомиться». «О чем говорите?» Шэн Шаою закончил выбирать машину. Увидев пришедшего Хуа Юна, он стряхнул руку Ли Байцяо и подошел. «Я представлялся господину Чэну», - сказал Хуа Юн. «Господин Шэн, вы уже сделали выбор? Мотоцикл или картинг?» Глаза Ли Байцяо загорелись, когда он увидел Хуа Юна. Он подошел и с улыбкой сказал: «Эй, маленькая красавица, ты тоже здесь?» «Привет». Видя, что Хуа Юн, похоже, Ли Байцяо тоже не узнал, Чэн Чжэ почувствовал себя немного спокойнее. Шэн Шаою не понравилось, что Хуа Юн слишком много разговаривает с Ли Байцяо, который думал только нижней частью своего тела. Он оттолкнул его и представил: «Это господин Ли Байцяо. Вы встречались на прошлой вечеринке. Он нехороший человек. Не забудь избегать его, если в следующий раз увидишь на улице. Не разговаривай с ним без моего разрешения». «Эй, нет, Шэн Шаою, что я тебе сделал, чтобы заслужить такую клевету?» «Я неправ?» Шэн Шаою взглянул на Ли Байцяо, затем повернулся, чтобы ущипнуть Хуа Юна за мягкую щеку, и предупредил: «Будь умницей, иначе тебя сожрут заживо, даже не заметишь! Понял?» Хуа Юн послушно кивнул, в его глазах блуждала легкая улыбка, от которой Ли Байцяо и Чэн Чжэ, стоявшие рядом, почувствовали необъяснимое покалывание в своих сердцах.