Мужское общежитие на Ривербей-роуд.

Глава 5.

Однако, теперь, когда он об этом подумал, фитнес-тренер Чен Хун не произвел на него особого впечатления. Чжан Ювэнь подумывал отказаться от сдачи квартиры Чен Хуну и найти другого арендатора, чтобы избежать необходимости подписывать членство в спортзале. В любом случае, он еще не получил арендную плату. На самом деле, он не видел денег ни от одной из четырех сдаваемых им комнат. Все задерживали с оплатой, но в современном обществе это было нормальным явлением; когда дело доходило до платежей, люди обычно тянули время. Странно было бы ожидать, что они заплатят вовремя. Внимательно глядя на экран компьютера, где отображался новый потенциальный арендатор, Чжан Ювэнь позвонил Чен Хун. «Когда вы планируете заселиться?» В конце концов, Чен Хун еще не подписал договор и не заплатил за аренду. Чжан Ювэнь подозревал, что тот даже не взглянул на условия. «О!» — воскликнул Чен Хун. «Я буду сегодня. Договор уже подписан, я принесу его с собой». «Хорошо». Чжан Ювэнь не имел выбора, кроме как отправить запасному кандидату мгновенное сообщение: «все комнаты сданы.» Ничего не поделаешь. Мужчина должен держать слово. В фитнес-студии Чен Хун собирал свои вещи. Он повесил трубку, поискал в электронной почте договор аренды и нашел его среди кучи спама. Быстро распечатав его, он взял ручку и, используя листовку в качестве импровизированной поверхности для письма, пробежал глазами договор, подписал его и поставил дату. Чен Хун стоял на пороге тридцатилетия, ожидая, когда время истечет и безжалостно бросит его в жизнь неудачника. Подписав договор, он огляделся по почти пустому фитнес-клубу и вдруг ощутил легкую грусть. Аренда клуба заканчивалась в этом месяце, и его будущее было неопределенным. Он все еще был должен своим партнерам десятки тысяч, и через несколько дней ему придется собраться с духом и сообщить им горькую правду: студия была в минусе. Им пришлось объявить о банкротстве и подать заявление о ликвидации. Но он не собирался сдаваться. Он считал, что это испытание свыше. Всю жизнь он был упорным, что является редким и похвальным качеством. Некоторые видели в этом настойчивость, а другие — упрямство. Когда он появился на свет, он направил все очки навыков, которые дала ему система, в физическую силу. Родившись в отдаленном уезде, он весил при рождении целых 9,9 фунта. Он был крепче большинства других младенцев и плакал громче. Это крепкое телосложение сопровождало его в младенчестве, детстве и подростковом возрасте, давая ему преимущество в большинстве видов спорта, не требующих умственных усилий. Его единственным сожалением было то, что в подростковом возрасте его питание не соответствовало норме; в результате его рост был едва приемлемым — всего 5 футов 10 дюймов. Однако для восточных азиатов это было вполне достаточно. В колледже, ориентированном на спорт, он быстро понял, что разница в таланте между спортсменами часто превосходила разницу между людьми и земляными червями. Настоящие вундеркинды затмевали его спортивные достижения, которыми он так гордился, а когда дело доходило до соревновательных видов спорта, его рост делал его похожим на неуклюжего хоббита на баскетбольной площадке колледжа. Короче говоря, он рано понял, что не сможет зарабатывать на жизнь спортом. Он предпочитал вести здоровый образ жизни, чем уйти на пенсию с телом, измученным травмами. Потеряв веру в то, что сможет стать спортсменом, он вместо этого обратился к реабилитации и тренировкам. В конце концов, он оказался в обычном месте сбора большинства спортсменов: в тренажерном зале. Во время учебы в колледже он работал в тренажерном зале, раздавая листовки и иногда подменяя тренера на неполный рабочий день, давая советы и продавая протеиновый порошок. Полагая, что он освоил все тонкости этого ремесла, он мечтал открыть после окончания учебы свой собственный прибыльный фитнес-клуб. Но в те дни новые спортзалы появлялись повсюду, что приводило к жесткой конкуренции между тренерами, а приток новых участников подрывал этические стандарты отрасли, создавая плохую репутацию фитнес-тренерам. Эти новички вели себя либо как популярные стримеры, полагаясь на флирт и намеки, чтобы продать тренировки, либо как финансовые консультанты, которые искренне ходили от двери к двери в поисках клиентов. Чен Хун, казалось, не попадал ни в одну из этих категорий. Его единственным преимуществом было телосложение, над которым он так усердно работал. Работа в качестве сопровождающего могла, в теории, принести ему немалую прибыль. Мужчины-клиенты платили больше, чем женщины; он мог потенциально зарабатывать поразительные 4000 юаней в день, а если бы он согласился на роль пассива — гораздо более прибыльную — то мог бы получать дополнительные надбавки. Но Чен Хун никогда не думал о том, чтобы пойти по этому пути. Он не мог заставить себя снять штаны и не мог проглотить свою гордость. Его первый спортзал проработал менее полугода, прежде чем закрылся. Во время последующей безработицы он снова работал фитнес-тренером и, наконец, привлек внимание наследника трастового фонда, который по-настоящему влюбился в него и посвятил себя преследованию Чен Хун. Сексуальная ориентация Чен Хунга сначала не была окончательно определена. В конце концов, он каждый день соприкасался с мужскими телами, и большая часть его учебы была посвящена эстетике мужских мышц и телосложения. Хотя он считал себя гетеросексуалом, он думал, что не против попробовать однополые отношения, как амфибия, которая может жить на суше или в воде. Это были просто свидания, ничего особенного. Все нужно пробовать хотя бы раз, верно? К тому же этот молодой человек был и богат, и привлекателен, он осыпал Чен Хун подарками и возил его по всему миру. Обеспокоенный смешанными чувствами, но тем не менее тронутый этими жестами, Чен Хун неохотно уступил ему. Во время медового месяца они наслаждались самыми роскошными ужинами при свечах и останавливались в самых шикарных отелях. В этой романтической атмосфере Чен Хун прошел путь от сопротивления до неохотного согласия, от привыкания до пристрастия всего за двадцать восемь дней. В течение этого месяца они каждый день занимались любовью, и Чен Хун стал в этом деле чем-то вроде эксперта. Но даже в самых смелых мечтах он не предполагал, что чувства богатого парня были искренними, хотя также искренней была и его склонность к непостоянству в любви. Некоторые люди были такими: они с головой бросались в каждую новую связь, только чтобы через пару недель потерять интерес и снова превратиться в незнакомцев. С переворотом страницы календаря все внезапно заканчивалось. Чен Хун почувствовал, что он был во сне, когда получил известие, что все кончено. Он не догадывался, что другой парень использовал его только для разнообразия. Он не знал, что был похож на карту гача в романтической игре, которую можно отбросить в сторону и ждать своей судьбы — быть разбитым на кристаллы — как только новизна пройдет. Возможно, он был всего лишь одним из многих в коллекции богача «мужчины всех профессий» или в его вызове «свидания с мужчинами всех знаков зодиака»... Как бы то ни было, он соответствовал определенным критериям и был неплохой внешности, и именно поэтому он был «благословлен» этим мимолетным романом. Ему понадобился месяц, чтобы оправиться и двигаться дальше. Его период восстановления длился на два дня дольше, чем сам роман, что было необычно. Конечно, он не устраивал сцен, даже если мог бы получить компенсацию, сделав это; у него все еще была гордость. Его богатый бывший парень хорошо знал текущий рынок. Он не подарил Чен Хун дом или машину, а вместо этого незаметно назначил цену за ежедневное пользование телом Чен Хун, произвольно предоставив себе скидку, как будто подписался на месячный пакет. В конце концов, стоимость подарков, которые он подарил Чен Хун, составила ровно четыре тысячи юаней в день. Чен Хун сохранил некоторые подарки на память, а остальные продал за небольшую сумму, чтобы начать новый бизнес. В двадцать восемь лет он стал другим человеком. Его опыт общения с так называемым высшим обществом, благодаря его бывшему парню, изменил его мнение о том, как изменить мир. Он больше не ограничивался благотворительными идеями о помощи другим людям в оздоровлении, а нацелился на открытие фитнес-салона. Он планировал открыть частный фитнес-салон и принять в качестве членов высокопоставленных клиентов и государственных служащих, выступая для них в роли посредника, как мама-сан в ночном клубе. Разница заключалась в том, что помимо продажи фитнес-услуг, он также будет организовывать социальные мероприятия для своих членов. Высокий уровень! В этом был ключ. Только так он смог бы выжить и превзойти жесткую конкуренцию. Но как бы Чен Хун ни пытался загипнотизировать себя, реальность упорно следовала своим собственным правилам. Постоянное повторение слова «высокий уровень» не делало его бизнес высокоуровневым; в его фитнес-студии было очень мало членов, и большинство из них были обычными людьми, с трудом зарабатывающими на жизнь. Он обратился за помощью к своему бывшему парню, и тот познакомил его с несколькими людьми, но затем, опасаясь, что Чен Хун поставит его в неловкое положение в его кругу общения, хвастаясь их отношениями перед своими клиентами, он прервал всякую связь между ними. Чен Хун был вынужден взять дело в свои руки. Он нашел работу фитнес-тренером, проводя групповые занятия для государственного ведомства. Зарплата была невысокой, но это давало ему доступ к «высокопоставленным лицам», что было хорошим началом. Он нанял двух сотрудников, которые занимались тренажерным залом, пока он занимался налаживанием связей, время от времени предлагая индивидуальные тренировки нескольким богатым членам клуба. В тот период он несколько раз корректировал цену продления членства, что привело к разрушению и без того хрупкого баланса между спросом и предложением. Почти все его члены ушли, а также в этот период один из его тренеров завязал отношения с постоянной посетительницей спортзала, богатой женщиной, и ушел с ней. Чен Хун с смешанными чувствами принял его увольнение и обратил свое внимание на оставшихся богатых членов. Странно, но девушки не проявляли к нему особого интереса, возможно, потому что он уже не был молодым и свежим. А может быть, дело было в том, что он вел себя с женщинами слишком чопорно и никогда не флиртовал с ними. Между тем, геи в спортзале, казалось, были им одержимы. Возможно, после уникального опыта месячной интрижки с бывшим парнем он излучал другую энергию. По привычке он по-прежнему носил ту же одежду и прическу, что и во время того злополучного романа, что, возможно, и привлекало геев. Однако он больше не хотел встречаться с мужчинами; ему нужно было вернуться в мир гетеросексуальности, чтобы не разочаровать родителей. В день своего двадцать девятого дня рождения он начал встречаться с девушкой, с которой познакомился в Интернете, и каждый день изливал ей свои печали. В их отношениях он находил развлечение в моменты одиночества и понимание в моменты трудностей. Внезапно жизнь показалась ему светлой. Его бизнес приносил убытки, но Чен Хун был готов на все, чтобы обеспечить своей девушке хорошую жизнь. Он согласился с тем, что люди говорили о том, чтобы остепениться, и начал думать, что, возможно, стоит сначала создать семью, а потом уже строить карьеру. Оптимистично полагая, что этот новый роман может изменить его судьбу, он договорился о встрече с девушкой, которую так глубоко любил... только чтобы обнаружить, что «она» была мальчиком, который привычно носил парик, наносил помаду и макияж и использовал устройство для изменения голоса, чтобы обманывать гетеросексуальных мужчин в Интернете. Этот мальчик был удивительно щедрым и открытым, пригласив Чен Хун переспать с ним и записать видео на память. После того, как Чен Хун отказал ему, он пригрозил Чен Хуну частными фотографиями и видео, которые Чен Хун ранее прислал «ей» по «ее» просьбе. Чен Хун был шокирован, когда понял, что этот человек был рецидивистом, который использовал киберсекс, чтобы заставить другого человека мастурбировать перед камерой, а затем продавал видеозаписи на сайтах для взрослых, чтобы заработать дополнительные деньги. Поэтому Чен Хун избил его, пригрозил вызвать полицию и потребовал полностью удалить видео. Его «любовник» запаниковал и стал просить пощады. Вспомнив о многих ночах, когда «она» утешала его и составляла ему компанию, Чен Хун не смог выполнить свои угрозы и в конце концов отпустил его. Так двадцать девятый год жизни Чен Хуна пролетел, как воды реки Люцзинь. Чен Хун хорошо знал, что время непрерывно и линейно, и его обстоятельства не изменятся с наступлением полуночи в день его рождения. Но, видя беспорядок, в котором он оказался, приближаясь к тридцатилетию, с карьерой в тупике, студией на грани банкротства и ликвидации, а также с продажей активов для погашения долгов... Он не мог не паниковать.