Наперекор судьбе.

В тёмном переулке тишину прорезало сбивчивое, надрывное дыхание. Девушка бежала, но не от погони. Она была преследователем. – Стойте! Прошу, не уходите! Но расстояние только увеличивалось. Ноги предательски остановились, не было сил даже на шаг, и тогда, голос сорвался на крик, нахлынувшей волной эха отчаяния разбудивший ворон: – Останьтесь со мной!!! Тело вздрогнуло. Кошмар лопнул. Первое, что Полина заметила – всё ещё спящую Дашу, что с приоткрытым ртом, пускала слюни в подушку. За окном пасмурный день стучался в стекло. Ночью они обе отключили будильники, решив не корить и подарить себе несколько лишних часов сна. Девушка попыталась отогнать от себя реалистичный сон, и дабы отвлечься, решила приготовить завтрак. Запах гречневой каши обвил всю кухню, когда на пороге показалась Даша. Глаза были полуприкрыты, и чтобы не упасть, та держалась за стену, – греча... Я давно не ела в такой час. – Пора вспомнить, каково завтракать. – Спасибо. В этих словах было что-то тихое, спокойное, так нуждающееся обеим. Даша потянулась к горячей чашке чая, и немного отпила. Нотка горчинки смешалась с приятным послевкусием лесных ягод, и настроение стало выше. За окном было всё также серо, но это не сравнивалось с теми буднями, когда даже не было возможности взглянуть на то, что происходило снаружи. И сейчас, рядом с подругой, каждая секунда была ценнее всего на свете. – Как тебе идея посмотреть дораму? Недавно вышла одна интересная. – Твои дорамы... А потом ныть, что актёрам по сорок лет, и это ещё в хорошем случае? – Даша обречённо выдохнула. Встала, собрала тарелки и подошла к раковине. Но стоило воде политься из крана, Полина, словно молния, оказалась рядом, мягко отталкивая: – Я сама помою. А ты решай, что делать будем. Даша поставила руки по бокам, – ты готовила, разве не логичнее будет... Но договорить ей не дали, сделав напор воды сильнее: – Я хочу сделать тебе приятно. В добавок, ты мой гость, поэтому – будь счастлива, пока я всё делаю. Это единственное, что мне нужно, – взгляды встретились, – сча-стли-ва. От этого, подруга закатила глаза, но спорить не стала, – тогда я в душ. Там есть новая щётка? Ухмылка на лице Полины показывала наслаждение лёгкой победой, – да. В том же ящике. Полотенце можешь взять у меня в шкафу. В одиночестве, внимание снова обратилось на ту самую тревогу, что тянулась из сна. Девушка решила отвлечься. Хорошей идеей показалась уборка, и начать стоило с кровати в своей комнате. Но, зайдя к себе, она увидела её заправленной. Лёгкое удивление, сменившееся толикой грусти из-за скоротечного времени, заставило поджать губы: – И когда она стала такой правильной?.. Теперь, им придётся узнавать друг друга заново, а это означало одно – долгие разговоры, своей теплотой напоминавшие летнюю ночь. И это было самым ценным для той, кто боялся потерять дорогих людей. Желание убираться спало на «нет». Присев на край кровати, улыбка озарила лицо: – Глупая... Всё ещё не можешь поверить в то, что никто тебя не бросит. Фраза, брошенная в пустоту, неожиданно стала действенной. Внутри что-то развязалось, оставляя лёгкость, и впервые за долгое время Полина почувствовала покой наедине с собой. Но долго это не продлилось, раздалась мелодия. Девушка подошла к тумбочке, чтобы отключить звук чужого телефона, но увидев «имя» на экране, ответила на звонок. – Здравствуйте, Даша моется. Мне что-то передать? – Это же Полина Александрова собственной персоной! Я так рада тебя слышать! Послышался смешок, полный смущения: – Я тоже, очень рада... Как вы, тётя Саша? – Просила же так не называть. Звучит по-идиотски. – На той линии послышался тяжёлый вздох, но после, женщина хихикнула. – Да всё порядке, как и раньше. Даша приехала так внезапно, что я, даже когда пришла, и увидела чемодан у входа, не поверила. Думала, что чокнулась. – Согласна, она умеет удивлять. Вы созванивались... с её папой? Полина до сих пор чувствовала себя странно, называя его по имени. Если «тётя Саша» звучит искажённо для её мамы, то «дядя Давид» для неё. – Он сам позвонил. Вчера, часов в десять вечера... Сказал, что отправил её домой. Даша же рассказывала? Девушка кивнула, будто собеседница могла это увидеть: – Да. Скомкано, но сказала, что поговорила с отцом, и прилетела через пару недель, как собралась с силами. Думаю, подробности разговора не нужны... – Ты права, главное, чтобы счастливы были, оба. Тётя Саша замолчала, будто от этих слов, ушла в себя. Тогда Полина попрощалась, спросив только, зачем та звонила. – Хотела узнать, придёт ли она. Я бы приготовила нам что-нибудь вкусненькое, как в старые-добрые. – короткая пауза. – И ты приходи! Девушка мягко улыбнулась, – обязательно. как только Даша выйдет из душа, я скажу, чтобы написала вам. – Лад-не-нь-ко, – прозвучало с ноткой веселья, и звонок закончился. В комнату вошла подруга, прикрытая полотенцем: – Не против, если пока твою футболку надену? Моя в стирке. Всё выглядело таким правильным и оттого ещё более нужным. Улыбка стала шире, – может, будешь жить у меня? Места хватит. Даша приподняла бровь, – много народу, уж извини. – Могли бы снять квартиру отдельно, и жить только вдвоём, – Полина закатила глаза. – Думаю, тот парень на рисунке будет недоволен, – подруга открыла шкаф, и взяла первую попавшуюся футболку. Улыбка исчезла с лица девушки, она прыснула. – Кто сказал, что мы... ну... – Не веди себя, как девчонка. – Натянув на себя тёмно-серую футболку, что оказалась чуть выше колен, Даша заправила пряди мокрых волос за уши, – это если мне она так... То ты в ней, как в платье длинном? Полина приоткрыла рот. Не зная, как реагировать, скрестила руки на груди. – Во-первых, мы с ним, и правда, не встречаемся! А во-вторых, твой рост ненамного выше моего! – Семь сантиметров, как-никак, – Даша подошла ближе, щёлкнула её по носу, и легла на кровать. – И кто из нас ведёт себя как «девчонка»? – Полина плюхнулась рядом. – Мы. Разве не так должны себя вести подруги, которые долгое время были в разлуке? Возможно, она и права. Видеть её такой естественной было теплее любого одеяла. – Тебе, кстати, мама звонила. Спрашивала, придёшь ли. Обещала сделать покушать, как «в старые-добрые». Даша бросила взгляд с приподнятой бровью, но не удивилась, что эти две успели пообщаться. – Я ей толком ничего не объяснила, когда улетела. И когда прилетела, тоже. Квартиру даже не сняла, поэтому, забежала к ней, оставила чемодан и сразу к тебе. А она даже не отчитывала. Ни тогда, ни сейчас. – Разве она глупая? Всё понимает. – Я тоже не глупая, но всё как-то странно... Я словно чужая. Что там, в Испании... Что здесь, у мамы... – Глубокий вздох показал всю тяжесть слов. Она легла набок, подложив руку под голову. Взгляды подруг встретились. Полина пыталась вычитать хоть эмоцию, но видела только ровное спокойствие. – А здесь, у меня? – У тебя хорошо... Но я же гость. Полина приподнялась на локтях: – Пару минут назад я предлагала оставаться! Даша усмехнулась, и вновь легла на спину, положив руки на грудь. – Это не то, чего я хочу... И я не знаю, чего хочу. Последняя фраза была сказана с трудом, вызывая сочувствие. – Может, сходим в кафе? – То самое кафе? – уголок губ приподнялся, выдавая согласие. – Да-да. – Полина закивала. – Как насчёт тирамису? И макарун... – она сложила ладони у щеки, глядя куда-то вверх. Казалось, ещё немного – и изо рта потечёт слюнка. Из-за этого, спокойствие Даши заполонялось и внутри. – Тогда ты платишь. – Я?! – резко ответила девушка, на что подруга преувеличенно раскрыла глаза, нелепо хлопая ресницами. – Но... Ладно, всё равно отпуск скоро заканчивается. – Мне бы твой отпуск... – Даже не думай о работе! – Полина похлопала её по плечу. – Я тебе не позволю сейчас искать даже подработку. Отдохни хоть месяц? – Мольба отражалась даже во взгляде. – В принципе, я так и собиралась. Наверное. Просто непривычно... живёшь по расписанию, руководишь персоналом, а потом исчезаешь, отдыхаешь... – Как ты ещё в обмороки не падала?.. – Пару раз падала. Рот раскрылся сам, – почему ты мне не рассказывала?! Даша показала пальцем на удивлённое лицо подруги: – Вот именно поэтому и не рассказывала! – Разве тебе не помогали? – Естественно, помогали. Но я же заменяла руководителя. В первое время со мной ходили менеджеры на разные встречи, но я не могла портить имидж компании. Не могла подводить отц... – послышалась запинка, – папу. Очень повезло, что мне вообще позволил директор быть там... – она улыбнулась, предаваясь воспоминаниям, – хотя за место я поборолась. Было радостно слышать не только про тяжёлое, но и про хорошее. Это, хоть немного, но унимало беспокойство. – Когда ты говоришь о своей работе... ты так меняешься, – тихо заметила Полина. – И мне удалось увидеть тебя в рабочей одежде? Всё это, делает тебя такой... вдохновляющей. Даша хмыкнула, – Всё же, эта работа не по мне. Полина с пониманием отнеслась к этой фразе, и попыталась взбодрить, – значит, я научу тебя рисовать, и поведу работать в издательство? – Нет, ещё одного крутого художника им не осилить. – Тогда стань писателем, и я буду рисовать тебе обложки! – Писателем... чтобы им быть, надо талант иметь. – На одном таланте не вывезти. Знаешь, писатель, может, и талантливый, но если безграмотность его второе имя – всё, сразу отказывают. Даша прикусила губу. Поразмыслила об этом пару секунд: – Всё равно, я не творческий человек. – Тогда пошли кушать, – Полина встала с кровати и подошла к шкафу. – И мне дай что-то на верх. – В футболке этой пойдёшь. – Она домашняя! В ответ на возмущение, в лицо прилетела светло-сиреневая блузка, и упала на руки. Та посмотрела на неё странным взглядом, – лучше другое, а то похожую я на работе носила. Полина закатила глаза и бросила на кровать чёрную футболку, что собиралась надеть сама. – Спасибо, – кротко ухмыльнулась Даша. Ближе к четырём часам дня они зашли в кафе. Колокольчик на двери прозвучал по-особенному ностальгически, приглашая близких подруг в хранилище воспоминаний. Всё тот же запах свежей выпечки дурманил, словно заманивал в сердце пристанища. Дядя Дима, до этого скучающий за прилавком, встрепенулся: – Не верю своим глазам! Даша и Полина... – Здравствуйте! – Девушки ответили в унисон, пока тот пытался собраться с мыслями и чувствами. Мужчина растерянно переводил взгляд с них на витрину, полную десертов, приготовленных им и его женой: – Что будете заказывать? Как обычно? Или у кого-то поменялись вкусы? Вопрос был задан той, что не появлялась здесь намного дольше. И когда ответ собирался выйти – кто-то легонько стукнул Дашу по голове подносом. Выдохнув сквозь сжатые зубы, с болью, отдающей в макушке, она поглаживала место удара, и выдавила: – И вам здравствуйте, тётя Ева. По нахмуренному виду нельзя было понять, рада та видеть посетительниц или нет. Оставив поднос на прилавке, принялась отчитывать, почти как мать с ребёнком: – Привет. Я, конечно, рада тебя видеть, но спешу сообщить, что мы по тебе очень скучали. Все эти три года. И Полина... Женщина посмотрела на неё, но та едва заметно махнула головой. Этот жест означал не говорить лишнего. Хозяйка кафе поджала губы, потом раскрыла руки, – ну, хотя бы обними. Даша шагнула и крепко прижала её к себе. Полина не смогла сдержать улыбки. Картина слишком напоминала воссоединение семьи, отчего сердце трепетало от такой искренней теплоты, а глаза защипало от слёз. Она знала: после одной трагедии, заставшей семью, тётя Ева не могла иметь детей. И всё же, встретив Дашу, та словно обрела дочь – хоть и не родную, но настоящую. – И вы идите сюда, я же вижу, как слёзы сдерживаете, – тётя Ева раскрыла руки, впуская в объятия ещё двоих. Минуту они простояли так, до прихода новых посетителей. Но этого хватило, чтобы ожили былые воспоминания. Полина всё время наблюдала за подругой, пытаясь уловить малейшее напряжение. Ей было важно, чтобы Даша чувствовала себя комфортно, и если место, тесно связанное с ними, пока приносило лишь давление на плечи, это стоило обсудить или уйти. Но, возможно из-за работы, где нельзя показывать чувства напрямую, или потому что так и есть, она сидела прямо, даже расслабленно. Ложечкой зачерпывала тирамису, словно и не было трёх лет разлуки. – Ты чего так смотришь, неужели на тортики подсела? – Только не на этот. Даша хихикнула, – что-то в тебе никогда не изменится. Полина зацепилась за её слова, в голову пришла странная мысль, которая вырвалась наружу, – а в тебе? Показалась вопросительно приподнятая бровь, как попытка заметить подвох. Тогда, Полина взяла с тарелки оставшийся макарун и протянула, – хочешь попробовать? Подруга помедлила, – я же пробовала. – Ты пробовала клубничный, а это черничный. – девушка цокнула, с нетерпением махнула рукой, – не тяни, а пробуй! Даша устало вздохнула, но всё же потянулась к руке и надкусила печенье. Полина победно улыбнулась, и не дождавшись рецензии, спросила: – Ну как? В ту же секунду у неё выхватили макарун. Подруга запихнула его в рот целиком. – Эй! Даша подняла руку перед собой, показывая, чтобы её не прерывали возмущением. Как только дожевала, то ответила: – Тирамису вкуснее. – А зачем тогда съела? – Чтобы диалог был чуточку разнообразнее, – ухмыльнулась та, намекнув на диалог из прошлого. Полина закатила глаза, прижавшись к стулу, скрестила руки на груди, – лучше бы мне оставила. – Могу дать тортик. – Не надо. Они просидели в кафе ещё час, болтая и изредка перебрасываясь фразами с хозяевами, пока те были свободны. А вечером, уже дома, Даша решила поехать к маме. – Раз ты уверена, то завтра ждите на ужин, – подмигнула Полина. – Ждём... И зови своего Максима. Даша сложила в сумку свою слегка влажную футболку. Полина нервно улыбнулась, – он не... Договорить не дали, – вот от него и узнаем, – подруга повернула ключ в замке, но резко остановилась, и развернулась, – он же тут живёт? Вопрос вызвал подозрение, – пока да... А что? – Сходим к нему, спросим, придёт ли на ужин завтра. – Сейчас? Но, его, возможно, нет дома... Даша прикусила губу. Нерешительность девушки резала слух – это была не та подруга, которую она знала. Идея взять её за руку и потащить за собой показалась самой действенной: – Такими темпами, ты никогда не узнаешь, кто – твой, а кто – нет. Осознание прошло насквозь. Что Полину тревожило больше, так это была неопределённость. Дискомфорт, от того, как неуверенно звучали её неполные «мы не встречаемся». Лучше решить всё сейчас, а не пускать на самотёк. Уверенность сжала кулаки, и она прошла вслед за Дашей. В лифте, пальцы надавили на нужную кнопку – «шесть». Но вместе с движением кабины под ложечкой заныло неприятное чувство. Словно что-то было не так. С Максимом они не общались несколько дней – по её инициативе. Хотелось посвятить всё время Даше. Хотя даже так, телефон иногда проверялся на наличие новых сообщений, ожидая, что парень пойдёт наперекор просьбе. Полина громко сглотнула, спихнув всё на присущую ей тревожность. Ведь он точно не сделает больно. Взгляд вернулся Даше, что с уверенной осанкой безотрывно смотрела на неё. Она волновалась за подругу, но старалась не показывать это. Свойственная ей с детства маска бесстрастности помогала жить, защищая. – Спасибо. – За что? – Даша приподняла бровь, притворившись, что не догадывается. – За всё, – улыбка на лице Полины выражала безграничную нежность. Это смутило, подруга кивнула, заправляя прядь волос за ухо. Лифт прибыл на этаж. Девушки направились к нужной квартире, нажался звонок, и через несколько секунд дверь открылась, на пороге появилась бабушка Таня. Она немного поникла, увидев перед собой не того, но тут же натянула улыбку. Мысли, словно жуки, застрекотали, новой волной сжимая и без того тревожное сердце. – Здравствуйте, девочки, – соседка посмотрела на Дашу с удивлением. – Давно приехала? Та отрицательно покачала головой, – вчера. Полина решила не объяснять, что они знакомы с её внуком, даваться в детали было незачем: – А Максим дома? – Нет. Уехал... домой. Фраза волшебным образом заставила оцепенеть. Наверное, этого стоило ожидать, особенно от того, кого знаешь всего месяц. От того, кто дал обещание оставаться рядом. Быстрое моргание придало более непринуждённый вид, – а-а-а, – протянула девушка. Улыбка вышла слабой, натянутой, но другой не получалось. – Мы тогда пойдём. У лестницы соседка остановила её, позвав по имени. Крохотная надежда вспышкой отгородила от мучавших мыслей. Но бабушка Таня сказала ненужное: – Передавай родителям привет. Внутри что-то рухнуло, сметая недавно прижившуюся веру. Слова «тебя бросили» вертелись на языке, готовые вырваться в любую секунду. Ноги повели дальше по лестнице, пытаясь хоть как-то вернуть себе ощущение реальности. Ступеньки, казалось, вели к выходу из забвения, туда, где снова живут логика и рациональность. Даша попрощалась с соседкой и метнулась вслед за подругой. На третьем этаже Полина остановилась у своей двери, вцепившись в ручку, как за спасательный круг. Там ждала квартира, что окончательно унесёт в глубокие пучины скверн. Вопросы накладывались одни на другие, отчаяние смешалось со злостью. Нельзя было даже позвонить? Хотя бы написать? Почему он поступил с ней именно так? За кого её выставляет? И пока внутри бушевала буря, снаружи девушка продолжала сдерживаться. – Раз он уже уехал, я приду одна. Увидимся завтра, – нарочно весёлый голос выдавал ложь. Даша взяла её за плечо и развернула к себе: – Приди в себя. – Что?.. – Я всё ещё здесь. И вижу, как ты пытаешься всё скрыть, – она отвела глаза, – берёшь сейчас, и плачешь. Рот раскрылся от удивления, – но я не хочу плакать. – Тогда злись. – Даша приподняла бровь, вернув взгляд подруге. – Делай хоть что-нибудь. Только не уходи в себя. Полина улыбнулась, на этот раз искренне, но в её голосе засели саркастичные нотки: – А ты себе также говоришь? Плечо сжали сильнее, отчего вырвался взвизг. – Ладно-ладно... Убрав руку подруги с себя, Полина начала прислушиваться к собственному телу. Каждая клетка белым шумом отдавала чувства, – я... обижена. – девушка поразмыслила, как бы пробуя это слово на вкус, и кивнула, – да. И злюсь. Скрещенные руки на груди показывали, что последующие фразы сделают её уязвимой: – Всё было хорошо... Мы знакомы не так много, но наши отношения... Мы очень сблизились. Так почему же... – ресницы дрогнули, – почему он ничего не сказал? Почему так поступил со мной? Глаза увлажнились. Даша обняла её, крепко прижав к себе, – то-то же. Продолжай. Но слёзы не лились. Разве не Максим утешал, когда она плакала в похожей ситуации? Разве не он помогал ей, когда сомневалась? Неприятное липкое чувство засело где-то внутри и только путало мысли. – Позволь своим чувствам выйти наружу, – Даша гладила волосы, успокаивая. – Но может, позвоним ему? Неужели ты решила, что всё так и должно закончиться?.. Разные бывают ситуации. Полина нахмурилась. Всё тело умоляло остановиться и сдаться. Закончить повторяющийся круговорот. А сердце... Терялось, испытывая множество чувств разом. Даша взяла подругу за плечи, отодвинув от себя: – Не позволяй своим мыслям управлять тобой. Ладно? Пустой взгляд торопливо преобразился в более ясный, а глаза широко раскрылись: – Ты говоришь прямо как... Даша приподняла бровь в замешательстве. Полина прикрыла рот рукой и зажмурилась от накатившейся боли. – Ясно... Нашла же ты на свою голову. – Даша кивнула своим мыслям, – говорю, как он, да? Ответа не последовало. Только протяжный звук – и слёзы, наконец прорвавшиеся наружу. Горькие, катились по щекам, не оставляя выбора. Они смывали страхи, скрывшиеся за неуверенностью, освобождая место правде: просто так она не отступит. Даша вновь обняла крепко, без слов. Дала понять – та рядом и больше не оставит Полину одну.