Мой глупый лис

Из дневника Мэтью Лемвика

Снова восходит луна, и я чувствую, как каждая моя кость словно раскалывается на части, сменяясь новой. Моё тело меняется, причиняя нестерпимую боль. Руки и ноги превращаются в лапы, уши ползут наверх, о том, как растёт хвост, лучше даже не думать. А в завершение появляется рыжая шерсть, множеством мельчайших иголок протыкая кожу и производя финальный аккорд муки превращения. Я падаю на колени и кричу от нестерпимой боли, хотя на крик это похоже уже мало, скорее, вой раненого зверя. Хотелось бы мне сказать, что это быстро пройдёт, но это только начало пытки длиною в ночь. Совсем скоро я потеряю контроль над собой, но продолжу всё понимать и буду пытаться разрушить своё укрытие. Сначала я боялся, что подвал не выдержит, и дополнительно пристёгивал себя к стене, но сломав трое кандалов и при этом так и не выбравшись дальше, отказался от них как от источника дополнительной боли. Сейчас я внутри спокоен, я знаю, что не выберусь и не совершу непоправимого. Но чувствовать панику чудовища, загнанного в клетку, ощущать его страх, мой страх, — дополнительная часть мучений. Безумный голод накроет не сразу, но он придёт, всегда приходит, и я буду ощущать всех в доме. Как течёт их кровь и как я хочу вгрызться в их глотки. Особенно Герберта, он так близко: всего каких-то несколько метров отделяют меня от него. Несколько метров, три двери, стальная решётка с серебряным напылением и аконит у выхода. Но я всё равно чую. Мне противно это желание, но в то же время я не могу перестать грезить наяву. Один раз зверь почти вырвался. Мы недооценили мою силу. Тогда я ещё думал о комфорте, наивный, и решил, что могу просто закрыться в своей комнате, не увеличивая свой дискомфорт нахождением в подвале. И только Герберт встал между мной и непоправимым. Эйфория, что окутала звериную сущность, отключила сознание, и я не понял, как он смог меня остановить. Проснулся я уже в человеческом виде, обмотанный серебряной сетью, с направленным на меня пистолетом. Всю ночь Герберт не сводил с меня глаз, опасаясь, что сеть не выдержит. Потом мы учли все ошибки, и теперь подвал раз в месяц — мои личные покои. Но та ночь была одной из худших в моей жизни. Наверное, хуже была лишь первая ночь в новом облике. Сегодняшняя ночь уже близится к концу. Через несколько часов чудовище, которым я стал, выбьется из сил, ляжет на пол и будет тихо скулить. Тогда мой разум тоже отключится, понимая, что это конец и можно выдыхать. Меня никто не слышит и никто мне не поможет. Спасти себя могу только я сам, и раз сегодня я снова лежу здесь, значит, ещё один месяц поисков был безуспешен.