Заметки докторского общежития

Шэнь Сюань привык к свободе, как птица к бескрайним небесам. Но теперь за ним неотступно следовал некто с лицом, полным тоски, будто его покинули тысячу лет назад. Этот некто яростно отгонял любое существо, осмелившееся приблизиться к Шэнь Сюаню ближе, чем на три шага. Императрица, не имея возможности подразнить юнца, ощутил, как в груди закипает буря негодования. В триста восемьдесят пятый раз попытка пофлиртовать с юным Ян Сяо Чжэнем обернулась провалом. Подавленный, Шэнь Сюань развернулся и пошёл к машине. Император, семеня следом, услужливо спросил: — Дорогой, куда ты? Шэнь Сюань отрезал: — Нанять убийцу. С угодливой улыбкой и лёгкими поклонами Тан Фэй ответил: — Не трать деньги, любовь моя! С этими словами он издал боевой клич и сиганул с третьего этажа учебного корпуса. Послышался оглушительный грохот. Внизу Ли Вэй разразился проклятиями: — Какой идиот швыряется мусором?! Я тут, между прочим, с любовью выращиваю хризантемы, они ещё не зацвели, а мне уже несладко! Кто это был?! Вас что, не учили четырём правилам и трём добродетелям?! Императрица кашлянул, спускаясь вниз с достоинством. Смущённо стоя среди обломков цветочных горшков, Тан Фэй протянул несколько хризантем с корнями и ароматом свежей земли. — Вот, дорогой, это тебе. Шэнь Сюань похлопал Ли Вэя по плечу и, указав на Тан Фэя, сказал: — Бей его. Без пощады. Но профессор не был человеком, прибегающим к услугам наёмников, ведь это слишком грубо. Императрица предпочитал утончённость. И вот, в один прекрасный вечер, он направился в бордель. Самая оживлённая улица баров в городе, самый роскошный ночной клуб, самые дорогие юноши на выезд. Шэнь Сюань даже слегка опешил: Это что, правда жиголо?. Вокруг витала атмосфера роскоши: огни переливались, вино лилось рекой. — Товарищ, — начал Тан Фэй, усевшись, — поболтать можно! Обсуждать литературу, идеалы, жизнь, пожалуйста. Но никаких касаний, никакого физического контакта, держите дистанцию. Иначе это нарушение духовной цивилизации нашей страны. Ладно, беседуйте, а я посижу тут, комаров погоняю. Жиголо остолбенел, затем, пошатываясь, поднялся: — Профессор Шэнь, я на такое не подписывался… Шэнь Сюань сидел в углу кабинета с каменным лицом. Несчастный работник индустрии, одной рукой опираясь на стену, другой прижимая ладонь к сердцу, выглядел так, будто его только что предали. А Тан Фэй, гордый, как генерал на поле боя, восседал в центре комнаты, его глаза следили за каждым движением Шэнь Сюаня и бедного юноши, измеряя расстояние между ними с точностью до сантиметра. Чуть не плача, жиголо указал на Шэнь Сюаня: — Профессор, вы не за развлечениями пришли, а с надзирателем явились, как будто невесту выбираете! Шэнь Сюань затащил Тан Фэя в уборную, явно намереваясь устроить серьёзный разговор. — Слушай, — начал он, прищурившись, — это что, тебе можно флиртовать с кем угодно, а мне расслабиться нельзя? Тан Фэй, не моргнув глазом, ответил с невозмутимой уверенностью: — Уважаемый, позволь мне стать твоим спутником на вечер. Бесплатно. Ещё и сверху приплачу. Профессор занёс руку, чтобы отвесить ему звонкую оплеуху, но тут из коридора донеслись крики: — Это кто такой?! — Держите его, не дайте уйти! — Босс велел его забрать! Они выглянули. По коридору, точно из дешёвой гангстерской киноленты, двигалась толпа мужчин в чёрном: тёмные очки, несмотря на ночь, дерзкие ухмылки и лоск мафиозной бравады. Они окружили кабинку, а их главарь уже тащил за собой того самого жиголо. — Братцы, сворачиваемся! — рявкнул он. Тан Фэй, полный праведного гнева, рванулся вперёд: — Эй, стоять! Стойте, кому сказал! Профессор попытался схватить его за рукав, но не успел. Его лицо окаменело. — Тан Фэй, ты мешаешь людям выполнять их долг. Лениво пожёвывая зубочистку, главарь произнёс: — Это ты, парень, нам мешаешь. Юноша, пытаясь прикрыть разорванный ворот рубашки, отчаянно подмигивал Тан Фэю: — Точно, мешаешь мне работать! — он фыркнул, оттолкнул главаря и, гордо вскинув голову, спросил: — Кто меня заказал? Главарь, подобострастно кланяясь, ответил: — Наш босс. Жиголо скрестил руки на груди и надменно заявил: — Пусть ваш босс явится лично. Мужчины в чёрном поспешно умчались за своим предводителем. Юноша окинул Тан Фэя усталым взглядом и, убедившись, что вокруг никого, тяжело вздохнул: — Брат, умоляю, не лезь. Дай мне работать. Тан Фэй, чьё чувство справедливости было уязвлено, обиженно открыл рот, чтобы возразить, но тут появился босс. С дрожью в голосе он пропел: — Ох, моя крошка-красавица! Юноша шепнул Тан Фэю: — Красавица, говорит он. Да мне уже тридцать! — и тут же, с ослепительной улыбкой, кинулся к боссу, обнимая его тучное тело. Но не успел тот погрузиться в сладкие грёзы, как жиголо ловко заломил ему руки, прижал к стене и, выхватив пистолет, приставил его к виску босса. Его взгляд стал холодным: — Я Су Инь, капитан спецотряда полиции города X. Ты имеешь право хранить молчание, но каждое твоё слово будет использовано против тебя в суде. Братья, выходите! В мгновение ока из укрытий выскочила команда стремительных и бесшумных спецназовцев. Босс мафии успел лишь взвизгнуть: — Мамочка, привидения! — и рухнул в обморок. Тан Фэй, глядя на Шэнь Сюаня, жалобно протянул: — Императрица, я же знал, что ты не за этим сюда пришёл. Ты не такой. Скрипя зубами, профессор прошипел: — Однажды я покажу тебе, каким могу быть, и ты пожалеешь, что назвал меня человеком. *** В полицейском участке ряд мафиози понуро сидел у стены. Капитан Су Инь, утирая слёзы благодарности, держал Шэнь Сюаня за руку: — Императрица, благодаря вам я в тысяча пятьсот шестьдесят восьмой раз сохранил свою честь! — он повернулся и рявкнул на подчинённых: — Эй, чего стоите? Тащите подозреваемых в камеру! Шевелитесь! — и, пнув главаря мафии, добавил: — Это тебе за то, что лапал меня и называл красавицей! Моё сердце принадлежит той красавице из отдела патологоанатомии, а тебе до него не дотянуться! Мимо прошёл молодой сотрудник из отдела документации, остановившись при виде Су Иня в чёрной кожаной куртке, с серьгой в ухе, раздающего приказы направо и налево. Полицейские вокруг кланялись ему, как божеству. Сотрудник, вытирая невольные слёзы, выбежал прочь, причитая: — Мир сошёл с ума! Даже мальчик по вызову стал капитаном спецназа, а я всего лишь мелкий клерк в архиве с зарплатой в две тысячи, да ещё налоги, страховки, фонды… Су Инь повернулся к Тан Фэю с искренним выражением лица: — Брат, клянусь, я не оказывал твоему супругу никаких особых услуг! Вот моё удостоверение, выданное XX месяца XX дня XX года, вот моя фотография с выпуска в академии, подпись начальства, награды, звание «Выдающийся слуга народа»! Разве я похож на того, кто соблазняет чужих супругов? Это всё ради дела, ради работы! Су Инь, одной рукой держа Императрицу, другой — Императора, указал на плакат на стене с правилами построения гармоничного общества и начал торжественно декламировать: — Нормы духовной цивилизации! Гармоничное общество, гармоничная семья! Поздние браки, поздние дети, здоровое потомство! Муж и супруг рука об руку строят семейное счастье… Растроганный до глубины души, писатель воскликнул: — Товарищ, вы настоящий герой! Спасибо за просвещение, полицейский! Су Инь гордо вскинул голову: — Служу народу! Но стоило им взглянуть на лицо Шэнь Сюаня, как их энтузиазм испарился. Они переглянулись и, в панике прикрывая головы, бросились бежать с криками: — Спасите! Нападение на полицию! Нападение на полицию! Протоколы затянулись до глубокой ночи. Полицейские, измотанные до предела, один за другим жаловались начальству: — Невыносимо! Если наш капитан и дальше будет таким обворожительным, нам всем придётся отправиться в больницу на переливание крови! Су Инь, до того момента носившийся, как ураган, наконец вспомнил, что всё ещё щеголяет в сценическом образе. Он метнулся смывать макияж и переодеваться в форму. Когда он вышел, перед всеми предстал настоящий, строгий красавец, но с мягким обаянием, как весенний цветок, скрывающий стальную силу. Его лицо излучало сдержанную мощь, а улыбка опережала слова. Тан Фэй потянул Шэнь Сюаня за рукав и шепнул: — Ван Сифэн*1… Шэнь Сюань шикнул на него: — Тише! В школе кто-то обозвал его так, и он того парня так отделал, что тот стал похож на Линь Дайюй*2. Су Инь, сияя улыбкой, подошёл и повёл их к выходу, болтая на ходу: — Прошу прощения, друзья. Будь мне лет на десять меньше, я бы и сам с радостью тусил в барах в штатском. Но, увы, мне почти тридцать, старость не радость, целомудрие нынче в цене. Я теперь готов служить только профессору Шэню, а не всяким там. И, кстати, я не специально заманил вас в засаду… Эй, Императрица, что это вы задумали? Шэнь Сюань обнял капитана спецназа за плечи и прошептал: — Видел того болвана за моей спиной? Су Инь уточнил: — Эм… Император? Профессор улыбнулся шире, но в этой улыбке сквозила опасность: — Император? Да чтоб ты сам им стал, и вся твоя семья тоже! — он резко отпустил Су Иня, с силой хлопнув его по окаменевшему плечу, и добавил: — Значит, договорились! Завтра заглянешь ко мне выпить. Давненько мы с тобой, братишка, не болтали по душам, пора бы вспомнить старые времена, а? Растерянно моргая, Су Инь пробормотал: — Погоди… когда это мы договорились? Шэнь Сюань, я же пью максимум два бокала вина! Шэнь Сюань! Вернись! Сноски: *1. Ван Сифэн (王熙凤) — одна из самых ярких и сложных героинь величайшего китайского романа «Сон в красном тереме» (红楼梦, Hónglóu Mèng) Цао Сюэциня. *2. Линь Дайюй — центральная женская героиня того же романа «Сон в красном тереме». *** Перевод команды Golden Chrysanthemum