Посланник хаоса

Среди идущих, в углу, Каиса заметила мужчину, сгорбившегося и опирающегося на стену. Он был удивительно знаком. Короткие чёрные волосы, потухший взгляд и огромная дыра в груди. Он неожиданно поднялся и посмотрел на девушку.       — Ты пришла за мной! Наконец-то пришла! — стонал он, медленно передвигаясь вперёд на руках.       — Я вас не знаю... — шептала Каиса, отступая назад.       — Как же, дочь моя! Мы же столько времени провели вместе! Ты так выросла, такая большая, такая красивая! Неужели ты пришла за мной?       Тогда Каиса поняла, кто перед ней. Отец, погибший в её детстве, который дал ей так много и так же много забрал с собой в могилу. Его образ стёрся из памяти, она помнила лишь общие черты лица, но видеть его так, в таком состоянии, было невыносимо. Девушка упала на колени, из глаз полились слёзы.       — Папа, неужели это правда ты?! — всхлипывала она, протягивая руки к безобразному телу отца, не замечая, как её ноги медленно погружаются в землю.       — Отвали, — раздался голос Локи, пинающего ожившее тело. — Это не твой отец, всё — иллюзия, тебя поглотит гниль.       Каиса была ошарашена. С мокрыми глазами она смотрела, как голова отца отделяется от тела и катится прочь.       — Ты затеяла опасную игру! Опасную игру! Он — убийца, убийца! Ты помнишь, что произошло в тот день? — говорила голова, катясь всё дальше. Её голос постепенно стих, оставляя девушку в тишине, изредка прерываемой чавканьем стен.       Локи дёрнул девушку за рукав и потянул за собой. Но Каиса не могла двигаться. Она смотрела перед собой, вспоминая ужасные события прошлого:       — Папа! Папа! Когда мы пойдём на рынок? — кричала маленькая девочка, бегая вокруг высокого мужчины.       — Каиса, угомонись, — послышался женский голос.       Отец засмеялся и посадил дочку к себе на плечи.       — Мы уже идём, дорогая, уже идём, — мягко ответил он, оборачиваясь к жене.       Женщина вышла на крыльцо с корзиной в руках, завязывая на шее белый льняной платок, украшенный цветами и листьями.       — Ура! — вновь закричала девочка, дёргая ногами и крепко держась за волосы отца.       Рынок выглядел обычным: деревянные телеги, тканевые навесы, много скота, привязанного к заборам. Люди шумно обсуждали что-то, торговались, клали овощи в корзины и уходили к другим ларькам.       Каиса с родителями часто ходила на рынок — это был самый счастливый день недели. Ей разрешалось гладить лошадей, бегать за курами и даже пробовать вкусные ягоды, которые ей бесплатно давала старушка. Она была рада проводить время с родителями. У неё не было друзей, и только мама с папой могли подарить ей чувство принадлежности и радости. Она беззаботно улыбалась, шагая вперёд, болтая руками и думая, что бы ей такого интересного сделать.       Детский взгляд зацепился за лавку с украшениями. Везде висели побрякушки, которые переливались на солнце.       — Вау! — протянула Каиса, рассматривая товары.       — Что тебе, девочка? — с презрением спросила старуха, сидящая в тени. — Нравится?       — Очень! — она захлопала в ладоши. — Что это такое?       — Амулеты, золотце, — прохрипела старуха. — Взгляни на этот, — она протянула девочке красную верёвочку с двумя соединёнными палочками. — Это Кеназ, великая руна, только достойные могут её носить. Считаешь ли ты себя достойной?       — Да! Да! Я большая молодец! Я достойна Кеваз!       — Ке-на-з, девочка моя. Ну держи, пусть это будет моим подарком.       Каиса взвизгнула от радости и забрала ниточку, бережно держа её в маленьких ладошках.       — Мамочка! Посмотри, что мне дали! — она повернулась назад, но не узнала прежний рынок.       Люди кричали, бежали в разные стороны, всё потемнело, языки пламени распространялись по ларькам и деревянным домикам, жгли траву. Дым поднимался к небу...       Дым поднимался к небу, закрывая доступ солнечным лучам. Лошади бегали во все стороны от страха, слышался топот копыт, крики петухов и мычание коров, застрявших среди досок. Они лежали на земле и не могли выбраться, сколько бы не били ногами.       — Боги разгневались на нас! — кричали люди, продолжая бежать в разные стороны.       Каису поглотил хаос: она упала на землю и заплакала, продолжая звать родителей, периодически кашляя от едкого запаха.       — Слава богам, ты цела! — Отец оказался прямо перед девочкой, поднимая её на ноги. — Ну же, не плачь, всё хорошо, просто кто-то не уследил за огнём. Мы сейчас же уйдём отсюда. Послушай меня, это очень важно. Ты...       Он не успел закончить, как позади появилась грозная фигура с острыми клинками в руках. Он стоял прямо в огне, волосы его играли вместе с пламенем, делая его ещё больше. Ярко-зелёные глаза со злостью смотрели на склонённого над дочерью мужчину. Человек одним движением вонзил лезвие в грудь парня. Руки Каисы окрасились в кровь. Она выронила амулет. В глазах отца медленно угасала жизнь. Кто-то подхватил её сзади и понёс прочь, и только взгляд зелёных глаз провожал её до самого конца...       — Так это был ты... — прошептала Каиса.       — Что ты там бормочешь? Пошли уже! — Локи дёрнул её на себя.       — Не трогай меня! — закричала девушка. — Это был ты, всё это время это был ты! Как я могла забыть это? Это ты убил моего отца! Что он тебе такого сделал?       — О чём ты? Я не понимаю, — Локи отошёл чуть в сторону.       — Не ври мне, я всё знаю! Это точно был ты! — Каиса плакала и с гневом смотрела на бога.       — Возможно, за мной есть грешок, — пожал плечами Локи. — Все умирают рано или поздно, что уж поделать. В любом случае, мы в чертовом царстве мёртвых, не начинай истерику здесь.       Глаза Каисы почернели, зубы стиснулись, волосы вспыхнули, и всё её тело обдало пламенем.       — Ну уж нет! Хватит обманывать меня! Хватит всего этого! — она подняла руки вперёд, и огромный столб огня окутал бога хаоса. — Не подходи ко мне больше!       Локи невозмутимо наблюдал за огненным танцем Каисы. Пламя не причиняло ему вреда; оно лишь мерцало вокруг, как праздничные огоньки фонарей на площади во время праздника. В его глазах зажглась озорная искорка.       — Вот это злость, — протянул он. — Что будет, если я не уйду? — рассмеялся он.       Каиса сжала кулаки, её глаза горели ещё ярче.       — Я не оставлю всё так! — крикнула она, её голос больше походил на грозу, раздавшуюся среди ясного неба. — Расскажи мне! Расскажи мне зачем!       Локи не сделал ни шага; он стоял в центре огненной бури и широко улыбался.       — Что же ты мне сделаешь? — протянул он; в голосе прозвучало лёгкое насмешливое пренебрежение. — Неужели думаешь сжечь меня? Или ты просто хочешь, чтобы я сознался в том, что уже сделал, что уже прошло, что уже ничего не изменится и отец к тебе не вернется, не спасёт маленькую девочку, что плакала каждый день после его смерти, не вернёт здоровье матери, что слишком рано постарела и не могла выносить вида людей и собственной дочери?       Локи рассмеялся, он сделал шаг к Каисе, проходя сквозь огненные волны.       — Ты причинишь вред только себе, а не мне, — сказал он, приближаясь. — Не мешай. — Он положил руку на её щёку, и пламя, которое пылало вокруг, словно послушно отступило.       — Нет, нет, нет! — шептала Каиса, вытирая слёзы и уворачиваясь от рук бога.       — Что не так? Ты же хотела знать правду? Так вот, мне просто было скучно, — Локи улыбнулся. — В смерти твоего отца не было смысла, какой-то цели или чего-то ещё. Он просто попал мне под руку, я был безумно зол и спалил всю твою деревню ради забавы, чтобы потешить себя и посмотреть, как гибнут в моём огне люди. Ты должна благодарить меня, что я позволил твоей матери уйти вместе с тобой. И знаешь что? Все остальные, кто был там в тот день, умерли. — Он отступил на шаг и вновь рассмеялся. — Всего хорошего, бусинка. Спасай свою шкуру сама, и обязательно передай привет Одину, когда он наконец-то прервет тот свет, что я тебе оставил. —       Он исчез, оставив Каису стоять в удушающем чавканье Хельхейма. Она медленно гасла, огонь растворялся в пространстве, и девушка вновь осталась наедине с собой и горячими слезами.