Синей розе суждено быть одной.

Время текло своим чередом, и осенние дни в академии незаметно сменяли друг друга. Уроки, наполненные новыми знаниями о магии, истории артефактов и тактике боя, подошли к концу. Для Мэри это был период не только интенсивного обучения, но и глубокой самоотдачи. Каждая свободная минута, каждый проблеск рассвета или закат, опускающийся на древние башни, она посвящала оттачиванию своих навыков. Её излюбленным местом стал уединенный уголок на заднем дворе академии – небольшой тренировочный полигон, окруженный старыми, поросшими плющом стенами, где шум города едва доносился, уступая место шепоту ветра в листьях. Там, вдали от любопытных глаз, Мэри полностью погружалась в свои тренировки. Ее меч рассекал воздух с отточенной грацией, а лук, который она теперь носила за спиной, был всегда готов к действию. Она упорно и долго работала, до седьмого слоя пота, до полного изнеможения, которое, однако, приносило ей странное удовлетворение. Этот физический труд помогал ей держать мысли на одном деле, отгонять тревоги и сосредоточиться на настоящем моменте. Каждый выпад, каждый блок, каждый прицельный выстрел из лука были не просто движениями – это было формирование её силы, выработка выносливости и готовности ко всему, что могло её ждать. Кулон на шее был её верным спутником, его синий свет служил немым напоминанием о её пределах, позволяя балансировать на грани, но не пересекать её. Как раз когда солнце начинало клониться к западу, окрашивая небо в оранжевые и пурпурные тона, на полигоне появился силуэт. Он бесшумно возник у ближайшей стены, прислонившись к ней с непринужденной грацией. Это был Рео. Его темные волосы слегка растрепались от ветра, а глаза, как всегда, были спокойными и проницательными, словно он мог видеть гораздо больше, чем показывал. "Тренируешься?" произнес он невозмутимо, его голос был низким и ровным, без единой нотки удивления или насмешки. "Неплохо для новичка с таким рвением тренироваться." Мэри, вся в поту, её дыхание было тяжелым и прерывистым, остановилась посреди очередного комплекса движений. Она повернулась к Рео, её глаза были сосредоточенными, несмотря на усталость. В ответ на его слова она лишь кивнула, сохраняя свойственную ей невозмутимость, хотя её тело требовало отдыха. "чего нужно, Рео?" спросила она, пытаясь выровнять дыхание. "Ты тоже пришел тренироваться?" Рео покачал головой. "Я уже был на тренировке. Нет, я тебя искал." Он слегка оттолкнулся от стены, его взгляд скользнул по ней. "Профессор Хайд попросил меня найти тебя. Он хочет, чтобы ты подошла к нему." Мэри вздохнула, легкая досада промелькнула в её глазах. Она была так поглощена тренировкой, что мысль о новой задаче, пусть и от Профессора, казалась небольшим разочарованием. "Хорошо," сказала она, проводя ладонью по мокрому лбу. "Скажи ему, что сейчас подойду." Рео кивнул. Прежде чем уйти, он замедлил шаг, его взгляд скользнул по её оружию – Тати, обмотанному тряпицей, чтобы не повредить о ножны, и луку, аккуратно прикрепленному к спине. Он едва слышно хмыкнул, и в этом звуке Мэри уловила нечто загадочное, словно он увидел в её оружии нечто большее, чем просто сталь и дерево. С тем же спокойным, почти безмолвным видом, Рео повернулся и исчез так же бесшумно, как и появился, оставив Теперь ей предстояло отправиться к Профессору Хайду, и она гадала, что же ждадо на этот раз от этого непредсказуемого мужчины. Потирая полотенцем влажный от пота лоб и шею, Мэри медленно шла по непривычно тихим коридорам академии. Закатные лучи солнца проникали сквозь высокие окна, бросая длинные, танцующие тени на старинные стены, создавая ощущение покоя, почти меланхолии. Время уроков давно закончилось, и большинство студентов либо отправились на усиленные тренировки, либо погрузились в свои занятия, либо просто отдыхали после долгого дня. Атмосфера была почти благоговейной, и единственным звуком было легкое шуршание её шагов и приглушенное дыхание. Кулон на её шее по-прежнему источал мягкий синий свет, но Мэри чувствовала приятное утомление в каждой мышце, свидетельство хорошо проведенной тренировки. Вскоре она оказалась перед дверью кабинета Профессора Хайда. Это была массивная, резная дубовая дверь, украшенная замысловатыми символами, которые, как она знала, имели отношение к изучению артефактов и древней магии. Собравшись, Мэри трижды постучала в определенном ритме – два коротких, один длинный, как того требовал этикет при обращении к высокопоставленным профессорам. Спустя мгновение изнутри послышался энергичный голос Хайда: "Войдите! Входите, не стесняйтесь!" Мэри осторожно открыла дверь. Профессор Хайд сидел за своим огромным, заваленным свитками и причудливыми артефактами столом. Его лицо, всегда скрытое за таинственной, искусно сделанной маской, всё же выражало целое море эмоций. Даже сквозь неё Мэри видела, как его глаза расширились, а губы, несомненно, расплылись в широкой, словно сияющей улыбке. От него исходила волна чистого дружелюбия и почти детского восторга. "Мэри! Моя дорогая Мэри! Заходи, заходи, не стой в дверях!" Он взмахнул рукой, приглашая её пройти. "Присаживайся, не стесняйся! Я рад тебя видеть!" Мэри, сохраняя свою обычную невозмутимость, спокойно зашла в кабинет, который, несмотря на беспорядок, производил впечатление уютного и полного тайн. Она грациозно опустилась на ближайший стул, расположенный напротив стола Профессора. "Здравствуйте, Профессор Хайд," произнесла она, её голос был ровным, но в нем слышалась легкая запыхавшаяся нотка. "Вы звали меня? Что-то случилось?" Хайд, подперев ладонью подбородок, изогнул голову и, казалось, ещё шире улыбнулся из-под своей маски, его глаза весело поблескивали. Вся его фигура источала невероятную энергию. "Случилось? Ох, Мэри, случилось самое чудесное!" Он резко выпрямился, его глаза загорелись. "Я только что разговаривал с нашим почтенным Профессором, тем, с которым ты тренировалась сегодня!" Он сделал многозначительную паузу, словно пытаясь усилить эффект. "И он… он тебя похвалил! Сказал, что ты невероятно годна для ученицы, особенно для смертной! Говорит, что в тебе огромный потенциал, решимость и потрясающая ловкость!" Он не смог сдержать своего восторга. Его голос наполнился неподдельной гордостью, словно речь шла о его собственном ребенке. "Ох, Мэри! Ты даже не представляешь, что это значит! Получить такую похвалу от него! Это же невероятно! Продолжай в том же духе, и ты заслужишь уважение абсолютно всех профессоров здесь! Ты станешь легендой! так в скором времени сам Шердз плакаться будет от зависти!" В порыве неудержимого восторга, Профессор Хайд резко вскочил со своего кресла. Прежде чем Мэри успела осознать, что происходит, он уже был рядом с ней, наклонился и крепко-крепко обнял её. Это был объятие не просто дружеское, а искреннее, полное гордости и восхищения, но... слишком крепкое. Её лёгкие сдавило, и дыхание сбилось. "Профессор… кхе… Хайд," выдавила Мэри, пытаясь высвободиться. "Я… я не могу дышать… и… и я вся в поту после тренировки." Она ощущала, как пот с её лба и шеи мог сейчас смазать его дорогую мантию, и чувство неловкости моментально наполнило её. "Пожалуйста, отпустите… я, наверное, воняю." Но Хайд, казалось, был совершенно невосприимчив ни к её сдавленному голосу, ни к запаху пота. Он лишь чуть ослабил хватку, но не отпустил, продолжая сиять от радости. "Глупости, Мэри! Глупости! От запаха твоего честного пота моя гордость за тебя никуда не улетучится!" Хайд, наконец, отпустил Мэри, тяжело дыша после своей гиперактивной реакции. Его маска, казалось, слегка наклонилась, словно он пытался скрыть вновь нахлынувшие эмоции. "Фух! Прошу прощения, Мэри," выдохнул он, поправляя свою мантию. "Я просто… не смог сдержаться. Но сейчас, сейчас у нас остается последнее дело, и это переселить тебя в общежитие. Я все таки выпросил тебе нормальное и достойное жилье, а не в тех которые ты сейчас живёшь!" Он вновь озарился своей неизменной энергией. С поразительной галантностью он взял Мэри за руку, его прикосновение было легким и почти невесомым, и повел её по коридорам. На этот раз они шли по более оживленной части академии, где из-за дверей доносились смех и приглушенные разговоры студентов. "Конечно же," начал Хайд, его голос был полон гордости, "для такой одаренной ученицы, как ты, я выбрал самую лучшую комнату в общежитии твоего факультета. Никаких неудобств! Я позаботился о том, чтобы там было абсолютно всё необходимое. Ремонт выполнен по последнему слову техники – всё бесподобно работает! И, конечно же, я позаботился о личных вещах: новая одежда, все необходимые книги, которые могут понадобиться для учебы, и прочие мелочи для комфортной жизни!" Они остановились перед дверью, которая, в отличие от остальных, казалась более новой и аккуратной. Хайд достал из кармана связку ключей. Со звяканьем он выделил один, с прикрепленным к нему очаровательным брелком в виде маленького синего сердечка, словно идеально подобранного под цвет её волос. "Держи, Мэри," он вложил ключи в её ладонь. "Это твой новый дом." Затем он галантно распахнул дверь, приглашая её зайти и оценить интерьер. Мэри вошла. Первое, что её поразило – это свет. Комната была залита мягким, естественным светом, проникавшим сквозь большое окно, откуда открывался вид на один из ухоженных садов академии. Интерьер был выполнен в спокойных, но элегантных тонах: стены светло-кремового цвета, мебель из темного дерева, минималистичная, но функциональная. Кровать была заправлена мягким постельным бельем, на столе стояла лампа, а рядом с ней – стопка чистых тетрадей и перьевая ручка. Она оценила обстановку, и на её обычно невозмутимом лице проскользнула легкая тень удивления. Всё было словно так, как она и хотела, но никогда не озвучивала. Чистота, порядок, уют – всё соответствовало её внутренним представлениям об идеальном личном пространстве. Она почувствовала себя на удивление комфортно в этом помещении, и это вызывало лишь больше вопросов. Как Хайд мог так точно угадать её вкус? Её взгляд упал на массивный, элегантный книжный шкаф, занимавший почти целую стену. С интересом Мэри подошла ближе. Полки были доверху забиты книгами. Её глаза скользнули по корешкам – здесь были старинные китайские трактаты, их иероглифы казались загадочными узорами. Рядом – европейская классика, философия, истории, приключения. А ещё дальше… японские манги¹, маньхуа². Много. Очень много. Мэри протянула руку, взяв одну из них. Это было одно из тех произведений, которые она когда-то читала, или очень хотела прочесть, но постоянно откладывала. Она взяла другую, затем третью. Весь шкаф был заполнен именно теми книгами, мангами, которые были для неё любимыми, или которые она мечтала когда-либо прочитать. Это было почти невообразимо. Её взгляд упал на рядом стоящий гардероб. Она открыла его, и её брови слегка приподнялись. Внутри висела одежда – платья, юбки, рубашки, брюки. Все они были точно её размера, и что самое удивительное – в тех цветах и стилях, которые она обычно предпочитала. Ничего лишнего, но всё идеально подходящее. С чувством нарастающих сомнений и множеством вопросов, которые нахлынули на неё, Мэри медленно повернулась к Профессору Хайду. Он стоял у входа, скрестив руки на груди, и, казалось, наслаждался её реакцией, его маска скрывала, но не утаивала его лучезарную улыбку. "Профессор Хайд…" начала Мэри, её голос был теперь более вопросительным. "Вы… вы сами всё это сделали? Но откуда вы узнали? Откуда вы знали, что я люблю читать именно эти книги? И почему именно эти манги, которые… которые я когда-то читала, или очень хотела прочесть? одежда… она точно моего размера, и в моём стиле. Как вы узнали?" Хайд лишь слегка покачал головой, его улыбка, казалось, стала ещё шире. Он поднял палец, словно пытаясь заинтриговать её ещё больше. "Ох, Мэри, моя дорогая Мэри. У магов, знаешь ли, есть свои причуды. И это одна из них." Его глаза за маской хитро прищурились, и в его голосе прозвучала игривая, почти дразнящая нотка. "Я же, в конце концов, Великий Маг. Я всё вижу, я всёёё знаю." Он выдержал паузу, наслаждаясь её замешательством, а затем хихикнул. Мэри цокнула языком, говоря скептично: "Точно, я забыла." Мэри, преодолев первоначальное удивление от "магических причуд" Профессора Хайда, вновь обрела свою обычную невозмутимость. Взгляд её скользил по полкам с книгами, по идеально подобранной одежде, по каждому уголку новой комнаты. Она понимала, что вся эта забота, все эти тщательно подобранные детали были не просто жестом, а проявлением глубокой поддержки. Несмотря на отсутствие ярких эмоций на её лице, внутри неё разливалось тепло, которое она не могла, да и не хотела скрывать. Она повернулась к Профессору Хайду, который всё ещё стоял у порога, его маска скрывала, но не утаивала его лучезарную улыбку. "Профессор Хайд," произнесла Мэри, её голос был спокойным, но в его глубине теперь звучала невысказанная искренность. "Спасибо вам. Спасибо за всё, что вы для меня сделали." Её взгляд, обычно такой отстраненный, на мгновение задержался на нём, и в их темной глубине можно было уловить настоящий проблеск глубокой благодарности. Хайд уже поднял руку, готовясь небрежно отмахнуться от благодарности, его улыбка была во весь рот, уже говоря "да ладно тебе, пустяки, я же..." Но слова замерли на его губах, остановившись на полуслове, когда Мэри продолжила, её голос стал тише, почти шепотом, но каждое слово прозвучало с невероятной силой, пробивая его привычную беззаботность. "И… спасибо вам," сказала она, её глаза теперь смотрели прямо в его глаза, скрытые маской, "что вы спасли меня от смерти. Что дали мне надежду на будущее, когда я уже почти потеряла её." Хайд замер. Улыбка на его лице медленно исчезла, и он удивленно посмотрел на неё, совершенно не ожидая такого глубокого и личного признания. В его обычно таких ярких глазах промелькнула тень серьезности, которую редко можно было увидеть. Мэри продолжала, не отводя взгляда. "Вы дали мне веру в то, что всё получится. Только благодаря вам я здесь. И только благодаря вашей поддержке я стала сильнее духом, когда уже была готова сломаться." Её слова были просты, но в них чувствовался вес пережитого, той пропасти, от края которой он её вытащил. Кулон на её шее, казалось, мерцал чуть ярче, откликаясь на её искренность. Наступила недолгая, но очень глубокая тишина. Профессор Хайд, обычно такой живой и шумный, стоял абсолютно неподвижно, его обычно эксцентричная фигура на мгновение показалась поразительно серьезной и задумчивой. Затем, медленно, на его лице, за маской, вновь появилась улыбка. Но это была уже не та его широкая, сияющая улыбка – она была мягкой, почти нежной, полной понимания и тепла. "Всегда пожалуйста, Мэри," произнес он, его голос был теперь необычайно спокойным и глубоким, лишенным всякой игривости. "Я бы никогда не позволил бы такому чуду, как ты, пропасть, не проявив себя в полной мере." Он сделал паузу, его взгляд задержался на ней, словно он видел в ней не только ученицу, но и нечто гораздо большее. Он знал, что она, скорее всего, устала от сегодняшних событий – от интенсивной тренировки, от преодоления себя, от выбора артефактов и, наконец, от эмоционального разговора. Вернув себе часть своей обычной игривости, чтобы не дать ей погрузиться в меланхолию, он мягко улыбнулся и помахал ей рукой. "Ну что ж, тогда я оставляю тебя наслаждаться твоим новым убежищем. Отдыхай, набирайся сил. Сладких снов, красавица!" С этими словами Профессор Хайд повернулся и, с легким, почти бесшумным шагом, вышел из комнаты, оставив дверь приоткрытой. Он исчез, оставив Мэри одну в её новом доме, наполненном теплом его заботы и молчаливым обещанием будущего. Она осталась стоять посреди комнаты, окруженная книгами и одеждой, её взгляд задумчиво скользил по пространству, которое теперь принадлежало ей, а в душе царила смесь спокойствия и нежной благодарности. Когда дверь за Профессором Хайдом тихо закрылась, Мэри осталась одна в своём новом жилище. Комната, минуту назад наполненная его неудержимой энергией и тёплым светом его заботы, теперь казалась непривычно пустой. Легкая меланхолия, тень которой всегда следовала за ней, начала нарастать. Быть одной – это было её привычное состояние, но теперь, после такого дня, после этих слов благодарности, после ощущения принадлежности, пустота ощущалась острее. Ей хотелось больше общаться, раствориться в обществе, быть просто частью чего-то. Но разум, закаленный прошлым опытом, безжалостно напомнил о реальности. "Потерпи немного," шепнул внутренний голос, "когда избавишься от проклятия, тогда сможешь открыто общаться с людьми, не опасаясь ни за себя, ни за них. Не подвергай никого опасности." Этот голос был жёстким, но справедливым, и Мэри приняла его. Она повернулась к двери, проверила замок, затем, для пущей уверенности, закрыла его на ключ, чтобы никто случайно не побеспокоил её ночью. Усталость, накопившаяся за день, наконец, полностью пробралась в каждую мышцу. Она чувствовала, как веки тяжелеют, а мысли замедляются. Приняв быстрое решение, Мэри направилась в ванную комнату. Теплый душ смыл остатки пота и напряжения, оставляя ощущение чистоты и легкой расслабленности. Надев мягкую пижаму, она погасила свет, и комната погрузилась в глубокую тень, лишь слабый лунный свет пробивался сквозь окно, рисуя бледные узоры на полу. Мэри забралась в кровать, и почти мгновенно погрузилась в глубокий, безмятежный сон, который обычно овладевал ею после изнурительных тренировок. Она спала как убитая, без сновидений, безмятежно. Но глубоко за полночь покой был нарушен. Какие-то странные, монотонные звуки начали доноситься из коридора. Сначала это был глухой, ритмичный стук, затем он перерастал в нечто более тяжелое, почти грохочущее, словно там кто-то неаккуратно перемещал огромные тяжести или что-то врезалось в стену с пугающей регулярностью. Даже для неё, спящей так крепко, эти звуки стали слишком настойчивыми, слишком навязчивыми. Мэри открыла глаза. Мрак комнаты был почти непроглядным, но звуки снаружи были абсолютно реальны. Она потирала глаза, пытаясь избавиться от остатков сна, и пробормотала себе под нос, с ноткой сарказма, свойственной её внутреннему голосу: "Что за херня происходит здесь? Почему именно когда я хочу нормально отдохнуть, обязательно происходит какой-то пиздец?" Приподнявшись с кровати, она на мгновение застыла, прислушиваясь. Грохоты были хаотичными, но с определенной периодичностью. *Бум… стук… БУМ… скрежет…* Она начала считать про себя промежутки между ударами. Осторожно, бесшумно ступая босыми ногами по холодному полу, Мэри приблизилась к двери, прислонив ухо к дереву. Звуки стали отчетливее, сотрясая саму дверь. "Если там такие грохоты," подумала она, "то, наверное, кто-то что-то делает. Может, ремонт? Или какой-то особенно одаренный маг решил попрактиковаться в общежитии посреди ночи?" Мысли её метались, пытаясь найти рациональное объяснение. Она всегда была человеком логики, даже в мире магии. она скептично пюпробормотала себе: "спасибо вам, мистер Хайд за "лучшую" комнату. " Но несмотря на свой скептицизм, в глубине души она испытывала какое-то сомнение, легкий, проникающий страх. Она быстро успокоила себя. "Чего мне бояться? Если что, я смогу защитить себя." Она бросила взгляд на Тачи и лук, лежащие на столе, их артефактная сущность казалась невидимым щитом. "Наверное," добавила она про себя, но эта мысль звучала уже не так уверенно. "Да и если что-то серьёзное, то на подмогу придут. Но ведь грохоты идут уже некоторое время, давно бы узнали, от чего это, и прекратились бы." "Короче говоря," заключила она внутренним монологом, "много вопросов, мало ответов." И всё же любопытство, смешанное с инстинктом самосохранения, взяло верх. Осторожно, стараясь не издать ни звука, Мэри медленно, миллиметр за миллиметром, приоткрыла дверь, создавая крошечную щель. Она выглянула в коридор. То, что она увидела, мгновенно заставило её сердце пропустить удар. Там, в полумраке коридора, освещенного лишь слабым лунным светом, проникающим через далекие окна, маячила огромная, чудовищная фигура. Она была широкой и колоссальной в размерах, её силуэт казался искаженным и уродливым, словно самый главный, самый страшный босс из кошмарных видеоигр. Невозможно было разглядеть детали из-за темноты, но даже черный контур кричал об угрозе. Она была массивная, с нечеловеческими пропорциями, её движения были мощными, но хаотичными. Эта фигура размахивалась чем-то, что Мэри не могла идентифицировать, и с глухим, сотрясающим всё вокруг ударом била прямо в кирпичную стену. *БА-БАХ!* С каждым ударом стена крошилась, штукатурка сыпалась на пол огромными кусками, обнажая кирпичную кладку, и постепенно образовывалась большая, зияющая дыра. Существо явно обладало невообразимой физической силой. Шок от увиденного был огромен. Мэри почувствовала, как по её спине пробежал холодный пот. Это было не ремонт, не шутка, не тренировка. Это было нечто зловещее и опасное. Безмолвно, с широко распахнутыми глазами, она так же тихо, как открыла, закрыла за собой дверь. Замок едва слышно щелкнул. Прислонившись к двери спиной, Мэри, всё ещё находясь в состоянии полного шока, выдавила из себя слова, которые она редко произносила, но которые сейчас идеально отражали её состояние. Её голос был едва слышен, шепот ужаса и недоумения: "Что за пиздец именно со мной происходит... Нахер я вообще проснулась и пошла проверять?" Вздохнув, Мэри на мгновение остановилась в своей комнате, чувствуя, как тягостное чувство сомнения медленно окутывает её сознание, словно тяжелое покрывало. Мысли начали ворочаться в голове, как вихрь: «Стоит ли вообще связываться с этим чудовищем? Что если оно окажется слишком сильным? С чего я вообще взяла, что смогу выжить после боя с ним? Всё, что я умею – это базовые техники, освоенные буквально несколько дней назад. На что я рассчитываю?» Одно за другим, эти вопросы заполнили её разум, ослабляя решимость. В то же время в глубине души, где нередко рождалась стальная храбрость, Мэри понимала: ждать, когда профессора заметят беду и придут на помощь, было бы слишком опасно. Сейчас уже комендантский час, им всем оставалось только надеяться, что та невиданная тварь не сделает непоправимого урона. А где вообще учителя? Академия была огромной, тяжёлой паутиной зданий и коридоров, и, скорее всего, в большом расстоянии между факультетами тревогу попросту не услышат. Возможно, они даже крепко спят, к тому же многие из них могли не осознавать, какая опасность витала в их стенах. Её внутренний диалог вновь стал напряжённым. «Но… я могу задержать это чудовище, хоть немного выиграть время, чтобы оно не разрушало здание и никому не причинило вреда.» Глаза отразили решимость, которая пробилась сквозь тучи сомнений. «С каких это пор я вдруг начала заботиться о самой себе?» — с лёгкой горечью и явным сарказмом прошептала она себе под нос. Решившись – невзирая на страх и неопределённость – Мэри направилась к своим артефактам. Тати и лук — протянув руку, она крепко схватила знакомую рукоять меча, ощущая знакомую прохладу металла и лёгкое напряжение магической энергии, исходящей от него. Лук, пристёгнутый к спине, выглядел спокойным и тихим, словно готовым поддержать её в бою. С рывком открыв дверь, она вышла в тёмный коридор, окутанный лунным светом. Все её движения теперь были медленными, уверенными — каждый шаг был продуман, словно танец, выверенный и точный. Она пробиралась к гигантской фигуре страшилища, чей силуэт возвышался над ней, размеры его были в четыре раза больше, чем её собственный рост. Тишина была нарушена лишь малозаметным звуком ее шагов босых ног о каменный пол. Она тихо, почти бесшумно, подбралась к чудовищу, довольствуясь своей миниатюрностью: казалось, что в тенях лунного света её легче не заметить. Когда она оказалась подле него, легко прыгнула высоко вверх и, повинуясь долгожданному импульсу, резким движением воткнула свой меч Тати прямо глубоко в спину монстра. Кровь хлестнула на её лицо, холодная и густая, заставляя её на мгновение почувствовать всякую опасность. Чудовище издало громкий, душераздирающий рёв, от которого дрожали стены и даже пол под ногами вибрировал. Мэри, не теряя ни секунды, вытащила меч из плоти врага и ловко отпрыгнула в сторону, едва ускользнув от бешеного взмаха огромной руки. Капли крови стекали по её лицу, и, вытирая их хваткой костяшек пальцев, она с едкой недовольностью пробормотала: «Вот блять, только недавно помылась.» Несмотря на колоссальные размеры монстра, его движения были удивительно быстрыми и точными. Он не давал ей расслабиться ни на секунду, размахивая огромными конечностями, пытаясь поймать ловкую девицу. Но Мэри уклонялась, используя каждый навык ловкости, которого она успела набраться. Удары мечом и мощные удары ногами сыпались практически постоянно, однако они лишь слегка царапали толстую, словно каменная, кожу чудовища. От реального урона монстр был далёк — её удары не наносили серьёзного вреда, а он почти не реагировал на них. Оценивая ситуацию, Мэри понимала всю серьёзность положения. Даже без чёткого плана боя она пыталась действовать интуитивно, постоянно увертываясь и атакуя в те моменты, когда находила хоть малейшую уязвимость. Внезапно её взгляд приковался к одной особенности: в лапе, которой чудовище чаще всего замахивалось на неё, оно сжимало большой, тяжёлый кинжал. Вторая же рука казалась практически бездейственной — она двигалась слабо и не проявляла боевой активности. Кроме того, монстр не слишком «реагировал» на её удары, если та не попадала в то самое место, куда подвергла его первый раз. Это давало Мэри немалое понимание — возможно, именно туда стоило направить свои усилия. В глубине сознания девушки зазвучал тихий набат, голос, зовущий к новой смелости и поиску истинной слабости чудовища. Здесь, в тенях коридора, началась её борьба — борьба на выживание и испытание её сил. Мэри, увернувшись от очередного удара, почувствовала, как её тело пульсирует от напряжения. Она понимала, что её обычное оружие — меч Тати и лук — были почти бесполезны против такой массивной, крепкой туши. Её крошечные, по сравнению с гигантом, удары были словно булавочные уколы для толстой кожи монстра. Пусть даже первый удар на него повлиял, но ей бы приходилось постоянно так впихивать до рукоятки тати, чтобы хоть какой то эффект воспроизвести, но он постоянно замахивался, что не давал ей времени этого сделать, только если оставлять едва заметные царапины на его теле после своих размахов меча. Её ум, всегда острый и прагматичный, начал лихорадочно искать решение. «Если моё оружие неэффективно, — подумала она, — значит, нужно использовать что-то другое. А что, если его собственное оружие – тот огромный кинжал – обернуть против него?» Идея казалась логичной, но её реализация представлялась почти невозможной. Монстр явно не был дебилом, чтобы самому себе наносить вред, а Мэри не обладала достаточной силой, чтобы выхватить или даже просто поднять этот гигантский, тяжелый кинжал из его лапы. Внезапно в её голове вспыхнула мысль. Она видела, что её кулон на шее, который был словно "маяком", по-прежнему мерцал мягким синим светом. Для существа, ориентирующегося в полумраке, этот свет мог стать отличной приманкой, точкой фокусировки. И тогда она решила использовать на максимум свою феноменальную ловкость, превратившись в неуловимую тень. Мэри быстро огляделась, оценивая пространство коридора – разрушенные плитки, осыпающаяся штукатурка, стены, которые могли стать её опорой. Она начала двигаться. Когда монстр наносил свои разрушительные удары по полу, Мэри, используя инерцию его движений, подпрыгивала на стены, отталкивалась от них, перемещаясь с невероятной скоростью и грацией. Она скользила по вертикальным поверхностям, почти летала, удерживаясь на уровне головы чудовища. В один из таких моментов, когда она зависла в воздухе, прямо напротив его лица, она замахнулась мечом. Тати не предназначался для прямого удара, но служил отвлекающим маневром. Кулон на её шее сверкнул особенно ярко, привлекая всё внимание монстра. Она прерывисто дышала после такого воздушного маневра и взяв руку свой кулон говорит с сдерживаемым гневом: "Этого хочешь, да, моазь?" Он замер, завороженный синим светом, который теперь был прямо перед его глазами. Мэри была так близко, что могла почувствовать смрадное дыхание существа. Монстр, ослеплённый и сосредоточенный на кулоне, в ярости поднял руку с кинжалом, чтобы нанести удар по этой яркой, раздражающей точке. И в этот самый момент Мэри, сработав на долю секунды быстрее, чем его громоздкий мозг успел среагировать, быстро спрыгнула с стены, исчезнув из зоны удара. "А хуем по лбу не дало слишком многого хотеть, а?!" Чудовище не рассчитало силы и траектории. С душераздирающим, хлюпающим звуком огромный кинжал, который оно держало в руке, с силой пронзил его собственную голову насквозь. Гигантское тело содрогнулось. Из раны хлынула тёмная, густая кровь, образуя огромную, мерзкую лужу на полу. Монстр издал последний, предсмертный хрип, его колени подогнулись, и он с глухим грохотом рухнул на пол. Его массивное тело начало медленно, почти мистически, испаряться, растворяясь в воздухе, словно дым. Однако кинжал, зловеще блестя в лунном свете, остался лежать на полу. Мэри выдохнула, ощущая, как напряжение уходит из её тела. Она убрала свой меч Тати в ножны, её взгляд задержался на исчезающем монстре. На её губах появилась легкая, пренебрежительная ухмылка. "Ну или кинжал. Пф, сам себя и прикончил, молодец." Она быстро осмотрелась, убедившись, что в коридоре нет других чудовищ. Тишина, нарушаемая лишь звуками падающей штукатурки и её собственным дыханием, вернулась. Вспомнив о необходимости сообщить о происшествии, Мэри быстро вернулась в свою комнату. Со стола она взяла чистый лист бумаги и перьевую ручку. Быстрым, но аккуратным и понятным движением она нарисовала примерный силуэт поверженного чудовища, а затем чётким почерком написала: "Это чудище здесь было и оно повержено. Просьба проверить академию на наличие опасности таких монстров." Вернувшись в коридор, она прикрепила записку к ближайшей стене, надеясь, что её найдут утром. "Больно надо мне ходить утром и сообщать всем. Пусть сами увидят это. Её взгляд невольно остановился на той самой зияющей дыре, которую монстр пробил в кирпичной стене. Там, на обнажившейся кладке, были выгравированы странные, незнакомые иероглифы. Они были словно высечены из самой стены, светясь тусклым, зеленоватым светом. Мэри нахмурилась, пытаясь понять их значение. "Нихрена не понятно, что здесь написано," пробормотала она. И в тот же миг, едва она моргнула, надписи мигом исчезли, словно их никогда и не было. Стена выглядела просто разбитой, без всяких символов. Мэри потерла глаза, чувствуя, как усталость наваливается на неё всей тяжестью. "От усталости, видимо, уже глюки пошли," подумала она, списывая увиденное на переутомление. С чувством выполненного долга и навалившейся тяжести событий, Мэри устало вздохнула. Она вернулась в свою комнату, крепко заперев дверь на ключ, чтобы остаток ночи провести в покое. Хоть и ненадолго, но отдых был нужен. Продолжение следует... Манга¹- японские комиксы, которые отличаются от западных аналогов своим стилем, форматом и культурным подтекстом. Маньхуа²-китайские комиксы, под этим понятием объединяют все комиксы, выпущенные в Китае, а также переводы японской манги на китайский язык.