argentum

      — Граждане мира.       Она отчётливо запомнила этот день. Утро, ленивое и размеренное. Насыщенный запах жареного бекона и подгоревшей яичницы. Мысли, разбегающиеся во все стороны, потому что предыдущий день прошёл бурно и весело — Энн и её старый друг из университета устроили лыжные гонки. Как итог: он чуть не вломился в дерево, а она почти лишилась выходного.       Но всё обошлось.       — В связи с беспрецедентными событиями последних месяцев, Организация Объединённых Наций вынуждена обратиться к вам с предупреждением.       Яичница хлопнулась на тарелку. Желток не растёкся. Прекрасное утро.       — По всему миру зафиксированы случаи заражения неизвестным ранее заболеванием, получившего временное название «синдром TGP». Что мы знаем: заболевание не распространяется воздушно-капельным и контактно-бытовым путём; остальные пути передачи исследуются. Болезнь имеет следующие симптомы...       Энн слушала вполуха.       Она привыкла к тому, что с того момента, как она вернулась с первой космической экспедиции, поменялось многое. По их милой планете распространился страшный недуг: люди загибались в тревожных видениях, по их телу расползались метастазы, а апофеозом становились судороги, смерть и то, что они между собой назвали «нефилимами». Сгустки окислившейся крови.       — Соблюдайте следующие рекомендации...       Зашкворчала кофемашинка. О-о, совсем скоро она из амёбы превратится в человека.       — Временные ограничения необходимы для вашей безопасности. Доверяйте проверенным источникам информации. ООН делает всё возможное, чтобы защитить каждого из вас.       Энн бросила взгляд на часы. Девять утра.       Настроение налаживалось. Хотелось жить.       После начала эпидемии она начала всё чаще ловить себя на мысли о том, что они привезли с собой подарок с Марса. Гнусный и мерзкий, он убивал постепенно. Она жаждала верить в несправедливость мира, в злобный рок судьбы и другие вещи, которые любили приписывать самые отчаянные романтики. Однако её прожжённый временем мозг выдавал вердикт, лишённый эмоций: да. Вероятность того, что они завезли болезнь с Марса, велика. Как и все прочие, она выполняла данную ей свыше функцию — размножалась. А смерть стала лишь побочным продуктом этого размножения.       — Я в тебе не ошибся.       Адам сидел за столом. Он идеально вписывался в картину её мира и не вызывал отторжения, даже будучи в медицинском халате и чёрном комбинезоне.       Так, стоп. Адам не мог быть тем утром в Баварии. Тогда она его не знала.       — А ты что тут забыл?       

***

      Проснулась Энн разбитой. Недовольной, уставшей и очень злой. Она еле сдерживалась, чтобы не оборать сновавшего по делам Адама — он бесил её своей продуктивностью. Он умудрялся улыбаться и работать одновременно, когда ей едва хватало сил не материться.       — Только не спрашивай, как мне спалось, ладно? — буркнула она, когда увидела поползновения в свою сторону. — А то покусаю.       Кончики ушей Адама вспыхнули алым. Он кивнул, а она решила, что ей показалось. Не собиралась она его кусать на самом деле: послевкусие от полуночного разговора не давало ей на него срываться. Адам не виноват, что у неё шальная голова. Что она забыла выпить таблетки. Что она с него бесилась. Этот список «что» можно было продолжать очень долго.       — Ты ведь помнишь о пресс-конференции?       Нет, она не помнила.       — Да.       — Я планировал перед ней зайти в кафетерий. Составишь компанию?       Настроение располагало к тленному существованию внутри их кабинетика. Желудок же считал иначе.       — Да. Что там у нас в меню? Лапша?       — Или картофельное пюре.       — Сейчас бы шашлыки.       Мысли о шашлыке приободрили. Следующие мысли о том, что шашлыки остались где-то там, на Земле, обратно вогнали в уныние. А ведь у неё хороший мангал есть! Крепенький, от дедушки достался. Поэтому она отвлеклась от мыслей о доме на вещи более доступные вроде плакатиков на стене, чтобы не травить душу дальше.       

***

      Полноценный обед поднял настроение. Согласно давним исследованиям, голод напрямую влиял на расположение духа. Низкий уровень глюкозы на его фоне ухудшал социальные навыки и общее состояние. Так что под конец их трапезы Энн почувствовала себя лучше. Настолько, что она позволила себе посмеяться над парой шуточек Адама.       — Друзья, рада приветствовать вас на нашей первой полноценной конференции.       Выступала одна из криптозоологинь. Раньше Энн относилась к ним если не с недоверием, то явно с лёгкой небрежностью. До пандемии такой специальности не существовало. Были обычные зоологи, славные ребята, которым пришлось с головой уйти в мифы и легенды после участившихся новостей о встречах с гостями с «другой стороны». Они восстанавливали древние манускрипты, соотносили их с реалиями и даже искали средства борьбы с ангелами — и с тем, что они оставляли после себя. Стоило ли Энн говорить, что игра свечи не отбивала? Она слабо понимала, что пыльные книжки и полуразложившиеся свитки могли преподнести им в борьбе с реальной угрозой. Но раз в год и палка стреляла. Что им было терять? Только жизни, её и чужие, которые были и так потеряны — они застряли в космической клетке, и любая ошибка грозилась стать последней.       Женщину, державшую речь, звали Крис — от Кристин, но большего Энн не запомнила. В этой консервной банке они стали семьёй, где было не до формальностей.       — Сегодня мы изложим подробнее наши труды.       Энн честно пыталась воспринимать Крис серьёзно. В свои двадцать семь она походила на девочку-подростка: до старта экспедиции она выжгла волосы осветлителем, а потом несколько дней ныла, что забыла взять краску. Она даже презентовала её лично Энн — Крис собиралась нанести на многострадальные пряди ядерно-синий цвет. Такое ей не понравилось, однако что-либо говорить она не стала чисто из остатков уважения. Слишком устала. А Крис хоть как-то разбавляла общий мрак.       — После истечения срока в... М-м... — замялась Крис. — В общем, нам сказали ничего вам не говорить, пока не придёт время. Время пришло, так что слушайте.       На экране появились фотографии ангелов. При первом просмотре Энн показалось, что кто-то решил пошутить и выдать свет от фонарика за хтоническую сущность. Затем она сумела разглядеть силуэт рук, очертания чисто-белых глаз. Снимки вышли размытыми, она бы даже сказала, мутными и зернистыми, как при радиации.       Крис прокашлялась.       — Доподлинно неизвестны причины их враждебного настроя к людям. Первые случаи заражения были задокументированы пять лет назад, в Женеве, Швейцарии. Все симптомы указывали на злокачественные опухоли. Мы пытались использовать классические методы лечения. Медикаменты не помогли, хирургические операции тоже не принесли результата. На данный момент вы должны запомнить следующие рекомендации.       «Не допускайте близкого контакта с подозрительными сущностями. Если вы испытываете эффект зловещей долины, немедленно покиньте помещение. Заприте все двери. Уведомите экипаж. Не слушайте, не воспринимайте то, что вам пытаются донести. Сохраняйте спокойствие. Существует предположение, что высокий уровень адреналина в крови привлекает ангелов на инстинктивном уровне».       — Сомневаюсь, что у них есть понятие инстинкта, — пробубнил Адам на ухо Энн.       — Хер их знает, — ответила она, не думая — у Адама чуть дрогнули брови. — Я уже в зелёных человечков готова поверить.              «При подозрении на заражение немедленно обратитесь за помощью. Вас поместят во временный карантин до выявления обстоятельств. Наши врачи сделают всё возможное, чтобы спасти вашу жизнь».       Они заткнулись. Переглянулись между собой мрачно. О стопроцентной летальности Крис умолчала умышленно — в этом Энн была уверена. Не хватало, чтобы из-за очередного напоминания об их и без того хрупкого положения на корабле началась паника. Она верила в то, что способностей психолога Адама хватило бы на всех, однако лишний раз подтверждать это она не собиралась. Она всё ещё нуждалась в его здравом рассудке.       — Фрау Роттенхерц, у вас есть идеи касательно возможного лечения?       Все взгляды устремились к Энн. Их она не испугалась и не удивилась. Напротив — её всё устраивало.       — Да, есть.       — Какие? — не растерялась Крис, скрестив руки на груди.       — Эвтаназия.       Все замолчали. Даже солнечная Крис опешила, неспособная подобрать слов. Энн лениво смерила всех присутствующих взглядом. Затем увидела, как на неё посмотрел Адам, затравленно-неловко, словно взывая к её благодушию, и поняла, что перегнула палку. Точнее, сломала её на два раза, не поморщившись.       — Ну, если вы будете с ангелами обниматься, конечно. В этой комнате есть ксенофилы?       — Боже, Энн, твой юмор убийственен.       Обстановка разрядилась. Дальше последовали другие доклады — им сообщили о состоянии корабля, о количестве продовольствия, не забыли упомянуть новости с Земли. Ситуация там не переменилась, но хуже не стала. Подобное обнадёжило и успокоило Энн. Она не хотела вернуться туда и узреть лишь пустоши, бескрайние и безлюдные. Больше всего она боялась остаться единственным человеком на свете.