Красная метка

      Замок Торренов встретил Кайдена знакомым теплом и запахом свежего хлеба, но на сей раз это тепло не могло растопить лед в его груди. Каждый портрет на стене, каждый смех служанок отзывался в нем болью. Он видел будущее этого места — запустение, позор и смерть. И знал, что его собственная семья примет в этом прямое участие.       Лео ждал его в саду, на их любимой скамье под старой яблоней. Увидев Кайдена, он улыбнулся, но быстро взял в руки. В его взгляде читалась та же тяжесть, что давила и на Кайдена. — Я слышал, тебя ждет визит к Синешалю, — без предисловий сказал Лео, когда Кайден сел рядом. Его голос был ровным, даже слишком ровным.       Кайден лишь кивнул, не в силах вымолвить слово. Он смотрел на руки Лео — тонкие, ловкие пальцы, способные создавать гениальные механизмы и чертить сложнейшие схемы. Руки, которые вскоре будут вынуждены заниматься черной работой, чтобы выжить, если Кайден ничего не сделает. — Отец вчера вернулся из дворца, — продолжил Лео, глядя куда-то вдаль, —король отверг его новый проект по развитию школ в провинциях. Сказал, что ресурсы ограничены и должны идти на «укрепление элитных центров магии, ведь там учатся дети с метками и полезными для королевства силами».       Он замолчал, собираясь с мыслями, но потом продолжил, альфа все еще сидел молча: — Есть слухи, Кайден, и они скверные. Некоторые говорят, что король не просто новатор. Что его политика «равенства» — это не глупость, а расчет. Расчет на ослабление знати, которая не входит в его ближний круг. — Что ты имеешь в виду? — голос Кайдена прозвучал хрипло. — Я имею в виду его силу, Кайден. «Поглощение». — Лео наконец повернулся к нему, и в его глазах горел холодный огонь аналитического ума, — отец годами собирал данные. Слишком многие талантливые альфы и беты с сильными, но не уникальными желтыми картами, те, кто мог бы составить конкуренцию фаворитам короны, внезапно теряли свою силу. Ненадолго. На месяц, на два. Но в решающий момент — перед важным назначением, накануне дуэли за влияние. Кайден замер, стараясь осмыслить услышанное. — Он не просто поглощает силу на время, Кайден, — прошептал Лео, — он обрезает крылья тем, кто может стать слишком сильным. Он и Синешаль, с его «Подавлением Воли», создают систему, где любая независимая мысль, любая амбиция, не одобренная ими, тут же наказывается. Мой отец… его проекты, его идеи стали слишком популярны среди знати. Он предлагает реальные реформы, а не просто укрепление личной власти короля.       Теперь головоломка сложилась полностью. Ужасающая, отвратительная картина. Король — не просто слабый или глупый правитель. Он — хищник, намеренно ослабляющий свое королевство, чтобы никто не мог оспорить его трон. А Синешаль — его правая рука, подавляющая любое инакомыслие.       И его отец, герцог Вальмонд, видел в этом не угрозу, а возможность. Возможность встать на сторону сильных и получить свою долю власти. — Они уничтожат тебя, — вырвалось у Кайдена, его голос был громким и резким. Он смотрел на Лео, на его умное, доброе лицо, и видел его будущее: обвиненного в заговоре, лишенного титула, состояния графа, своей карты Интеллекта, зеленой метки: всего, что делало его самим собой. Всего из-за того, что он был умен и неудобен. — Я знаю, — тихо ответил Лео. Он посмотрел на Кайдена, и в его взгляде не было страха. Была лишь бесконечная грусть, — но это не самое страшное, что может случиться.       Он взял руку Кайдена и на мгновение сжал ее. Прикосновение было горячим и пронзительным, как удар молнии. — Самое страшное — это знать, что ты, Кайден Вальмонд, станешь частью машины, которая перемелет мою семью. Что твоя сила Времени будет служить тем, кто хочет навсегда остановить прогресс этого королевства.       Он отпустил его руку, и в воздухе повисло невысказанное признание, терпеть которое было хуже любого прощания.       Кайден не нашел в себе сил отрицать это. Он видел пропасть между ними, и эта пропасть была выкопана другими людьми. Ее копали его отец, король, Синешаль. И он, Кайден, стоял на краю, и ему оставалось только сделать шаг — либо в бездну предательства, либо в неизвестность борьбы, исход которой был предрешен.       Он поднял голову и посмотрел на зеленую карту Интеллекта над головой Лео. Она была такой хрупкой. И такой прекрасной. И он понял, что готов отдать все — свою силу, титул, будущее, чтобы защитить ее. Но это знание пришло слишком поздно. Маховик уже был запущен.