Красная метка

      Возвращение в Каменные Джунгли было всё так же молчаливым. Едва они переступили порог, Тейп сразу развернул карту Империи, его пальцы легли на отметку «Кхартум». — Штурм укреплённого города силами ополчения — самоубийство, — констатировал Рей, глядя на карту, — как говорит твой мозг «вероятность успеха — ниже 5%». — Мы не будем штурмовать, — не отрывая взгляда от карты, ответил Тейп, — мы туда проникнем малой группой. — В сердце вражеской территории? Слишком рискованно. — Риск был просчитан, — голос Тейпа был стальным, — уничтожение источника «немочи» — приоритет номер один. Это прекратит эпидемию и нанесёт удар по военной разработке Империи.       Наиль, стоя в стороне, слушал и чувствовал, как лёд сковывает его изнутри. Кхартум… Место, откуда он бежал, рискуя жизнью. Теперь Наиль должен был вернуться, еще и добровольно. — Я пойду, — тихо сказал он.       Тейп резко обернулся. В его глазах вспыхнуло то же самое, острое и мгновенное отрицание, что и в часовне. — Нет. На этот раз это сто процентов исключено. — Только я знаю, как выглядит лаборатория Акраба! — голос Наиля дрогнул, но не от страха, а от ярости на собственную беспомощность и на запреты Тейпа, — только я могу отличить образцы, найти нужные бумаги! Без меня вы просто взорвёте первое попавшееся здание! — Это слишком опасно для тебя! — в голосе Тейпа впервые зазвучали нотки, не имеющие ничего общего с логикой. В них слышались отголоски той самой, недавней бури, — Ты — не солдат. Ты... — Я - единственный шанс этой миссии на успех! — перебил его Наиль, делая шаг вперёд. Они стояли почти нос к носу, — или ты позволишь своим личным... чувствам... поставить под угрозу жизни тысяч?       Поступать таким образом было низко, Наиль знал это. Он видел, как слово «чувства» вонзилось в Тейпа как стрела. Видел, как его лицо побелело, а глаза сузились до щелочек.       Рей, наблюдавший за этой сценой, вздохнул и потер переносицу: — Он прав, Тейп. Без него мы вслепую махать кувалдой будем.       Тейп смотрел на Наиля, и в его взгляде бушевала злость. Логика против чего-то нового ужасно уязвимого, что зародилось в нём за последние сутки.       Логика говорила: Наиль прав. Его знания незаменимы. Но это новое чувство, это инстинктивное желание защитить, спрятать, оградить от любой опасности, кричало громче. — Если ты пойдёшь, — наконец выдавил Тейп, и его голос был хриплым от напряжения, — ты будешь подчиняться мне беспрекословно. Один неверный шаг — я вытащу тебя силой, даже если для этого придётся бросить миссию.       Это был ультиматум, а не расчётный риск. Признание того, что жизнь Наиля для него теперь важнее любой стратегической цели.       Тишина повисла тяжёлым, звенящим колоколом. Рей смотрел на Тейпа с открытым изумлением. Он никогда не слышал от него ничего подобного.       Наиль тоже смотрел на Тейпа, и его сердце снова бешено колотилось. Гнев ушёл, сменившись странным, щемящим пониманием. Этот человек, точнее этот сложный механизм, только что признался ему в самом что ни на есть человеческом страхе. Страхе потери. — Я буду подчиняться, — тихо сказал Наиль, опуская взгляд, — ради нашей миссии.       Он не сказал «ради тебя». Но оба поняли, что это одно и то же.       Тейп резко кивнул, разрывая зрительный контакт. Он снова повернулся к карте, но его плечи были напряжены, как тетива. — Готовимся к выдвижению. Через двенадцать часов.       Он снова был стратегом, но все в комнате, включая его самого, понимали — игра изменилась. В расчёт была введена самая опасная переменная и теперь ему предстояло вести операцию, зная, что главная угроза находится не впереди, в лице врага, а рядом с ним, в лице юноши, которого он больше не мог позволить себе потерять.