Красная метка

      Ребята находились в подвале старого склада, служившего последним рубежом перед выдвижением. Именно здеьс нарастали напряжение и запах масла для оружия.       Тейп, стоя перед своим импровизированным макетом Кхартума, бубнил последние указания. Его голос был ровным, металлическим, идеальным инструментом стратега. Но его взгляд раз за разом возвращался к Наилю, будто сверяя его состояние с некой внутренней, критически важной переменной.       Наиль, проверяя содержимое своего походного медка, чувствовал этот взгляд на своей спине как физическое прикосновение. После той ночи в тоннеле всё изменилось. Между ними висела не просто невысказанность, а целая вселенная общих ощущений — память о жарком дыхании на коже, о грубой силе рук, о том, как рушились стены их защит. Теперь каждый взгляд, каждое слово было заряжено двойным смыслом. — Группа проникновения: я, Наиль, Реймонд и Ларс, — голос Тейпа не дрогнул, когда он произнёс его имя, но Наиль уловил едва заметную пауз, — остальные обеспечивают диверсию на восточных воротах. Наша цель — канализационный сток. Он выходит в подвал ближайшего квартала. — В полукилометре от лаборатории Акраба, — тихо, но чётко добавил Наиль, не поднимая глаз от упаковки с антисептиком, — если её не перенесли, то я узнаю нужное здание по архитектуре. Храм Науки, они его называют «Ирония».       Он почувствовал, как взгляд Тейпа остановился на нём, такой тяжёлый… — «Если» — ненадёжный параметр, — констатировал Тейп, — но вероятность твоей правоты — 94%. Это достаточный коэффициент.       Рей, начищая клинок, фыркнул. «Боже, — снова подумал он, наблюдая, как эти два гения общаются шифрами, в то время как по помещению буквально разлито ощущение их связи, — разговаривают процентами, а смотрят друг на друга, как на последний кусок хлеба в осаде». ---       В это же время, возле фонтана в Нижнем городе, Лисандер стоял, вцепившись пальцами за ветку, свисающую вниз к воде. В другой же его руке лежало донесение: слухи работают, доверие к «Призракам» падает. Но победа была горькой, словно пепел на языке.       Каждую ночь он ждал вот так, в тени, появления темных кудрей и смеха, который резал его душу. Однако вокруг было пусто. Люциан не приходил уже три дня.       «Он боится тебя, — шептал внутренний голос, — он больше не видит в тебе близкого друга».       Ярость, холодная и беспомощная, подкатила к горлу. Он не мог допустить, чтобы Люциан отдалился. Он был его единственным якорем, последним клочком чего-то настоящего в этом море лжи. Жестким, отрывистым движением Лисандер подозвал капитана личной гвардии, возникшего из тени как по волшебству. — За омегой Люцианом Торреном, — прошипел Лисандер, ненавидя себя за каждый звук, — установить ненавязчивое наблюдение. Мне нужно знать, с кем он общается, что его тревожит. — Слушаюсь, ваша светлость.       Когда капитан растворился, Лисандер рухнул на скамью рядом с фонтаном, закрыв лицо руками. Он стал тем, кого всегда презирал — шпионом, подглядывающим из-за угла. Однако мысль о том, что Люциан мог найти утешение в ком-то другом — в простолюдине или даже в той самой горничной, да в ком угодно, — сводила его с ума. Зависть к брату, который смог завоевать доверие чужого омеги-еретика, жгла его изнутри. ---       Туннель за границей был ледяным и беззвучным, как гроб. Они двигались в кромешной тьме, ориентируясь только на легчайшие прикосновения к стенам и безошибочное чутьё Тейпа. Наиль шёл следом, чувствуя спиной твёрдое, уверенное присутствие Рея. Воздух, который он вдыхал, был наполнен не только запахом сырости, но и знакомым ароматом: смесью пота, металла и чего-то неуловимого, что было чистым Тейпом. Этот запах действовал на него странно успокаивающе, несмотря на весь ужас происходящего.       Внезапно Тейп остановился так резко, что Наиль едва не врезался в него. В абсолютной тишине его слух уловил то, что не уловили другие — отдалённый, металлический лязг. — Патруль, — его дыхание едва коснулось уха Наиля, горячее и беззвучное, — в двадцати метрах. Замереть.       Они прижались к холодной, покрытой слизью стене. Наиль затаил дыхание, сердце колотилось где-то в горле. В темноте он чувствовал, как тёплое, твёрдое предплечье Тейпа легло ему на грудь, прижимая его к стене, — не жест контроля, а молчаливый щит.       Шаги приблизились, замерли на несколько мучительных секунд и, наконец, стали удаляться. Когда звук окончательно затих, Тейп не убрал руку. Он повернул голову, и в тусклом свете, едва пробивавшемся из вентиляционной шахты, их взгляды встретились. В зелёных глазах Тейпа не было ни страха, ни расчёта. Была лишь абсолютная, животная концентрация. И в ней — обещание. Обещание защиты, которое было обращено лично Наилю.       «Он боится за меня», — с внезапной, ослепительной ясностью осознал Наиль.       Этот холодный, логичный механизм боялся. И это открытие не сделало его слабым. Наоборот, оно наполнило его странной, тихой силой.       Он медленно, совсем чуть-чуть, кивнул. «Я в порядке».       Тейп ответил таким же едва заметным кивком. Его пальцы на мгновение сжали ткань его куртки, а затем он отпустил и беззвучно двинулся вперёд.       Рей, наблюдавший эту безмолвную пантомиму, с облегчением выдохнул. Может, они и не разговаривают, но понимают друг друга на уровне, недоступном для слов. И в этой миссии это было важнее любого плана.       Где-то впереди, за многими километрами подземных ходов, ждал Кхартум. Город, где закончилась его старая жизнь. Наиль понимал, что возвращается туда уже другим человеком. Человеком, у которого есть что терять. И за кого готовы бороться.